Главы 1-15.

Махабхарата

Ашвамедхикапарва (Книга о жертвоприношении коня)

ГЛАВЫ 1-15

ГЛАВА 1

Вайшампаяна сказал:

Когда царь Дхритараштра¹ совершил возлияния воды (для покойного Бхишмы²), мощнодланный Юдхиштхира³, пребывавший в полном смятении чувств, пропустил его вперед и (вслед за ним) поднялся (из воды на берег). А поднявшись, хранитель земли, глаза которого затуманились слезами, рухнул на берегу Ганга, словно сраженный охотниками слон. Его, лишающегося чувств, подхватил побуждаемый Кришной⁴ Бхима⁵; сам же Кришна, губитель неприятельских богатырей, крикнул ему «Держись!».

И увидели Пандавы, о царь, праведного духом Юдхиштхиру — страдающим, опустившимся на землю, часто и тяжко воздыхающим; увидели владыку людей едва живым, пораженным сердечной печалью. Снова скорбь обуяла Пандавов и собрались они вокруг (Юдхиштхиры). А могучий и мудрый царь Дхритараштра, рядом с ним сидевший, сказал ему, терзаемому великой скорбью, такое слово:

«Восстань, о тигр из рода Куру⁶, и непрерывно делай дело: ведь исполняя свой кшатрийский⁷ долг, ты уже покорил всю землю! Теперь же вместе с братьями и друзьями наслаждайся ею, о владыка людей! Я не вижу, о чем тебе печалиться, о достойнейший из блюстителей дхармы⁸! Это мне вместе с Гандхари⁹ надлежит печалиться, о царь: потерял я и сыновей, и царство — словно приснившееся во сне сокровище! Не послушал я благих советов доброжелателя моего, великого духом Видуры¹⁰ — и ныне, глупец, раскаиваюсь! Говорил мне прежде благочестивый провидец¹¹: „Из-за бесчинств Дурьодханы придет гибель вашему роду! Если хочешь, о царь, блага роду своему — да будет казнен скудоумный злодей, царь Суйодхана¹²! Карна¹³ и Шакуни¹⁴ пусть никогда более не увидят его! И позаботься о том, чтобы отменить все последствия этой игры! Возведи на трон Царя Праведности¹⁵ — Юдхиштхиру; и будет он, как подобает великому правителю, хранить эту землю. А если не хочешь, чтобы царствовал Юдхиштхира, сын Кунти, — то сам прими царство и правь как самодержец¹⁶. Будь равно справедлив по отношению ко всем существам, о владыка людей, и все твои родичи, о возраститель величия рода, пусть подражают в этом тебе!". Но хоть и говорил так ясновидец Видура, я все же последовал, безрассудный, за злодеем Дурьодханой, о сын Кунти! Не послушал я сладостных речей того (великого) мужа — и вот пожинаю плод великоскорбный, тону в океане тоски! Смотри, вот перед тобой, о царь, твои престарелые родители¹⁷, терзаемые скорбью! Тебе же самому, о владыка людей, не о чем, мне кажется, скорбеть в этом мире».

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» первая глава.

ГЛАВА 2

Вайшампаяна сказал:

Выслушав эти слова многомудрого царя Дхритараштры, благоразумно промолчал (Юдхиштхира). И тут сказал ему Кешава¹⁸: «Тот, кто чрезмерно предается сердцем скорби, тот причиняет боль своим усопшим предкам, о владыка людей! Совершай лучше всевозможные обряды, сопровождаемые обильными дарениями (брахманам¹⁹), насыщай богов — сомой²⁰, приношениями свадха²¹ — питаров²² Подобному тебе, о многомудрый, не к лицу так держать себя ныне: ведь все, что следует познать — ты познал, все, что следует исполнить, — ты исполнил. Ты воспринял «Царскую дхарму»²³ от Бхишмы, чья мать — Бхагиратхи²⁴, а также от Кришны Двайпаяны²⁵, Нарады²⁶ и Видуры. Не подобает тебе вести себя по обычаю глупцов; лучше, утвердясь в обычае отцов и дедов, неси свое (царское) бремя! Ведь кшатриям надлежит завоевывать небо своей воинской славой, а тот герой, что пал в битве, тоже неба лишен не будет! Потому — не скорби, о великий царь! Все так и должно было случиться. Тех, кто пали в этой битве, ты больше никогда не увидишь!»

Исполненный духовного пыла Говинда сказал это Праведному царю, Юдхиштхире — и замолк, а Юдхиштхира ответил так: «О Говинда, я знаю, какую ты приязнь ко мне питаешь, с какой любовью и дружбой всегда обо мне печешься. Ты окажешь мне приязнь наивеликую, о досточтимый носитель палицы и диска²⁷, радость ядавов²⁸, если соизволишь дать согласие, дабы я ушел в отшельнический лес; ведь не знать мне больше мира и покоя после того, как я стал причиной смерти Деда²⁹ и мужа-тигра Карны, никогда не обращавшегося вспять на поле битвы! Соизволь же назначить мне такое деяние, о смиритель недругов, коим я искуплю свой жестокий поступок, коим очистится моя душа!».

На это ему познавший дхарму, великим пылом наделенный Вьяса сказал, утешая его, такое благое слово: «Незрел еще твой ум, сынок, ты словно опять впал в детство: что толку нам без конца сотрясать словами пространство! Ты познал дхарму кшатриев — тех, кто живут войной; знаешь, как должен поступать царь, дабы не встретиться с неприятностями. Да и Учение об освобождении³⁰, ты всё прослушал должным порядком, и все сомнения, порождаемые чувственными привязанностями, я в тебе уничтожил. Маловерный и неразумный, ты постоянно преступаешь (веления) смршпи³¹: не смей так больше делать, не пристало тебе подобное невежество! Искупительные обряды, какие есть, — все тебе ведомы; ты слышал всё и о воинской дхарме, и о дхарме дарений, о безгрешный! Почему же, познавший все дхармы, во всех Писаниях³² искушенный, ты опять в помрачение впадаешь — словно бы из-за незнания?

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» вторая глава.

ГЛАВА 3

Вьяса сказал:

Боюсь, о Юдхиштхира, что подводит тебя твоя мудрость. Ведь смертный никакого дела не совершает сам, по своей воле. Человека направляет Ишвара³³ — к худу ли, к благу ли: так и совершает тот деянья; о чем же тогда печалиться? Ты себя, к тому же, мнишь великим грешником; тогда слушай, чем снимаются в этом мире грехи, о бхарата³⁴!

Деяниями подвижничества, жертвами, дарениями спасают обычно себя люди, которые согрешили, о Юдхиштхира! Жертвою, подвижничеством, даянием очищают себя люди, грех сотворившие, — о муж-тигр, владыка людей! Великие духом асуры³⁵ и боги ради обретения благой заслуги усердно исполняют жертвенный обряд: потому принесение жертв — превыше всего! Именно в жертвах достигнув превосходства, великие духом боги, исполнители обрядов, одержали верх над данавами³⁶. Соверши, о царь-бхарата, ражасую и ашвамедху, а также сарвамедху и нарамедху³⁷, о Юдхиштхира! Исполни по всем правилам обряд жертвоприношения коня, сопровождаемый дарениями брахманам, а также раздачей пищи и всевозможных желанных даров, — как (это сделал некогда) Рама, сын Дашаратхи, или как твой предок — великий герой и царь-хранитель земли Бхарата, сын Духшанты и Шакунталы³⁸.

Юдхиштхира сказал:

Бесспорно, жертвоприношение коня может и всю землю очистить; но соизволь выслушать, как я об этом мыслю. Учинив это превеликое побоище своих родичей, я сейчас, о лучший из дваждырожденных, не способен и на самое малое дарение, ибо остался без богатств. У этих же юных царевичей, чьи раны еще не зажили, печальных, терпящих страдания, — я не смею просить богатства! Сам (только что) разорив свою землю, могу ли я, о достойнейший из брахманов, ради жертвоприношения взимать новую подать с обуянных скорбью (подданных)! Из-за злодейств Дурьодханы разорена изобиловавшая богатствами земля, а все цари-владыки земли познали бесславие, о достойнейший из подвижников! Дурьодхана ради богатств опустошил землю; но казна этого злобного сына Дхритараштры после него оказалась пустой! В этом мире полноценным (считают) и такой обряд, когда вся земля служит дакшиной³⁹; мудрецы полагают это приемлемым видоизменением обряда. Но я не желаю идти на такую подмену; а потому ты, чье богатство составляет пыл подвижничества⁴⁰, соизволь оказать мне в этом необходимую помощь.

Вайшампаяна сказал:

На это Кришна Двайпаяна, немного подумав, ответил тогда Партхе⁴¹, Царю Справедливости: «Известно, о Партха, что на горе Химаване⁴² пребывает сокровище, оставленное там брахманами при жертвоприношении владыки земли Марутты. Принеси его оттуда, о сын Кунти: его тебе будет достаточно».

Юдхиштхира сказал:

Как при жертвоприношении Марутты собирали это богатство? И когда жил этот царь, о наилучший из повествователей⁴³?

Вьяса сказал:

Если хочешь услышать, то слушай, о Партха, (рассказ) о царе (Марутте) из рода Карамдхама, а также о времени, когда жил этот великий герой и правитель, обладатель несметных богатств.

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» третья глава.

ГЛАВА 4

Юдхиштхира сказал:

Я хочу услышать повествование об этом царственном риши⁴⁴, о Двайпаяна, знаток закона! Поведай мне сказ о Марутте, о безупречный!

Вьяса сказал:

Давным-давно, во времена Критаюги⁴⁵ жил владыка Ману, владетель карающего жезла⁴⁶. Сын его, великий лучник, был известен под именем Праджати. А у Праджати был сын, знаменитый Кшапа; сыном же Кшапы был Икшваку, великий владыка и хранитель земли. У него, о царь, было сто необычайно благочестивых сыновей; и всех их владыка Икшваку сделал хранителями земли. Из них же лучшим был Вимша, идеальный стрелок из лука; а у Вимши был, о бхарата, благородный сын по имени Вивимша. Вивимша имел пятнадцать сыновей, о царь, — как на подбор благочестивых и правдивых, великолепных лучников, праведных, говорящих людям только добрые слова, радостно исполнявших обязанности дарителей. Старший из них, Кханинетра, одолел всех остальных.

Этот доблестный Кханинетра безраздельно завладел всем царством, однако не смог уберечь его. Подданные невзлюбили этого царя. Изгнав его из страны, они посвятили на царство его сына, Суварчаса, и очень тому радовались, о Индра царей⁴⁷! Бывши свидетелем того, как отца его свергли и изгнали из царства, (Суварчас) сосредоточил все усилия лишь на благе своих подданных. Был он благочестив, правдив, чист, самообуздан и бесстрастен, и подданные любили своего разумного, преданного дхарме царя. От того, что он во всем следовал дхарме, перевелись у него повозки с казной⁴⁸; а когда казна опустела, то бывшие вассалы со всех сторон стали наседать на него. Оставшись без повозок с казной, теснимый многими врагами, царь вместе с домочадцами и населением столицы познал великое страдание. Но даже доведя его до последней крайности, враги все же не могли устранить царя, ибо был он праведен в поступках и стоек в дхарме, о Юдхиштхира! Когда же тому царю и столице его совсем тяжко пришлось, он просто дунул в сложенный кулак, и (на изданный им трубный звук) явилось войско, с помощью которого он одержал верх над всеми соседними царями. Вот почему он прославился как «Трубящий в кулак» — Карамдхама, о царь! Сын его, которого по отцу также звали Карамдхамой⁴⁹, жил уже в начале Третаюги⁵⁰. Благочестивый, он не уступал достоинствами Индре; сами боги не смогли бы одолеть его! В ту пору все (другие) хранители земли покорялись его воле; благодаря своей силе и добродетели он стал над ними верховным царем⁵¹! Всей душой преданный дхарме царь по имени Авикшит отвагой был равен Индре, неукоснительно исполнял жертвенные обряды, охотно предавался разнообразной деятельности, был стоек, смирил свои чувства. Блеском величия он был подобен Солнцу, смирением сравнялся с Землей, разумностью не уступал Брихаспати⁵², неколебимой стойкостью — Химавану. Делом, словом и помыслом, ясностью духа, самообладанием тот царь покорил сердца своих подданных. По всем правилам совершил этот владыка сотню жертвоприношений коня, которые исполнял для него (в качестве главного жреца) сам премудрый владыка Ангирас⁵³.

Но сын его все же превзошел отца своими достоинствами — знаток дхармы по имени Марутта, многославный царь-миродержец⁵⁴. Обладающий мощью десяти тысяч слонов, воочию — будто второй Вишну⁵⁵, желая совершить жертвоприношение, повелел изготовить тысячами золотые сверкающие сосуды. Достигнув горы Меру⁵⁶ на северной стороне Химавана, где есть огромная вершина, вся состоящая из золота, — велел он там начать работу. И вот золотых дел мастера изготовили золотых горшков, ковшей, мисок⁵⁷, сидений столько, что даже сосчитать было нельзя. Неподалеку оттуда находилась огороженная жертвенная площадка, и на ней всей душой преданный дхарме владыка людей, хранитель земли Марутта по всем правилам совершил жертвенный обряд вместе с собравшимися там другими правителями народов.

