Сказание об убиении Гхатоткачи. Главы 122-154.

Махабхарата

Дронапарва (Книга о Дроне)

Главы 122-154

Сказание об убиении Гхатоткачи

ГЛАВА 122

Дхритараштра сказал:

После того как храбрый правитель Синдху был убит Савьясачином, что делали мои воины? О том расскажи мне, о Санджая!

Санджая сказал:

Увидев правителя Синдху, убитого в сражении Партхой, о достойнейший, Крипа, сын Шарадвана, подпал под власть гнева и окатил Пандаву густым ливнем стрел. Сын Дроны также ринулся против сына Притхи - Пхальгуны. Оба те превосходнейших героя на колесницах начали с обеих сторон поливать со своих колесниц того первейшего воина, сражающегося на колеснице, дождем острых стрел. Жестоко теснимый так мощными ливнями стрел обоих (героев тех), могучерукий (Арджуна), наилучший из воинов, сражающихся на колесницах, почувствовал сильную мучительную боль. Не желая, однако, убивать в сражении наставника своего (Крипу), а также сына (другого) своего наставника (Дроны), тот сын Кунти, Дхананджая стал тогда действовать как наставник, (обучающий владению оружием). Отражая своим оружием оружие сына Дроны и сына Шарадвана, он метал в них, без намерения убить их, стрелы с медленной скоростью. И стрелы те, (замедленно) посылаемые Джаей¹, не очень сильно ударяли в них; но из-за многочисленности стрел оба они испытывали мучительную боль.

Тогда сын Шарадвана, о царь, мучимый так стрелами Каунтейи², опустился на площадке колесницы в полном изнеможении и впал в обморочное состояние. Заметив, что повелитель его, мучимый стрелами, впал в беспамятство, и думая, что он умер, возница Крипы увез его из (битвы). После того как Крипа, сын Шарадвана, столь изнемог в той битве, Ашваттхаман тоже умчался от Пандавы на другой колеснице. Увидев сына Шарадвана, измученного стрелами и в обморочном состоянии, Партха, могучий лучник, стал тогда на своей колеснице жалостно сетовать: "Видя все это (своим мысленным взором), многомудрый Кшаттри сказал царю (Дхритараштре), как только родился злостный Суйодхана, тот искоренитель рода своего: "Пусть этот (сын), позорящий свой род, будет скорей отправлен в мир иной! Ибо благодаря ему великая опасность нависнет над главами рода Куру!" Увы, эти слова правдоречивого (Видуры теперь) полностью исполнились. Ведь только из-за него я вижу сегодня Крипу лежащим на ложе из стрел. Позор да будет занятиям кшатрия! Позор да будет моей силе и мужеству! Ибо кто еще подобный мне мог бы так злобно нападать на брахмана и к тому же своего наставника? Крипа - сын мудреца; к тому же - мой наставник; он также - любимый друг Дроны! И теперь он лежит на площадке своей колесницы, терзаемый моими стрелами!

Сильно измученный моими стрелами, хотя и не желал я этого, он лежит в полном изнеможении на площадке своей колесницы и мучительно терзает мне душу! Ведь хотя и теснимый (его стрелами), я все же должен был только взирать на него, сияющего ослепительным блеском. Но затем был он сражен множеством стрел моих, когда сам я забылся в минуту слабости, (оттого что был измучен сильно³). Ведь поверженный, он⁴ вызывает во мне скорбь гораздо больше, чем даже убийство моего собственного сына! Посмотри, о Кришна, в каком жалком положении оказался он, лежа столь прискорбно в полном изнеможении на своей колеснице! Те быки среди людей, которые дают здесь предметы желаний своим наставникам, после того как приобрели знание от них, достигают положения богов! Напротив, те низменные из людей, которые, приобретя знание от наставников своих, вредят им же, те нечестивцы идут в ад! Несомненно, этот поступок, что совершен сегодня мною, приведет меня в ад! Ибо поверг я своего наставника Крипу на его колеснице ливнями стрел! Еще давно, когда он обучал меня искусству владения оружием, Крипа сказал мне: "Никогда, о Кауравья, не наноси удара по своему наставнику!" И тому повелению справедливого и благородного наставника моего я не последовал, ибо окатил его самого в сражении дождем своих стрел! Поклонение тому досточтимому сыну Гаутамы, не обращающемуся вспять герою! И позор мне, о отпрыск рода Вришни, ибо я тот, кто ударил в него!"

Меж тем как Савьясачин сетовал так по поводу Крипы, сын Радхи, увидев правителя Синдху убитым, ринулся против него. И при виде сына Радхи, устремляющегося к нему, Партха, могучий воин на колеснице, обратившись с улыбкой к сыну Деваки, промолвил такое слово: "Это приближается сын Адхиратхи к колеснице Сатьяки! Несомненно, о" не в состоянии вынести убийство Бхуришраваса в сражении! Ты гони коней, о Джанардана, туда, куда направляется Карна. Да не заставит Вриша⁵ отправиться Сатьяки по пути сына Сомадатты!"⁶ На такие слова, сказанные ему Савьясачином, могучерукий Кешава, наделенный великой мощью, промолвил в ответ подходящие ко времени слова: "Сей могучерукий (Сатьяки) один ведь способен быть противостоящей парой Карне, о Пандава! А что уж говорить, когда этот бык из рода Сатвата объединился с двумя сыновьями Друпады⁷! Пока же, о Партха, тебе не подобает сражаться с Карной! Ибо при нем находится сверкающий дротик, подобный страшному метеору, данный ему Васавой⁸! Для тебя он приберегается им и усердно чтится, о губитель вражеских героев! Пусть поэтому Карна выступит в данном случае против героя из рода Сатвата, как он и действует. Я знаю, о Кауравья, о (предрешенном) часе этого злонравного нечестивца!"

Дхритараштра сказал:

Как происходило то сражение между Карной и героем из рода Вришни, после того как был убит Бхуришравас и повержен правитель Синдху? На чью колесницу взошел Сатьяки, когда он лишился своей собственной колесницы? И как (сражались) оба царевича Панчалы⁹, охранявшие колеса (Арджуновой) колесницы? Обо всем том расскажи мне, о Санджая!

Санджая сказал:

Увы, я опишу тебе, как все произошло в том страшном сражении. Слушай же терпеливо о (последствиях) своих собственных дурных поступков! Ведь еще раньше Кришной было постигнуто в мыслях, о владыка, что храбрейший Сатьяки должен быть побежден героем, на чьем знамени изображение жертвенного столба¹⁰! Ибо Джанардана знает, о царь, прошлое и будущее. А потому, позвав своего возницу Даруку, он повелел ему: "Пусть будет снаряжена своевременно моя колесница!" - Именно так, о царь, приказал он, могущественный. Ведь ни боги, ни гандхарвы, ни якши, змеи или ракшасы и ни люди - никто не в состоянии победить обоих Кришн. Боги с Прародителем¹¹ во главе (хорошо) знают его. Слушай же о несравненной мощи его и о том, как произошла битва. Увидев Сатьяки без колесницы и Карну, приготовившегося к битве, Мадхава затрубил тогда в свою раковину громкозвучную в тоне ришабха¹². И Дарука, услышав рев его раковины и поняв смысл той вести, быстро примчал к нему колесницу, осененную высоким знаменем с изображением Супарны¹³. И с дозволения Кешавы на ту колесницу, управляемую Дарукой, подобную сверкающему огню или солнцу, взошел внук Шини.

Взойдя на ту колесницу, подобную колеснице небесной, запряженную превосходнейшими из коней: Сайньей, Сугривой, Мегхапушпой и Балахакой, способными мчаться всюду по желанию и стремительнобыстрыми, украшенными золотой сбруей, Сатьяки ринулся против сына Радхи, сея бесчисленные стрелы. Также и оба охранителя колес (Арджуновой) колесницы Юдхаманью и Уттамауджас, покинув колесницу Джананджайи, выступили против сына Радхи. Но и сын Радхи тоже, о великий царь, исторгая ливни стрел и пылая гневом, обрушился в том сражении на непреклонного внука Шини. О такой битве, (которая произошла между ними), никогда (раньше) не было слышано ни на земле и ни на небе, пи среди богов или гандхарвов, ни среди асуров, змей и ракшасов. И целое войско то, состоящее из колесниц, конницы, людей и слонов, прекратило (сражение), взирая, о царь, на ошеломляющие подвиги обоих героев. И все они наблюдали за той сверхчеловеческой битвой между ними обоими, выдающимися из мужей, и за искусством Даруки управлять колесницей. И в самом деле, (смотря на искусство) возницы Кашьяпейи¹⁴, стоящего на колеснице, как он мчался вперед, возвращался назад и поворачивал вкось, то описывал круги, то сразу останавливался, все были изумлены.

Боги, гандхарвы и данавы с небосвода также с пристальным вниманием наблюдали за тем сражением между Карной и внуком Шини. Оба наделенные мощью, оба, состязаясь друг с другом, они проявляли свою доблесть в сражении ради друзей своих. И Карна, видом подобный бессмертным, и Ююдхана - Сатьяки, о великий царь, оба дождили друг в друга ливнями стрел. Карна сильно изматывал внука Шини ливнями своих стрел, не будучи в силах примириться с убийством героя кауравов Джаласандхи (совершенным Сатьяки). Преисполненный скорби (о нем) и вздыхающий подобно могучему змею, Карна, усмиритель врагов, сильно разъяренный, как бы сжигая взглядом внука Шини в том сражении, все снова и снова обрушивался на него с упорным неистовством. Но увидев его, преисполненного гнева, Сатьяки пронзил его в ответ густым дождем стрел, подобно тому как слон (пронзает своим клыком) противоборствующего слона. И те оба тигра среди людей, отличающиеся большой стремительностью, будто и впрямь тигры, преисполненные несравненной отваги, жестоко терзали друг друга в той битве.

Тогда внук Шини, усмиритель врагов, своими стрелами, целиком сделанными из железа, пронзил снова и снова Карне все члены тела. Он также стрелою с серповидным острием выбил его возницу из сидения на колеснице и затем острыми стрелами убил четырех его коней белой масти. Рассекши вслед за тем сотнею стрел знамя его на сто частей, тот бык среди людей лишил Карну его колесницы на глазах у твоего сына. И тут воины твои, о царь, те быки среди людей, приуныли все. Тогда Вришасена, сын Карны, и Шалья, повелитель мадров, и сын Дроны окружили внука Шини со всех сторон. И потом все смешалось, и ничего нельзя было разобрать. И действительно, когда отважный сын суты был лишен колесницы (героем) Сатьяки, крики "Ай! Ой!" поднялись тогда, о царь, среди всего войска. Карна тоже, измученный стрелами Сатваты, о царь, и сильно удрученный, взошел на колесницу Дурьйодханы, тяжело вздыхая, о царь, высоко ценя свою дружбу с сыном твоим с самого детства и стараясь исполнить обещание, данное им относительно передачи ему¹⁵ верховной власти.

После того как Карна был так лишен колесницы, о царь, Сатьяки, обуздавший свои чувства, не убил, однако, храбрых сыновей твоих, возглавляемых Духшасаной. Напротив, не желая нарушить¹⁶ клятвенного обещания, данного прежде Бхимасеной, он только лишил их колесниц и сильно измотал их, но не лишил жизней. Ведь в самом деле, Бхимасеной было дано клятвенное обещание убить сыновей твоих, а Партхой во время последующей игры в кости было обещано убиение Карны. Но хотя все воины те, возглавляемые Карной, и прилагали усилия для сокрушения Сатьяки, все же они, превосходнейшие воины на колесницах, не смогли убить его. Сын Дроны и Критаварман, и другие воины на колесницах, а также быки среди кшатриев целыми сотнями были побеждены им с помощью лишь одного только лука. (Герой тот) сражался, желая сделать приятное царю справедливости и достичь потустороннего мира. И право, Сатьяки, сокрушитель врагов, равен каждому из двух Кришн по мощи своей. Таких в мире может быть только (трое): или Кришна, или Партха, могучий лучник, или Шайнея, тот тигр среди людей. Четвертого не встречается!

Дхритараштра сказал:

Взойдя на непобедимую колесницу Васудевы, управляемую Дарукой, возмужалый Сатьяки, равный самому Васудеве и гордый силою своих рук, лишил Карну его колесницы. Садился ли Сатьяки еще на другую чью-либо колесницу (после его поединка с Карной)? Об этом я желаю услышать, ибо ты искусен (в умении) повествовать. Я полагаю, что Сатьяки невыносим (в своей доблести). Обо всем том расскажи мне, о Санджая!

Санджая сказал:

Слушай, о царь, о том, как многомудрый младший брат Даруки быстро доставил Сатьяки другую колесницу, снаряженную всем необходимым. С дышлом, прикрепленным к ней железными и золотыми цепями и шелковыми бечевками, расцвеченная тысячью звезд, украшенная флажками и знаменем с изображением льва, с конями, впряженными в нее, быстрыми как ветер и увешанными золотой сбруей, белыми как месяц, безразличными ко всякому шуму¹⁷ и упорными, превосходнейшими из скакунов, облаченными в сияющие золотые доспехи, о владыка народов, колесница та издавала звон, увешанная сетью колокольцев, и сверкала дротиками и копьями. Снабженная боевыми принадлежностями и оснащенная многими видами оружия, она производила грохот, глубокий, как раскаты (грома из) облаков. И взойдя на нее, внук Шини ринулся против твоего войска. Дарука тоже отправился, как он сам пожелал, в сторону Кешавы.

Карне тоже, о великий царь, доставили превосходнейшую колесницу, запряженную отличными конями, еще более стремительными, белыми как раковина или коровье молоко, облаченными в сияющие золотые доспехи. Она была снаряжена золотыми предохранительными щитами и знаменем. Оснащенная приспособлениями и флажками, она управлялась отличнейшим возницей и была снабжена многими видами оружия. Взойдя на нее, Карна тоже ринулся против своих врагов. Это тебе рассказано мною все, о чем ты спрашивал меня. Все же еще раз узнай о (размерах) потерь, вызванных твоей неверной политикой. Тридцать один сын твой повергнут Бхимасеной, хотя они и поставили во главе Дурмукху, всегда искусного в различных приемах ведения боя. Сотнями были также убиты Сатватой и Арджуной герои, поставившие во главе себя Бхишму и Бхагадатту, о достойнейший! Именно так произошла эта гибель (людей), о царь, из-за твоих пагубных советов!

Так гласит глава сто двадцать вторая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 123

Дхритараштра сказал:

Меж тем как герои те находились в таком положении, как с их так и с моей стороны, о Санджая, что делал тогда Бхима? О том расскажи мне, о Санджая!

Санджая сказал:

Лишившись колесницы, Бхимасена, измученный словесными жалами Карны и подпавший под власть гнева, обратился к Пхальгуне с такими словами: "У тебя на глазах, о Дхананджая, Карна говорил мне все снова и снова: "О евнух, глупец, обжора, о неискушенный во владении оружием, не сражайся, о мальчишка, трусливый в сражении!" Но говорящий так подлежит убиению мною. Карной же были сказаны мне такие слова, о потомок Бхараты! Этот обет, о могучерукий, дан мною совместно с тобою. Поэтому, как это касается меня, о Каунтея, так и тебя без сомнения! Вспомни же, о наилучший из людей, те слова мои, (сказанные) для убиения его! Действуй так, чтобы тот (обет наш) оказался правдивым, о Дхананджая!" Услышав те слова Бхимы, Арджуна, наделенный неизмеримой доблестью, немного приблизившись к Карне в сражении, сказал ему тогда: "О Карна, Карна, ты с обманчивым зрением! О сын суты, ты восхваляешь самого себя! О нечестивый в помыслах, слушай теперь меня, что я скажу тебе! У героев в битве бывает двоякого рода исход: победа или поражение! И оба они сомнительны, о сын Радхи! Это (не бывает иначе) даже для самого Васавы, когда он сражается (в битве)!

Лишенный колесницы Ююдханой, ты, находясь уже на грани смерти, был им все же отпущен (живым). Сам же ты случайно лишил Бхимасену колесницы. И это непристойно, о сын Радхи, что ты поносил Бхиму, зная о нравственных правилах ведения боя, зная о том, что он сражался, не отвращаясь от битвы, и выполнял в меру сил свой долг, подобающий героям в сражении. На глазах у всех войск, а также Кешавы и меня самого ты был много раз лишен Бхимасеной колесницы в сражении. И все же тот отпрыск Панду не сказал тебе ни единого грубого слова! Но так как Врикодара был принужден тобою выслушать много оскорбительных слов и так как сын Субхадры¹⁸ был убит всеми вами в отсутствии моем, то поэтому ты сегодня же получишь плоды оскорблений своих! То, что тобою был рассечен лук (Абхиманью), предрешило твою же собственную гибель, о злонравный! Поэтому ты должен быть убит мною, о глупец, вместе со всеми твоими приспешниками, войском, верховыми и упряжными животными! Заверши теперь все дела свои, подлежащие исполнению, ибо великая опасность нависла над тобою! Я убью Вришасену (твоего сына¹⁹) у тебя на глазах в сражении. И также других тех царей, которые двинутся против меня в затмении рассудка²⁰, всех я уничтожу. В том правдою (клянусь), прикасаясь к оружию! Глупого, лишенного мудрости и слишком тщеславного, увидев тебя павшим на поле брани, злобный Дурьйодхана будет сильно мучиться горем".

