Махабхарата. Глава двадцатая "Унижение Драупади". Часть 1

Пратикамин поспешил в женские покои и предстал перед Драупади. Прерывающимся от волнения голосом он сообщил:

– О царица, потеряв рассудок от игры в кости, твой муж проиграл тебя Дурьйодхане. А потому тебе надлежит явиться в собрание Дхритараштры – там тебя хотят занять какой-то черной работой.

Драупади быстро поднялась и отпустила служанку, заплетавшую ей волосы. Не скрывая удивления, она спросила:

– О Пратикамин, как такое возможно? Кто будет ставить на кон собственную жену? Очевидно, царь был не в себе. Неужели ему не на что было играть?

– Он проиграл свое богатство, в том числе и братьев, и даже самого себя, – тогда-то он и сделал ставку на тебя, о благословенная царевна.

Драупади овладел гнев.

– Ступай назад, Пратикамин, – велела она, – и спроси этого несчастного, проигравшего самого себя, оставался ли он все еще моим господином, когда объявлял меня своей ставкой. Как ни горько мне будет, я приду – но когда получу ответ на этот вопрос.

Слуга послушался Драупади и вернулся в зал собраний. Видя, что он идет один, Дурьйодхана вскричал:

– Где ты оставил царевну Панчалы, глупец?

– Она отослала меня с вопросом, о царь, – сообщил Пратикамин. – Драупади хочет знать, оставался ли Юдхиштхира ее господином, когда вступал в игру, в которой ставкой была она. Проиграл он первым себя или ее?

Ничего не ответил Юдхиштхира, лишь качал головой из стороны в сторону, словно сошел с ума или не в силах был понять, о чем его спрашивают.

Губы Дурьйодханы скривились в усмешке:

– Пусть Драупади придет сюда и сама спросит Юдхиштхиру, а мы послушаем, что он скажет.

Пратикамин повернулся и вышел из зала. Со слезами на глазах он во второй раз явился в покои Драупади. Стоя перед царицей, он не мог, однако, выговорить ни слова. Она же спросила его, каков был ответ Юдхиштхиры. С большим трудом слуга проговорил:

– О царевна, тебя просят явиться в собрание. Похоже, что гибель Куру уже не за горами. Потерявший разум Дурьйодхана сам не ведает, что творит. Желая опозорить тебя перед всеми, он ставит крест на собственном благополучии.

Драупади с жалостью посмотрела на пораженного горем слугу.

– Нет сомнения, это произошло по велению того, чья воля правит миром, – сказала она.

– Счастье и несчастье приходят в свой срок и к мудрому, и к неразумному. Добродетель, однако, остается превыше всего. До тех пор пока мы соблюдаем нравственный закон, он будет проливать на нас благословения. Да не оставит добродетель Куру в этот час. Ступай назад, о Сута, и передай мои слова старейшинам Куру, славным своей приверженностью добродетели. Я готова выполнить любое повеление, которое мне дадут они, защитники морали, сведущие во всех законах нравственности.

Слуга сложил ладони и склонил в поклоне голову. Повернувшись, он вышел из покоев царицы и возвратился в зал. Представ перед Дхритараштрой, он повторил ему слова Драупади. Никто ничего не сказал в ответ. Все сидели, низко склонив головы. Было очевидно, что Дурьйодхана не отступится от своего, Дхритараштра же одобрит любой его поступок. Тогда Юдхиштхира обратился к слуге:

– Пойди к горько плачущей царевне Панчалы и скажи ей, чтобы явилась сюда. Такова воля Дурьйодханы.

Пандавы обратили взор на старейшин Куру, но те, даже после слов Юдхиштхиры, продолжали хранить молчание. Братья пребывали в нерешительности. Им хотелось бросить вызов Дурьйодхане и ста его братьям и защитить себя с оружием в руках, но молчание Юдхиштхиры удерживало их на месте. Бхиме стоило огромных усилий сохранять спокойствие, Арджуна же, казалось, горел, как в огне, и шипел, будто змея.

Дурьйодхана засмеялся, смакуя каждое мгновение своей победы. Он вновь обратился к Пратикамину:

– Ступай, о Сута, и приведи царевну. Теперь-то она получила приказ Юдхиштхиры.

Слуга не знал, что ему и делать. Он не мог ослушаться Дурьйодханы, но боялся гнева Драупади. В нерешительности он проговорил:

– Что же я скажу царице в третий раз?

Дурьйодхана раздраженно повернулся к Духшасане:

– О брат, глупый слуга боится Бхимы. Пойди сам и приведи Драупади. Что теперь сделают нам Пандавы, когда они в наших руках и послушны нашей воле?