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» четвертая глава.

ГЛАВА 5

Юдхиштхира сказал:

Как этот царь достиг такого могущества, о достойнейший из владеющих речью⁵⁸? И как он сумел добыть (столько) золота, о брахман? Где теперь находится это добытое им сокровище? Как могли бы мы им завладеть, о владыка, чье богатство — пыл подвижничества⁵⁹?

Вьяса сказал:

Асуры и боги — (две ветви) многочисленного потомства Дакши Праджапати⁶⁰ — соперничали друг с другом, сынок! А у Ангираса было два сына, избравших для себя один и тот же путь служения — наделенный непомерным величием Брихаспати и владеющий богатством тапаса⁶¹ Самварта. Жили они, будто чужие друг другу: в непрестанном соперничестве. Брихаспати, однако, то и дело одерживал верх над Самвартой. Тот же, терпя все время от старшего брата поражения, бросил, наконец, дела и, одетый одним лишь пространством⁶², охотно предался жизни лесного отшельника.

Но (однажды) Васава, победив и истребив всех асуров, добился для себя во вселенной статуса Индры⁶³ и избрал тогда своим царским жрецом — пурохитой старшего сына Ангираса, достойнейшего из брахманов — Брихаспати. В давние времена сам Ангирас был исполнителем обрядов для царя Карамдхамы; тот во всем мире не знал себе равных в доблести, добронравии и силе, могучий, словно Совершитель сотни жертвоприношений⁶⁴, всей душой преданный дхарме, твердый в своих обетах. Его колесница, его войско и всевозможные богатства являлись где угодно по дуновению его уст — в силу глубины его йогического созерцания, о царь! Благодаря своим достоинствам тот владыка людей подчинил себе всех земных правителей. Прожив (на земле) сколько ему хотелось, он затем прямо в своем телесном облике пошел на небо. У него же был сын — знаток дхармы, подобный (древнему царю) Яяти⁶⁵, по имени Авикшит, губитель недругов, покоривший себе всю землю. Доблестью и добродетелями тот царь был подобен отцу.

А у Авикшита был сын по имени Марутта — могучий воитель, равный самому Васаве, и вся Земля, опоясанная океаном, пылала к нему любовью. Тот царь непрестанно соперничал с Царем богов; однако, и Васаве нелегко было состязаться с Маруттой, о радость Пандавов! Владыка земли Марутта был чист и исполнен достоинств; Шакра⁶⁶, как ни старался, не мог его превзойти! И вот, не будучи способен превзойти его, Тот, чью колесницу влекут буланые кони, призвал к себе Брихаспати и в присутствии других богов сказал ему: «Если ты, о Брихаспати, хочешь сделать приятное мне, то не соглашайся исполнять для Марутты ни жертвы богам, ни (заупокойные) приношения Предкам. Ведь я один обрел положение Индры и среди богов, и во всех трех мирах, о Брихаспати; а Марутта — (всего лишь) владыка Земли! Сможешь ли ты после того, как совершал жертвенные обряды для бессмертного царя богов, с чистой совестью совершать их для обреченного на смерть Марутты? Сделай же выбор — благо тебе! — между мною и Маруттой; и лучше отвергни Марутту, по свободному выбору своему — мне окажи предпочтенье!»

На эти слова Индры Брихаспати, на миг задумавшись, так отвечал Царю богов, о Каунтея⁶⁷: «Ты — повелитель всего живого, опора для всех миров, ты сразил (асуров) Намучи и Вишварупу, а также Балу⁶⁸. Ты один, о герой, направляешь богов к величайшему благу! Ты неустанно поддерживаешь и землю, и небо, о Губитель Балы! Я, исполнявший (доныне) должность пурохиты при тебе, о владыка сонма богов, Пакашасана, — смогу ли совершать жертвоприношения для смертного Марутты? Будь же спокоен, о владыка богов: никогда я для смертного не возьму в руки жертвенный ковш при исполнении обряда. Слушай, что говорю: пусть воды в огонь превратятся, пусть перевернется земля, пусть солнце лишится сиянья, если я свое слово нарушу!».

Выслушав эти слова Брихаспати, Шакра одобрил их и затем удалился, успокоенный, в свой небесный чертог.

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» пятая глава.

ГЛАВА 6

Вьяса сказал:

Здесь обычно рассказывают вот такое древнее предание о беседе Брихаспати с Маруттой, о бхарата!

Узнал царь Марутта о том, какой договор заключил Царь богов с сыном Ангираса, и воспылал гневом. Внук Карамдхамы (тотчас) замыслил совершить жертвенный обряд и, придя к Брихаспати, обратился к нему, красноречивый, с такими словами:

«О владыка — щедрый податель⁶⁹, о владеющий сокровищем тапаса⁷⁰! Прежде я приходил к тебе, и с твоего соизволения, о досточтимый, заключили мы договор о совершении жертвенного обряда. Теперь же я собрал все необходимые припасы и хочу начать жертвоприношение. Тебе надлежит совершить его для меня, о святой муж: так за дело, и исполни (обещанное)!

Брихаспати сказал:

Я не желаю совершать жертвенный обряд для тебя, о владыка земли. Меня пригласил Индра, Царь богов, и я ему обещал.

Марутта сказал:

Я — твое поле, от отца наследуемое. Велико и мое почтение к тебе. Не может мне быть отказано в жертвоприношении. Окажи предпочтение мне, почитающему тебя.

Брихаспати сказал:

Я прежде совершал обряд для бессмертного, и не смогу исполнить его для человека. Уходи или здесь оставайся, о Марутта, — я (все равно) отказываюсь от жертвоприношения. Я не буду твоим жрецом — исполнителем обряда. Кого хочешь другого в этом мире возьми себе в наставники, и пусть он совершит жертву для тебя, о мощнодланный!

Вьяса сказал:

При этих словах царь Марутта исполнился стыда и, огорченный, ушел. По дороге он встретил святого провидца Нараду и, как подобает, замер перед ним в приветствии, почтительно сложив ладони. Тут Нарада и сказал царю: «Не очень-то ты весел сегодня, царственный мудрец! Что могло бы успокоить тебя, о безупречный? Куда ты идешь и откуда несешь свою печаль? Если мне можно слышать об этом, то расскажи все, о царьбык, владыка земли, а я уж не пожалею усилий, чтобы охладить твой гнев, о царь!».

И в ответ на эти слова великого риши Нарады Марутта рассказал все о том, как жестоко обманул его собственный учитель. «Пошел я к сыну Ангираса, наставнику богов Брихаспати, думал видеть его жрецом на своем жертвоприношении. Но он меня не порадовал. Отвергнутый им, я не хочу больше жить! Мой духовный наставник бросил и обманул меня, о Нарада!».

И тогда Нарада ответил на это царю, сыну Авикшита, такими словами, словно бы возвращая его к жизни, о великий царь: «Благочестивый сын Ангираса по имени Самварта, одетый одним пространством, странствует по всей земле, повергая людей в смятение (своим видом и поведением). Если не желает Брихаспати исполнить для тебя обряд — поди к Самварте, о великий царь, умилостивь его, и он совершит жертвоприношение!

Марутта сказал:

Этими словами ты возвратил меня к жизни, о досточтимый Нарада! Но где мне найти Самварту, укажи, о лучший из наделенных речью! И как мне подступиться к нему, чтобы он не отказал? Ведь если и он меня отвергнет, я не смогу жить на свете!

Нарада сказал:

Под видом безумца странствует он, где захочет, но при этом то и дело наведывается в город Варанаси. Ступай к воротам этого города и положи при них мертвое тело. Кто при виде его повернет обратно, тот и есть Самварта, о владыка земли! Следуй за ним по пятам, куда ни направится этот обладатель великого могущества; когда же останешься с ним наедине, сложи почтительно ладони и проси у него защиты. Если он тебя спросит: «Кто тебе сказал обо мне?», отвечай, о губитель недругов, словно бы по принуждению⁷¹, (не желая меня выдавать): «Нарада». А станет расспрашивать, где меня можно найти, — тут же, без колебаний скажи ему, что я взошел на погребальный костер.

Вьяса сказал:

Царственный риши молвил: «Да будет так!», поклонился затем Нараде, попросил у него разрешения удалиться и пошел в город Варанаси. Памятуя слова Нарады, многославный царь пришел, как было сказано, к воротам города и велел положить возле них труп. В тот же самый миг вступил под городские ворота некий брахман, но, увидев мертвое тело, поспешно повернул назад. Обратив внимание на этот поступок, владыка земли, сын Авикшита, почтительно сложил ладони и пошел по пятам за Самвартой, надеясь добиться его расположения. Как только они остались одни, (брахман) забросал царя пылью и грязью, всего его вымазал плевками и соплями. Но владыка земли даже побои стерпел от Самварты и все шел следом за тем риши, сложив почтительно ладони и умилостивляя его. Наконец, утомился Самварта. Подошел он к широковетвистому баньяну и, сойдя с дороги, уселся в прохладной тени.

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» шестая глава.

ГЛАВА 7

Самварта сказал:

Откуда ты узнал, кто тебе сказал обо мне? Отвечай только правду, если ищешь моего расположения! Скажешь все, как есть, — и исполнятся все твои желания, а соврешь — голова твоя разлетится на семь кусков⁷²!

Марутта сказал:

Нарада, (вечно) пребывающий в пути, поведал мне о тебе, владыка, что ты — сын моего наставника; это доставило мне большую радость.

Самварта сказал:

Ты сказал правду, почтенный. Нарада знает меня, как исполнителя саттр⁷³. Об одном только скажи мне: где сейчас находится Нарада?

Марутта сказал:

Превосходнейший из божественных риши после того, как рассказал мне о тебе, попрощался со мною и взошел на погребальный костер.

Вьяса сказал:

Выслушав все, что сказал ему царь, Самварта (сперва) радостно воскликнул: «Я не хуже исполню все это!». Но затем безумный брахман вновь принялся издевательски, грубыми словами поносить Марутту, о царь: «Что это тебе вздумалось доверить совершение обряда такому уроду, как я, который делает все, что вздумается, переменчив, как ветер? Братец мой весьма искусен, сам Васава оказывает ему почести, а тот (для него) совершает жертвоприношение; поручи и ты ему свои обряды! Все отнял у меня старший брат: и дом родной, и обязанности жреца, и домашние обряды, и (заказчиков) богов; одно только это тело оставил! Без его соизволения никак не могу я совершать жертвоприношение для тебя, о сын Авикшита; уж так я его почитаю. Поэтому ступай-ка ты к Брихаспати, попроси у него разрешения на это и возвращайся; вот тогда, если тебе это будет угодно, я и исполню для тебя жертвенный обряд».

Марутта сказал:

Я уже ходил к Брихаспати, о Самварта, и вот послушай, что из этого вышло. Не хочет он совершать для меня жертвенный обряд, не позволяет ему Васава. «Удостоившись служить мне, бессмертному, ты не должен исполнять обряд для Марутты — человека, подверженного недугам и общему уделу смертных, о мудрец! К тому же этот царь вечно соперничает со мною, о брахман!». И на эти слова Губителя Балы и Вритры⁷⁴ твой брат ответил: «Да будет так!». Я пришел к нему с любовью в сердце, он же не захотел стать моим жрецом, принял сторону Индры — знай об этом, о великий подвижник! И теперь я хочу все свое достояние употребить на жертвенный обряд, который ты совершил бы для меня, о почтенный. Благодаря твоим достоинствам как жреца я хочу превзойти Царя богов! Не по душе мне, о брахман, вновь идти к Брихаспати, ведь он уже отверг меня, ни в чем перед ним не повинного.

Самварта сказал:

Все будет по-твоему, как ты хочешь, о царь, если только ты готов исполнить все мои требования. Когда стану я совершать жертву для тебя, Брихаспати и Пурандара⁷⁵ распалятся гневом и станут вредить себе: к этому прежде всего будь готов! Не знаю, хватит ли тогда у тебя стойкости; ты мне твердо обещай это, иначе как бы я не испепелил тебя сейчас (своим пылом) со всеми твоими родичами!

Марутта сказал:

Если я наш уговор нарушу, то пусть покуда греет Тысячелучистое (Солнце) и покуда стоят горы, я не обрету небесных миров! Если я наш уговор нарушу, то пусть я, живя в этом мире, не обрету ясного разумения ни для правильного постижения истины, ни для (различения) всевозможных объектов восприятия⁷⁶!

Самварта сказал:

Ясное разумение да проявится отныне во всех твоих деяниях: ведь я готов исполнить для тебя жертвоприношение, о царь! Я также предоставлю в твое распоряжение огромное, неисчерпаемое богатство; благодаря этому ты превзойдешь богов, гандхарвов⁷⁷ и (самого) Шакру. Мне же не надо вознаграждения за совершение обрядов, хочу лишь одного: досадить брату и Индре! Не сомневайся, я сделаю тебя равным Индре, будешь доволен — истинно говорю тебе!

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» седьмая глава.