И после того как Арджуной было дано клятвенное обещание убить сына Карны, громкий и страшный шум поднялся тогда среди воинов, сражающихся на колесницах. И вот в то время, когда страшное смятение распространялось уже по всем местам сражений, тысячелучистое солнце, все более тускнеющее в своем блеске, опустилось за гору Заката. Тогда, о царь, Хришикеша, обняв стоявшего на головном участке боя²¹ Бибхатсу, выполнившего свое клятвенное обещание, сказал ему так: "Благодаря счастливой судьбе, о Джишну, исполнена тобою великая клятва! Благодаря счастливой судьбе убит зловредный Вриддхакшатра вместе со своим сыном. Столкнувшись с войском сына Дхритараштры, даже (предводитель) войск богов²², о потомок Бхараты, упал бы духом в сражении, о Джишну! Тут не должно быть никаких сомнений! Кроме тебя, о тигр среди людей, я не вижу нигде, даже при глубоком размышлении, человека в трех мирах, который мог бы сразиться с этим войском! Многие хранители Земли, наделенные великой доблестью, равные с тобою или превосходящие, объединились вместе из-за сына Дхритараштры. Облаченные в доспехи, они не могут подступить к тебе, встретив тебя разгневанным в сражении.

Твоя доблесть и мощь равны (могуществу) Рудры или Шакры, или же самого Разрушителя. Никто, не смог бы проявить такую геройскую отвагу в бою, какую ты, усмиритель врагов, один проявил сегодня. Именно так я буду возвеличивать тебя вновь, когда злонравный Карна будет убит со своими последователями. (Так я буду восславлять тебя), когда тот враг твой будет побежден, когда тот ненавистник твой будет убит!" Ему ответствовал Арджуна: "Благодаря твоему благоволению, о Мадхава, это клятвенное обещание мое, трудно выполнимое даже богами, исполнено мною! И вообще, не представляет удивления победа у тех, чьим покровителем являешься ты, о Мадхава! Благодаря твоей благосклонности, Юдхиштхира обретет всю Землю. Это твое именно бремя, о отпрыск рода Вришни, это твоя именно победа, о владыка! Наше преуспеяние зависит от тебя, и мы твои слуги, о сокрушитель Мадху!" После таких слов, обращенных к нему, Кришна, слегка улыбнувшись, погнал своих коней. И он показал затем Партхе великое поле битвы, страшное своим зрелищем.

Шри²³ Кришна сказал:

Жаждавшие победы в бою и широко известной, великой славы, многие цари-герои лежат на земле, сраженные твоими стрелами! Их оружие и украшения разбросаны (всюду), их кони, колесницы и слоны искалечены и разбиты. В доспехах пробитых или совсем разрубленных, они попали в величайшую беду. Некоторые из них еще живы, а некоторые испустили дух. Те же цари, однако, хотя и скончались, все же кажутся будто живые, оттого что наделены высочайшим блеском. Посмотри на землю, покрытую их стрелами с золотым оперением и их разнообразным острым оружием, наступательным и оборонительным²⁴, и (павшими) их верховыми и упряжными животными. В самом деле, о потомок Бхараты, усеянная доспехами, щитами и ожерельями, их головами, украшенными серьгами, тюрбанами и диадемами, цветочными венками и драгоценными камнями, носимыми на макушке, одеждами, шейными (жемчужными) нитями²⁵ и браслетами ангада, золотыми, ярко сверкающими обручами и другими чудесными украшениями, земля выглядит блистательно!

Посмотри на землю, устланную буйволовыми хвостами (знаками царского достоинства) и опахалами из них, пестрыми знаменами, конями, колесницами и слонами, разного рода покрывалами и хохолками волос для украшения коней, красивыми попонами и дорогими предохранительными щитами для колесниц, - словно покрытую расцвеченной шелковой тканью! Посмотри, вот другие (воины), упавшие с хорошо снаряженных слонов вместе с ними же, напоминают собою львов, упавших с горных вершин, сокрушенных громом. Смотри, а вот еще другие, пехотинцы и всадники во множестве, смешавшиеся с конями, лежат на земле, залитые потоками крови!

Санджая сказал:

Так показывая поле битвы Носящему диадему, Кришна затрубил в свою раковину панчаджаныо, обрадованный вместе со своими (соратниками²⁶).

Так гласит глава сто двадцать третья в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 124

Санджая сказал:

Тогда царь Юдхиштхира, соскочив со своей колесницы, о потомок Бхараты, обнял обоих Кришн, обливаясь слезами радости. И утирая свое сияющее лотосоподобное лицо, он сказал Васудеве и Дхананджае, сыну Панду: "Благодаря счастливой судьбе, я вижу обоих вас, могучих воинов на колесницах, выполнившими в сражении труднейшую задачу! Благодаря счастливой судьбе, убит тот злостный негодяй - правитель Синдху! Благодаря счастливой судьбе, о Кришна, мне дарована великая радость! Благодаря счастливой судьбе, наши враги погрузились в океан скорби! Нет в трех мирах ничего невыполнимого для тех, чьим покровителем являешься ты, высочайший учитель всех миров, о сокрушитель Мадху! По твоему благоволению, о Говинда, мы победим наших врагов, как некогда, по твоей же милости, Пакашасана (побеждал) данавов! Будь то покорение всей земли или же будь то покорение трех миров - все это несомненно в отношении тех, о отпрыск рода Вришни, кем доволен ты, о Мадхава! У тех не может быть греха или не бывает поражения в бою, кем доволен ты, покровитель владык богов²⁷, о Мадхава!

Только благодаря твоей благосклонности, о Хришикеша, Шакра стал владыкой божеств! И (по твоей же милости) он, блистательный, обрел победой на головном участке битвы владычество над тремя мирами! Только благодаря твоей благосклонности, тридцать (богов), о владыка тридцати, обрели бессмертие, о Кришна, и услаждаются нетленными мирами! Убив тысячи дайтьев отвагою, исходящей от благосклонности твоей, о сокрушитель врагов, Шакра обрел верховенство над богами! Только по твоему благоволению, о Хришикеша, вселенная со всем, что в ней движется и неподвижно, не отклоняясь от своего (предписанного) пути, о герой, предается занятиям молитвами и возлияниями хома²⁸! Вначале вселенная, развившись из тьмы, была вся единым водным пространством. По твоему же благоволению, она получила проявленную форму, о превосходнейший из людей! Те, кто прибегают к Хришикеше, творцу всех миров, высшему духу, нетленному, никогда не заблуждаются! Те, кто преданы тебе, о Хришикеша, божеству без начала и без смерти, творцу миров, извечному, - всегда преодолевают все трудности! Тому, кто прибегает к твоему высочайшему "Я²⁹", которое представляется Всевышним, Древнейшим, Изначальным мужем-пурушей и Наивысшим из древнейших, - уготовано высочайшее благоденствие! Прибегнувший к (тебе), тому высочайшему духу, который пропел четыре веды и который воспевается в четырех ведах, достигает непревзойденного благоденствия! Прибегнувший к (тебе), тому покровителю Дхананджайи, который является другом Дхананджайи и который способствует благу Дхананджайи, обретает счастье!"

После таких слов, обращенных к ним обоим, благородные Кришна и Пандава сказали тогда, радостные, царю, владыке земли: "Греховный царь Джаядратха сожжен огнем твоего гнева! И хотя войско сына Дхритараштры весьма обширно и сильно возбуждено в пылу сражения, все же оно сокрушено, терпит поражение и будет уничтожено, о потомок Бхараты! Ибо эти кауравы истребляются вследствие гнева твоего, о сокрушитель врагов! Ведь разгневав тебя, героя, способного убить одним лишь взглядом своим, злонравный Суйодхана вместе со своими друзьями и родственниками положит жизнь свою в сражении! Сраженный ранее вследствие твоего гнева, непобедимый даже богами, дед кауравов³⁰ лежит теперь на ложе из стрел! Ибо труднодостижима победа в бою для тех, о сокрушитель врагов, и попадают во власть смерти те, на кого ты разгневан, о Пандава! Царство, жизнь, близкие, дети и разного рода блаженства быстро исчезают у того, на кого ты разгневан, о милостивый! Я считаю кауравов уже погибшими вместе с их сыновьями, животными и родственниками, когда ты, всегда преданный обязанностям царя, разгневан на них, о Юдхиштхира!"

Тогда Бхима могучерукий и Сатьяки, могучий воин на колеснице, изувеченные стрелами, приветствовали своего старшего наставника³¹. И те оба могучих лучника остановились там, окруженные панчалами. Увидев обоих тех героев, преисполненных радости и стоящих перед ним с почтительно сложенными руками, сын Кунти поздравил их обоих - Бхиму и Сатьяки. Он сказал: "Благодаря счастливой судьбе, я вижу обоих вас, героев, избавившихся (живыми) из океана (вражеских) войск, неприступного, где роль крокодила исполняет Дрона, а вместо акулы действует сын Хридики³²! Благодаря счастливой судьбе, побеждены в бою все цари на земле! Благодаря счастливой судьбе, я вижу вас обоих победоносными в сражении! Благодаря счастливой судьбе, Дрона побежден в сражении, а также сын Хридики, исполненный могучей силы! Благодаря счастливой судьбе, я снова вижу вас, о безупречные, переправившихся через то море войск! Вы оба - герои, прославляющие битву и неотвращающиеся в сражениях! Для меня вы одинаково дороги, как сама жизнь! Благодаря счастливой судьбе, я вижу вас обоих". Сказав так, царственный сын Панду³³ обнял Ююдхану и Врикодару, тех обоих тигров среди мужей, и от радости проливал слезы. И тогда все войско пандавов преисполнилось радости, о владыка народов, и, увидев победу, устремило свои помыслы к битве.

Так гласит глава сто двадцать четвёртая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 125

Санджая сказал:

После того как был убит повелитель Синдху, о царь, твой сын Суйодхана, с лицом, орошенным слезами, опечаленный и потерявший уверенность в победе над своими врагами, пришел к мысли, что нет на земле воина, равного Арджуне. Ни Дрона, ни сын Радхи, ни Ашваттхаман и ни Крипа не способны устоять перед ним, когда он воспален гневом, о достойнейший! (И Суйодхана сказал себе): "Ведь победив в сражении всех моих могучих воинов на колесницах, Партха убил правителя Синдху в бою. И никто не мог остановить его. Это мое обширное войско почти все уничтожено (пандавами). И нет ведь никого, кто мог бы защитить его, не (смог бы) даже сам Пурандара³⁴! Тот, на кого полагаясь, всегда происходила (у меня) схватка в бою, увы, тот Карна побежден в сражении, а Джаядратха и вовсе убит! Тот Карна, который говорил среди собрания оскорбительные слова пандавам, увы, тот Карна побежден в сражении, а правитель Синдху повержен! Тот Карна, на чью опираясь мощь, я счел Ачьюту³⁵ за солому, когда он прибыл (ко мне) просить о мире, увы, тот Карна побежден в бою!" Так сокрушаясь в душе, о царь, тот обидчик всего мира, сын твой отправился к Дроне, чтобы увидеть его, о бык из рода Бхараты! И тогда он поведал о том поголовном страшном истреблении кауравов, а также о победе врагов и об (ужасном бедствии), в которое погрузились сыны Дхритараштры.

Дурьйодхана сказал:

Посмотри, о наставник, какое учинено кровавое опустошение среди помазанных царей! (Я ведь вступил в битву), поставив во главе всех нас доблестного Бхишму, деда моего! Убив его, сей Шикхандин, с душою удовлетворенной, осиливает вместе со всеми панчалами головной участок войска, жаждя алчно (нового победного успеха). Другой же ученик твой, неодолимый царь Джаядратха убит Савьясачином, после того как он сокрушил семь акшаухини (наших) войск! Каким образом я стану свободным от долга перед союзниками моими, желавшими нам победы и всегда оказывавшими помощь, а (ныне) отправившимися в обиталище Ямы. Те властители земли, которые желали дать мне всю землю, лежат теперь на земле, сами лишившись обладания землею! Действительно, я трус! Причинив такую гибель друзьям, я не смею думать, что смогу очиститься³⁶ даже совершением тысячи жертвоприношений коня! Оттого что я алчен и греховен и совершаю прегрешения против справедливости, (эти владыки земли), прилагавшие усилия в своем желании победы, попали в обиталище Вайвасваты³⁷. Почему в присутствии тех царей земля не смогла предоставить отверстия и для меня, коль я так пал в своем поведении и замышляю распри среди друзей!

Увы, с телом, орошенным кровью, лежащего среди царей, я не смог спасти деда моего, Бхишму, сраженного на поле брани! И коль я человек неблагородный, подстрекающий друзей к раздору и нечестивый, что же скажет мне он, неодолимый, покоривший другой мир, когда встретит там меня? Смотри, тот могучий лучник Джаласандха убит (доблестным) Сатьяки! Тот герой, могучий воин на колеснице ревностно выступил ради меня, решившись положить свою жизнь! При виде правителя Камбоджи убитого, а также Аламбусы и многих других союзников моих, (я думаю), какая может быть теперь цель у меня сохранить жизнь³⁸? Не обращающиеся вспять герои те, которые сражались ради меня и прилагали старания до крайних своих сил, чтобы победить (врагов моих), лежат (теперь) убитые из-за моей пагубной (политики). Сегодня, постаравшись изо всех своих сил, о усмиритель врагов, я освобожу себя от долга перед ними и ублажу их всех возлиянием водою у берегов Ямуны! Я верно обещаю тебе, о лучший из всех носящих оружие, и клянусь благочестивыми делами, мною совершенными, и всею моей доблестью, а также сыновьями моими, что, убив в сражении всех панчалов вместе с пандавами, я обрету спокойствие духа или же, (убитый) ими в бою, я отправлюсь в те же самые миры, куда уже переселились те (соратники мои)!

Ведь теперь союзники мои, не пользуясь достаточной поддержкой (с нашей стороны), не желают больше (находиться с нами)! Ибо они считают более предпочтительными для себя пандавов, но отнюдь не нас, о могучерукий! Ведь самим тобою, верным своей цели, предопределена наша смерть в сражении, ибо ты поступаешь снисходительно по отношению к Дхананджае, оттого что он твой любимый ученик! Поэтому все они убиты, - все те, кто стремились добыть нам победу! Только лишь Карну одного я вижу теперь, жаждущего нам победы! Ведь у того человека, недалекого умом, который, не распознав должным образом другого, привлекает его как друга своего, - у того дело гибнет. Именно такого рода дело мое совершено людьми, притязающими быть моими друзьями и действующими изворотливыми приемами так и сяк, тогда как сам я в ослеплении жаден и греховен! Увы, убит Джаядратха, а также сын Сомадатты могучий³⁹, равным образом абхишахи, шурасены, шиби и васати. И сам я отправлюсь сегодня туда, куда (уже переселились) те быки среди людей, убитые Носящим диадему, когда ради меня сражались в битве! Ведь без тех быков среди людей нет для меня смысла в жизни! Ты - наставник сыновей Панду, дай нам на это свое дозволение!

Так гласит глава сто двадцать пятая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 126

Дхритараштра сказал:

После того как правитель Синдху был убит в сражении Савьясачином, о сын мой, и после того как пал также Бхуришравас, каким было тогда состояние ваших мыслей? Также и Дрона после таких слов, сказанных ему Дурьйодханой в присутствии кауравов, что сказал он ему вслед за этим? О том расскажи мне, о Санджая!

Санджая сказал:

Громкий, прискорбный вопль поднялся среди твоих войск, о потомок Бхараты, при виде убитых правителя Синдху, а также Бхуришраваса. Они пренебрегли всеми советами твоего сына, советами, благодаря которым были убиты сотнями быки среди кшатриев. Что же касается Дроны, то он, услышав те слова сына твоего, встревожился душою. Но, подумав с минуту, он промолвил, сильно удрученный: "О Дурьйодхана, зачем ты так уязвляешь меня стрелами своих слов? Я ведь постоянно говорил тебе, что Савьясачин не может быть побежден в бою! Вполне достаточно, о Каурава, узнать о (доблести) Арджуны в сражении по тому именно подвигу, когда охраняемый Носящим диадему Шикхандин убил Бхишму! Увидев (Бхишму), непобедимого людьми и богами, убитым в сражении, я уже тогда узнал, что это войско бхаратийское не существует более⁴⁰. После того как был сражен тот герой, которого среди мужей в трех мирах мы считали самым выдающимся из всех героев, на кого же из оставшихся здесь мы должны опереться?

Те кости, о сын мой, которыми прежде играл Шакуни в собрании кауравов, не были игральные кости, а то были острые стрелы, способные убивать врагов! Именно те стрелы, о сын мой, посылаемые Джаей, теперь убивают нас! Хотя Видурой были они уже тогда определены такими, ты все еще не понимаешь (этого)! Также и те слова, когда их говорил мудрый и благородный Видура с плачем в голосе, тех слов благих, ведущих к миру, ты не слушал тогда! И то страшное бедствие, (о котором предрекал он), теперь наступило! То лютое побоище происходит из-за тебя, вследствие твоего пренебрежения теми словами Видуры! И это великое зло, что овладело тобою, о сын Гандхари, есть результат того греховного поступка твоего, когда ты на наших глазах привел в собрание (кауравов) Кришну⁴¹, не заслуживавшую такого обращения, рожденную в высоком роду и соблюдающую все нравственные свои обязанности! Если же нет здесь (по-твоему) особого греха, то в другом мире ты обретешь гораздо более страшные его последствия⁴²! Победив пандавов в игре в кости нечестным путем, ты отправил их тогда в лес в изгнание, облаченных в антилоповые шкуры⁴³! Кто же в таком случае другой из людей, кроме меня, называющий себя брахманом, пытался бы вредить им, всегда соблюдающим свой нравственный долг и близким мне, как родные сыновья?