Духшасана тут же вскочил и побежал за Драупади. Войдя в ее покои, словно пес в логово льва, он приказал:

– Пойдем, о царевна, мы выиграли тебя в честном поединке. Отбрось скромность и явись перед твоим новым господином, Дурьйодханой. Теперь, красавица, придется тебе признать Кауравов своими повелителями.

Громко рыдая, Драупади поднялась с места. Закрыв побледневшее лицо руками, она бросилась прочь из комнаты, надеясь найти прибежище в покоях Гандхари. Но Духшасана, рыча от гнева, помчался следом за ней. Схватив ее за длинные вьющиеся волосы, он силой потащил царевну за собой. И, когда он тянул Драупади за ее иссиня-черные волосы, вспомнил бесстыдный царевич, как эти самые локоны были окроплены святой водой жертвоприношения Раджасуи. Не обращая внимания на отчаянные стоны, Каурав волочил свою жертву по коридорам дворца. Тихим голосом Драупади взывала к нему:

– О негодяй, лишенный стыда и совести! Как ты можешь выставлять меня перед всеми собравшимися? Мне надо переодеться, мое платье испачкано кровью: у меня сейчас такие дни, когда я чувствую себя нехорошо. Как могу я показаться перед царями в таком виде?

Духшасана ответил ей смехом:

– Какая разница, одета ли ты в испачканное платье или вовсе раздета? Мы выиграли тебя, и теперь ты будешь жить среди нашей прислуги, хочешь ты этого или нет.

С этими словами Каурав втащил причитающую Драупади в зал собраний. Жалобным голосом молила она Кришну и Арджуну о помощи. Духшасана бросил ее перед Дурьйодханой, и она упала на пол, с рассыпавшимися волосами и в растерзанной одежде. Старейшины Куру не могли смотреть на нее без боли. Бхишма, Дрона и Видура открыто рыдали, не в силах себя сдержать.

Дхритараштра же спрашивал:

– Что происходит? Здесь ли царевна Панчалы?

Тогда Драупади поднялась, словно пламя, и обратилась к собравшимся гневным голосом:

– Все присутствующие здесь сведущи в законах писаний и преданы священным обрядам. Многие из них старше меня, а некоторые для меня гуру. Как я могу стоять перед ними в таком виде? Возвышенная душа, сын Дхармы, связан законами морали, которые трудно постигнуть. Понять эти законы может лишь тот, кто обладает ясным видением. Потому я не усматриваю даже капли вины за моим мужем.

Глазами, полными слез, Драупади посмотрела на Дхритараштру, затем перевела взор на искаженные болью лица Бхишмы, Дроны и Видуры, сидевших рядом с царем. В мертвой тишине зала она обратилась к ним с упреками:

– Как вы можете молчать, когда этот негодяй у вас на глазах тащит меня на позор и осмеяние? Не иначе как вы одобряете это! Не стыдно ли вам? Этим поступком вы свели на нет всю ту высокую добродетель, которой всегда славились Куру. Дрона, Бхишма, Кхаттва и царь – вы лишились своего величия, ибо никто из вас не осудил этот низкий и отвратительный поступок.

Драупади упала на пол посреди зала, заплакав от горя и беспомощности. Нежный стан ее сотрясали рыдания, и она в отчаянии смотрела на своих разъяренных мужей. Пандавы и так уже были в бешенстве – с того самого мгновения, когда Духшасана втащил Драупади в собрание, – взгляд же ее распалил их еще больше. Даже потеря царства и сокровищ не была для них столь тяжела, как этот взгляд их супруги, исполненный мольбы и гнева.

Но Духшасана заметил, что Драупади смотрит на мужей, и снова схватил ее, оттащил в сторону и бросил перед Куру.

– Рабыня, рабыня, – прикрикивал он на нее, а Дурьйодхана, Карна и Шакуни одобрительно похлопывали и вторили ему смехом. Кроме этих троих, все, кто был в зале, горько сокрушались, видя, как Духшасана обращается с царевной.

Встряхнув головой, Бхишма сказал Драупади, с трудом сдерживая слезы:

– О благословенная, понимая, что человек, ничем не владеющий, не вправе играть на то, что принадлежит другому, но зная также, что жена всегда остается подчиненной мужу, я не могу ответить на твой вопрос. Законы морали слишком сложны и запутанны. Юдхиштхира готов отказаться от всего мира с его богатствами, но он никогда не поступится добродетелью. Пандав принял вызов Шакуни, зная, что в игре в кости тому нет равных. Он поставил и проиграл самого себя, а затем и тебя, о царевна. Я не знаю, что еще сказать.