ГЛАВА 8

Самварта сказал:

На той стороне Гималайского хребта есть гора Мунджават, где неустанно предается подвижничеству сам Владетель⁷⁸, Супруг Умы⁷⁹. На корнях могучих лесных деревьев, на горных террасах и вершинах, в пещерах этой царственной горы по воле своей, по желанию постоянно пребывает окруженный дружинами бхутов⁸⁰, сопровождаемый Умой Держатель трезубца⁸¹, Обладатель великого пыла, Владетель Махешвара⁸². Там рудры, садхьи, вишвы и васу, Яма, Варуна и Кубера со свитой, бхуты, пишачи, а также Насатьи-Ашвины, гандхарвы и апсары, якши, риши-провидцы, Адитьи, Маруты и ятудханы⁸³ — все служат великому духом, способному принимать всевозможные формы Супругу Умы.

Там предается веселью и играм вместе со своей свитой из страшных, уродливых духов, пылающий блеском своего царского великолепия, сияньем подобный юному солнцу⁸⁴ Владетель Кубера⁸⁵, о хранитель земли! Обычными плотскими очами никому не увидеть ту гору, и никто из наделенных жизнью не укажет её местоположения. Там нет ни жары, ни холода, ни ветра, ни солнечного зноя, ни старости, ни голода и жажды, ни смерти, ни страха, о царь! По всем склонам той горы, о достойнейший из побеждающих, раскинулись, словно лучи Солнца, золотоносные жилы! Стерегут их слуги Куберы, грозно воздевшие оружие, о царь, и готовые на все ради блага великого духом Куберы.

Поклоненье тому Владетелю⁸⁶, Шарве, Устроителю, Рудре, Тёмношеему, Дивному обликом, Прекрасному блеском, Носителю капарды, Оскаленному, Желтоглазому, Дарителю, Трехокому, Сокрушившему зубы Пушана, Карлику, Шиве, Ямье, Авьяктакеше, Садвритти, Шанкаре, Кшемье, Харинетре, Стхану, Пуруше, Рыжеволосому, Бритоголовому, Изможденному, Спасителю, Светочу, Благой переправе, Богу богов, Стремительному, Носящему тюрбан, Дивноустому, Тысячеокому, Щедродарующему, Владыке гор, Умиротворенному, Отшельнику, Облаченному в лубяные одежды, Носящему посох из дерева бильва⁸⁷, Совершенному, Всекарающему, Охотнику, Великому лучнику, Бхаве, Избранному, Ясноликому, Держащему в руке жертвенное животное, Варшину, Златорукому, Грозному, о царь, Владыке сторон света, Владыке скота, Владыке существ, Быку, Почитающему Мать, Полководцу, Срединному, Держащему в руке жертвенный ковш, Хранителю, Стрелку из лука, Бхаргаве, Нерожденному, Темноокому, Вирупакше, Острозубому, Жгучему, Пламенноустому Великосиятельному, Бестелесному, Все-телесному, Богатому потомством, Правителю планеты Шукра, Притху, Покрытому шкурой, Носящему гирлянду из черепов, Обладателю золотой диадемы, Махадеве, Кришне, Трьямбаке, Безупречному, Гневному, Человекоубийце, Нежному, Мощнодланному, Вооруженному жезлом, Предающемуся подвижничеству, Вершителю жестоких деяний, Тысячеглавому, Тысяченогому, — поклонение Проявляющемуся в Природе, Являющемуся во многих обликах, Клыкастому! Склонив голову перед Владетелем Пинаки, Махадевой, Великим йогом, Непреходящим, Держащим в руке трезубец, Трехглазым, Владыкой трех миров, Обладателем великой мощи, Истоком всех существ, Хранителем, Поддерживающим землю, Ишаной, Шанкарой, Сарвой, Шивой, Всевладыкой, Бхавой, Супругом Умы, Владыкой скота, Вселенской формой, Махешварой, Вирупакшей, Десятируким, Тем, у кого на знамени — (созвездие) Тишья и бык, Грозным, Стхану, Шивой, Страшным, Шарвой, Повелителем Гаури, Ишварой, Темношеим, Нерожденным, Шукрой, Притху, Притхухарой, Харой, Вишварупой, Вирупакшей, Принимающим множество обликов, Супругом Умы — перед богом Харой, Уничтожившим тело Камы, склонившись, прибегни к защите Махадевы-Защитника, Четырехликого! Совершив таким образом поклонение Махадеве, Стремительному, Великому духом, Владыке Земли — ты получишь то золото! И потом пусть пойдут туда твои люди, чтобы забрать сокровища.

Вьяса сказал:

Выслушав это, сын Карамдхамы в точности исполнил все сказанное. Его приготовления к жертве превзошли все человеческие возможности. Ремесленники изготовили для обряда (множество золотых) сосудов.

Брихаспати, узнав от других богов, как преуспевает владыка земли Марутта, предался суровому самоистязанию. Подвижничеством довел он себя до бледности и предельной худобы, (непрестанно повторяя:) «Теперь Самварта, мой недруг, станет богат!». Прослышав об этом, Царь богов в сопровождении бессмертных явился к крайне изнуренному Брихаспати и обратился к нему с такой речью:

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» восьмая глава.

ГЛАВА 9

Индра сказал:

Сладко ли спится тебе, о Брихаспати? Угадывают ли слуги твои желания? Печешься ли ты, о брахман, о здоровье богов, и (хорошо ли) заботятся о тебе боги?

Брихаспати сказал:

Да, сладко спится мне на моем ложе, о Махендра; слуги угадывают все мои желанья; я всегда пекусь о довольстве богов, и они усердно заботятся обо мне, о Шакра!

Индра сказал:

Что за боль — душевную или телесную — ты терпишь, отчего ты сегодня так бескровен и бледен? Расскажи мне всю правду, о дваждырожденный, и тех, кто причинил тебе боль, я уничтожу!

Брихаспати сказал:

Говорят, будто Марутта, о Щедрый, готов совершить великий жертвенный обряд с небывалыми дарениями брахманам. Исполнителем же обряда, как я слышал, будет (у него) Самварта. Я хочу лишь одного: чтобы тот обряд не состоялся!

Индра сказал:

Во исполнение всех желаний ты, о брахман, родился для того, чтобы отправлять при (клане) богов должность советника и главного жреца. Ты превзошел и смерть, и рождение: что же может сделать тебе Самварта, о мудрец!

Брихаспати сказал:

Предводительствуя богами, рассеял ты асуров, но и сейчас готов разить их, вместе со всеми их родичами, как только увидишь, что кто-либо из них процветает: ибо процветание соперника причиняет нам боль. Вот почему я сегодня бледен, о Царь богов! Соперник мой ныне возвеличился. Зная это, не пожалей сил, о Магхаван, чтобы помешать Самварте или же царю Марутте!

Индра сказал:

Ступай скорее, о Джатаведас⁸⁸, и передай Марутте, чтобы он принял Брихаспати (в качестве жреца): «Пусть совершит для тебя обряд Брихаспати, а я тебя за это сделаю бессмертным».

Агни сказал:

Итак, я отправляюсь как твой посол, о Шакра, предложить Марутте Брихаспати (в качестве жреца). Я (стремлюсь) сделать поскорее истинными слова Пурухуты⁸⁹ и выказать должное уважение Брихаспати.

Вьяса сказал:

Затем великий духом Дымознаменный⁹⁰ двинулся в путь, пожирая без разбора и большие лесные деревья, и травы. В начале знойной порыдвигаясь без всяких препятствий, преодолевая преграды, он ревел, словно ветер.

Марутта сказал:

Что за чудо я вижу: Огонь в телесном облике явился (к нам)! Приготовь ему скорее сиденье, воду-питье и воду для (омовения) ног, да приведи корову⁹¹, о подвижник!

Агни сказал:

С радостью принимаю от тебя сиденье, воду-питье и воду для ног, о безупречный! Знай, что я пришел к тебе как посол, с поручением Индры.

Марутта сказал:

Благополучен ли высокочтимый Царь богов? Благоволит ли он к нам, о Дхумакету⁹²? Послушны ли боги его веленьям? Все об этом поведай нам, о бог!

Агни сказал:

Весьма благополучен Шакра, о Индра царей! Тебе он желает вечной молодости⁹³ и радости. Все боги послушны его воле, о царь! Услышь же от меня послание Царя богов — то, ради чего он и послал меня к тебе, чтобы я предложил Марутте Брихаспати (в качестве жреца). Если этот наставник станет исполнителем твоего жертвоприношения, о царь, то тебя, смертного, (Индра) удостоит бессмертия.

Марутта сказал:

Вот этот дваждырожденный — Самварта совершит для меня обряд, а Брихаспати передай мой поклон. Ему, прежде исполнявшему обряды для бога, великого Индры, неприлично будет совершать теперь жертвоприношение для простого смертного.

Агни сказал:

Если назначишь Брихаспати исполнителем обряда — тогда, покрытый славой, ты наверняка завоюешь себе небо; и какие есть наивысшие райские обители в мире богов — (всех) их ты (непременно) достигнешь по милости Индры. Все миры, доступные как людям, так и только богам, и все великие миры, принадлежащими самому Праджапати⁹⁴, ты завоюешь для себя, как и все небесное царство — если только Брихаспати будет у тебя жрецом, о Индра людей!

Самварта сказал:

Никогда больше не приходи к нам сюда, чтобы предложить Марутте Брихаспати (в качестве жреца), дабы я в ярости не испепелил тебя своим свирепым взглядом. Запомни это, о Павака⁹⁵!

Вьяса сказал:

И тогда, побоявшись быть сожженным, вернулся Дымознаменный к богам, дрожа, словно лист ашваттхи⁹⁶. Увидел его великий духом Шакра и в присутствии Брихаспати спросил Уносителя жертв: «По моему поручению, о Джатаведас, ходил ты, чтобы предложить Марутте Брихаспати (в качестве жреца). Что же сказал тебе этот царь, готовясь к своему жертвоприношению? Внял ли он (нашим) словам?»

Агни сказал:

Не по душе пришлись слова твои Марутте. А Брихаспати он велел низко кланяться, но только то и дело твердил: «Жертвенный обряд для меня исполнит Самварта!». Со всей решимостью заявил он: «Если даже за согласие мое получил бы я все великие миры, и людям доступные, и божеские, и (высшие) миры Праджапати, — все равно не желаю этого!».

Индра сказал:

Ступай обратно к этому царю и передай ему такие мои слова, для него весьма важные: мол, если он и на сей раз не сделает, как велено, то я сокрушу его своей ваджрой⁹⁷.

Агни сказал:

Пускай пойдет к нему гонцом этот царь гандхарвов⁹⁸. Я сам боюсь идти туда, о Васава! Ведь Самварта, (долгое время) соблюдавший обет брахмачарина⁹⁹ и страшный в своем гневе, сказал мне, кипя от ярости: «Если только ты снова придешь сюда предлагать Марутте Брихаспати (в качестве жреца), то я тебя в гневе испепелю своим свирепым взглядом». — Так вот, о Шакра!

Индра сказал:

Ты ведь сам всех сжигаешь, о Джатаведас; кроме тебя — есть ли какой другой Испепелитель? Все живое во вселенной страшится твоего прикосновения. Не верю я твоим словам, о Уноситель жертв!

Агни сказал:

А ты способен своею мощью небо и всю землю сжать в единый комок, о Шакра, Индра богов! Как же могло случиться, что у такого, как ты, некий Вритра открыто отнял власть над тройственной вселенной?

Индра сказал:

Покуда я не вкушаю сомы, принесенного в жертву врагом; покуда я не направляю своей ваджры в маломощного (противника), покуда не устремится на меня, (как разъяренная) слониха, (сама) Чандика¹⁰⁰, — как может человек нанести мне вред? Я прогнал с земли калакейев¹⁰¹, из воздушного пространства — данавов, в небе покончил с Прахрадой¹⁰² — может ли смертный нанести мне вред?

Агни сказал:

Некогда (брахман) Чьявана, желая совершить в одиночку жертвоприношение для царя Шарьяти, зачерпнул сомы (наряду с другими богами) и для Ашвинов. Разгневался ты на него и пытался воспрепятствовать жертвоприношению Шарьяти, о Индра! Взявши свою престрашную ваджру, ты хотел метнуть ее в Чьявану, о Пурандара; но тот брахман, придя в ярость, тапасом своим сковал твою занесенную руку с ваджрой! А потом сотворил он в гневе противника тебе — со всех сторон одинаково страшного видом асуру по имени Мада, или Вишварупа¹⁰³, — при виде которого ты зажмурил глаза (от страха). Одна челюсть того огромного данавы на земле лежала, другая — в небо ушла; страшно было видеть тысячи острейших зубов, что выстроились в ряд на сотни йоджан! А четыре крупных, округлых клыка на две сотни йоджан возвышались, сверкая, словно серебряные колонны. Тебя увидев, он бросился в атаку, ловя зубами и воздев грозный трезубец, с намерением убить. И тогда, увидев этого престрашного (асуру), явил ты всем наблюдавшим удивительное зрелище: в страхе перед ним, бросился искать защиты у великого риши, о Губитель данавов! Сила брахманства превосходит кшатру, а над (самим) брахманством нет выше никого. И, зная о том, каковы проявления брахманского пыла, я не хочу идти к Самварте, о Шакра!