Этот гнев пандавов был вызван в собрании кауравов тобою вместе с Шакуни, с одобрения Дхритараштры! И подогреваемый Духшасаной, тот гнев был затем сильно раздут Карной. Пренебрегая словами Кшаттри, ты снова и снова раздувал его сам! Преодолев (сопротивление) отовсюду, все вы окружили сына Арджуны, опираясь на царя страны Синдху! Но каким же образом он мог быть убит среди вас? Каким образом, когда здравствуешь ты и Карна, Крипа и Шалья, и Ашваттхаман, о Кауравья, пришел к своей гибели правитель Синдху? Все цари со стороны вашей проявляли неистовую свою мощь, чтобы защитить царя Синдху. Так почему же тогда он был убит среди вас? Ведь полагаясь на меня особенно и на тебя, о Дурьйодхана, тот властитель земли надеялся на избавление от Арджуны! Однако раз он не получил возможности избавиться от Пхальгуны, я не вижу никакого средства для сохранения своей собственной жизни! Пока я не убил панчалов вместе с тем Шикхандином, я чувствую себя словно погружающимся в (трясину) обид, (перенесенных) от Дхриштадьюмны⁴⁴!

Не оказавшись в состоянии вызволить царя страны Синдху, о потомок Бхараты, так зачем же ты уязвляешь меня стрелами своих слов, когда я сам тоже терзаюсь печалью? Не видя более в сражении золотого знамени Бхишмы, верного своей цели и неутомимого в своих деяниях, как ты можешь надеяться на победу? Когда убит среди могучих воинов на колесницах правитель Синдху, а равно убит и Бхуришравас, какой, ты думаешь, будет тогда конец? Крипа тоже ведь трудноодолим, если здравствует еще, о царь! Он не последовал по пути царя страны Синдху. Я высоко чту его за это! Когда я увидел самого Бхишму, совершавшего трудновыполнимые подвиги (в бою), того воина, которого не в состоянии были победить в сражении даже сами боги с Васавой во главе, сраженного на глазах у тебя, о Кауравья, а также младшего твоего брата Духшасаны, я подумал тогда, о царь, что Земля покинула тебя! Вот войска пандавов и сринджаев, о потомок Бхараты, объединившись вместе, теперь обрушиваются против меня, о достойнейший! Не убив всех панчалов, я не сниму своих доспехов. Я совершу для тебя, о сын Дхритараштры, благое дело в сражении!

О царь, (отправляйся) и скажи моему сыну Ашваттхаману, пребывающему в сражении, что он не должен допустить сомакам вызволиться, даже рискуя своей жизнью⁴⁵! (Ты должен также сказать ему): "Соблюдай все наставления, которые ты получил от своего отца! Будь стоек в милосердии, самообуздании, правде и чистосердечии! Искушенный в вопросах закона, пользы и любви, ты должен, не нарушая закона и пользы, постоянно исполнять такие дела, где главным выступает закон⁴⁶! Брахманы должны быть всегда ублажаемы на глазах у всех и мысленно и должны, в меру сил твоих, чтиться тобою. И не должен ты никогда делать им ничего неприятного! Ибо они подобны пламени огня! А что до меня, то я проникну во вражеские ряды, о сокрушитель врагов, ради великой битвы, о царь, уязвленный стрелами твоих слов! Если можешь, о Дурьйодхана, (отправляйся) и поддержи то войско (наше)! Ведь кауравы и сринджайи разгневаны и будут сражаться даже ночью!" Сказав так, Дрона тогда двинулся против пандавов и сринджаев, затмевая (своей мощью) блистательную мощь кшатриев, подобно тому как солнце затмевает свет звезд.

Так гласит глава сто двадцать шестая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 127

Санджая сказал:

Так побуждаемый Дроной, царь Дурьйодхана, подпав под власть гнева, обратил тогда свои мысли к битве. И сказал твой сын Дурьйодхана затем Карне: "Смотри, носящим диадему Пандавой, имеющим своим единственным спутником Кришну, прорван боевой строй, установленный наставником, строй, не проницаемый даже богами, и на глазах у тебя, усердно сражавшегося, и благородного Дроны, а также (многих других) главнейших воинов повержен правитель Синдху! Смотри, о сын Радхи, многие выдающиеся цари лежат на земле, убитые Партхой, как мелкие животные, убитые львом! В то время как сам я с рвением прилагал усилия в сражении, сыном Шакры мое войско было низведено до незначительного остатка. Каким же образом, в самом деле, смог бы Пхальгуна, вопреки желанию Дроны, занятого в битве, прорвать непроницаемый боевой строй, хотя бы даже прилагая большие усилия в сражении?

Ведь правда, Пхальгуна неизменно мил благородному наставнику! Поэтому-то Дрона и предоставил ему доступ (в свой строй), не вступив с ним в битву, о усмиритель врагов! Посмотри на мое злосчастие⁴⁷! Дав сначала обещание безопасности в сражении правителю Синдху, Дрона, усмиритель врагов, предоставил затем Носящему диадему доступ (в свой боевой строй)! Если бы я еще раньше дал дозволение царю Синдху возвратиться домой, то не случилось бы никогда в сражении такого (страшного) побоища людей! Увы, Джаядратха ради сохранения своей жизни намеревался возвратиться домой! Получив от Дроны обещание безопасности в сражении, он был, однако, удержан мною, недостойным! Увы, сегодня братья мои - Читрасена и другие погибли в бою, столкнувшись с Бхимасеной, на глазах у нас, злонравных!"

Карна сказал:

Не порицай наставника! Тот дваждырожденный сражается в меру своих сил! Я считаю, что пандавы не могут быть побеждены в бою Дроной, хотя он и хорошо сведущ во владении оружием! Ибо превозмогши его таким образом, (Арджуна), мчащийся на белых конях, проник (в наш боевой строй). То, что предопределено судьбою, я полагаю, никогда не бывает иначе. И потому, о Дурьйодхана, что хотя мы и сражались из крайних наших сил, а правитель Синдху все же был убит, о царь, судьба тут представляется наивысшей⁴⁸! Меж тем как вместе с тобою мы все прилагаем крайние старания на поле брани, судьба, однако, расстраивая наши мужественные усилия, обходит нас! И при этом мы всегда старались (действовать против пандавов) обманом и отвагой! Всякое дело, которое где бы ни делал человек, обиженный судьбой, - оно всякий раз, будучи исполнено, расстраивается у него судьбою. То, однако, что должно быть сделано человеком добродетельным, проявляющим упорство, то должно быть сделано без колебаний. Успех же зависит от судьбы!

Посредством обмана партхи были крайне унижены, а также и применением яда, о потемок Бхараты! Были они также сожжены в смоляном доме⁴⁹, были они побеждены и в игре в кости. И в соответствии с предписаниями государственной политики, они были затем изгнаны в леса. И все это, что было совершено тобою с применением усилий, опрокинуто судьбою! Сражайся с предельным усилием, избрав смерть вместо отступления! Меж тем как ты и они прилагаете крайние старания, даже судьба может благоприятствовать одной из сторон, (превосходящей другую⁵⁰). Никогда не замечалось у пандавов, чтобы (какое-нибудь) благое дело было предпринято благодаря рассудительному уму. Ни также у тебя, о герой, (мы не наблюдаем) что-либо дурное, сделанное из-за отсутствия ума, о продолжатель рода Куру! Судьба является мерилом всего, что сделано благого или иного⁵¹! Ибо судьба, неизменно устремленная к своей собственной цели, бодрствует, когда все еще спят! Обширны твои войска и многочисленны также воины твои. Но совсем не так (обстоит дело) у сынов Панду. Именно при таких (неравных) условиях началась битва. Их небольшими силами вы, более многочисленные и способные сильнее разить воины, приведены в состояние значительного истощения (своих рядов). Я опасаюсь, что это дело судьбы, которою расстроены наши мужественные усилия!

Санджая сказал:

Меж тем как они так беседовали много о том и о сем, о повелитель людей, войска пандавов показались в сражении. И тогда разыгралась (свирепая) битва между твоими и их воинами, в которой колесницы и слоны сталкивались вместе друг с другом, - и все это, о царь, благодаря твоей пагубной политике!

Так гласит глава сто двадцать седьмая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 128

Санджая сказал:

То войско твое, состоящее из множества возбужденных слонов и коней, о повелитель людей, ринувшись против войска пандавов, сражалось повсюду. Приготовившиеся отправиться в иной мир, панчалы и кауравы сражались друг с другом ради доступа в обширные области Ямы. Герои, сшибаясь с героями в сражении, пронзали друг друга стрелами, пиками и дротиками и быстро отправляли один другого в обиталище Ямы. Страшной и кровопролитной была великая битва, которая происходила между воинами, сражающимися на колесницах, и воинами же на колесницах, жестоко разившими друг друга. Неистовые от возбуждения и разъяренные слоны, о великий царь, сталкиваясь друг с другом, рвали один другого своими клыками. Всадники, домогающиеся великой славы, пронзали и рубили всадников в той яростной схватке копьями, дротиками и секирами. Пехотинцы тоже, о могучерукий, сотнями, с оружием в руках жестоко разили друг друга, о царь, неустанно ревностные в своей отваге. И (все настолько смешалось), что мы могли различать панчалов и кауравов друг от друга, только когда слышали, как их называли по их происхождению, роду и собственным именем, о достойнейший!

Воины при помощи стрел, дротиков и секир отправляли друг друга в иной мир, бесстрашно рыская в сражении. И от их стрел, выпущенных тысячами, о царь, десять стран света не озарялись более, как раньше после захода солнца, И в то время как пандавы сражались так, Дурьйодхана, о великий царь, бесстрашно проник в их войско. Преисполненный сильным горем из-за убийства правителя Синдху, решив "пусть погибну", он проник во вражеское войско. Оглашая землю грохотом колесниц, как бы сотрясая ее, сыновья твои подступили к войску пандавов. Ужасным было то столкновение между ним и последними, о потомок Бхараты, обратившееся в сокрушительное великое побоище воинов. Как полуденное солнце⁵² опаляет все своими лучами, так и сын твой среди (вражеского войска) опалял всех потоками своих стрел. И не в состоянии были пандавы в пылу битвы даже взглянуть на того отпрыска из рода Бхараты! Отчаявшиеся в победе над врагами, они приняли решение обратиться в бегство (с поля боя).

Убиваемые твоим сыном благородным, вооруженным луком, при помощи стрел с золотым оперением и сверкающими остриями, панчалы разбежались во все стороны. Терзаемые стрелами, воины пандавов стали быстро падать (на землю). И в самом деле, твои воины никогда не совершали такого подвига в сражении, какой совершил тогда твой царственный сын, о владыка народов! То войско пандавов было измотано и побито твоим сыном в сражении, как лотосовое поле с распустившимися цветами вытаптывается со всех сторон слоном. Как лотосовый пруд теряет свою красоту, когда вода в нем иссушена ветром иль солнцем, таким точно стало войско пандавов от сокрушительной мощи твоего сына. Увидев войско пандавов, сокрушенное твоим сыном, о потомок Бхараты, панчалы, предводительствуемые Бхимасеной, ринулись на него. Пронзив тогда Бхимасену десятью стрелами и сыновей Мадри тремя стрелами каждого, Вирату и Друпаду - каждого шестью, а сотнею - Шикхандина, Дхриштадьюмну - семьюдесятью и сына Дхармы⁵³ - семью, а кекаев и чедиев - многочисленными острыми стрелами, пронзив затем Сатвату пятью стрелами и (пятерых) сынов Драупади тремя стрелами каждого, пронзив также и Гхатоткачу в пылу сражения (несколько раз), он издал львиноподобный клич. Сотнями он иссекал и других воинов вместе со слонами, конями и колесницами в той битве своими лютыми стрелами, будто это сам Разрушитель истреблял в гневе существа.

Меж тем как Дурьйодхана сокрушал так своих врагов, его могучий лук с золотой тыльной частью старший сын Панду⁵⁴ рассек на три части двумя стрелами с серповидным острием, о достойнейший! И он пронзил его самого десятью острыми стрелами, пущенными с большой силой⁵⁵. И пронзив насквозь жизненно важные места (в теле его), все они, рассеявшись (в разные стороны), вошли в землю. Тогда воины (пандавов), обрадованные, окружили Юдхиштхиру, подобно тому как (некогда) боги окружили Пурандару ради убиения Вритры. Тут царь Юдхиштхира, о достойнейший, послал в твоего сына в пылу сражения ничем не отразимую стрелу. И глубоко пронзенный ею, тот присел на превосходнейшей своей колеснице. И тогда среди ликующих войск панчалов поднялся, о царь царей, громкий, пронзительный крик со всех сторон: "Убит царь!" Грозные возгласы, сливающиеся со свистом стрел, также были слышны там, о достойнейший! Затем быстро показался там Дрона в сражении том. Тем временем и Дурьйодхана тоже, воспрянувший⁵⁶, крепко схватил свой лук. И выкрикивая царю "Стой, остановись!", он ринулся на Пандаву. Тогда и панчалы, жаждущие схватить царя, тоже поспешно двинулись против него. Однако, желая вызволить его, лучшего из рода Куру, Дрона перехватил их и стал уничтожать всех, подобно тому как ярколучистое солнце рассеивает облака, поднимаемые сильнопорывистым ветром. И затем, о царь, произошла лютая, безмерно истребительная⁵⁷ битва между твоими и вражескими (воинами), сошедшимися (друг с другом) с желанием сразиться.

Так гласит глава сто двадцать восьмая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 129

Дхритараштра сказал:

Когда преисполненный огромной силы, наставник Дрона, сказав достойно моему сыну Дурьйодхане, всегда пренебрегающему моими приказаниями⁵⁸, проник, разгневанный, в ряды пандавов и когда герой тот, проникнув туда, упорно рыскал по полю брани, каким образом пандавы остановили того могучего лучника? Кто охранял правое колесо колесницы благородного наставника? И кто охранял его левое колесо, когда он сокрушал врагов в той битве? Каким образом он, лучший из всех носящих оружие, приплясывая во время движения колесницы, словно яростный огонь, нашел свою смерть?

Санджая сказал:

Убив вечером правителя Синдху, Партха, встретившись затем с царем (Юдхиштхирой), и могучий лучник Сатьяки двинулись оба навстречу Дроне. Затем и Юдхиштхира и Бхимасена, сын Панду, каждый с отдельным подразделением войска, тоже двинулись против Дроны. Также и мудрый Накула и Сахадева неодолимый, Дхриштадьюмна и Шатаника⁵⁹, и Вирата с кекаями, а также и матсьи с войском щальвеев выступили против Дроны в битве. Равным образом и царь Друпада, отец Дхриштадьюмны, охраняемый панчалами, выступил, о царь, против Дроны. Также и сыновья Драупади, могучие лучники, и ракшас Гхатоткача в сопровождении своих войск двинулись против Дроны, сияющего ослепительным блеском. Также прабхадраки и панчалы - шесть тысяч искусно разящих ратников выступили против Дроны, выставив впереди себя Шикхандина. Также и другие мужи-тигры и могучие воины на колесницах среди (войск) пандавов, объединившись вместе, выступили против Дроны, того быка среди дваждырожденных.

Когда герои те отправились на битву, о бык из рода Бхараты, ночь наступила страшная, увеличивающая ужас у робких. И та грозная, ужасная ночь, о царь, привела тогда к гибели многих воинов, а также причинила гибельный конец (множеству) слонов, коней и пехотинцев. В ту страшную ночь воющие со всех сторон шакалы внушали великий страх своей сверкающей разверстой пастью. Показывались также совы, особенно над войском кауравов, предвещая своим криком великую и самую грозную опасность. Потом, о царь царей, среди войск поднялся громкий шум. От сильного грохота и треска барабанов - больших и малых, от рева слонов и ржания коней, от резкого стука копыт тот неистовый гул распространился повсюду. Тогда, в тот вечерний час, весьма ужасной была битва, которая произошла между Дроной, о великий царь, и всеми сринджаями. В то время как мир был окутан темнотою, ничего нельзя было различить. И при этом небосвод был покрыт пылью, поднятой со всех сторон войском. Кровь человека, коня и слона смешалась вместе. Мы уже не видели больше пыли, поднимавшейся от земли, все мы были охвачены мрачным унынием.

В течение ночи, словно шум от горящего тростникового леса на горе, раздавался страшный гул от обрушивающихся ударов, наносимых оружием. Когда поле битвы было окутано мраком, свои и чужие, о царь, не различались друг от друга. Все вокруг было словно одержимо в ту ночь⁶⁰. Пыль, поднявшаяся с земли, о царь царей, была вскоре успокоена потоками крови. И из-за золотых панцирей и сверкающих украшений мрак был рассеян⁶¹. И тогда войско бхаратийское, украшенное драгоценными камнями и золотом, выглядело подобно небосводу в ночи, усеянному звездами, о бык из рода Бхараты! Грозное, изобилующее дротиками и знаменами, оно оглашалось воем шакалов и карканьем ворон, боевыми кликами и возгласами (воинов), а также их криками ужаса. От этого возник страшный, неистовый шум, заставляющий подниматься от содроганья волоски на теле. Он наполнил собою все страны света, как раскаты грома могучего Индры. Глубокой ночью, о великий царь, то войско бхаратов казалось озаряемым браслетами ангада, серьгами, украшениями из золотых монет и оружием воинов.