Бхишма повернулся к Дхритараштре, но царь молчал, как и раньше. Тогда снова заговорила Драупади:

– Юдхиштхира явился в собрание по велению царя. Его, неопытного игрока, заставили сразиться с искусным и коварным мошенником. Как же вы говорите, что ставки, которые он делал, были добровольными? Порочные злодеи устроили заговор и затуманили его разум. То, что здесь произошло, невозможно оправдать ничем, любой разумный человек осудил бы это. Здесь, в этом зале, собрались предводители рода Бхараты. Пусть же задумаются они над моими словами и дадут мне ответ.

Но старейшины Куру молчали. Не молчал лишь Духшасана, который обрушил на Драупади потоки грубой брани. Она громко рыдала и смотрела с надеждой на своих беспомощных мужей.

Бхима уже не в силах был сдерживать себя. Наконец он дал волю гневу и обратился к Юдхиштхире:

– Игроки держат в своих притонах немало распутных женщин, но даже на них они никогда не станут играть в кости. Они не настолько безжалостны, чтобы пойти на это. Ты же поставил на кон и проиграл свои драгоценности, в том числе золото и самоцветы, ты проиграл животных, оружие и доспехи – все, что у нас было, а потом и нас самих. Но не это рассердило меня: ты стал играть на Драупади, – вот что я считаю мерзким и порочным. Невинная девушка, не для того она получила нас в мужья, чтобы терпеть такие обиды. Лишь по твоей вине приходится ей теперь выносить издевательства от низких, презренных, подлых и жестоких Куру. Хоть ты мне и повелитель, но как я могу не гневаться на тебя?

Бхима повернул свой богатырский торс к близнецам:

– Сахадева, неси огонь – я сожгу руки Юдхиштхире.

Но Арджуна удержал брата:

– О Бхима, не говори так. Никогда еще не слышал я от тебя подобных слов. Должно быть, жестокие враги лишили тебя совести? Разве хочешь ты порадовать наших недоброжелателей? Держись высшей добродетели и оставайся покорным старшему брату. Верный долгу кшатриев, он вступил в игру по велению царя и вопреки собственному желанию. Поступив так, он, бесспорно, заслужил, чтобы его прославляли, а не порицали.

Упреки Арджуны подействовали на Бхиму отрезвляюще. Чувствуя раскаяние, он сказал:

– Ты прав, о Дхананджая. Конечно же, наш брат действовал в согласии с долгом. Если бы я не был в этом уверен, то давно бы уже взял и спалил его руки в жгучем пламени.

Оба брата посмотрели на убитого горем Юдхиштхиру. Они понимали, что тот не мог поступить иначе в присутствии Дхритараштры и Бхишмы. Если двое старейшин не остановили происходящего, Юдхиштхира тоже не чувствовал себя вправе вмешиваться.

По залу вновь прокатился громкий смех Дурьйодханы. Он наслаждался мучениями двоюродных братьев. Особое удовольствие доставляло ему видеть страдания Драупади – он не забыл, как она смеялась над ним в Майясабхе.

 

Веды в печатном формате и книги Александра Хакимова: https://www.ahakimov.com/books.html

Купить книгу «Бхагавад Гита как она есть»:
https://www.ahakimov.com/books/vedy-v-pechatnom-formate/bhagavad-gita-kak-ona-est.html

Купить книгу «Махабхарата» Кришна–Дхармы даса, которая представляет собой художественное изложение самой сути одноименного многотомного эпоса. Пересказав сокращенно древнюю поэму, но не упустив при этом ни одной важной детали, автор дает читателю замечательную возможность погрузиться в атмосферу того великого времени, когда на Земле присутствовал Сам Кришна: https://www.ahakimov.com/books/vedy-v-pechatnom-formate/mahabharata-v-pereskaze-krishna-dharmy-dvuhtomnik.html

Купить книгу Шрилы Прабхупады «Кришна, Верховная Личность Бога (Однотомник)»: https://www.ahakimov.com/books/vedy-v-pechatnom-formate/krishna-verhovnaya-lichnosti-boga-odnotomnik.html

Около пяти тысяч лет тому назад Кришна низошел из Своего трансцендентного царства на землю, чтобы явить здесь Свои бесконечно привлекательные духовные игры, которые и описаны в этой книге. Истории, приведенные здесь перенесут читателя из мира обыденности в мир Абсолютной Истины и Красоты, где в окружении Своих друзей и подруг вечно наслаждается их трансцендентной любовью Шри Кришна, Верховная Личность Бога.