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» девятая глава.

ГЛАВА 10

Индра сказал:

Да, воистину, сила брахманства выше, и превзойти брахманство никому не дано. Но я не потерплю могущества сына Авикшита и сокрушу его своею грозной ваджрой. Ступай с поручением к Марутте, о Дхритараштра¹⁰⁴, и скажи ему при Самварте: «Пригласи Брихаспати (на должность жреца), о царь, — не то сокрушу тебя своей грозной ваджрой!».

Вьяса сказал:

Пошел Дхритараштра к Индре людей и передал ему слова Васавы: «Знай, что я — гандхарва Дхритараштра, пришел, чтобы говорить с тобой. Слушай, о лев среди царей, слова Индры! Вот что говорит великий духом владыка мира: „Выбери исполнителем обряда Брихаспати, а не то сокрушу тебя своею грозной ваджрой, если приказа моего не исполнишь". Так обращается к тебе Тот, чьи деяния непостижимы».

Марутта сказал:

Знаете и ты, и Пурандара, (знают) и Всебоги, и Васу, и Ашвины, что гласит постоянно молва в этом мире: «Предавшему друга нет искупления!». Брихаспати исполнит обряд для великого Индры, Держателя ваджры, наилучшего из богов — а для меня сегодня совершит обряд Самварта. Твои же слова, о царь, мне не по душе.

Гандхарва сказал:

Слышишь раскаты страшного грома Васавы в поднебесье, о лев среди царей? Ясно, что Махендра сейчас метнет в тебя свою ваджру. Самое время тебе, о царь, подумать о мире!

После этих слов Дхритараштры царь, слыша действительно в поднебесьи раскаты грома Васавы, поведал о своей тревоге стойкому в подвижничестве, глубоко постигшему дхарму, достойнейшему Самварте.

Марутта сказал:

Этот каменный гром¹⁰⁵, что надвигается издали, — уже совсем недалек он! Я прибегаю к твоей защите, о Индра брахманов; избавь меня от страха, о достойнейший! Вот приближается Владетель ваджры, озаряя все десять сторон света¹⁰⁶ своим грозным сверхъестественным (оружием). Жрецы под нашим священным навесом¹⁰⁷ дрожат от страха!

Самварта сказал:

Да не будет в тебе страха перед Шакрой, о лев среди царей! Эту великую напасть я быстро отведу своим противодействующим магическим знанием; не страшись ничего и положись на меня! Я отражу Индру, не бойся его; бессильно предо мною оружие всех богов! Пусть грохот ваджры заполняет все пространство, пусть веет вихрь и, став дождем, пусть обрушивается на рощи, пусть изливаются как попало воды из поднебесья, пусть молния блещет — ничего не страшись! Огонь да оградит тебя от всего — и пусть Васава сколько хочет проливает свой ливень, пусть мечет свою ваджру, а Ваю¹⁰⁸ пусть потоками воды воздвигает страшный потоп!

Марутта сказал:

Слышен грозный, оглушительный гром его ваджры — вместе с рёвом ветра. Снова и снова испытываю я трепет; не возвращается ко мне самообладание, о брахман!

Самварта сказал:

Да не будет в тебе страха перед грозной ваджрой! Я стану ветром и сокрушу эту ваджру, о Индра людей! Оставь свой страх и выбери ещё любой дар, какой захочешь — силой своего подвижничества я все исполню.

Марутта сказал:

Пусть немедля явится сюда воочию сам Индра и пусть примет приношение, которое назначено ему в жертвенном обряде. И все боги да расположатся наиудобнейше каждый на своем месте и да вкусят выжатого сомы!

Самварта сказал:

Вот едет Индра — вкуситель сомы, влекомый рыжими конями, а за ним и все боги; мои мантры¹⁰⁹ призвали его на это жертвоприношение! Взгляни на него: (скованный моими) мантрами, он не управляет своим телом!

Вьяса сказал:

И вот Царь богов, запрягши в колесницу стремительнейших рыжих коней, сопровождаемый другими богами прибыл на жертвоприношение царя, неизмеримо-мощного сына Авикшита, желая испить сомы. Увидев, как он приближается в окружении сонма небожителей, Марутта вместе с пурохитой вышел навстречу и, исполненный дружелюбия, согласно всем предписаниям шастр¹¹⁰,» воздал наивысшие ритуальные почести Царю богов.

Самварта сказал:

Добро пожаловать сюда, о премудрый Пурухута! Благодаря твоему присутствию это наше сегодняшнее жертвоприношение станет еще прекраснее, о Индра, Губитель Вритры и Балы! Я выжал и вот — подношу тебе сому: испей его!

Марутта сказал:

Взгляни на меня милостиво: кланяюсь тебе! Свершено жертвоприношение, и жизнь моя не осталась бесплодной! А исполняет для меня этот обряд тот, кто родился следом за Брихаспати, о Индра богов!

Индра сказал:

Знаком мне твой наставник, чьё богатство составляет пыл подвижничества, обладатель жгучей духовной мощи — младший брат Брихаспати! Это ведь по его призыву я явился сюда, о Индра людей! Теперь я доволен тобой и больше не гневаюсь!

Самварта сказал:

Если ты доволен мною, о Царь богов, то распорядись сам ходом этого жертвоприношения. Установи, кому какие доли назначать¹¹¹, о Индра богов! И пусть весь мир прослышит о нас, о бог!

Вьяса сказал:

В ответ на эти слова сына Ангираса, Шакра самолично распорядился о том, чтобы они построили Дом собрания и рядом тысячами — удобнейшие приюты для ночлега (участников), с расписными полами, со всем необходимым, установили бы немедленно столбы и лестницы, чтобы по ним могли спускаться (с неба) гандхарвы и апсары, и соорудили бы огороженную жертвенную площадку, как бы представляющую небесный мир, чтобы на ней танцевали тысячи апсар! Услышав это, небожители с готовностью поспешили исполнить повеление Шакры, о царь, Индра людей! А Индра, довольный, почтительно обратился к царю Марутте с такими словами: «О царь, придя сюда к тебе, все другие, прежде жившие Индры людей, а также все другие боги (помимо меня) да вкусят, довольные, твоих жертвенных даров! А Индры среди дваждырожденных да принесут в жертву красного (быка), причитающегося Агни, пестрого (быка), причитающегося Всебогам, и иссиня-черного, подходящего для жертвы быка-производителя с трепещущим удом, мне предназначаемого, о правитель!» И возвеличилось жертвоприношение того царя (еще более): ведь сами боги подносили на нем съестные припасы, а Шакра, Владетель рыжих коней, Царь богов, окруженный поклонением брахманов, исполнял там обязанности садасьи¹¹². Самварта же, великий духом, пламенеющий, словно второй бог Огня, не отходил от алтаря, громко призывал к жертвенным возлияниям сонмы богов и, счастливый, произнося должные мантры, предавал жертвы огню. Когда Сокрушитель Балы, а за ним и другие небожители, которым причитались доли жертвенного напитка, испили превосходнейшего сомы, то все они, довольные и до предела насыщенные, попрощавшись с царем, удалились. А царь, ликуя, повелел насыпать на земле тут и там груды золота; раздав дваждырожденным несметные сокровища, губитель недругов просиял величием, словно сам Владыка богатств! Затем, собрав вместе все многообразные сокровища, оставшиеся после раздачи, повелел он изготовить для них со всем усердием надежное укрытие, а сам попрощался с наставником и вернулся, чтобы (вновь) править всей землей в пределах океана¹¹³.

Вот какой предостойнейший был в этом мире царь и вот откуда взялось на его жертвоприношении то золото. Ты же, о Индра царей, возьми это сокровище и соверши жертвоприношение богам, насыщая их согласно всем правилам.

Вайшампаяна сказал:

Выслушав речь сына Сатьявати, царь Пандава, всем видом являя радость, утвердился в решении использовать эти сокровища для жертвенного обряда. И снова стал он держать совет со своими близкими.

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» десятая глава.

ГЛАВА 11

Вайшампаяна сказал:

После того, как Вьяса, вершитель чудесных деяний, сообщил всё это царю, повел речь богатый духовным пылом Васудева¹¹⁴. Увидев, что сын Дхармы, Партха, потерявший в битве родичей и близких, глубоко опечален, подавлен, подобен Адитье в пасти Раху¹¹⁵ или Огню, сокрытому дымом, — достойнейший продолжатель рода Вришни¹¹⁶ подошел и сказал ему в утешение:

Васудева сказал:

Кривда всегда ведет к гибели, прямота — ведет к Брахману¹¹⁷: вот что следует постигнуть. А какой толк в причитаниях? Еще не осуществлено до конца твоё (главное) деяние, еще враги твои не побеждены. Или ты не осознал, что главный враг заключен в твоем теле, и что это — ты сам? Вот я тебе сейчас поведаю, в согласии с дхармой и с тем, как было слышано, про то, как произошла битва между Индрой и Вритрой.

Некогда Вритра объял собою всю землю, о владыка людей, и от того, что земля была им объята и похищен был объект (обоняния) — запах¹¹⁸, явился (другой) объект (обоняния), собравший в себе зловоние со всей земли¹¹⁹. Увидев, что похищен объект обоняния, разгневался Совершитель ста жертвоприношений и тогда, в ярости, метнул он во Вритру свою грозную ваджру. Преисполненная пыла ваджра поразила его в земле, и тогда Вритра тотчас вошел в воды, похитив при этом объект (вкуса). Когда Вритра объял воды и похитил объект (вкуса), разгневался Совершитель ста жертвоприношений и метнул в них свою ваджру. Преисполненная пыла ваджра поразила Вритру в водах; но он тотчас вошел в свет и изъял из него объект (зрения). Когда Вритра объял свет и похитил объект (зрения) — образ, разгневался тогда Совершитель ста жертвоприношений и метнул в него свою ваджру. Преисполненная пыла ваджра крепко поразила Вритру; но он тотчас же вошел в ветер и похитил объект (осязания). Когда Вритра вошел в ветер и изъял объект (осязания) — касание, Совершитель ста жертвоприношений разгневался и метнул туда свою ваджру. Наделенная непомерным пылом ваджра поразила его в (ветре); тогда он бежал в пространство и похитил оттуда объект (слуха). Когда Вритра вселился в пространство и похитил объект (слуха) — звук, разгневался Совершитель ста жертвоприношений и метнул свою ваджру. Наделенная непомерным пылом ваджра поразила в пространстве Вритру; но он тотчас вошел в (самого) Шакру и похитил у него объект (манаса¹²⁰). И тут (Индру), схваченного Вритрой, обуяло великое помрачение; но Васиштха¹²¹ пробудил Индру с помощью (песнопения) Ратхантара¹²², о сын мой! И тогда Совершитель ста жертвоприношений Вритру, пребывавшего (у него) в теле, сразил незримою ваджрой — вот как я слышал, о бык-бхарата! Эту тайну, (в коей суть) дхармы, Шакра поведал великим риши, а великие риши поведали мне. Усвой её (теперь и ты), о владыка людей!

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» одиннадцатая глава.

ГЛАВА 12

Васудева сказал:

Болезни бывают двух видов: телесные и болезни сознания¹²³. В своем рождении они взаимообусловлены, и нет такой (болезни), которая не имела бы двойственной причины. Телесные болезни зарождаются, разумеется, в теле; точно так же душевные болезни зарождаются, естественно, в сознании.

Холод и тепло, а также ветер — вот качества, рождающиеся в теле, о царь! И если эти качества пребывают в равновесии, то это, как говорят, признак здоровья: тепло умеряется холодом, холод — теплом. Саттва, раджас и тамас — таковы известны три качества психики¹²⁴. Равновесие этих качеств считают признаком здоровья, если же одно какое-то из них преобладает, предписано медицинское вмешательство. Печаль умеряется радостью, а радость — печалью; находясь в беде, человек любит вспоминать о (былом) счастье, а счастливого посещают воспоминания о (былых) бедах.

Но ты, о Каунтея, ни о беде страдальца, ни о блаженстве счастливого вспоминать не желаешь, ибо — Рок сильнее всего! Или, может быть, это твоя «врожденная природа¹²⁵» так тобой повелевает, что ты не желаешь помнить о том, как Драупади в одном лишь куске ткани, во время ее нечистоты, на глазах у сыновей Панду втащили в Дом собрания! Ты не хочешь помнить о том, как покидали столицу, как облачались в оленьи шкуры, как жили в бескрайнем лесу! Ты не хочешь помнить ни о неприятностях от Джатасуры, ни о битве с Читрасеной, ни о притеснениях со стороны Царя Синдху! Ты не хочешь помнить и о том, о Партха, как Кичака, когда вы жили под чужими именами, (посмел) ударить Яджнясени ногой¹²⁶!

Что с того, что тебе, губитель недругов, уже пришлось сражаться с Дроной¹²⁷ и Бхишмой! Ныне тебе предстоит иная битва, в которой одно лишь сознание, манас, будет твоим оружием. А потому надо тебе приготовиться к этой битве, о бык-бхарата, — и, освободившись посредством своих деяний¹²⁸, (выйти) за пределы даже высших из проявленных форм! В такой битве, какая тебе предстоит, не сражаются стрелами (и другим оружием), при поддержке свиты и родичей, а сражаются только (оружием) Атмана¹²⁹, и в одиночку. Если ты и не достигнешь победы в этой битве, то в какое бы состояние ты не попал, о Каунтея, — благодаря обретенному знанию, ты получишь статус человека, честно исполнившего свой долг¹³⁰.