Там слоны и колесницы, украшенные золотом, выглядели ночью подобно облакам, пронизанным молнией. Мечи, дротики и булавы, стрелы и палицы, копья и пики с серповидным острием, падая, выглядели точно ослепительные вспышки огня. В том (буреподобном войске) Дурьйодхана был порывом ветра, дующим спереди. Колесницы и слоны составляли там облака. Громкий шум (барабанов и других) музыкальных инструментов заменял в нем раскаты грома. А луки в нем, осененном знаменами, служили вспышками молний. Дрона и Пандава заменяли там дождевые облака. Мечи, дротики и булавы служили там громовыми стрелами. Стрелы же в нем составляли ливни, а оружие (другого рода) - непрестанные порывы ветра. И ветры, дующие там, были и очень жаркими и очень холодными. Страшное, поразительное и свирепое, (войско) то было губительным для жизни. И не было никакого убежища от него. И в то весьма грозное войско проникли воины, жаждущие битвы, проникли той страшной ночью, оглашаемой ужасным шумом, вызывающей страх у робких и увеличивающей радость героев. И тогда как происходила та свирепая и ужаснейшая ночная битва, пандавы и сринджайи, объединившись вместе, ринулись в гневе против Дроны. Однако тех, о царь, кто двинулся пряма против благородного (Дроны), он заставил обратиться вспять, а некото рых отправил в обиталище Ямы.

Так гласит глава сто двадцать девятая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 130

Дхритараштра сказал:

Когда неодолимый (Дрона), с мощью неизмеримой, неспособный перенести (убиения Джаядратхи), проник, сильно разгневанный, в ряды сринджаев, каким было тогда состояние ваших мыслей⁶²? Когда тот герой с душой неизмеримой, сказав так моему сыну Дурьйодхане, всегда пренебрегающему моими приказаниями⁶³, проник (во вражеский строй), что предпринял Партха? Когда после убиения доблестного правителя Синдху и Бхуришраваса тот непобедимый воин, наделенный великой мощью, выступил против панчалов и когда тот усмиритель врагов проник в их ряды, что подумал неприступный (Арджуна)? И что также подумал Дурьйодхана относительно наиболее подходящих мер, какие следует предпринять? И кто были те, которые последовали за тем предоставляющим выбор героем, первейшим из дваждырожденных? Кто были те герои, которые стояли позади того героя, когда он был занят в сражении? И кто сражался впереди него, когда он сокрушал врагов в битве?

Я полагаю, что все пандавы, теснимые стрелами сына Бхарадваджи, были подобны тощему скоту, дрожащему во время зимних холодов, о могущественный! Проникнув в ряды панчалов, каким же образом тот могучий лучник, сокрушающий врагов, тот тигр среди людей пришел к своей гибели? Когда той ночью все войска, объединенные вместе, и все могучие воины на колесницах, тоже сплотившиеся, были поодиночке изматываемы (Дроной), кто среди вас тогда был из тех, которые отличались мудростью? Ты говоришь, что мои воины были убиты или скучены вместе, или были побеждены и что воины мои, сражающиеся на колесницах, были лишены своих колесниц в тех сражениях. Каким образом там можно было обнаружить той ночью различие между этими Партхами, не обращающимися вспять, и кауравами, о Санджая!

Санджая сказал:

Меж тем как происходила, о царь, та свирепая ночная битва, пандавы вместе со сринджаями ринулись той ночью против Дроны. Тогда Дрона своими быстролетными стрелами отправил всех кекаев и сыновей Дхриштадьюмны в мир усопших. И в самом деле, тех могучих воинов на колесницах, о царь, которые двинулись прямо против Дроны, всех он отправил в мир иной, о потомок Бхараты! Тогда доблестный Шиби, преисполненный гнева, о царь, устремился против того могучего воина на колеснице, храбрейшего сына Бхарадваджи, так сокрушавшего (вражеских воинов). Увидев могучего воина на колеснице из строя пандавов, обрушивающегося на него, Дрона пронзил его десятью стрелами, целиком сделанными из железа. Шиби, однако, пронзил его в ответ тридцатью острыми стрелами. И, улыбаясь при этом, он стрелою с серповидным острием также поверг его возницу. Дрона тогда, убив коней благородного (Шиби), а также возницу его, снес ему голову с туловища вместе с головным убором.

Сын правителя Калинги⁶⁴ вместе с войском калингов обрушился в том сражении на Бхимасену, разгневанный на него за убийство своего отца, (совершенное им прежде). Пронзив Бхиму пятью стрелами, он снова пронзил его семью. Затем он поразил Вишоку (возницу Бхимы) тремя стрелами и знамя последнего - одной стрелою. Но того разгневанного героя преисполненный ярости Врикодара, спрыгнув со своей колесницы на колесницу (своего врага), ударил только лишь своим кулаком. И все кости того (царевича), убитого могучим Пандавой одним только ударом кулака, мгновенно упали (на землю), отделившись одна от другой. Такого поступка его не могли перенести Карна и братья (убитого царевича), равно и (другие) могучие воины на колесницах. И все они принялись разить Бхимасену длинными стрелами, напоминающими ядовитых змей. Оставив тогда колесницу врага, (на которой он стоял), Бхима направился к колеснице Дхрувы⁶⁵, и ударом кулака сокрушил он Дхруву, непрестанно метавшего в него (стрелы). И сшибленный так могучим сыном Панду, тот рухнул (наземь). Убив его, о великий царь, Бхимасена, наделенный огромной силой, настигнул колесницу Джаяраты⁶⁶ и начал поминутно испускать рев, подобно льву. Вытащив затем Джаярату своею левой рукою и продолжая в то же время издавать рык, он убил его шлепком ладони, как раз когда тот стоял перед самим Карной.

Тут Карна метнул в Пандаву дротик, украшенный золотом. Сын Панду, однако, перехватил его (рукою), улыбаясь в то же время. И неприступный Врикодара метнул тот самый дротик обратно в Карну. Но тут Шакуни рассек его в воздухе мечом, впитавшим в себе масло⁶⁷. Тогда сыновья твои, о царь, ринулись к колеснице Бхимы, покрывая Врикодару густым ливнем стрел. Однако Бхима, улыбаясь слегка, отправил в пылу сражения своими стрелами возницу и коней Дурмады в обиталище Ямы. Дурмада же при этом (быстро) вскочил на колесницу Душкарны⁶⁸. Тогда те оба брата, усмирители врагов, мчась на одной и той же колеснице, обрушились на Бхиму посреди головного участка сражения, подобно тому как владыка вод и Митра⁶⁹ устремлялись на Тараку, превосходнейшего из дайтьев. Тут оба твоих сына Дурмада и Душкарна, стоя на одной и той же колеснице, пронзили Бхиму своими стрелами. И тогда на глазах у самого Карны, сына Дроны и Дурьйодханы, Крипы, Сомадатты и Бахлики Пандава, усмиритель врагов, ударом своей ноги вдавил ту колесницу отважного Дурмады и Душкарны в землю. Преисполненный ярости, он ударил затем своим кулаком могучих и храбрых твоих сынов Дурмаду и Душкарну и раздавил их ногою.

Тогда среди войска раздались горестные восклицания "Ай! Ой!" И цари, увидев Бхиму, говорили: "Это сам Рудра в облике Бхимы алчно рыщет среди сынов Дхритараштры!" Говоря так, все цари пустились в бегство, о потомок Бхараты, теряя рассудок и усердно погоняя своих верховых животных. И не было (видно), чтобы они убегали по двое вместе. И вот, когда войско (кауравов) той ночью было сильно потревожено, могучий, исполненный силы Врикодара, с глазами, подобными широко распустившемуся лотосу, горячо приветствуемый многими быками среди царей, (отправившись) к Юдхиштхире, почтил царя. Тогда оба близнеца, Друпада и Вирата, кекайи, а также Юдхиштхира испытали великую радость. И все они оказали ему высокие почести, подобно тому как боги почтили Хару (Махадеву), после того как был убит Андхака. А тем временем сыновья твои, подобные отпрыскам Варуны, преисполненные ярости, в сопровождении благородного наставника и множества колесниц, пехотинцев и слонов, плотно окружили Врикодару со всех сторон, желая сразиться. И тогда в ту грозную ночь, когда все было окутано мраком, густым как облако, произошла необычайная битва, о лучший из царей⁷⁰, наистрашнейшая и наводящая ужас, между благородными (воинами), радующая ворон, волков и стервятников.

Так гласит глава сто тридцатая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 131

Санджая сказал:

После того как сын его (Бхуришравас) был убит Сатьяки, в то время как тот сидел, приготовившись умереть согласно обету прая⁷¹, Сомадатта, сильно разгневанный, сказал Сатьяки такие слова: "Как же, о Сатвата, оставив закон кшатриев, некогда предусмотренный великими духом богами, ты предаешься образу действий разбойников? Как мог бы тот, кто предан долгу кшатриев и наделен мудростью, нанести удар в сражении человеку, отвратившемуся от битвы, или сильно удрученному, или положившему оружие, или просящему пощады? Только двое, в самом деле, там среди вришниев слывут могучими воинами, сражающимися на колесницах, - это Прадьюмна могучерукий и также ты, о Сатвата! Так почему же тогда ты поступил столь жестоко и нечестиво по отношению к тому, кто уселся, чтобы умереть согласно обету прая и чья рука была отрублена Партхой? Я клянусь, о Сатвата, моими обоими сыновьями, тем, что желанно для меня, и всеми моими благодеяниями, что если до того, пока еще не прошла эта ночь, я не убью тебя, кичащегося своим геройством, вместе с твоими сыновьями и младшими братьями, при условии, что ты не будешь охраняем Джишну, сыном Притхи, то пусть тогда я низвергнусь в страшный ад, о позорящий род Вришни!" Сказав так, могучий Сомадатта, сильно разгневанный, затрубил громко в свою раковину и издал львиный клич.

Тогда Сатвата с глазами, подобными лепесткам лотоса, и с зубами как у льва, наделенный могучей силой и преисполненный сильного гнева, промолвил Сомадатте: "Твой доблестный сын Бхуришравас, могучий воин на колеснице, убит! Также и Шала, о царь, терзавшийся гибелью своего брата⁷²! И тебя тоже я убью сегодня вместе с твоими сыновьями, родственниками и животными. Стой же теперь решительно в сражении, особенно когда ты - Каурава! Ты убит уже давно скрытой мощью царя Юдхиштхиры, на чьем знамени - изображение барабана, царя, в котором постоянно пребывают щедрость, смирение, чистота (внешняя и внутренняя) и воздержание от причинения зла, скромность, самообладание и прощение и все то, что нерушимо! Ты придешь к своей гибели в сражении вместе с Карной и сыном Субалы! Я клянусь стопами обоих Кришн⁷³ и всеми моими благодеяниями желанными, что если, разгневанный, я не убью тебя, злостного, вместе с сыновьями в битве и если ты убежишь, покинув (поле брани), тогда ты сможешь еще избавиться невредимым!" Обратившись так друг к другу, с глазами, покрасневшими от гнева, оба они, превосходнейшие из людей, начали метать стрелы один в другого.

Тогда с тысячей слонов и десятью тысячами колесниц Дурьйодхана, окружив Сомадатту, расположился там строем⁷⁴. Так же (сделал) и Шакуни, лучший из носящих оружие, сильно разгневанный, окруженный сыновьями и внуками, а также братьями, в отваге равными самому Индре. И тот твой шурин могучерукий, юный годами, с телосложением крепким, подобным громовой стреле, и наделенный мудростью, и у которого было целых сто тысяч коней, - охранял со всех сторон могучего лучника Сомадатту. И защищаемый теми могучими (воинами), Сомадатта покрыл Сатьяки (тучею стрел). Увидев его, так покрываемого прямыми стрелами, Дхриштадьюмна, разгневанный, двинулся (на выручку) к нему в сопровождении мощного войска. И шум, о царь, поднявшийся там от множества войск, наносящих удары одно другому, напоминал громкий гул многих океанов, всколебленных яростным ветром. И тогда Сомадатта пронзил Сатвату девятью стрелами. А Сатьяки в ответ ударил того быка из рода Куру десятью стрелами. Глубоко пронзенный тем могучим и твердым лучником, Сомадатта опустился на площадку колесницы и, лишившись чувств, впал в обморочное состояние. Видя его, лишившегося чувств, возница его с большой быстротою вывез из сражения доблестного Сомадатту, того могучего воина, сражающегося на колеснице.

Заметив, что Сомадатта, мучимый стрелами Юдханы, лишился чувств, сын Дроны, преисполненный гнева, ринулся против Сатваты на головном участке сражения. При виде его, устремляющегося против колесницы внука Шини, сын Бхимасены (ракшас Гхатоткача), воспаленный гневом, сдержал того врага⁷⁵, стоя на громадной, страшной колеснице, сделанной из черного железа и покрытой медвежьей шкурой, запряженной не конями и не слонами, а существами, подобными слонам⁷⁶. Она была осенена устремленным ввысь сверкающим знаменем с изображением восьми колес, на котором восседал царь стервятников с широко раскрытыми глазами и пронзительно кричащий. Она была уставлена кроваво-красными флажками и украшена гирляндами из внутренностей (различных животных). И та огромная колесница была снабжена восемью колесами. И стоящий на ней (Гхатоткача) был окружен целым акшаухини войска страшных видом ракшасов, вооруженных пиками и тяжелыми булавами и с глыбами скал и деревьями в руках. При виде его с поднятым огромным луком, словно это был сам Разрушитель с булавою в руке во время гибели мира, цари проникнулись страхом.

Мучимое страхом, войско сына твоего пришло в сильное волнение, словно бурное течение Ганги, взыгравшееся водоворотами под действием ветра. Перепуганные львиным рыком, издаваемым Гхатоткачей, слоны начали испускать мочу, а цари стали сильно трепетать. Тогда обрушился там со всех сторон на землю густой ливень камней, исторгаемый ракшасами, ставшими более сильными во время сумерек. Железные колеса⁷⁷, бхушунди⁷⁸, дротики, пики и копья, шатагхни и пики с серповидным острием⁷⁹ непрерывно падали там. При виде той свирепой и ужаснейшей битвы цари, сыновья твои и Карна, сильно обеспокоенные, разбежались во все стороны. Только один надменный сын Дроны, всегда восхваляющий силу оружия, не дрогнул. И он своими стрелами развеял иллюзию, созданную Гхатоткачей. Когда же была разрушена иллюзия его, Гхатоткача в неистовстве выпустил страшные стрелы (в своего противника). И они вошли в Ашваттхамана, прдобно тому как охваченные гневом змеи быстро проникают в муравейник. И те стрелы, остро отточенные на камне, пронзив насквозь сына дочери Шарадвана (Крипи), быстро вошли в землю, обагренные кровью.

Однако Ашваттхаман, отличающийся большой ловкостью рук и доблестью, преисполненный гнева, пронзил разгневанного Гхатоткачу десятью стрелами. Гхатоткача же, глубоко пронзенный в жизненно важные места сыном Дроны, испытывая сильную боль, схватил колесо, имевшее сто тысяч спиц. Края его были острыми, как бритва, и само оно обладало блеском утреннего солнца. И было оно украшено драгоценными камнями и алмазами. И желая убить своего противника, сын Бхимасены швырнул то колесо в Ашваттхамана. И в то время как оно с большой быстротою устремлялось (к своей цели), сыном Дроны оно было раскрошено (на мелкие кусочки) при помощи его стрел. И оно рухнуло на землю, оказавшись напрасным (в своем применении), подобно надежде, взлелеянной человеком обездоленным. Увидев колесо свое сокрушенным, Гхатоткача тогда быстро окутал сына Дроны своими стрелами, словно сверкающий блеском (Раху) (проглотил) Солнце.

Тем временем блистательный сын Гхатоткачи, подобный массе растертой глазной мази⁸⁰, воспрепятствовал подступающему сыну Дроны, подобно тому как царь гор (Меру) преграждает (путь) ветра. Мучимый стрелами внука Бхимасены - Анджанапарвана⁸¹, он⁸² выглядел подобно горе Меру, терзаемой дождевыми потоками, (низвергающимися) из облака. Однако Ашваттхаман, в доблести равный Рудре, или Упендре⁸³, или Индре, не дрогнул и срезал одной стрелою знамя Анджанапарвана. Двумя же другими он сразил возницу его колесницы, а тремя другими (срубил) его тройное бамбуковое дышло. Затем одной стрелою он рассек лук его, а четырьмя другими - четырех его коней. Лишенный колесницы, Анджанапарван занес свой меч. Но другой очень острой стрелою Ашваттхаман рассек надвое тот меч, усеянный золотыми пятнышками, в руке его. Тут внук Хидимбы⁸⁴, о царь, закружив украшенною золотыми браслетами палицей, быстро метнул ее в Ашваттхамана. Однако сбитая стрелами сыном Дроны, она упала на землю.

Взмыв тогда в небо, Анджанапарван стал испускать рев, подобно тому как гремит грозовое облако. И с небосвода он дождил ливни деревьев (на своего врага). Но как солнце пронизывает гущу облаков своими лучами, так и сын Дроны стал тогда пронзать своими стрелами сына Гхатоткачи, удерживающего в себе силу иллюзии, в небосводе. Спустившись вниз, величавый Анджанапарван снова очутился на своей украшенной золотом колеснице, уподобляясь высокой горе. И тут сын Дроны убил того сына отпрыска Бхимы - Анджанапарвана, облаченного в железные доспехи, подобно тому как Великий владыка (Махадева) убил (некогда асуру) Андхаку. И увидев своего могучего сына убитым Ашваттхаманом, (Гхатоткача), с браслетами ангада, дрожащими на нем под влиянием его гнева, подойдя к сыну Дроны, бесстрашно обратился к доблестному сыну дочери Шарадвана, сжигавшему (в то время) войско пандавов, точно яростный огонь - лес, с такими словами: "Стой, остановись, о сын Дроны! Ты не уйдешь от меня живым! Я убью тебя сегодня, подобно тому как сын Агни⁸⁵ сокрушил (скалу) Краунчу".

Ашваттхаман сказал:

Ступай, о сын мой, и сразись с другими, о наделенный доблестью бессмертных! Не подобает, о сын Хидимбы, чтобы отец сражался с сыном⁸⁶! И право же, нет у меня никакого гнева на тебя, о сын Хидимбы! Однако же, когда человек охвачен гневом, он может убить даже самого себя!

Санджая сказал:

Услышав это, сын Бхимасены, проникнутый скорбью о сыне, с глазами, медно-красными от гнева, обратившись в сильном неистовстве к Ашваттхаману, промолвил: "Разве я труслив в сражении, о сын Дроны, подобно человеку простому? Действительно, я родился от Бхимы в прославленном роду кауравов! Я сын пандавов, никогда не отвращающихся в сражениях! Я - верховный царь ракшасов, равный Десятишейному (Раване) в мощи! Стой, остановись, о сын Дроны! Ты не уйдешь от меня живым! Сегодня на поле брани я отобью у тебя охоту к битве!" Сказав так, могучий ракшас, с глазами, медно-красными от гнева, ринулся в ярости на сына Дроны, как лев - на царя слонов. И Гхатоткача принялся дождить в того быка среди воинов на колесницах - сына Дроны стрелами размером в ось колесницы, подобно тому как облако дождит своими ливнями. Сын Дроны, однако, своими собственными стрелами рассеивал тот ливень стрел еще до того, как он мог достичь его. В то время казалось, что происходило другое сражение в воздушном пространстве между (сталкивающимися) стрелами, (как бы олицетворяющими собою воинов). Небосвод тогда в течение той ночи сиял блистательно огненными вспышками, причиненными столкновением оружия, словно он пестрел мириадами светлячков.

Заметив, что вызванная им иллюзия развеяна сыном Дроны, горделивым в сражении, Гхатоткача, снова сделавшись невидимым, создал еще иллюзию. Он принял вид огромной, очень высокой горы со (множеством) вершин, густо покрытых деревьями, и с источниками, откуда (непрерывно) исторгались потоки копий, дротиков, мечей и тяжелых палиц. Увидев ту гору, подобную скопищу глазной мази, с бесчисленными потоками оружия, падающими из нее, сын Дроны не пошевельнулся вовсе. И потом, улыбаясь слегка, он вызвал к действию оружие ваджра. И та владычица гор, пораженная тем оружием, была быстро сокрушена. Тогда ракшас, обратившись в синее облако в небе, украшенное радугой, стал неистово покрывать сына Дроны в сражении том ливнями камней. Сын Дроны, однако, наилучший из знатоков оружия, нацелив оружие ваявья, уничтожил то синее облако, поднявшееся (на небосводе). Покрыв затем все стороны света тучами своих стрел, сын Дроны, лучший из двуногих, убил сто тысяч воинов, сражавшихся на колесницах.

И он снова увидел Гхатоткачу, бесстрашно подступающего к нему на колеснице и с натянутым луком, в сопровождении многочисленных ракшасов, напоминающих львов или тигров и наделенных отвагой возбужденных слонов, - одних на спинах слонов, других на колесницах, а иных же верхом на конях. Сын Хидимбы был окружен своими спутниками с очень широкими ликами, крупными головами и претолстыми шеями: ракшасами пауластьямц и ятудханами, злобными и свирепыми в отваге. Храбрые, они были вооружены различного рода оружием и украшены разнообразными панцирями. Наделенные могучею силой, с глазами, широко раскрытыми от гнева, они испускали страшный рев. И в сопровождении тех ракшасов, трудноодолимых в бою, (Гхатоткача выступил) тогда в битве. Увидев их, сын твой (Дурьйодхана) впал в глубокое уныние. И ему сын Дроны сказал: "Постой, о Дурьйодхана! Не следует тебе впадать в смятение! Стой сегодня в стороне вместе с этими храбрыми братьями и владыками земли, наделенными отвагою Индры! Я убью твоих недругов! И не будет у тебя поражения! Говорю тебе клятвенно правду! А тем временем ты успокой свое войско!"

Дурьйодхана сказал:

Я отнюдь не считаю удивительным то, (что говоришь ты), ибо сердце у тебя большое! И твоя преданность нам очень велика, о сын дочери Гаутамы⁸⁷!

Санджая сказал:

Сказав так Ашваттхаману, он тогда обратился к сыну Субалы и молвил: "Окруженный сотнею тысяч боевых колесниц, блистающих в сражении, и шестьюдесятью тысячами слонов, выступи против Дхананджайи! Также Карна и Вришасена, Крипа и Нила; северные племена и Критаварман, Пурумитра и Шрутарпана, Духшасана и Никумбха, Кундабхедин и Урукрама; Пуранджая и Дридхаратха, Патакин и Хемапанкаджа, Шалья, Аруни и Индрасена, Санджая, Виджая и Джая; Камалакша, Пуру и Кратхин, Джаяварман и Сударшана⁸⁸ - все они будут сопровождать тебя вместе с шестьюдесятью тысячами пехотинцев. Убей Бхиму и обоих близнецов и также царя справедливости, о дядя по матери, подобно тому как владыка богов убивает асуров! Моя надежда на победу зиждется на тебе! Уже истерзанные стрелами сына Дроны, тела их сильно изувечены. Убей, о дядя мой, сынов Кунти, как сын Паваки (Карттикея) убивает асуров!" После таких слов, сказанных твоим сыном, Саубала⁸⁹ быстро двинулся вперед, страстно желая испепелить пандавов и желая, о царь, обрадовать сыновей твоих!

Тем временем битва, которая происходила той ночью на поле брани между сыном Дроны и ракшасом, стала весьма ужасной, как (некогда) сражение между Шакрой и Прахрадой. Тогда Гхатоткача, воспаленный гневом, ударил сына дочери Гаутамы в грудь десятью жестокими стрелами, подобными яду иль огню. Глубоко пронзенный теми стрелами, выпущенными сыном Бхимасены, он зашатался посредине своей колесницы, словно дерево, сотрясаемое ветром. И снова Гхатоткача широко заостренной стрелою⁹⁰ (ударил в него) и быстро рассек ярко сверкающий лук, находившийся в руках сына Дроны. Тогда, взяв другой, огромный лук, способный выдерживать большое напряжение, сын Дроны принялся дождить (в своего врага) острые стрелы, подобно тому как облако проливает потоки дождя. Затем сын дочери Шарадвана послал, о потомок Бхараты, проносящиеся по небу и сокрушающие врагов стрелы с золотым оперением против несущихся по небу (вражеских) стрел. И терзаемое стрелами, то полчище широкогрудых ракшасов выглядело как стадо возбужденных слонов, обеспокоенных львами. Изматывая своими стрелами тех ракшасов вместе с их конями, возницами и колесницами, могущественный (воитель) тот испепелял пх, подобно тому как божественный Агни сжигает существа в конце юги⁹¹.

Сжегши своими стрелами целое акшаухини войска ракшасов-найрритов⁹², Ашваттхаман сиял весьма блистательно, как некогда бог Махешвара на небе, после того как сжег город Трипуру. Подобно тому как сверкает ослепительный огонь, сжегши все существа в конце юги, так сиял блистательно сын Дроны, лучший из побеждающих, когда испепелил твоих врагов. И в самом деле, среди тех тысяч царей и тех пандавов, о потомок Бхараты, никто, кроме доблестного Гхатоткачи, могучего владыки ракшасов, не был в состоянии даже взглянуть на сына Дроны в том сражении. И тогда ракшас, о лучший из рода Бхараты, с глазами, покрасневшими по краям от гнева, ударяя в ладони и кусая (нижнюю) губу, сказал, разъяренный, своему вознице: "Вези меня к сыну Дроны!" И на страшной видом колеснице, осененной победоносным знаменем, тот сокрушитель врагов снова двинулся против сына Дроны, чтобы сразиться с ним в поединке на колесницах. И вот преисполненный гнева, ракшас метнул в сына Дроны оружие ашани⁹³, снабженное восемью дисками, очень страшное, созданное самим Рудрой. Однако, соскочив со своей колесницы, сын Дроны, оставив на ней свой лук, схватил то оружие и метнул его обратно в самого Гхатоткачу. А тот тем временем (быстро) выпрыгнул со своей колесницы. И то ужаснейшее оружие ашанн, наделенное ослепительным блеском, превратив в пепел колесницу (ракшаса) вместе с конями, возницей и знаменем, вошло в землю, пробив ее глубоко. Увидев тот подвиг сына Дроны, - то, что он, соскочив (с колесницы), схватил страшное оружие, созданное самим Шанкарой⁹⁴, все существа восхвалили его.

Сын Бхимасены тогда, направляясь к колеснице Дхриштадьюмны, о царь, выпустил снова острые стрелы в могучую грудь сына Дроны. Дхриштадьюмна также бесстрашно метал в грудь сына Дроны стрелы - с золотым оперением и напоминающие ядовитых змей. Тогда сын Дроны выпустил в них обоих длинные стрелы - тысячами. Однако те оба героя (Гхатоткача и Дхриштадьюмна) своими стрелами, подобными пламени огня, уничтожили его стрелы. И битва, происходившая там между теми обоими львами среди людей (с одной стороны) и сыном Дроны (с другой), стала в высшей степени свирепой и вызывала восторг у воинов, о бык из рода Бхараты! Тогда в сопровождении тысячи колесниц, трех сотен слонов и шести тысяч коней к тому месту прибыл Бхима. Однако добродетельный сын Дроны, неустанно свершающий подвиги, продолжал сражаться с ракшасом - сыном Бхимы и с Дхриштадьюмной вместе с его приверженцами. И там сын Дроны показывал чрезвычайно удивительную отвагу, какая не могла быть проявлена никем другим среди всех существ, о потомок Бхараты!

В одно лишь мгновение ока он уничтожил своими острыми стрелами целое акшаухини войска ракшасов вместе с конями, возницами, колесницами и слонами на глазах у Бхимасены, сына Хидимбы и сына Паршаты, обоих близнецов и сына Дхармы, Виджайи и Ачьюты⁹⁵. Глубоко пораженные прямолетящими стрелами (Ашваттхамана), слоны падали на землю, словно двухвершинные горы. Устланная там и сям отрубленными хоботами слонов, еще двигающимися в судорогах, земля красовалась величаво, будто усеянная ползущими змеями. И от брошенных золотых жезлов и царских зонтов земля выглядела блистательно, точно небесный свод в конце юги со множеством лун и солнц, усеянный планетами (и звездами). И сын Дроны заставил течь там кровавую реку со стремительным течением. Высокие знамена заменяли в ней лягушек, а барабаны - огромных черепах; зонты составляли вереницы лебедей, реющих над ней, а вместо пены ее окаймляли буйволовые хвосты. Цапли и стервятники заменяли в ней больших крокодилов, а многочисленное оружие - изобилие рыб; колесницы составляли в ней неустойчивые широкие отмели, а стяги - ряды ее красивых деревьев.

И в той ужаснейшей реке стрелы заменяли (мелких) рыб, а копья и дротики - свирепых змей, мозг и мясо служили густой трясиной, а вместо лодок плавали безглавые тела. Вместо моха (у своих берегов) она пестрела волосами (людей и животных) и внушала робким уныние и страх. Она возникала (из крови) тел павших могучих слонов, коней и воинов. Покрытая кровавыми волнами и оглашаемая горестными криками и воплями воинов, она текла в невообразимо ужасный, великий океан, коим служило обиталище Ямы. Убив ракшасов, сын Дроны начал изводить сына Хидимбы своими стрелами. И вновь преисполненный сильной ярости, могущественный и превосходнейший сын Дроны, пронзив потоками стрел партхов, включая Врикодару и сыновей Паршаты, убил одного из сынов Друпады, Суратху по имени. Затем он убил в том сражении младшего брата Суратхи, Шрутаджаю по имени. И еще он убил Баланику, Джаянику и Джаяшву⁹⁶. И потом еще Шрутахваю⁹⁷, о царь царей, отправил сын Дроны в обиталище Ямы. Тремя же другими острыми стрелами с красивым оперением он отправил украшенного золотым ожерельем, могучего Шатрунджаю в мир Шакры.

Вслед за тем он убил Пришадхру и горделивого Чандрадеву⁹⁸. Потом десятью стрелами он убил еще в пылу сражения сыновей Кунтибходжи. Затем, сильно разгневанный, Ашваттхаман возложил на тетиву свирепую прямую стрелу. И из лука, натянутого вплоть до самого уха, он быстро выпустил ту лютую, превосходнейшую стрелу, подобную жезлу самого Ямы, целясь в Гхатоткачу. И та могучая стрела, оснащенная оперением, пронзив насквозь грудь того ракшаса, вошла стремительно в землю, о владыка земли! Заметив, что он упал, и считая его убитым, Дхриштадьюмна, могучий воин на колеснице, унес его от близости сына Дроны (и уложил) на другую колесницу. Таким образом, о царь, Юдхиштхирино войско, состоящее из колесниц, отвратилось от битвы. А доблестный сын Дроны, победив в сражении своих врагов, издал громкий клич. И его почтили все существа и твои сыновья, о потомок Бхараты! И земля из-за сраженных и павших повсюду ракшасов⁹⁹, нашедших там свою гибель, с телами, пронзенными и изувеченными сотнями стрел, стала чрезвычайно ужасной на вид и непроходимой, словно была она устлана вершинами гор. И тогда сонмы сиддхов, гандхарвов и пишачей, змеи-наги, Супарны, усопшие предки и вороны, толпы ракшасов и бхутов, а также апсары и боги - все почтили сына Дроны.

Так гласит глава сто тридцать первая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 132

Санджая сказал:

Увидев сыновей Друпады, равно и сыновей Кунтибходжи, а также ракшасов целые тысячи, убитых сыном Дроны, Юдхиштхира, Бхимасена и Дхриштадьюмна, сын Паршаты, и Ююдхана, объединившись вместе, устремили свои помыслы к битве. И тут Сомадатта, снова преисполненный гнева, увидев Сатьяки в сражении, покрыл его со всех сторон густым ливнем стрел. И тогда разыгралась битва, свирепая и увеличивающая чрезвычайно страх, между твоими и вражескими воинами, жаждущими победы. Сражаясь ради Сатваты, Бхима пронзил героя кауравов¹⁰⁰ десятью стрелами. Сомадатта же в ответ пронзил того героя (пандавов) сотнею стрел. Но тут Сатвата, сильно разгневанный, пронзил десятью острыми стрелами, наделенными сокрушительной силой грома, того престарелого (воина), мучимого скорбью о сыне, преисполненного (помимо того) возвышенными добродетелями, подобно Яяти, сыну Нахуши. И пронзив его с большой силой, он поразил его снова семью стрелами.

Тогда, действуя ради Сатьяки, Бхимасена метнул в голову Сомадатты новую, крепкую и страшную паригху¹⁰¹. Сатьяки тоже, преисполненный ярости, пустил в пылу сражения в грудь Сомадатты превосходнейшую стрелу, острую и красиво оперенную, блеском подобную самому огню. И паригха и стрела, ужасные обе, обрушились одновременно на тело Сомадатты. И тот могучий воин на колеснице рухнул. При (виде) своего сына (Сомадатты), впавшего в обморочное состояние, Бахлика ринулся (на Сатьяки), выпуская ливни стрел, как облако (исторгает потоки воды) в период дождей. Тогда Бхима, все ради Сатьяки, измучив благородного Бахлику девятью стрелами, пронзил его на головном участке битвы. Но преисполненный сильной ярости, могучерукий сын Пратипы¹⁰² вонзил дротик в грудь Бхимы, точно сам Пурандара - громовую стрелу. И сраженный им, Бхима зашатался (на свози колеснице) и потерял сознание. Но затем, обретя сознание, могучий воин метнул булаву в своего противника. И пущенная Пандавой, она снесла голову Бахлике; и тот, убитый, рухнул на землю, как царь гор, пораженный громом.

После того как был убит тот бык среди людей - доблестный Бахлика, десять сыновей твоих, равных (в отваге Раме), сыну Дашаратхи, принялись изматывать Бхиму. Однако Бхима, убив десятью длинными стрелами тех сыновей твоих, осыпал Вришасену, любимого сына Карны, (тучею стрел). Тогда прославленный брат Карны, Вришаратха по имени, ударил в Бхиму множеством стрел. Но и его тоже устранил могучий (Пандава). Убив затем семь воинов на колесницах среди твоих шуринов¹⁰³ своими стрелами, о потомок Бхараты, доблестный Бхима раздавил Шатачандру¹⁰⁴. Не будучи в состоянии перенести убийство Шатачандры, могучего воина на колеснице, доблестные братья Шакуни - Гаджакша, Шарабха и Вибху, ринувшись на Бхимасену, ударили в него острыми стрелами. И уязвляемый так стрелами, точно бык, досаждаемый потоками дождя, тот непревзойденный воин убил пятью стрелами пятерых же воинов, сражавшихся на колесницах¹⁰⁵. И увидев тех героев убитыми, многие из превосходнейших царей стали трепетать.