Прими же такое решение, от которого зависит рождение и судьба (всех) живых существ, и по примеру отцов и дедов правь, как подобает, своим царством!

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» двенадцатая глава.

ГЛАВА 13

Васудева сказал:

Отринув только все внешнее, нельзя достичь высшей цели. Ее можно достичь, лишь отринув все телесное, и то не всегда. Если кто освободился от внешнего, но продолжает вожделеть к телесному, — добродетель и счастье его таковы, что их можно пожелать лишь врагу. Из двух слогов состоит слово «смерть» — мритью; из трех — слово «Вечное», шашватам, т. е. Брахман. Слово «моё» — из двух слогов, как и «смерть»; а «не моё» — из трех слогов, а потому относится к «Вечному». Эти двое — Брахман и Смерть — утверждены в душе, незримые, о царь, и неустанно сражаются (за власть) над живыми существами. Если предустановлено, что дух¹³¹ не может погибнуть, о бхарата, тогда (человек), рассекая тела живых существ, не изменяет (принципу) ахимсы¹³². Если человек избавился от чувства «моего», то пусть даже завладеет он землею со всем на ней движимым и недвижимым — на что она ему? И наоборот: иной может жить в лесу и кормиться его дарами, но если при этом у него чувство собственности обращено на материальные предметы, то он пребывает в пасти Смерти.

Постигни, о бхарата, исконную природу своих врагов, внешних и внутренних; кто поймет, что она иллюзорна, — избавится от великой напасти¹³³.

Люди не одобряют того, в чьей душе господствует чувственность, но без чувственного желания не было бы никакой внешней деятельности; ведь и даяние, и изучение Вед, и подвижничество, и ведийские жертвоприношения — (все основано) на желании¹³⁴. «То, что диктуется желанием, не может быть дхармой; настоящая дхарма основана на самообуздании» — понимая это, (мудрый) не принимает обетов, не совершает жертвоприношений, не предается созерцанию и йоге, — если (все это продиктовано) желанием.

Здесь знатоки старины поют обычно стихи, называемые «Песнью Камы¹³⁵»; слушай, я приведу их тебе все в точности, о Юдхиштхира:

«Никто погубить меня не может, если не знает должного средства. Силится ли он убить меня, полагаясь на силу оружия — я вновь являюсь на свет в этом самом его оружии. Силится ли он убить меня посредством жертвоприношений со всевозможными дарениями — я вновь являюсь на свет среди подвижных существ как тот, кто всей душой предан жертвенной деятельности. Силится ли он убить меня посредством Вед, Веданг и духовных практик — я вновь являюсь на свет среди неподвижных существ как тот, чей дух исполнен высшего покоя. Силится ли тот, чья сила в правдивости, убить меня своим терпением — я тут же превращаюсь в это самое состояние его духа, так что он даже не может меня заметить! Силится ли кто, стойкий в обетах, убить меня своим подвижничеством, — я возрождаюсь опять в этом самом его подвижничестве. Силится ли какой мудрец убить меня, устремившись к спасению, — перед ним, одержимым страстью к спасению, я пляшу и смеюсь над ним; ибо Я, Единый и Вечный, неуязвим для всех живых существ!».

Поэтому ты, о великий царь, направь это свое желание жертвоприношений со всевозможными дарениями в русло дхармы — и тогда все будет по-твоему. Соверши по всем правилам жертвоприношение коня с даяниями (брахманам), а также, как положено, прочие богатые жертвы с обильными дарами. Да не охватит тебя вновь отчаяние при виде убитых родичей; ведь тех, кто пали в этой битве, все равно тебе больше не увидеть (живыми). Соверши лучше великие и богатые жертвоприношения с обильными дарениями (брахманам); за это в мире людей ты обретешь славу и (после смерти) пойдешь наивысшим путем!

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» тринадцатая глава.

ГЛАВА 14

Вайшампаяна сказал:

Такого рода всевозможные речи подвижников, чье богатство составляет пыл подвижничества¹³⁶, успокоили царственного риши Юдхиштхиру, лишившегося в той битве родных. Утешили того великого правителя Всепрославленный Владыка¹³⁷, Кришна Двайпаяна и Девастхана. Нарада, а также Бхима, Накула, Кришна-Драупади, Сахадева и многомудрый Виджая¹³⁸ вместе с другими мужами-тиграми¹³⁹ и брахманами, глядящими на все с точки шастр, помогли царю избавиться от порожденного скорбью отчаяния, от тяжких душевных мучений. Царь Юдхиштхира воздал должное почитание богам и брахманам, затем совершил заупокойные обряды для (своих павших) родичей и стал, исполненный благочестия, править всею землею в пределах Океана.

Когда тот царь, потомок Куру, восстановил полностью свое царство и вновь обрел умиротворенность духа, обратился он к Вьясе, Наряде и другим (мудрецам) с такими словами: «О почтенные старцы, быки среди подвижников, вы так меня утешили, что я не вижу более даже самого малого повода для беспокойства. К тому же мне досталось огромное богатство, которое я употреблю на жертву богам. Возглавьте нас, о почтенные, и давайте вместе совершим жертвенный обряд. Тобою хранимые, о дед мой¹⁴⁰, достойнейший из брахманов, отправимся мы в Гималаи; ведь говорят, что этот край полон великих чудес! А Владыка¹⁴¹ вместе с боговдохновенным риши Нарадой и Девастханой преподадут нам в пути множество всяких душеполезных наставлений. Нельзя назвать несчастливым человека, который, пусть и попал в беду, но имеет зато таких великих наставников и друзей, известных как люди святой жизни».

После того, как сказал это царь, все великие риши, попрощавшись с ним, а также с Кришной и Пхальгуной¹⁴², на виду у всех, не сходя с места вдруг исчезли. А великий царь, сын Дхармы, остался сидеть на том месте. Быстро пронеслось для них время, когда совершали они очистительные обряды в связи с убийством Бхишмы и погребальную церемонию, когда раздавали брахманам несметные дары. Затем совершил Юдхиштхира вместе с Дхритараштрой погребальный обряд для всех кауравов, начиная с Бхишмы и Карны, о краса рода Куру! Раздав после этого несчетное богатство жрецам, бык-Пандава, пропустив вперед Дхритараштру¹⁴³, вступил в Город, носящий имя слона¹⁴⁴. Исполненный благочестия, он утешил Отца¹⁴⁵ — Владыку, коему мудрость его служила единственным оком¹⁴⁶, и стал вместе с братьями править землей.

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» четырнадцатая глава.

ГЛАВА 15

Джанамеджая сказал:

Когда покорена была Пандавами земля и умиротворено царство, чем занялись тогда два героя — Васудева и Завоеватель богатств¹⁴⁷, о достойнейший из дваждырожденных?

Вайшампаяна сказал:

Когда покорена была Пандавами земля и умиротворено царство, Васудева и Завоеватель богатств преисполнились ликования. Охваченные радостью, предавались они веселью в живописных рощах и в горах, на высоких плато и на величественных горных пиках, в прудах и реках — всюду странствуя, забавлялись они, словно два Владыки богов в небесах, словно Ашвины в роще Нандана¹⁴⁸. Особенно радовались и ликовали Кришна с Пандавой в Индрапрастхе, когда вошли они в тот восхитительный Дом собрания¹⁴⁹, о Бхарата! Вели они там беседу за беседой, повествуя друг другу всевозможные истории о битвах и о своих бедствиях, о царь! Рассказывали также, развлекаясь, два великих героя родословные богов или риши; (ведь они и сами были) двумя величайшими из древних риши¹⁵⁰! Кешава, всегда все в точности знающий, рассказывал Партхе чудесные истории, бесконечно разнообразные по содержанию и форме; этими рассказами Джанардана, «внук Шуры¹⁵¹, старался утешить Партху, мучимого скорбью о сыне и бесчисленным (павшим) родичам. Обладатель великого подвижнического пыла, досконально знающий обычаи Сатвата¹⁵² подобающим образом утешил его и как бы дал ему передышку, приняв на себя бремя (его скорби). А в конце своего рассказа Говинда ласково и учтиво обратился к Гудакеше¹⁵³ с искусно построенной речью.

«О Савьясачин¹⁵⁴, Утеснитель недругов! Благодаря мощи твоих рук вся эта земля покорилась царю — Сыну Дхармы! Спасибо мощи Бхимасены и Близнецов¹⁵⁵ за то, что ныне Юдхиштхира, Царь Праведности, всецело владеет землей, не зная соперников, о достойнейший из людей! В согласии с дхармой, о знаток дхармы, отвоевал царь это царство, в коем нет больше терния; в согласии с дхармой был убит в схватке царь Суйодхана! Завистливые, находившие удовольствие в беззаконии, всегда злоречивые, злоумные — сыны Дхритараштры повержены вместе со всеми их родичами! И теперь под твоей защитой, — о Партха, опора рода Куру, — этот царь, супруг Земли, Сын Дхармы может безраздельно обладать всею умиротворенной Землею! Для меня радостно быть с тобой даже в лесах, о Пандава; насколько же радостней (видеть тебя) в окружении твоих подданных, обществе Притхи, о губитель недругов, а также царя — Сына Дхармы, и могучего Бхимы, и двух сынов Мадри — вот поистине в чем для меня высшее счастье!»

«Но пока я пребывал вместе с тобою, о безупречный бхарата, в прекрасных и святых чертогах твоего подобного небесному дворца, прошло очень много времени, как я не видел сына Шуры, Баладеву и других вришнийских героев¹⁵⁶, о Кауравья¹⁵⁷! И теперь захотелось мне отправиться в город Дваравати¹⁵⁸; соизволь же дать согласие на мой отъезд, о величайший из мужей! Когда царь Юдхиштхира был обуян скорбью, мы с Бхишмой то и дело занимали его всякими подходящими к случаю беседами. И Пандава, хоть и сам способен наставлять, внимал нашим поучениям; все сказанное ему полностью усвоил великий духом! Ведь поистине в Сыне Дхармы, знатоке дхармы, правдоречивом и праведном в поступках, всегда неизменно пребывают и дхарма, и правда, и высшее разуменье, и твердость! А потому, если ты согласен, о Арджуна, пойди к великому духом владыке людей и сообщи ему о том, что мы уходим. Я ведь не сделаю ничего неприятного для него, даже если мне грозила бы смерть, и уж подавно не преступлю его воли, когда дело касается всего лишь возвращения в Дваравати, о мощнодланный!».

«Я сейчас скажу тебе, радея лишь о благе твоем и удовольствии, сущую истину, без тени обмана, — о Партха, потомок Куру! Цель моего пребывания здесь уже достигнута, о Арджуна! Царственный сын Дхритараштры убит вместе с соратниками своими и приспешниками. Земля, которую царь (племени) куру наполнил всевозможными сокровищами, опоясанная океаном, со всеми своими горами, лесами и рощами признала над собой власть мудрого Сына Дхармы, — о Пандава, дитя мое! И пусть в согласии с дхармой познавший дхарму царь правит всею землей, и служат ему при этом великие духом сиддхи, и непрестанно воспевают ему хвалы придворные певцы, о бык-бхарата! Пойдем же сегодня вместе со мной к тому царю, умножающему величие племени куру, и попроси за меня, о тигр среди людей, чтобы позволил он мне вернуться в Двараку!».

«Это свое тело и все богатство, что было в моем доме, я всегда отдавал в распоряжение Юдхиштхиры, о Партха, — ибо многомудрый Юдхиштхира, владыка племени куру, тоже неизменно являл мне свою любовь и почтение. Я не вижу, что еще, кроме общения с тобой, о мощнодланный, давало бы смысл моему дальнейшему здесь пребыванию; ибо земля по твоей воле, о Партха, передана (твоему) наставнику — добродетельному Юдхиштхире!».

Выслушав эту речь великого духом Джанарданы, неизмеримо-доблестный Арджуна с трудом заставил себя произнести: «Да будет так!» — и воздал Джанардане подобающие почести, о царь!

Такова в «Книге о жертвоприношении коня» великой «Махабхараты» пятнадцатая глава.

1 Дхритараштра — имя слепого царя племени Куру, дяди героев эпоса — братьев Пандавов, заменившего им отца, и родного отца ста братьев-кауравов — соперников Пандавов, побежденных ими в великой битве.

2 ...возлияния воды (для покойного Бхишмы) — Тринадцатая книга эпопеи, «Анушасана-парва», заканчивается эпизодом заупокойного обряда — возлияний воды для души усопшего. Обряд совершают на мелководье Ганга герои-Пандавы, проводив в «мир предков» своего погибшего старшего родича Бхишму.

3 Юдхиштхира — старший из братьев Пандавов, прежде бывший царем половины страны Куру, со столицей в Индрапрастхе, которую выделил Пандавам Дхритараштра, а после великой битвы сменивший Дхритараштру на престоле объединенного царства Куру со столицей в Хастинапуре.

4 Кришна — царь племени ядавов (свойственник Пандавов, брат Субхадры, жены одного из Пандавов — Арджуны), участвовавший в великой битве на их стороне как колесничий Арджуны. Перед началом битвы открыл Арджуне, что является воплощением Бога на земле и произнес знаменитую проповедь «Бхагавадгиты» (кн. VI Мбх).

5 Бхима — «Грозный», один из братьев Пандавов, отличающийся огромной физической силой, а также, подобно своему «небесному отцу» Ваю (Ветру), стремительностью и буйством.

6 Род Куру — правящий род племени (царства) Куру, названный по легендарному родоначальнику.

7 ...кшатрийский... — Т. е. воинский, по названию сословия царей и воинов: кшатриев (кшатры).

8 Дхарма — универсальный религиозный закон индуизма, определяющий одновременно и порядок в мироздании, и нормы общественной жизни, и деятельность индивида (дхарма как сословный и религиозный долг).

9 Гандхари — супруга царя Дхритараштры, мать ста братьев-кауравов. Родом из страны Гандхары на территории Северного Пенджаба, в месте впадения реки Кабул в Инд.

10 Не послушал я благих советов... Видуры... — Видура, герой старшего поколения, дядя Пандавов и кауравов, мудрец-риши, не раз предостерегал царя Дхритараштру от распрей его сыновей с Пандавам и, предсказывая поражение кауравов.

11 Благочестивый провидец — divyadarsanah, букв.: «обладатель чудесного/божественного видения». Имеется в виду Видура.

12 Суйодхана — «Легко одолимый», прозвище Дурьодханы, употребляемое обычно его противниками; представляет собой намеренное искажение смысла его имени («Трудноодолимый»).

13 Карна — брат Пандавов, тайно рожденный их матерью Кунти от бога Сурьи (Солнца) до брака с Панду и усыновленный колесничим (слугой) Адхиратхой. Обида Карны на Пандавов, не знающих о своем родстве с ним, приводит его во враждебный им лагерь. В великой битве Карна гибнет от руки Арджуны (см. кн. VII Мбх: Карнапарву, или Книгу о Карне).

14 Шакуни — брат Гандхари и дядя ста братьев-кауравов, один из наиболее непримиримых противников Пандавов.

15 Царь Праведности — Дхармараджа, «Царь дхармы (закона)», имя-эпитет Юдхиштхиры, подчеркивающее благочестие (как основную отличительную черту его характера) и ассоциативно указывающее на его родство с богом Дхармой (его «небесным отцом»).

16 Как самодержец... — В подлиннике medhibhütah svayam — букв.: «Став сам центральной опорой (всему)» — идиома, практически непереводимая.

17 Престарелые родители... — Отца Юдхиштхиры с братьями — царя Панду — давно нет в живых, но его заменяет братьям-Пандавам их дядя и брат Панду — Дхритараштра. Он и имеет в виду здесь именно себя, а также свою супругу — царицу Гандхари.

18 Кешава — «Пышноволосый» (или «Длинноволосый») — одно из имен Кришны.

19 Брахманы — члены высшей из четырех варн (сословий или социальных рангов) древнеиндийского общества. По роду занятий — жрецы (исполнители всех важнейших обрядов) и ученые.

20 Сома — ритуальный напиток, изготовлявшийся из сока одноименного растения. Приношение сомы в жертву богам являлось важнейшим элементом ведийского ритуала.

21 Свадха — «собственная доля» жертвы, приносимая при обряде тому или иному из богов. Здесь в более узком значении: пища или питье, приносимое при заупокойных обрядах в жертву усопшим предкам.

22 Питары — «Отцы», усопшие предки как единая группа, к которой присоединялся всякий покойник после совершения для него индивидуальных заупокойных обрядов.

23 «Царская дхарма» — räjadharma — т. е. закон, долг, правила поведения царя. Так озаглавлен большой раздел кн. XII Мбх — «Шантипарвы», в которой мудрый старец Бхишма, старший родич Пандавов и Кауравов, наставляет Юдхиштхиру.

24 Бхагиратхи — здесь bhägirathi, патроним (имя по отцу) Ганги, богини священной реки, которая согласно мифу была удочерена праведным царем Бхагиратхой — bhagiratha (Мбх III.108. См. также: Махабхарата 1987. С. 237).

25 Кришна Двайпаяна (букв.: «Черный» и «Островитянин») — имена святого мудреца Вьясы, рожденного до брака от брахмана-мудреца Парашары дочерью рыбака Сатьявати, которая затем бросила его на острове. Фактический отец Дхритараштры, Панду и Видуры, породивший их по обычаю нийога от жен бездетного царя Вичитравирьи. Является родным дедом кауравов и Пандавов. Позднеэпическая традиция считает его автором Мбх.

26 Нарада — «божественный мудрец» (девариши) шаманского типа, посредник между миром богов и миром людей, часто выступает как мудрый советчик, передающий людям волю богов.

27 Носитель палицы и диска — cakragadädhara — эпитет, общий для Вишну в его космической форме — и для Кришны, его земного воплощения. Так же, как и употребленный в предыдущем стихе эпитет Вишну-Кришны Говинда, встречается в Мбх лишь в местах, предположительно достаточно поздних по происхождению.

28 Ядавы — племя, к которому принадлежал Кришна.

29 Дед — pitämaha — обычное у Пандавов именование их общего с кауравами наставника Бхишмы, героя и мудреца старшего поколения, брата номинального деда Пандавов и кауравов, царя Вичитравирьи, и их фактического деда, мудреца Кришны Двайпаяны Вьясы.

30 Учение об освобождении — moksadharma — один из больших разделов кн. XII Мбх «Шантипарвы» и соответственно одна из главных тем наставлений, которые дает Юдхиштхире лежащий в ожидании своей смерти на Поле Куру Бхишма (ср. примеч.22).

31 Смрити — (букв, «память») — т. е. «передаваемое по памяти», Священное предание индуизма, в отличие от Откровения (шрути), т. е. Вед.

32 Писания... — В подлиннике: агамы, что означает в данном случае традиционные тексты вообще, от Вед и до шастр.

33 Ишвара — «Господь», «Владыка», имя или термин, обозначающий в индуизме Божественную Личность, создателя Вселенной, ведающего также и каждой индивидуальной человеческой судьбой (см. подробнее: Индуизм 1995. С. 216—217).

34 Бхарата (bhärata) — «потомок Бхараты» — имя по предку (царю Bhärata Лунной династии), общее для всех кауравов и Пандавов, и вообще для большинства эпических персонажей как членов правящей династии племени Куру. Здесь относится к царю Юдхиштхире.

35 Асуры — своего рода индийские «титаны», соперники и противники светлых богов (дэва); изначально — старшие братья богов (боги старшего поколения), они в ходе развития мифологии индуизма все более демонизируются.

36 Данавы — «детища Дану», часто, как здесь, — синоним асуров, или же один из двух асурских родов (второй — дайтьи — «детища Дити», по имени второй из двух жен патриарха Кащьяпы).

37 Здесь перечислены некоторые царские обряды: раджасуя — «рождение царя», обряд царского посвящения, знаменовавший утверждение суверенной власти правителя над другими царями, совершавшийся (вместе с сопутствующими ритуалами) на протяжении двух лет (см.: Heesterman 1957); об ашвамедхе — «жертвоприношении коня» — см. в сопроводительной статье С. Л. Невелевой; сарвамедха — «вселенское жертвоприношение», десятидневный обряд жертвоприношения сомы; нарамедха — то же, что пурушамедха «жертвоприношение человека», пятидневный обряд жертвоприношения сомы.

38 Сравнение содержит отсылку к образам и сюжетам, хорошо знакомым эпической аудитории. Рама, сын Дашаратхи — царь Айодхьи, герой «Сказания о Раме» (Rämopakhyanа), вошедшего в кн. III Мбх (с. 258—275. См. также: Махабхарата 1987. С. 518— 553, 699—703). Близкая версия сюжета легла в основу второй великой эпопеи древней Индии — «Рамаяны» Вальмики. 217 Бхарата, сын Духшанты и Шакунталы, — также герой известного лирико-эпического сюжета, сохраненного в Мбх (I.62—69) и нашедшего свое всемирно известное воплощение в пьесе Калидасы «Шакунтала»; в рус. переводе К. Бальмонта — «Сакунтала» (см.: Калидаса 1956. 81—184).

39 Такой обряд, когда вся земля служит дакшиной. — Т. е. когда вместо дакшины (полагающегося за исполнение обряда вознаграждения богатствами) брахманам символически вручается власть над всей землей.

40 Эпос здесь, как и во многих других местах, использует прием, характерный для поэтики ведийских гимнов: эпитет, обращенный к адресату, указывает на характер действия, которого от него ожидают и к которому его побуждают (см., напр.: Елизаренкова 1988. С. 295). Обращенный к Вьясе эпитет отшельника tapodhana (тот, кто владеет богатством тапаса — пыла подвижничества); намекает на то, что Юдхиштхира ждет от него помощи вполне конкретного характера: предоставления богатств, необходимых для жертвоприношения.

41 Партха — матронимик (имя по матери) Арджуны: «Сан Притхи» (Притха — другое имя Кунти).

42 Химаван («Снежный») — Гималайский хребет, понимаемый как единая многоглавая гора.

43 Буквально: «достойнейший из наделенных речью». Обращение к адресату этого эпитета указывает на то, что от него ждут искусного рассказа (см. предыд. примеч.).

44 Риши (rsi) — древние святые мудрецы, легендарные авторы ведийских гимнов, провидцы и подвижники, обладающие сверхъестественными способностями; чаще — брахманы, но иногда и «царственные риши» (räjarsi), как в данном случае царь Марутта.

45 Критаюга — первая из 4 юг, периодов, образующих в совокупности «Великую югу» (махаюгу), т. е. цикл существования вселенной между двумя светопреставлениями. Критаюга отмечена всеми признаками райского «золотого века»; в последующие периоды природа и человечество все более деградируют.

46 В подлиннике: dandadharah (держащий жезл). — Упомянутый атрибут символизировал карательную функцию царской власти, проявившуюся уже в правление Ману — прародителя и первого (после потопа) царя человечества. Жезл данда является также атрибутом Ямы — брата Ману, первого умершего, ставшего царем мертвых. Возможно, в эпоху индоиранской общности именно Яма мыслился первочеловеком и первоцарем (см.: Vassilkov 1999).

47 Индра — бог-громовержец, военный предводитель и царь богов, в силу этого вообще идеальный царь и небесный патрон земного царя. Распространенное выражение «Индра царей» означает приблизительно: «верховный царь над царями».

48 Словосочетание kosavühana отражает, по-видимому, реальность архаического периода, когда богатства царя (вождя) арийского племени возили на специальных повозках.

49 В отличие от имени отца karamdhama здесь перед нами уже патроним, имя по отцу, образованное путем повышения степени первого гласного — karamdhama, с долгим первым а — а.

50 Третаюга — 2-я из А юг в мифологической хронологии. В этот период благочестие людей уменьшается на 1/4 по сравнению с Критаюгой, дхарма, представляемая в виде священной коровы, «стоит на трех ногах». Люди уже не обретают все желаемое ими немедля, им приходится теперь для этого приносить жертвы богам.

51 ...Верховным царем... — В подлиннике — титул samräj.

52 Брихаспати — ведийское божество, персонифицирующее идеального брахмана-жреца; мифический создатель науки политики для царей, наставник богов.

53 Ангирас — в мифологии индуизма: один из семи великих риши или один из десяти Праджапати, прародителей человечества. Идеальный жрец, в этой функции совпадает иногда с Брихаспати, пурохитой богов и правителем одноименной планеты (Брихаспати — Юпитер). В других случаях выступает как отец Брихаспати (см. далее — гл. 5).

54 Царь-миродержец — в подлиннике титул cakravartin (о значении его см.: Индуизм 1996. С. 449).

55 Сравнение героя по признаку победоносности и мощи с Вишну (а не с Индрой) является в Мбх типологически поздним (см.: Васильков, Невелева 1988. С. 158), что соответствует в целом позднему («пураническому») характеру легенды о Марутте.

56 Меру — мифическая гора в центре вселенной.

57 ...золотых горшков у ковшей, мисок — kundäni pätris са pitharani — данные обозначения жертвенной утвари не входят в терминологию ведийской ашвамедхи; это термины, принадлежащие эпохе развитого («пуранического») индуизма.

58 ...О достойнейший из владеющих речью. — По тексту Критич. издания это — эпитет царя Марутты, согласуемый с его именем в именительном падеже (räja vadatäm varah). Мы реконструируем здесь форму звательного падежа, обращение Юдхиштхиры к Вьясе; в таком случае, эпитет заключает в себе намек, указание на то, чего Юдхиштхира ожидает от собеседника (ср. примеч. 40 и 42).