Тогда Юдхиштхира, преисполненный гнева, стал крушить ряды твоего войска на глазах у Рожденного в сосуде (Дроны) и сыновей твоих, о безупречный! Амбаштхов, малавов и храбрых тригартов вместе с (племенами) шиби отправлял в той битве Юдхиштхира толпами в мир усопших. Рубя на куски абхишахов, шурасенов, бахликов, а также васатиков¹⁰⁶, царь сделал землю покрытой месивом из крови. Также яудхеев, араттов¹⁰⁷ и кшатриев благородных, равно и храбрые полчища мадраков отправил в той битве Юдхиштхира своими стрелами в мир усопших. "Убивайте, хватайте, забирайте в плен, пронзайте, рубите на куски!" - такие шумные возгласы раздавались вблизи колесницы Юдхиштхиры. Увидев Юдхиштхиру, так теснящего и обращающего в бегство войска твои, Дрона, понуждаемый твоим сыном, осыпал его своими стрелами. И сильно разгневанный, Дрона поразил царя оружием ваявья. Но он то дивное его оружие отразил своим таким же оружием.

И когда было отражено то оружие, сын Бхарадваджи, преисполненный сильной ярости и жаждущий убить отпрыска Панду, послал в Юдхиштхиру различные виды дивного оружия: Варуна, ямья¹⁰⁸, агнея, тваштра и савитра¹⁰⁹. Однако все те виды оружия Рожденного в сосуде (Дроны), посланные или посылаемые в него, могучерукий сын Дхармы отразил бесстрашно. Тогда Рожденный в сосуде, стремясь сделать клятвенное обещание свое правдивым¹¹⁰ и желая также, ради блага твоего сына, убить сына Дхармы, вызвал к действию, о потомок Бхараты, оружие айндра и праджапатья¹¹¹. А верховный покровитель рода Куру¹¹², обладающий поступью слона или льва, широкогрудый, с большими и красными глазами, наделенный мощью, не уступающей (силе Дроны), вызвал к действию другое оружие - махендру¹¹³. И им он отразил оба те вида оружия (Дроны). Когда были отражены каждое из всех видов его оружия, Дрона, охваченный гневом, жаждущий поскорее сокрушить Юдхиштхиру, вызвал к действию оружие Брахмы. И оттого что (сразу все вокруг) было окутано густым мраком, я ничего не мог распознать. И все существа тоже проникнулись великим страхом, о владыка земли! Увидев, что оружие Брахмы поднято, сын Кунти, Юдхиштхира, о царь Царей, отразил его своим же собственным оружием Брахмы. И тут первейшие из воинов восславили тех обоих быков среди людей Дрону и Партху, тех могучих лучников, искушенных во всех приемах ведения боя.

Тогда, оставив Каунтею¹¹⁴, Дрона, с глазами, медно-красными от гнева, стал уничтожать войско Друпады оружием ваявья, о потомок Бхараты! И убиваемые Дроной, панчалы пустились в бегство из страха, на глазах у Бхимасены и благородного Партхи. Но тут Носящий диадему (Арджуна) и Бхима быстро остановили их, окружив внезапно твое войско двумя мощными потоками колесниц. Бибхатсу с правой стороны, а Врикодара с левой дождили сына Бхарадваджи двумя могучими ливнями стрел. И потом сринджайи и панчалы, наделенные великой мощью, последовали за теми (двумя братьями), о великий царь, а также и матсьи вместе с Сатватами¹¹⁵. Уничтожаемое Носящим диадему, то бхаратийское войско было тогда (тщетно) удерживаемо Дроной и самим сыном твоим. Однако воинов, о великий царь, невозможно было уже остановить от бегства.

Так гласит глава сто тридцать вторая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 133

Санджая сказал:

Видя, что обширное войско пандавов возбуждаемо гневом, и считая, что невозможно противостоять ему, Дурьйодхана, обратившись к Карне, сказал: "Тот час для твоих друзей, (когда особенно нужна твоя помощь), теперь уже наступил, о преданный друзьям! Спасай, о Карна, в сражении всех воинов моих, о могучий! Они теперь окружены со всех сторон панчалами, Матсьями и кайкеями¹¹⁶, а равно пандавами, могучими воинами на колесницах, - преисполненными ярости и тяжко дышащими, как змеи. Вон пандавы, кичащиеся победой, громко кричат в радости. И многочисленные отряды колесниц панчалов (в рвении своем) подобны самому Шакре!"

Карна сказал:

Если бы и сам Пурандара явился сюда, чтобы спасти Партху, то быстро победив даже его, я убил бы затем и Пандаву. Говорю тебе правду! Будь спокоен, о потомок Бхараты! Я убью сыновей Панду и всех собравшихся панчалов. Я обещаю тебе победу, как сын Паваки¹¹⁷ обещал ее Васаве! Мною должно быть выполнено то, что приятно для тебя, - с таким (сознанием долга) я живу, о царь! Среди всех партхов конечно Пхальгуна - наисильнейший. В него я выпущу дротик, не знающий промаха¹¹⁸, сделанный Шакрой. И когда тот могучий лучник будет убит, братья его, о милостивый, или подпадут под твою власть, или же снова отправятся в лес (в изгнание)! Пока я жив, о Кауравья, никогда не следует тебе впадать в уныние! Я одержу победу в сражении над всеми пандавами, объединившимися вместе, над всеми панчалами и кекаями, а также над вришни, собравшимися вместе! Искромсав их на мелкие куски тучами своих стрел, я отдам тебе Землю!

Санджая сказал:

И в то время как Карна говорил так. Крипа, могучерукий сын Шарадвана, улыбаясь при этом, обратился к сыну возницы с такими словами: "Прекрасно, прекрасно, о Карна! Если только словами может быть достигнут успех, тогда с тобою, о сын Радхи, как со своим покровителем сей бык из рода Куру (можно считать) будет иметь вполне достаточную защиту! Ты много хвастаешься, о Карна, в присутствии главы кауравов, но твоя доблесть нисколько не обнаруживается, ли также и сила твоя! Множество раз видели мы твое столкновение с сыновьями Нанду в бою. Но во всех случаях ты был побеждаем пандавами, о сын возницы! Когда сын Дхритараштры был захвачен (в плен) гандхарвами, тогда, о Карна, все войска сражались н только ты один пустился в бегство! Также и при городе Вираты все кауравы, объединившиеся вместе, равно и ты, о Карна, вместе со своим младшим братом были побеждены Партхой в бою¹¹⁹!

Ты не способен тягаться даже с одним (из сынов Панду) - Пхальгуной на поле битвы! Как же ты осмеливаешься тогда победить всех пандавов с Кришной во главе? Ты слишком много хвастаешься, о сын суты! Сразись лучше (на деле), о Карна, не говоря ничего! Проявлять свою доблесть, не прибегая к хвастовству, - есть долг порядочного человека. Даже гремя громко, о сын суты, подобно осеннему облаку без дождя, ты выглядишь (на самом деле), о Карна, как человек без всякой ценности. Однако царь не понимает этого. Ты громко шумишь, о сын Радхи, до тех пор, пока ты не видишь Партхи. Но этот громогласный шум бывает совсем недопустим для тебя, как скоро ты увидишь Партху вблизи! В самом деле, ты громко шумишь, пока ты не оказался еще в пределах досягаемости стрел Пхальгуны. Но тот громогласный шум твой будет совсем недоступен для тебя, когда ты будешь пронзен стрелами Партхи. Кшатрии выказывают свое превосходство¹²⁰ при помощи своих рук; дваждырожденные - речами своими; Пхальгуна обнаруживает свое геройство при помощи своего лука, а Карна - лишь призрачными желаниями¹²¹".

Так подвергшийся брани сыном Шарадвана, Карна, лучший из разящих, промолвил тогда в ответ: "Герои всегда гремят громогласно, подобно облакам в период дождей, н подобно семени, посеянному в подходящее время, быстро дают плоды. Я не вижу ни малейшего недостатка у героев, несущих тяжкое бремя в бою, когда они хвастаются по тому или иному поводу на головном участке битвы! Ибо когда человек мысленно решается нести бремя, то тут сама судьба непременно приходит ему на помощь. Желая нести в мыслях своих тяжкое бремя, я всегда принимаю необходимое решение. Если же я, (действуя в бою), издаю громогласный шум. то для тебя, о брахман, какой же может быть от этого урон? Герои никогда не гремят напрасно, подобно дождевым облакам. Зная свою собственную силу, мудрые поэтому гремят громогласно. А так как сегодня я полон решимости быстро победить в сражении Кришну и Пандаву, объединившихся вместе, то поэтому я и гремлю громогласно, о сын Гаутамы! Вместе со своими приверженцами посмотри на плоды этих громогласных моих шумов, о брахман! Убив в сражении сыновей Панду вместе с Кришной и Сатватами, я отдам Дурьйодхане всю Землю, лишенную терниев".

Крипа сказал:

Мною не может быть принята во внимание твоя бессвязная болтовня, выдающая твои намерения, о сын суты, когда ты говоришь пренебрежительно об обоих Кришнах и царе справедливости - Пандаве! Несомненна ведь там победа, о Карна, где Кришна и Пандава, оба искушенные в битве. Они непобедимы в сражении даже для богов, гандхарвов и якшей, существ человеческих, змей и ракшасов, - всех облаченных в доспехи. Юдхиштхира, сын Дхармы, предан брахманам. Он правдоречив и обуздан, почитает наставников и божеств и всегда предан справедливости, особенно же он искушен во владении оружием; он одарен мудростью и он благодарен. Братья его все наделены великою силой и хорошо обучены в искусстве владения всеми видами оружия. Они всегда выказывают почтительность к старшим, мудры, всегда справедливы в своих поступках и пользуются славой. А родственники их наделены все доблестью Индры. Истые воители, они беззаветно преданы (пандавам): Дхриштадьюмна и Шикхандин и Джанамеджая, сын Дурмукхи; Чандрасена и Бхадрасена, Киртидхарман, Дхрува и Дхара, Васучандра и Дамачандра, Синхачандра и Суведхана¹²².

Также и сыновья Друпады и сам Друпада, знаток высочайшего и могучего оружия, и царь матсьев вместе со своими младшими братьями, решительно стоящий за них; Шатаника и Судашана, Шрутаника и Шрутадхваджа, Баланика и Джаяника, Джаяшва и Ратхавахана; Чандродая и Камаратха¹²³ и красивые братья Вираты, и оба близнеца (Накула и Сахадева), и (пятеро) сынов Драупади и ракшас Гхатоткача - все они сражаются ради пандавов. И нет поэтому для них гибели. И ведь в самом деле, всю вселенную вместе с богами, асурами и людьми, вместе с сонмами якшей и ракшасов, вместе со всеми слонами, змеями и прочими существами могут уничтожить целиком Бхима и Пхальгуна мощью своего оружия. Что же до Юдхиштхиры, то он одним лишь своим грозным взглядом может сжечь всю землю! Как же ты, о Карна, можешь отважиться победить в сражении тех врагов, ради которых Шаури, наделенный неизмеримой мощью, облачился в доспехи? Ведь это - великое безрассудство с твоей стороны, о сын возницы, ибо ты всегда рискуешь сразиться в битве с Шаури!

Санджая сказал:

После таких слов, обращенных к нему, Карна, сын Радхи, о бык из рода Бхараты, улыбаясь тогда, промолвил тоже наставнику Крипе, сыну Шарадвана: "Слова, которые тобою сказаны относительно пандавов, о брахман, все справедливы! Эти и многие другие добродетели (видны) ь сыновьях Панду. Верно также и то, что Партхи непобедимы в бою даже богами во главе с Васавой и вместе с дайтьями, якшами, гандхарвами, пишачами, змеями и ракшасами. Однако, несмотря на все это, я одержу победу над Партхами с помощью дротика, данного мне Васавой! Ведь дротик этот, данный мне Шакрой, никогда не знает промаха, о дваждырожденный! При помощи его я убью Савьясачина в сражении! Когда же будет убит Пандава, то Кришна и единоутробные братья Арджуны никогда не будут в состоянии владеть Землею¹²⁴ без (помощи) Арджуны! И когда все они погибнут, Земля эта вместе с ее морями останется тогда под властью главы кауравов без всяких для него усилий, о Гаутама¹²⁵! В этом мире все цели достигаются средствами правильной политики, - тут нет сомнения. Зная хорошо это, я потому и гремлю громогласно, о Гаутама!

Что же до тебя самого, то ты старец и брахман (по рождению), и не способен в сражении. Ты питаешь любовь к Партхам. И в ослеплении так ненавидишь меня! Если так ты будешь говорить мне снова тут неприятное для меня, о дваждырожденный, тогда, извлекши свой меч, я отрежу твой язык, о нечестивец! Ты желаешь, о брахман, восхвалять пандавов в сражении, чтобы устрашить все войска кауравов, о злонамеренный! И по этому случаю также выслушай, как подобает, слово мое, когда я буду говорить, о дваждырожденный! Дурьйодхана и Дрона, Шакуни, Дурмукха и Джая, Духшасана, Вришасена, царь мадров и ты сам тоже, Сомадатта и Бхури¹²⁶, также сын Дроны и Вивиншати - все они, искушенные в бою, находятся здесь, облаченные в доспехи! Кто же среди врагов, даже если он обладает мощью, равной Шакре, сможет победить их в сражении? Ведь все они (названные мною) - герои, искусные во владении оружием, наделенные могучею силой и домогающиеся неба¹²⁷. Сведущие в нравственном законе и опытные в бою, они смогли бы убить даже самих богов в сражении! Эти (герои) будут твердо стоять в бою, домогаясь сокрушения пандавов, ибо облаченные в доспехи ради главы кауравов, они жаждут его победы!

Я считаю, что победа зависит от судьбы, даже в отношении людей наиболее могучих. Когда могучерукий Бхишма лежит, пронзенный сотнею стрел, также Викарна и Читрасена, Бахлика и Джаядратха, Бхуришравас и Джая, Джаласандха и Судакшина, а также Шала, наилучший из воинов, сражающихся на колесницах, и Бхагадатта, исполненный могущества, - когда эти и многие другие цари, труднопобедимые даже богами, герои все, еще более сильные, (чем пандавы), (лежат) на поле брани, убитые пандавами, что ты думаешь об этом иное, кроме вмешательства самой судьбы, о низкий из людей? И что же до тех, коих ты постоянно восхваляешь, - врагов Дурьйодханы, о дваждырожденный, то и среди них храбрейшие воины убиты сотнями и тысячами! Все войска и кауравов, и пандавов иссякают неуклонно. Я не вижу в этом нисколько могущества пандавов! С ними, которых ты всегда считаешь столь могучими, о низкий из дваждырожденных, я постараюсь, в меру крайних своих сил, сразиться в битве ради блага Дурьйодханы! Что же до победы, то она зависит от судьбы!"

Так гласит глава сто тридцать третья в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 134

Санджая сказал:

Увидев дядю своего по матери¹²⁸, так грубо оскорбленного сыном возницы, отпрыскДроны, извлекши меч свой, стремительно ринулся на последнего.

Ашваттхаман сказал:

Смотри, о Карна, злоумышленный, (что я сделаю тебе) сегодня! Погоди, о низкий излюдей! Сейчас я снесу тебе голову с туловища, о злонравный!

Санджая сказал:

И когда он стремительно обрушивался (на Карну), его удержали сам царь Дурьйодхана,о великий царь, и Крипа, наилучший из двуногих.

Карна сказал:

Сей брахман, низкий из всех и злонравный, (считает себя) храбрым и восхваляетбитву! Отпусти его, о превосходнейший из рода Куру! Пусть он столкнется с моею мощью!

Ашваттхаман сказал:

Эту (вину) твою, о сын суты, мы прощаем тебе, о злонамеренный! Однако этувозгоревшуюся спесь твою Пхальгуна собьет с тебя!

Дурьйодхана сказал:

О Ашваттхаман, успокойся! Благоволи простить, о милостивый! Право же. не следует тебе никак возбуждать гнева против сына возницы! Ведь на тебе, на Карне и Крипе, на Дроне, на царе мадров и сыне Субалы лежит великая обязанность¹²⁹! Успокойся же. о лучший из брахманов! Вон приближаются все войска пандавов, желая сразиться с сыном Радхи! Ведь они подступают, о брахман, вызывая нас со всех сторон!

Санджая сказал:

Карна тоже, первейший из воинов на колесницах, наделенный великой доблестью, окруженный выдающимися воинами среди кауравов, словно Шакра - сонмами богов, стоял в ожидании, преисполненный скрытой мощи, натянул свой лук и полагаясь на силу своих собственных рук. И произошла тогда битва между разгневанным Карной и пандавами, о великий царь, оглашаемая громкими львиными кличами. И тут пандавы, о царь, и панчалы, овеянные славой, увидев Карну могучерукого, подняли громкий шум. крича: "Это Карна! Откуда взялся Карна в этой свирепой битве? Стой, о Карна! Сразись с нами, о злодушный, о низкий из людей!" Другие же при виде сына Радхи говорили, с глазами, красными от гнева: "Пусть этот высокомерный сын возницы, с коротким умом, будет убит царями-тиграми, всеми вместе! Нет ему смысла жить! Сей муж зловредный всегда чрезвычайно враждебен к Партхам! Послушный мнению Дурьйодханы, он ведь есть корень всех бед! Убейте его!" - так восклицая, кшатрии, могучие воины на колесницах, побуждаемые сыном Панду¹³⁰, ринулись на него, покрывая сына суты густым ливнем стрел с целью убить его.