59 ... о владыка, чье богатство — пыл подвижничества — bhagavan...tapodhana — здесь снова в обращении Юдхиштхиры к Вьясе используются «эпитеты-апеллятивы», которые «имплицируют ожидаемые соответствующие действия» со стороны адресата коммуникации (Елизаренкова 1988. С. 304). Обращение bhagavan (владыка, букв. — владеющий долей) уже в Ригведе несет в себе побуждение адресата (божества) к наделению автора гимна счастливой долей, а эпитет tapodhana в нашем тексте явно содержит намек, что Вьяса должен использовать свою накопленную в подвижничестве энергию (тапас) для того, чтобы Пандавы обрели необходимое богатство (см. примеч. 40, 42, 56).

60 Асуры и боги — являются потомками (внуками) древнего божества Дакши Праджапати, поскольку родились от дочерей Дакши, отданных им в жены божественному мудрецу Кашьяпе.

61 Тапас — то же, что иногда мы переводим как «пыл подвижничества»: особая духовная энергия, накапливаемая путем аскезы.

62 Одетый одним лишь пространством, — т. е. нагой (обычный эпитет наиболее ревностных подвижников).

63 Васава... добился... статуса Индры. — В индуизме Индра — не столько имя, сколько «переходящий» титул царя вселенной. Нынешний Индра, чье личное имя Шакра, а имя-эпитет Васава — Väsava («вождь [клана богов] Васу») — сменил на престоле небес «прежнего Индру», праведного асуру Бали.

64 Совершитель сотни жертвоприношений — Индра, который, согласно индуистским представлениям, стал царем богов благодаря своей активной жертвенной деятельности.

65 Яяти — царь Лунной династии, предок Пандавов и кауравов, прославившийся своей праведностью.

66 Шакра — он же «Царь богов», «Васава» — Индра.

67 Каунтея — «сын Кунти», матроним троих из братьев Пандавов: Юдхиштхиры, Бхимы и Арджуны. В данном случае Вьяса называет так Юдхиштхиру.

68 Борьба с врагами богов — асурами (в числе которых фигурируют Namuci, Visvarüpa и Bala) является основной мифологической характеристикой ведийского громовержца Индры.

69 О владыка — щедрый податель. — В оригинале одно слово — bhagavan; переводим так, учитывая специфику семантики данного обращения в ситуации просьбы (см. примеч. 57).

70 О значении обращения tapodhana в ситуации просьбы см. примеч. 40, 57.

71 ...словно бы по принуждению — samtapta iva — можно понять это и как «притворно демонстрируя скорбь» (так как надо убедить Самварту, что Нарада уже мертв).

72 Подобная угроза встречается и в текстах упанишад, но в иной ситуации — при задавании сопернику вопроса-загадки в ходе ритуальных диалогических прений.

73 Саттра (sattra, satra) — особый вид жертвоприношений сомы, совершавшихся жрецами-брахманами для самих себя, без стороннего заказчика (яджаманы).

74 Вритра — предводитель асуров в борьбе с богами, побежденный Индрой.

75 Пурандара — «Разрушитель (вражеских) крепостей», постоянный эпитет Индры-асуроборца.

76 Ясное разумение — subhabuddhitva. — Правильное постижение истины — samyagjnäna. Всевозможные объекты восприятия — vaisaya. В речь царя здесь довольно неожиданно вторгается философская терминология.

77 Гандхарвы — мифическое полубожественные существа, небесные музыканты.

78 Владетель — bhagavat. Исходное значение эпитета: «обладающий (счастливой, богатой) долей» и соответственно — «способный наделить, одарить, дать (богатство)» (см. примеч. 13, 14, 23, 24.) Здесь этот эпитет применен к Шиве, несколько ниже — к «Владыке богатств» Кубере, и применен не случайно, так как именно эти два бога должны одарить Марутту необходимым для жертвоприношения богатством.

79 Супруг Умы. — В мифологии индуизма богиня (Парвати), дочь Химавана, выступает как супруга Шивы.

80 Бхуты — злые духи, ассоциируемые с неупокоенными душами умерших. Включаются в демоническую свиту Шивы (иногда также сопровождают Куберу).

81 Трезубец (Pinäka) — один из главных атрибутов Шивы.

82 Махешвара — «Великий Владыка», имя Шивы.

83 Перечисляются различные божества и целые классы мифологических существ, сопровождающих Шиву: рудры — его непосредственное окружение, И божеств, из которых он (как Шива-Рудра) является главным (в Ведах связаны с явлением грозы, бури); садхьи — разряд небожителей, часто отождествляемых с сиддхами, достигшими совершенства святыми; вишвы (вишвадевы) — «все-боги», класс небожителей, состоящий из 10 божеств; васу — группа из 8 божеств, персонифицирующих природные явления (Ana — вода, Анила — ветер, Анапа — огонь и т. д.) и возглавляемая Васавой — Индрой; Яма — царь мира мертвых; Варуна — в эпосе бог вод и западного направления; Кубера — бог богатства; пишачи — разряд демонов, пожирателей трупов; Ашвины — ведийская пара богов-близнецов, связанные с утренними и вечерними сумерками, божественные врачеватели (их древний эпитет Насатьи «Носатые» может быть связан с их изначально зооморфным [конским] обликом); апсары — небесные танцовщицы, возлюбленные гандхарвов; якши — изначально древесные духи, а в эпосе — воинственные стражи сокровищ Куберы; риши — святые мудрецы, творцы ведийских гимнов; Адитьи — «сыновья Адити», группа из 12 (как правило) ведийских богов (Митра, Варуна, Арьяман и др.), возглавляемая Индрой; Маруты — группа ведийских божеств, связанных с явлениями ветра, бури, грозы и молнии и выступающих как помощники громовержца Индры в его битвах с демонами; ятудханы — колдуны-оборотни, ассоциируемые со злыми духами.

84 Сияньем подобный юному солнцу — bätädityasamadyutih — сравнение это неточно (утреннее, восходящее солнце не дает такого сияния, как дневное), и не встречается более нигде — ни в «Махабхарате» (по всем версиям, — см., напр.: Pratika-index 1967—1972), ни в «Рамаяне». Оно производит впечатление неестественности, искусственности, и содержит, весьма возможно, некий исторический намек: bäläditya встречается в индийской истории как имя-прозвище царевичей, становившееся иногда и именем-прозвищем правящего царя. Наиболее известен из носителей этого имени Нарасинхагупта Баладитья, представитель императорской династии Гупта, отражавший разрушительное нашествие на Индию гуннов в начале VI в. н. э. Предположение о том, что неизвестный литератор именно при дворе Нарасинхагупты Баладитьи внедрил в текст прозвище этого царя в лестном для него контексте, хорошо согласовывалось бы с тем, что: 1) фиксация текста Мбх приблизительно в том виде, как она дошла до нас, имела место именно при Гуптах, и 2) начальные главы «Ашвамедхикапарвы» по многим признакам должны быть отнесены как раз к этому позднему, завершающему периоду становления текста эпопеи.

85 Уже комментировавшийся ранее эпитет bhagavat (см. примеч. 32) здесь применен к «Владыке сокровищ» Кубере, от которго ожидается, что он снабдит царя Марутту необходимыми для совершения обряда богатствами. Мы приняли здесь чтение многих рукописей Kubero 'nucaraih saha вместо kuberänucaraih saha (по Критич. изданию); последнее предполагает, что вся строфа Мбх XIV. 8, 7, состоящая из шести пад, описывает Шиву, «предающегося играм вместе со слугами Куберы», а не самого Куберу. Однако определенно царский атрибут описываемого персонажа — его пламенная «Царская Удача» (Шри) заставляет видеть в нем именно царя Куберу. О Кубере же идет речь и непосредственно вслед за этим (в стихе 11).

86 Отсюда до конца абзаца следует перечень имен Шивы, открывающийся именем-эпитетом bhagavat («Владетель» = «Щедрый даритель»), который несомненно призван побудить бога к тому, чтобы оправдать это имя. Вообще называние в определенной последовательности «тайных» имен божества имеет целью магически подчинить себе адресата и заставить его выполнить обращаемую к нему просьбу. Именно этой цели вообще-то и служили встречающиеся в эпосе и в пуранах списки имен богов, подобные комментируемому (имен чаще всего бывает 108, здесь их больше). См., напр., в кн. III Мбх эпизод (гл. 3), в котором риши Дхаумья сообщает Юдхиштхире 108 имен Сурьи, бога Солнца, специально для того, чтобы царь мог добиться от бога исполнения своего желания: стоит только Юдхиштхире произнести имена бога, как к нему является Сурья и снабжает Пандавов с сопровождающими их брахманами волшебной пищей на все время их жизни в лесах (см.: Махабхарата 1987. С. 21—24). Так и здесь Марутта, получив от Самварты знание тайных имен Шивы, произносит их и тем самым побуждает бога даровать ему искомые богатства. За каждым из перечисляемых имен стоит соответствующий миф; недостаток места лишает нас возможности комментировать все эти мифы, знание которых не является необходимым для понимания событий, описываемых в «Ашвамедхикапарве».

87 Бильва — Aegle marmelos (Correa) — вид дикой яблони, дерево, связанное с культом Шивы.

88 Джатаведас — «Ведающий существами», или «Ведающий поколениями (людей)», ведийское имя-эпитет Агни, бога Огня (см.: Findly 1981).

89 Пурухута — «Многими призываемый», имя-эпитет Индры.

90 Дымознаменный — Агни, бог огня, которому дым служит как бы воздетым знаменем.

91 Приготовить ему... сиденье... приведи корову. — Все перечисленные действия входили в церемониал приема почетного гостя по правилам домашнего ритуала, включая подведение гостю коровы, которую он мог «принять», т. е. приказать зарезать для пира, но чаще «отпускал» (см.: Кудрявский 1904. С. 117—129, 132—133).

92 Дхумакету — «Дымознаменный», имя-эпитета Агни (см. примеч. 86).

93 Букв.: «не-старения» (ajaräm).

94 Праджапати — древний Бог-Творец, породивший мир; в эпосе практически синонимичен Брахме.

95 Павака — «Чистый», «Яркий», имя Агни.

96 Ашваттха (или пипал — Ficus religiosa) — дерево, известное, в частности, тем, что его листья с длинным и тонким черенком, шевелятся при малейшем дуновении ветра. Эта особенность (у многих народов мира объясняемая присутствием в дереве сверхъестественных сил) и послужила, вероятно, исходной причиной высокого сакрального статуса ашваттхи в Индии (ашваттха — «мировое древо» ведийско-индуистской культуры, «дерево бодхи» у буддистов и т.д.).

97 Ваджра — оружие (дубина, палица, «перун») громовержца Индры в его борьбе с асурами (см. подробнее: Индуизм 1996. С. 105—106).

98 ...царь гандхарвов — имеется в виду царь гандхарвов по имени Дхритараштра (dhrtamstrd), приближенный Индры.

99 По представлениям раннего индуизма, молодой брахман, соблюдая обет брахмачарья (характеризующийся воздержанием всякого рода и прежде всего целомудрием), накапливал сверхъестественную энергию, дававшую ему возможность убивать обидчика взглядом или предавать его действию страшных проклятий.

100 ...покуда не устремится на меня, (как разъяренная) слониха, (сама) Чандика. — Перевод условен, сочетание слов па candikä jangamä по keranur плохо осмысляется. Рукописная традиция свидетельствует в этом месте порчу текста, доводящую его до бессмыслицы. Если речь действительно идет так или иначе о Чандике — грозной, воинственной ипостаси Великой богини позднего индуизма, то это дает нам еще один повод рассматривать текст легенды о Самварте и Марутте как «пураническую» интерполяцию в Мбх, допускающую датировку лишь никак не ранее эпохи Гупт.

101 Калакейи — разряд демонов-асуров.

102 Прахрада, или Прахлада — царь асуров (дайтьев), некогда отнявший у Индры небесный престол, но побежденный им.

103 Пример наслоения на древний мир более позднего. Как эпитет созданного брахманом Чьяваной на погибель Индре асуры Мады («Опьянение»), использовано здесь имя Вишварупы («Способный принимать любые формы») — трехглавого дракона, в ведийском мифе сотворенного Тваштаром также для мести Индре.

104 Дхритараштра — имя царя гандхарвов, см. также примеч. 98.

105 Здесь слово asman (камень) употреблено как синоним ваджры — громовой дубины Индры. Представлении о каменной палице Громовержца восходит к до-ведийской, неолитической древности (эпоха индоиранской общности [см.: Васильков 1998а. С. 25—26]).

106 ...все десять сторон света — четыре основные, четыре промежуточные, зенит и надир.

107 Жрецы под нашим священным навесом. — В оригинале здесь одно слово — sadasyäh — находящиеся в садасе, т. е. в священной ограде или под специальным навесом на жертвенной площадке.

108 Ваю — бог ветра.

109 Мантры — ведийские гимны или их фрагменты, а также отдельные сакральные формулы, произносимые в ходе ритуалов с магической целью (см. подробнее: Индуизм 1996. С. 262—263).

110 Шастры — древнеиндийские тексты, трактовавшие разные отрасли специальных теоретических знаний, в том числе и правила ритуала (см. подробнее: там же. С. 457-458).

111 Установи, кому какие доли назначать. — Принимаем здесь чтение нескольких рукописей: svayam sarvän kuru bhägän вместо svayam sarvän kuru märgän по Критич. изданию (в последнем случае пришлось бы с натяжкой переводить примерно так: «Установи сам все способы действия»).