Но увидев всех могучих воинов на колесницах, так обрушивающихся на него, сын суты не дрогнул¹³¹ и не почувствовал ни малейшего страха. И в самом деле, при виде того необычайного моря войск, напоминающего целый город, доброжелатель¹³² твоих сыновей, могучий и преисполненный великой силы, непобедимый в сражениях, действуя стремительно, принялся тучами стрел сдерживать то войско со всех сторон, о бык из рода Бхараты! Тогда и партхи стали сдерживать его ливнями стрел. Потрясая сотнями и тысячами своих луков, они сражались с сыном Радхи, как (некогда) сонмы дайтьев сражались с Шакрой. Однако тот ливень стрел, вызванный властителями земли со всех сторон, Карна рассеял густым потоком своих собственных стрел, о владыка! И битва та, происходившая между ними, где каждая сторона жаждала противодействовать подвигу другой, напоминала сражение между Шакрой и данавами во время великой битвы, (происходившей некогда) между богами и асурами. Ловкость рук сына возницы, которую мы наблюдали там, была столь удивительной, что все его враги, хотя и ревностно прилагали усилия, не могли одолеть его в бою. Отразив те тучи стрел, выпущенные (вражескими) царями, тот могучий воин на колеснице, сын. Радхи, послал свои острые стрелы, обозначенные его собственным именем, в ярма и дышла, в зонты и знамена и в коней (своих врагов).

И вот цари те, жестоко мучимые Карной и охваченные замешательством, стали блуждать там и сям, подобно стаду скота, мучимому холодом. Целые груды околевающих коней, слонов и воинов, сражавшихся на колесницах, видели мы повсюду там поверженными Карной. Вся земля там, о царь, была усеяна кругом упавшими головами и руками героев, неотвращающихся от битвы. Из-за убитых, убиваемых и вопящих отовсюду (воинов) поле битвы приобрело страшный вид, подобный городу Вайвасваты¹³³.

Тогда царь Дурьйодхана, видя отвагу Карны, направился к Ашваттхаману и сказал ему такие слова: "Сей Карна, облаченный в доспехи, сражается в битве со всеми (вражескими) царями. Смотри, это (вражеское) войско, изматываемое стрелами Карны, обращается в бегство, подобно полчищу асуров, сокрушенному Карттикеей! Увидев войско свое побежденным в сражении мудрым Карной, вон приближается сюда Бибхатсу с желанием убить сына возницы! Пусть будет принят поэтому такой образ действий, чтобы Пандава не смог убить в сражении на наших глазах сына суты, могучего воина на колеснице!" После (таких слов, обращенных к ним), сын Дроны и Крипа, Шалья и сын Хридики, могучий воин на колеснице, увидев Каунтею, приближающегося (к ним), будто Вритра - к войску богов, выступили все против Партхи, чтобы вызволить сына возницы. Тогда и Карна выступил (вместе с ними), словно сам Шакра, исполненный величия.

Дхритараштра сказал:

Увидев Пхальгуну, охваченного неистовством и подобного Яме, когда он проявляется в облике Всесокрушителя в конце юги, о сута, что предпринял дальше Карна, сын Викартаны? Ведь тот могучий воин на колеснице всегда соперничал с Партхой. Он ведь всегда говорил, что сможет победить Бибхатсу в свирепом бою. Что же, о возница, затем предпринял Карна, сын Викартаны, когда внезапно встретился ему неизменно смертельный враг его¹³⁴?

Санджая сказал:

Увидев Пандаву, устремляющегося на него подобно слону - на противоборствующего слона, Карна совершенно бесстрашно двинулся против Дхананджайи. Но того сына Викартаны, так подступавшего с большой стремительностью, Пандава, усмиритель врагов, преисполненный скрытой мощи, сдержал неуклонно летящими стрелами. Карна тоже покрыл его сетью своих стрел, о достойнейший! И сильно разгневанный, он затем пронзил его тремя прямыми стрелами. Но Партха, наделенный могучею силой, не мог перенести такой ловкости его рук. И тот усмиритель врагов послал в сына возницы тридцать прямых стрел, отточенных на камне и со сверкающими остриями. Наделенный великой силой и мощью, он, распалившись гневом, пронзил еще одной стрелою ему запястье левой руки, улыбаясь в то же время. И лук (Карны) выпал из руки его, пронзенной с такой силой. Но снова взяв тот лук в одно мгновение ока, Карна, преисполненный могучей силы, опять покрыл Пхальгуну тучами стрел, обнаруживая большую ловкость рук. Но тот поток стрел, выпущенный сыном суты, о потомок Бхараты, Дхананджая развеял ливнем своих стрел, улыбаясь при этом.

Подступая друг к другу, те оба могучих лучника, о царь, каждый жаждя противодействовать подвигу другого, продолжали покрывать ДРУГ друга ливнями стрел. И та битва, которая происходила между Карной и Пандавой, была весьма необычайной, подобно схватке двух диких слонов, разъяренных борьбою из-за слонихи в периоде ее течки. Тогда Партха, могучий лучник, видя отвагу Карны, с большим проворством рассек лук его у самой рукоятки. И четырех его коней он отправил в обиталище Ямы стрелами с серповидным острием. И тот усмиритель врагов также снес с туловища голову вознице Карны. Затем Партха, отпрыск Панду, пронзил его, чей лук был рассечен и чьи кони и возница убиты, четырьмя стрелами. Но тот бык среди людей, мучимый так стрелами, быстро соскочив с колесницы, лишенной коней, поспешно взошел на колесницу Крипы. Видя сына Радхи побежденным, твои войска, о бык из рода Бхараты, теснимые стрелами Дхананджайи, разбежались во все стороны.

Видя, что они бегут, царь Дурьйодхана тогда, о царь, сам остановил их и сказал такие слова: "Довольно вам бежать, о герои! Стойте твердо (в битве), о быки среди кшатриев! Я сам выступлю в сражении, чтобы убить Партху! Я сам убью Партху вместе с панчалами и сомаками! Сегодня, когда я буду сражаться с Обладателем лука гандивы, партхи увидят мою отвагу, подобную (доблести) самого бога смерти при гибели (мира в конце) юги!Сегодня воины увидят в сражении тучи моих стрел, выпущенных тысячами, напоминающих полеты саранчи. Сегодня воины увидят меня в бою, когда я с луком в руке буду выпускать ливни стрел, словно облако - потоки дождя на исходе жаркой поры! Сегодня в битве я одержу победу над Партхой при помощи своих прямых стрел! Стойте же твердо в сражении, о герои, и отбросьте свой страх перед Пхальгуной! Ибо столкнувшись с моей доблестью, Пхальгуна никогда не будет в состоянии перенести ее, подобно тому как океан, обиталище Макаров, наталкиваясь на берег морской, (не в состоянии преодолеть его)!" Сказав так, царь, с глазами, красными от гнева, окруженный огромным войском, двинулся неодолимый против Пхальгуны.

Увидев могучерукого Дурьйодхану, отправляющегося (на битву), сын Шарадвана, приблизившись тогда к Ашваттхаману, сказал такие слова: "Этот царь могучерукий, обезумевший от гнева, хочет в неистовстве сразиться с Пхальгуной, подражая поведению мотылька, (желающего броситься в пылающий огонь)! Пока еще сей тигр среди людей не положил свою жизнь на наших глазах, столкнувшись с Партхой, отврати Каураву (от такого рокового шага)! Пока еще храбрый царь кауравов не достиг пределов досягаемости стрел Пхальгуны, быстро останови его! Пока еще царь не обратился в пепел ужасными стрелами Партхи, напоминающими змей, только что сбросивших свою обветшалую кожу, должно отвратить его от битвы! В то время как мы находимся здесь, о милостивый, я считаю совсем неподобающим, что царь должен сам идти на битву против Партхи, точно он не имеет в этом себе помощников! Я полагаю, что жизнь Кауравьи едва ли будет в безопасности¹³⁵, если он будет сражаться с носящим диадему Партхой, подобно тому как у слона, схватившегося с тигром!"

После таких слов, сказанных дядей по матери, сын Дроны, лучший из носящих оружие, быстро явился к Дурьйодхане и обратился к нему с такими словами: "Пока я жив, о сын Гандхари, благоволи не вступать в битву, пренебрегая мною, о Кауравья, всегда желающим тебе блага! Ведь тебе совсем не следует проявлять беспокойство относительно победы над Партхой! Я сдержу Партху! Стой здесь, о Суйодхана!"

Дурьйодхана сказал:

Наставник (Дрона) всегда защищает сыновей Панду, точно собственных сыновей своих! Ты тоже постоянно проявляешь к ним внимание, о первейший из дваждырожденных! Или (может быть) из-за моего несчастья твоя отвага в битве всегда проявляется скромно? Или же, быть может, благодаря твоему расположению к царю справедливости и к Драупади? Мы не ведаем об истинной причине! Позор да будет мне, алчному, из-за которого все друзья мои, заслуживающие радостей и непобедимые (в бою), обретают тягчайшее горе! Ведь кто из наиболее выдающихся среди носящих оружие, равный самому Махадеве в бою, не способен был бы сокрушить врагов, хотя бы и не был он сыном дочери Гаутамы¹³⁶? О Ашваттхаман, будь благосклонен и сокруши этих врагов моих! Даже боги не в силах стоять в пределах досягаемости твоего оружия, о безупречный! Убей панчалов и сомаков, о сын Дроны, вместе с их приверженцами! Остальных же убьем мы сами, охраняемые тобою.

Ведь это, о брахман, сомаки и панчалы, овеянные славой, рыскают в неистовстве среди моих войск, уподобляясь лесному пожару! Сдержи их, о могучерукий, а также и кекаев, о превосходнейший из людей, ибо охраняемые Носящим диадему, они уничтожат всех нас без остатка! В самом начале или же потом (будет он свершен тобою), подвиг этот лежит всецело на тебе, о достойнейший! Ты родился, о могучерукий, для сокрушения панчалов! Ты ведь очистишь весь мир от панчалов, о непреклонный! Именно так говорили преуспевшие (в аскетическом покаянии). И слово то исполнится, как ими было сказано! Ведь сами боги с Васавой во главе не в силах стоять в пределах досягаемости твоего оружия. А что уж говорить о Партхах и панчалах! Эти слова мои совершенно правдивы!

Так гласит глава сто тридцать четвёртая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 135

Санджая сказал:

После таких слов, сказанных Дурьйодханой, сын Дроны, трудноодолимый в бою, промолвил в ответ: "О могучерукий отпрыск Куру, (это именно так), как ты говоришь. Ибо пандавы милы всегда и мне самому, и моему отцу! Точно так же и мы оба милы им! Но не так, однако, в бою, о потомок Куру! Мы будем, о братец мой, в меру своих сил сражаться бесстрашно, пренебрегая самой жизнью! Я сам, Карна и Шалья, Крипа и сын Хридики смогли бы уничтожить войско пандавов в мгновение ока, о лучший из царей! Но и они тоже могут, о отпрыск Куру, в одно мгновение ока уничтожить войско кауравов, если, о могучерукий, мы не будем присутствовать в битве! Следует нам сразиться с пандавами в меру наших сил, тогда как и они жаждут сразиться с нами! Однако мощь, сталкиваясь с мощью, приходит в успокоение, о потомок Бхараты! Войско пандавов невозможно победить силою, пока здравствуют сыновья Панду! Ибо то, что говорю я тебе, сущая правда! Сыновья Панду обладают большой мощью. И к тому же они сражаются ради самих себя. Так почему же они не в состоянии будут уничтожить твои войска, о потомок Бхараты!

Ты, однако, о царь, чрезвычайно жаден. И ты обманчив, о Каурава! Ты тщеславен и подозрителен ко всем! И поэтому ты сомневаешься даже в нас! Что до меня, то, сражаясь со всей решительностью ради тебя, я готов положить свою жизнь! Я сейчас отправляюсь на битву ради тебя, о потомок Куру! Я сражусь с врагами ц одержу победу над лучшими и выдающимися (из них). Я буду сражаться с панчалами, сомаками и кекаями, а также с пандавами в бою, чтобы сделать приятное тебе, о усмиритель врагов! Сегодня, опаленные моими стрелами, панчалы и сомаки разбегутся во все стороны, как стада скота, терзаемые львом. Сегодня царственный сын Дхармы¹³⁷ вместе с сомаками, увидев доблесть мою, будет считать весь мир состоящим из Ашваттхаманов. Сын Дхармы, Юдхиштхира придет в уныние, увидев панчалов вместе с сомаками убитыми (мною) в сражении! Я убью всех тех, о потомок Бхараты, которые будут сражаться со мною в битве. Ибо, оказавшись в пределах досягаемости моих рук, они, о герой, не избавятся (сегодня) живыми!"

Сказав так твоему сыну Дурьйодхане, могучерукий (Ашваттхаман) ринулся в битву, обращая в бегство всех лучников. И он, наилучший из живущих, стремился таким образом сделать приятное твоим сыновьям. И обратившись тогда к панчалам и кайкеям, сын дочери Гаутамы сказал им: "Все вы наносите удары по моему телу, о могучие воины на колесницах! Сражайтесь упорно (со мною), обнаруживая ловкость во владении оружием!" После таких слов, обращенных к ним, все они обрушили ливни стрел на сына Дроны, подобно тому как тучи (исторгают) потоки дождя. Но отразив те стрелы, сын Дроны убил десять героев-воинов пред лицом сыновей Панду и Дхриштадьюмны, о владыка! Так убиваемые в сражении, панчалы и сринджайи, оставив на поле брани сына Дроны, разбежались во все стороны. Увидев тех героев-панчалов бегущими вместе с сомаками, Дхриштадьюмна, о великий царь, ринулся против сына Дроны в той битве. И окруженный сотнею храбрых и неотвращающихся (в битве) воинов на колесницах, пестреющих золотом и издающих грохот, подобно дождевым облакам, могучий воин на колеснице Дхриштадьюмна, сын царя Панчалийского, видя воинов своих поверженными, сказал тогда сыну Дроны такие слова:

"О глупый сын наставника, что за польза тебе в убийстве простых воинов¹³⁸! Если ты настоящий герой, то сразись со мною в битве! Я убью тебя! Стой теперь передо мной!" И вслед за этим Дхриштадьюмна, преисполненный доблести, ударил в сына наставника острыми и свирепыми стрелами, способными проникать в самые жизненно важные места. И те быстролетные стрелы, с золотым оперением и сверкающими остриями, способные пронзать любое тело¹³⁹, соединенные в непрерывную линию, вошли в (тело) сына Дроны подобно тому, как свободнолетящие пчелы, домогаясь меда, проникают в (листву) цветущего дерева. Глубоко пронзенный и охваченный сильной яростью, подобно змее, на которую наступили ногою, горделивый и бесстрашный сын Дроны со стрелами в руке промолвил (своему врагу): "О Дхриштадьюмна, подожди минутку, оставаясь на месте, пока я не отправлю тебя в обиталище Ямы своими острыми стрелами!" И сказав так, тот губитель вражеских героев, обнаруживая большую ловкость рук, покрыл сына Паршаты со всех сторон тучами своих стрел. Так покрываемый (стрелами) в том сражении сыном Дроны, отпрыск царя Панчалийского, трудноодолимый в бою, стал тогда поносить его такими словами:

"Ты не знаешь о моем происхождении, о брахман, равно и об обете моем! Ты должен быть убит мною, о злоумышленный, после того как я убью сначала Дрону! Поэтому я не убью тебя сегодня в сражении, когда сам Дрона все еще здравствует! Но после того как минует эта ночь и забрезжит рассвет¹⁴⁰, о злонамеренный, я убью сначала твоего отца в сражении, а затем отправлю и тебя тоже в мир усопших. Именно такое решение принято мною в мыслях! Поэтому, будучи стойким, прояви пока еще ту ненависть свою, которую ты питаешь к Партхам, и ту преданность, которую ты испытываешь к кауравам! Но ты не избавишься от меня живым! Ибо тот дваждырожденный, который, оставив обязанности брахмана, предается долгу кшатрия, подлежит убиению всеми людьми, как сам ты, о низкий из людей!" После таких слов, сказанных сыном Паршаты, столь грубых и оскорбительных, лучший из брахманов (Ашваттхаман) собрал весь свой накипевший гнев и промолвил в ответ: "Стой, остановись!" Точно сжигая его глазами, он глядел на сына Паршаты. И тяжело дыша (в гневе), подобно змею, он покрыл его своими стрелами. Окруженный всеми войсками панчалов, могучерукий (Дхриштадьюмна), превосходнейший из воинов на колесницах, так покрываемый (стрелами) в сражении сыном Дроны, о наилучший из царей, однако не дрогнул¹⁴¹, полагаясь на свою собственную мощь. И в ответ выпустил он всевозможные стрелы в Ашваттхамана.

Оба они вновь и вновь противодействовали друг другу в сражении, где разыгрывалась игра со ставкой на жизнь, оба не выносящие друг друга, они сдерживали один другого тучами своих стрел. И те могучие лучники выпускали ливни стрел со всех сторон. Видя ту свирепую, вызывающую ужас битву между сыном Дроны и отпрыском Паршаты, сиддхи, чараны и ватики¹⁴² высоко почтили их. Наполняя небосвод и все страны света тучами своих стрел и создавая этими стрелами густой мрак, оба те воина продолжали сражаться друг с другом, невидимые (для нас). Словно приплясывая в сражении, с луками, натянутыми до полного круга, стремясь убить один другого и домогаясь победы друг над другом, оба они, могучерукие, сражались красиво, с большим искусством и ловкостью¹⁴³. При виде их обоих, восхваляемых в сражении тысячами первейших воинов и яростно сражающихся в битве, подобно двум диким слонам в лесу, у обоих войск вырвалось неистовое ликование. Львиные рыки и кличи раздавались там, и трубили в раковины, о достойнейший! И музыкальные инструменты звучали там сотнями и тысячами. И во время той свирепой битвы, увеличивающей ужас у робких, казалось, что только миг сражение велось тогда в равной степени.