112 Садасья — семнадцатый жрец на жертвоприношениях сомы, надзирающий за всеми жертвенными действиями.

113 ...править всей землей в пределах океана. — Т.е. всем центральным континентом индийской космологии — Джамбудвипой.

114 Васудева (Väsudeva) — имя Кришны, традиционно понимаемое как патроним, т. е. имя по отцу: «Сын Васудевы (Väsudeva)», однако по контекстам Кришну определяют этим именем чаще всего тогда, когда необходимо подчеркнуть его божественную сущность.

115 Адитья — здесь — Солнце, Раху — периодически поглощающий светило демон солнечных затмений.

116 Вришни — род в составе племени ядавов, к которому принадлежал Кришна.

117 Брахман — здесь — высочайший принцип мироздания, безличная Абсолютная реальность. Осознание тождества (или «слияние») глубинного не-эмпирического «Я» человека с Брахманом, равнозначное мокше (освобождение), являлось практической целью большинства систем древнеиндийской религиозной философии.

118 Здесь начинается изложение уникального мифа, в котором отложились представления, восходящие к различным, разделенным веками и тысячелетиями этапам в развитии древнеиндийского традиционного мировоззрения. Древнейший слой представлен мифом о битве бога-Громовержца с хтоническим противником (Змеем) — основным мифом еще индоевропейской мифологии; для него характерен мотив последовательного укрывания Противника в разных предметах (камне, дереве, воде, скоте, человеке), которые бог последовательно поражает своей громовой стрелой или дубиной (см., напр.: Иванов, Топоров 1974. С. 75—81 и др.). В ранних упанишадах этот архаический миф впервые получает религиозно-психологическую интерпретацию: борьба между богами и демонами-асурами (частным выражением которой является битва Индры с Вритрой) идет, как выясняется, за контроль над жизненными силами (пранами) человека, в число которых входят различные способности восприятия, а также манас, речь и дыхание, т. е. прана в специальном смысле (БрУп 1.3, 1—16; ЧхУп 1.2 [Брихадараньяка 1964. С. 69—71; Чхандогья 1965. С. 5—51]). Демоны поочередно «поражают злом» праны, но боги (в БрУп: прана-дыхание) освобождают их. В рассматриваемом варианте из «Ашвамедхикапарвы», с одной стороны, возрождается очень архаичный мотив «вхождения» преследуемого демона в различные элементы, 223 последовательного «укрывания» в них, а с другой — поражаемые и высвобождаемые жизненные начала толкуются уже в духе санкхьи, как объекты или предметы (здесь visaya = arthä) органов восприятия (индрий), составляющие в то же время «специфические свойства» (visesa) разных материальных первостихий (махабхут, первоэлементов; связь между отдельными пранами и первостихиями обозначена уже в мифе БрУп).

119 Ср. ЧхУп 1.3,5 «[Асуры], набросившись на него [обоняние], поразили его злом. Зло, [которое заключается в том], что оно обоняет дурное, и есть это зло» (Чхандогъя 1965. С. 69).

120 Хотя в тексте это прямо и не выражено, речь здесь идет о манасе — особом органе, осуществляющем координацию и синтез данных, которые поступают от других индрий (органов восприятия).

121 Васиштха — мифический святой мудрец (риши).

122 Ратхантара — название нескольких ведийских распевов (саманов).

123 särira и mänasa.

124 Качества психики — ätmagunäh — в данном контексте саттва будет означать умиротворенность, ясность, раджас — страстность, активность и тамас — косность, тупость, пассивность.

125 «Врожденная природа» — термин svabhava.

126 В этом абзаце перечисляются различные обиды, причиненные Пандавам их врагами: кауравы, обманом выиграв у Пандавов в кости их общую супругу Драупади, силой привели ее, нарушая тем самым древний обычай, в Дом собрания воинской знати (Мбх П. 59—63; Махабхарата 1962. С. 118—132). Интерпретацию см. в статье: Vasilkov 1990; ср. Васильков 1988. С. 107—108. По условию повторной игры в кости кауравы вынудили Пандавов уступить им царство и уйти на 12 лет в лесное изгнание (Мбх III.1; Махабхарата 1987. С. 14—16). Демон Джатасура напал на Пандавов и Драупади во время их лесного изгнания, но был убит Бхимой (Мбх III.154; Махабхарата 1987. С. 313—316). Битва с царем гандхарвов Читрасеной описана в Мбх III.230—235. См. также: Махабхарата 1987. С. 473—481. Царь страны Синдху (долина Инда) Джаядратха пытался похитить Драупади, но был повержен и унижен Пандавами (Мбх III.248—256; Махабхарата 1987. С. 504—517). Во время пребывания Пандавов инкогнито при дворе царя матсьев Вираты Драупади (Яджнясени-дочь Яджнясены), скрывающаяся под видом служанки, подверглась грубым домогательствам и оскорблениям со стороны военачальника Кичаки (Мбх IV. 3—23; Махабхарата 1967. С. 26-— 46). В тексте подчеркивается, что Юдхиштхиру не волнуют воспоминания об этих обидах, так как он, в соответствии с этикой героического фатализма, видит во всем происходящем проявления Рока, Судьбы (здесь: distant). Во втором, довольно темном и, возможно, дефектном стихе абзаца скрыт, возможно, намек и на то, что Юдхиштхира не чужд и другому фаталистическому учению, объяснявшему все происходящее действием непостижимой «исконной/врожденной природы» (svabhava) всех вещей.

127 Дрона — брахман-воитель, наставник кауравов и Пандавов в военной науке. Хитростью убит Пандавами в великой битве (см.: Махабхарата 1992. С. 419—420).

128 Логику рассуждений Кришны в этой главе можно восстановить следующим образом. Исповедуемый Юдхиштхирой героический фатализм ведет к этическим следствиям двоякого рода: либо к отказу от действий вообще, либо к стоическому бескорыстному исполнению героического долга при любых обстоятельствах, безотносительно к причудам непостижимой слепой судьбы. Кришна не просто направляет царя по этому второму пути: он призывает его к тому, чтобы достичь посредством деятельности освобождения — т. е. по сути дела учит его «йоге (незаинтересованного) действия», карма-йоге, которая была в то же время и буддхи-йогой, поскольку предполагала перестройку сознания (высшего начала психики — буддхи). Это учение ранее Кришна открыл Арджуне в знаменитой «Бхагавадгите» (Мбх VI.23—40: Бхагавадгита 1945 [текст]; Бхагавадгита 1977 [перевод]; Семенцов 1985. С. 144—222 [перевод]).

129 Атман — многозначный термин, в своем наиболее известном (ведантистском) значении: иеэмпирическое, глубинное «Я», которое йогин должен сперва выявить в себе, а затем достичь осознания тождества своего Атмана с Абсолютом (Брахманом). Здесь, скорее, термин употреблен в более широком значении, в котором он встречается также в «Бхагавадгите»: сознание, психика, внутренний / духовный мир (ср. сказанное ранее в этом же абзаце об «оружии манаса» — по контексту синонимичном).

130 Ср. учение Бхагавадгиты (гл. 2, 40; 6, 40—44), согласно которому усилия человека, вступившего на стезю «йоги действия», не пропадают впустую: даже если он не достиг цели в этом рождении, он не отбрасывается назад, но обретает в новом бытии статус, максимально благоприятный для дальнейшего прогресса в деле освобождения.

131 Дух — в подлиннике — sattva.

132 Рассекая тела живых существ, не изменяет (принципу) ахимсы. — В подлиннике: bhittvä sarlram bhütänäm ahimsä pratipadyate, букв, «рассекши тело живых существ, ахимса (принцип невреждения живому) имеет место / соблюдается» (рассогласованность деепричастного оборота — элемент позднего стиля в Мбх, признак, свидетельствующий о создании данного фрагмента текста, скорее всего, уже в письменной традиции).

133 Под «великой напастью» (mahäbhaya) надо понимать сансарное бытие, а обещанное избавление от него означает мокшу, освобождение.

134 Как «чувственность», «чувственное желание» и просто «желание» здесь переводится одно слово: ката.

135 Кама «Желание» — древнеиндийский бог любви.

136 Тех подвижников, чье богатство составляет пыл подвижничества (munibhis tais tapodhanaih). — Заслуживает внимания то, что в непосредственно предшествующих главах 11—13 к Юдхиштхире обращался Кришна Васудева, а как речи «подвижников», и прежде всего главного из них, святого мудреца Кришны Двайпаяны Вьясы, можно рассматривать более ранние главы: 2—10. Отсюда следует предположение, что текст глав 11—13, довольно темный, содержащий противоречия и довольно невразумительные места, но явно свидетельствующий о попытке снова вложить в уста Кришны Васудевы некоторые (на этот раз — довольно плохо усвоенные) идеи Бхагавадгиты, скорее всего, является поздней интерполяцией (если не клубком интерполяций).

137 Всепрославленный Владыка (bhagavat vistarasravas). — Как «Владыка» (bhagavat), так и «Широкославный» (vistarasravas) засвидетельствованы в качестве эпитетов Вишну-Кришны, хотя могут в принципе относиться и к иному персонажу, здесь в частности — к Кришне Двайпаяне Вьясе.

138 В данном перечне Девастхана является именем древнего мудреца-риши, Кришна «Черная / Смуглая» (Krsna) — имя-эпитет супруги Пандавов Драупади; Бхима, Накула, Сахадева и Виджая («Победоносный», прозвище Арджуны) — имена остальных Пандавов, братьев царя Юдхиштхиры.

139 Мужами-тиграми — т. е. воителями, царями.

140 ...дед мой... — Кришна Двайпаяна Вьяса как фактический отец (по обычаю нийога) Дхритараштры, Видуры и Панду, отца Пандавов.

141 Владыка — здесь — bhagavat, см. также примеч. 137.

142 Пхалъгуна («Рожденный под созвездием Пхалыуни») — одно из имен Арджуны.

143 ...Пропустив вперед Дхритараштру — как старшего в роде, в знак уважения.

144 Город, носящий имя слона. — Поэтическое (отчасти, возможно, и шутливое) именование столицы страны Куру Хастинапуры (в названии которой «народная этимология» выявляет слово hastin — «слон»).

145 Дхритараштра, дядя Пандавов, считался их отцом, так как принял на себя заботу о них после смерти своего брата и их действительного отца Панду.

146 ...коему мудрость его служила единственным оком... — Эпитет prajnäcaksus, фиксирующий контраст между физической слепотой и духовным видением, в Мбх может быть применен по отношению ко всякому слепому, но мудрому человеку (как, напр., в кн. III.281, 97 — об отце Сатьявана, героя «Повести о Савитри»), но эпитетом закрепленным, переходящим в номинационный эквивалент, он является именно в отношении трагической фигуры Дхритараштры.

147 Завоеватель богатств (Dhanamjaya) — имя-эпитет Арджуны.

148 Нандана («Веселящая») — чудесная увеселительная роща богов в небесном мире Индры.

149 Имеется в виду Дом собрания (sabha), построенный для Пандавов в их столице Индрапрастхе зодчим богов Майей; зависть Кауравов к Пандавам, вызванная великолепием этого дворца, явилась одной из главных причин роковой игры в кости и последовавшей великой распри (Мбх И. 1—4, 43; см. также: Махабхарата 1962. С. 7— 12, 87—88).

150 В традиции раннего индуизма эпические герои Арджуна и Кришна (соотносившиеся прежде с Индрой и Вишну соответственно как их земные воплощения) были признаны воплощениями двух древних святых (в свою очередь интерпретировавшихся как формы Вишну) — Нары и Нараяны.

151 Джанардана — это имя-эпитет с тройным прочтением — (1) «Побуждающий людей», 2) «Уничтожающий [злых] людей», 3) «Почитаемый человечеством») — может относиться как к богу Вишну, так и к Кришне — его полному воплощению на земле. Здесь имеется в виду именно Кришна, называемый также по своему деду «Шаури» — внук Шуры.

152 Сатвата (Sätvata) — племенное имя ядавов, выступающее так же как имя-прозвище Кришны.

153 Гудакеша (Gudäkesa) («с шаром волос на голове») — прозвище Арджуны (как здесь), а иногда и Кришны.

154 Савьясачин («Равно владеющий правой и левой рукой») — прозвище Арджуны.

155 Бхимасена («Грозное воинство») — полная форма имени «Бхима»; Близнецы — младшие Пандавы Накула и Сахадева, сыновья Панду не от Кунти, а от второй жены Мадри.

156 Сын Шуры — Васудева (Vasudeva), отец Кришны; Баладева (также Баларама, Рама) — старший брат Кришны, в генетическом аспекте — божество, связанное с земледелием. Первоначально Кришна и Баладева почитались в Северной Индии, как свидетельствует, в частности, эпиграфика, в составе группы «пяти вришнюйских героев» полубожественного характера.

157 Кауравья — «потомок Куру», здесь: обращение к Арджуне.

158 Дваравати (Дварака) — «Многовратная», великолепная столица Кришны, построенная им на крайнем западе Индии, на берегу океана; в нее он переселил из Матхуры племя ядавов, чтобы укрыть его от врагов.