Затем сын Дроны, о великий царь, сделав стремительный натиск в битве, рассек знамя, лук и зонт благородного сына Паршаты и убил обоих его возниц, погонявших пристяжных коней, и главного его возницу, а также четырех его коней. И затем он, с неизмеримой душою, обратил своими прямыми стрелами в бегство всех панчалов сотнями и тысячами. Увидев тот великий подвиг сына Дроны, напоминающий подвиг самого Васавы в сражении, войско пандавов, о бык из рода Бхараты, начало тогда дрожать (в страхе). Убивая сотню панчалов сотнею стрел и трех могучих воинов на колесницах тремя острыми стрелами на глазах у сына Друпады и Пхальгуны, тот могучий воин на колеснице, сын Дроны уничтожил большую часть панчалов, которые стояли перед ним. Так убиваемые в сражении, панчалы вместе со сринджаями, оставив сына Дроны, пустились в бегство, тогда как колесницы их и знамена были поломаны и разбросаны. И победив в сражении врагов своих, сын Дроны, могучий воин на колеснице, издал зычногромкий клич, подобный грохоту облаков в конце жаркой поры. Убив множество героев, Ашваттхаман выглядел блистательно, будто сверкающий огонь в конце юги, после того как испепелил все существа. И восхваляемый в битве всеми кауравами, после того как он победил в сражении тысячи врагов, доблестный сын Дроны сиял красотою, как сам владыка богов, когда он победил сонмы своих врагов.

Так гласит глава сто тридцать пятая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 136

Санджая сказал:

Тогда Юдхиштхира и Бхимасена, сын Панду, о великий царь, окружили сына Дроны со всех сторон. Но тут царь Дурьйодхана, сопровождаемый сыном Бхарадваджи, ринулся против пандавов в том сражении. И тогда разыгралась битва, страшная на вид, о великий царь, увеличивающая страх у робких. Амбаштхов, малавов, вангов, шиби и тригартов стал Юдхиштхира в гневе отправлять толпами в мир усопших. Бхима также, изрубив абхишахов, шурасенов и других кшатриев, трудноодолимых в бою, сделал землю покрытой месивом из крови. Яудхеев же, араттов, родовитых кшатриев и мадраков в пылу битвы острыми стрелами отправил толпами в мир усопших Носящий диадему. Сильно уязвляемые быстролетными стрелами, слоны начали падать на землю подобно двухвершинным горам¹⁴⁴. Усеянная отрубленными хоботами слонов, все еще судорожно двигающимися, земля выглядела красиво, будто покрытая ползущими змеями. И из-за упавших царских зонтов, пестреющих золотом, поле битвы выглядело блистательно, словно небосвод в конце юги, усеянный солнцами, лунами и другими планетами¹⁴⁵.

В это время близ колесницы Владельца гнедых коней¹⁴⁶ поднялся неистовый шум, среди которого слышались слова: "Убивайте, разите бесстрашно, пронзайте, рубите в куски!" Дрона, однако, преисполненный сильного гнева, стал сокрушать оружием ваявья тех воинов в сражении, подобно тому как неодолимый ветер (разгоняет сгустившиеся) тучи. И так убиваемые Дроной, панчалы разбежались в страхе на глазах у Бхимасены и благородного Партхи. Тогда Носящий диадему и Бхима, окружив твое войско мощным потоком колесниц, быстро подступили к нему. Бибхатсу, (нападая) с правой стороны, а Врикодара - с левой, принялись оба дождить сына Бхарадваджи двумя густыми ливнями стрел. Сринджайи и панчалы - могучие воины на колесницах, равно и Матсьи вместе с сомаками, о великий царь, последовали за теми двумя (братьями). Точно так же и выдающиеся из воинов на колесницах, искусно разящие, принадлежащие твоему сыну, в сопровождении обширного войска двинулись к колеснице Дроны, (чтобы оказать ему поддержку).

Тогда бхаратийское то войско, уничтожаемое Носящим диадему, одолеваемое темнотою и сном, вновь начало терпеть поражение. Хотя воины в нем и были сдерживаемы Дроной и самим сыном твоим, но их, о великий царь, уже невозможно было остановить (в их бегстве). В самом деле, то обширное войско, раздираемое стрелами сына Панду, начало разбегаться во все стороны, в то время когда мир был окутан мраком. Покинув упряжных животных и колесницы, многие повелители людей разбежались в разные стороны, о великий царь, обуянные страхом.

Так гласит глава сто тридцать шестая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 137

Санджая сказал:

Увидев Сомадатту, размахивающего огромным луком, Сатьяки сказал своему вознице: "Вези меня к Сомадатте! Ибо не убив в сражении врага, подлейшего из кауравов, сына Бахлики, я не вернусь из битвы, о возница! И это слово мое правдиво!" И тогда возница погнал на битву стремительнобыстрых коней, происходящих из страны Синдху, масти (белой) как раковины, безразличных ко всякому звуку¹⁴⁷. И те кони, наделенные быстротою мысли иль ветра, повезли Ююдхану, как в стародавние времена кони Индры, о царь, помчали его, когда он собрался убить дайтьев. Увидев того героя из рода Сатвата, стремительно несущегося в битву, Сомадатта могучерукий бесстрашно повернулся к нему. Выпуская ливни стрел, как грозовое облако - потоки дождя, он покрыл (ими) внука Шини, как туча закрывает солнце. Сатьяки также в пылу сражения покрыл бесстрашно того быка из рода Куру ливнями стрел со всех сторон, о бык из рода Бхараты! Но тут Сомадатта пронзил шестьюдесятью стрелами грудь тому герою из рода Мадху. Сатьяки же в ответ, о царь, тоже пронзил его своими острыми стрелами.

Иссеченные взаимно стрелами, оба те быка среди мужей выглядели подобно двум цветущим деревьям киншука, распустившимся красивыми цветами в пору цветения. С телами, всюду залитыми кровью, оба прославленных героя рода Куру и Вришни взирали друг на друга, как бы сжигая один другого взглядами. Мчась на своих колесницах, описывающих круги, те оба сокрушителя врагов, страшные видом, напоминали собою два облака, испускающие ливни дождя. С телами, пронзенными и всюду иссеченными и израненными стрелами, оба они выглядели, о великий царь, подобно двум дикобразам. Покрытые стрелами с золотым оперением, оба они сияли блистательно, о царь, подобно двум высоким деревьям в период дождей, усеянным светлячками. С телами, всюду воспаленными от (вонзившихся) стрел, те оба могучих воина на колесницах выглядели в том сражении подобно двум разгневанным слонам, (украшенным) пылающими факелами.

Тогда, о великий царь, могучий воин на колеснице Сомадатта в пылу той битвы рассек стрелою, заостренной в виде полумесяца, огромный лук Мадхавы. И тут же с большой поспешностью в то время, когда стремительность была (чрезвычайно важна), он поразил его двадцатью пятью стрелами и снова - еще десятью. Тогда, взяв другой, более тугой лук, Сатьяки быстро пронзил Сомадатту пятью стрелами. Затем другою стрелой с серповидным острием Сатьяки, о царь, рассек в пылу сражения золотое знамя сына Бахлики, улыбаясь при этом. Сомадатта же, увидев свое знамя поверженным, бесстрашно осыпал внука Шини двадцатью пятью стрелами. Сатвата тоже, разгневанный в бою, рассек острой стрелою с бритвообразным наконечником лук лучника Сомадатты в том сражении. Затем он поразил во многих местах его самого, напоминавшего слона, лишенного бивней, о царь, сотнею прямых стрел с золотым оперением.

Но вот Сомадатта, могучий воин на колеснице, наделенный великой силой, взяв другой лук, стал покрывать Сатьяки ливнем своих стрел. И Сатьяки тоже, воспаленный гневом в пылу битвы, пронзил Сомадатту (множеством стрел). В ответ и Сомадатта мучительно беспокоил Сатьяки густой сетью своих стрел. Но тут Бхима, (вступив в сражение) ради Сатваты, ударил в сына Бахлики десятью стрелами. Сомадатта тоже поразил бесстрашно внука Шини своими стрелами. Тогда сын Бхимасены, (сражающийся) ради Сатваты, метнул тяжелое и страшное, (с железным острием) бревно¹⁴⁸ в грудь Сомадатты. Но стремительно несущееся на него то страшное видом бревно Каурава в пылу сражения рассек на две части, улыбаясь в то же время. И рассеченное на две части, то огромное острое бревно упало подобно громадной вершине горы, расколотой громом.

Тогда Сатьяки, о царь, стрелою с серповидным острием рассек в том сражении лук Сомадатты и затем пятью стрелами - его кожаный нарукавник¹⁴⁹. Четырьмя же другими стрелами он быстро отправил четырех его превосходнейших коней к царю усопших, о потомок Бхараты! А другой прямой стрелою с серповидным острием тот бык из рода Шини, тигр среди воинов на колесницах, улыбаясь при этом, снес с туловища голову вознице Сомадатты. Затем Сатвата, о царь, послал в него самого страшную видом стрелу, сверкающую подобно огню, отточенную на камне и снабженную золотым оперением. И выпущенная могучим внуком Шини, о владыка, та превосходнейшая, ужасная стрела упала стремительно ему на грудь, о потомок Бхараты! И глубоко пронзенный могучим Сатватой, могучерукий Сомадатта, великий воин на колеснице, упал (с колесницы) и тут же умер.

Увидев там Сомадатту убитым, могучие воины (твои), сражающиеся на колесницах, ринулись на Ююдхану, (поливая его) мощным ливнем стрел. При виде же Ююдханы, так покрываемого стрелами, Юдхиштхира с обширным войском двинулся против строя Дроны. И воспаленный гневом, Юдхиштхира затем принялся своими стрелами обращать в бегство и рассеивать мощный строй твоих войск на глазах У сына Бхарадваджи. Видя Юдхиштхиру, так теснящего (твои) войска, Дрона, с глазами, красными от гнева, обрушился на него с большой стремительностью. И тут он пронзил Партху семью очень острыми стрелами. Глубоко пронзенный им, могучерукий (наставник), облизывая уголки рта, рассек знамя Юдхиштхиры и лук его. Но с большой поспешностью, в то время, когда стремительность была (чрезвычайно важна¹⁵⁰), царь тот, наилучший из всех, - чей лук был рассечен, взял в пылу сражения другой лук, еще более тугой и крепкий. И царь тогда тысячею стрел пронзил Дрону вместе с его конями, возницей, знаменем и колесницей. И все это казалось весьма удивительным!

Измученный от ударов стрел и испытывая мучительную боль, Дрона тогда присел на минуту на площадке своей колесницы, о превосходнейший из рода Бхараты! И обретя через минуту вновь сознание, он, лучший из дваждырожденных; проникнутый сильным гневом, вызвал к действию оружие ваявья. Но тут доблестный сын Притхи, натянув свой лук, бесстрашно отразил то оружие своим таким же оружием в том сражении, о потомок Бхараты! Тогда Васудева, обратившись к Юдхиштхире, сыну Кунти, сказал: "Слушай, о Юдхиштхира могучерукий, о том, что я скажу тебе! Перестань сражаться с Дроной, о первейший из рода Бхараты! Ибо Дрона всегда стремится схватить тебя в сражении! Я считаю неподобающим для тебя сражаться с ним. Тот, кто создан для сокрушения Дроны, тот завтра убьет его. Оставив поэтому наставника, отправляйся туда, где находится царь Суйодхана и где Бхима, тигр среди воинов на колесницах, сражается с кауравами!"

Услышав слова Васудевы, царь справедливости Юдхиштхира, поразмыслив с минуту, быстро помчался к месту страшной битвы, где был занят сокрушитель врагов Бхима, убивая твоих воинов будто сам Разрушитель с широко разверстой пастью¹⁵¹. И оглашая землю сильным грохотом своей колесницы подобно тому как грозовое облако оглашает все десять стран света на исходе жаркой поры, Пандава занял место в тылу Бхимы¹⁵², уничтожавшего своих врагов. Дрона также, при наступлении ночи, начал сокрушать (войска) пандавов и панчалов.

Так гласит глава сто тридцать седьмая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 138

Санджая сказал:

Меж тем как происходила та свирепая и приводящая в ужас битва, когда мир был окутан тьмою и пылью, о владыка земли, воины, стоявшие на поле брани, не могли видеть друг друга. И та великая, необыкновенная битва, приводящая к гибели людей, слонов и коней и заставляющая подниматься от содроганья волоски на теле, происходила (таким способом, что воины там руководствовались) одними лишь предположениями и различными именами, (которые они выкрикивали). Герои Дрона, Карна и Крипа, Бхима, сын Паршаты¹⁵³ и Сатьяки изматывали друг друга и войска противной стороны, о лучший из царей! Войска (обоих лагерей), уничтожаемые со всех сторон теми могучими воинами на колесницах и одолеваемые тьмою и пылью, разбегались во все стороны. В самом деле, воины их разбегались повсюду с содрогнувшимися сердцами. И убегая в том сражении, о великий царь, они подвергались полному истреблению. Тысячи могучих воинов, сражающихся на колесницах, тоже убивали друг друга в той битве. Неспособные ничего видеть в темноте¹⁵⁴, они лишались чувств. И все это было результатом советов твоего сына. И в самом деле, в тот час, когда все там было окутано тьмою, воины все и предводители войск, о потомок Бхараты, были сбиты с толку в том сражении.

Дхритараштра сказал:

В то время как вы, погруженные во мрак из-за неспособности различить что-либо и лишенные своей мощи, жестоко были мучимы пандавами, каково было тогда состояние ваших мыслей? И каким образом также, когда мир был окутан так тьмою, о Санджая, войска пандавов и мои тоже оказались вновь в состоянии видимости?

Санджая сказал:

Тогда все отряды войска (кауравов), которые остались после поражения, (Дрона), дав приказание их предводителям, вновь сплотил в (единый) боевой строй¹⁵⁵. Дрона стал впереди, а Шалья - в тылу. Сын же Дроны и сын Субалы расположились по обеим сторонам. А сам царь (Дурьйодхана), о царь, определил себя для защиты всех войск. И сказал Дурьйодхана всем отрядам пехотинцев, о царь, ободряя их поощрительными словами: "Отложив свое высочайшее оружие, все вы возьмите в руки пылающие светильники!" И побуждаемые лучшим из царей, они тогда, обрадованные, взяли (горящие) светильники. И то войско (кауравов), расположенное вновь (в боевом порядке), выглядело блистательно ночью от света огней (светильников), от дорогих украшений (воинов) и от сверкающего дивного оружия, исторгающегося из него. И в короткое ьремя размещенные (как должно), все те светильники быстро озарили тогда войско. И право же, все отряды войска, обслуживаемые пехотинцами со светильниками в руках, питаемыми маслом, выглядели величаво, словно облака в ночном небе, (озаряемые) вспышками молний. И когда войско (кауравов) было так освещено, Дрона, подобный огню, опаляя все вокруг, сиял блистательно, о царь царей, в своих золотых доспехах, будто полуденное солнце, окаймленное сверкающими лучами.

Там огонь (тех светильников) стал отражаться тогда на золотых украшениях и дорогих нишках, (носимых на шее), на сверкающих колчанах¹⁵⁶ и на хорошо закаленном оружии (воинов). Булавы из крепко закаленной стали, сверкающие паригхи и дротики, когда они проносились (из конца в конец) на колесницах, отражали все снова и снова, о потомок Аджамидхи, сиянием своих лучей пылающий блеск (светильников). Зонты и буйволовые хвосты и вместе с ними пылающие огромные головешки, о царь, а также золотые гирлянды, когда они были колеблемы при сражениях (воинов¹⁵⁷), выглядели там чрезвычайно красиво. Освещаемое светом тех ламп и озаряемое блеском оружия и украшений, то войско, о царь, сверкало сильным блеском. Хорошо закаленное оружие, окрашенное кровью, способное наносить повреждения телу¹⁵⁸ и размахиваемое героями, создавало там сверкающий блеск, подобно вспышкам молнии в небе на исходе жаркой поры. Лики воинов, стремительно нападающих (на врагов), чтобы сокрушить их, и содрогающихся в порыве своего нападения, выглядели тогда красиво, подобно густым облакам, движимым ветром. Каким бывает пожар, пылающий в огромном лесу, что меркнет даже блеск солнца, таким стало и освещенное, страшное на вид войско твое, о потомок Бхараты, в час великой опасности.

Видя то войско наше освещенным, партхи тоже с большой поспешностью побудили точно так же к этому отряды пехотинцев во всех своих войсках. И те тогда зажгли светильники. На каждом слоне было установлено по семь светильников, а на каждой колеснице по десять светильников; по два было помещено на спине каждой лошади, множество других было расположено по бокам и сзади (колесниц), а еще другие - на древках знамен. И во всех их войсках - по сторонам и в тылу, впереди, вокруг и посредине было размещено множество других (светильников). И с пылающими факелами в руках воины расхаживали в обоих (противостоящих друг другу) лагерях. Во всех войсках отряды пехотинцев смешались с отрядами слонов, колесниц и конницы. А в середине войска пандавов стояли также и другие воины (кроме пехотинцев), освещая его с горящими факелами в руках. И озаряемое тем войском, (наше) войско стало тогда еще более блистательным, словно пылающий огонь, (ставший ярким вдвойне) от рассеивающего лучи, сияющего светила, творящего день. Сверкающий блеск обоих войск, распространившись по земле, небосводу и всем странам света, (казалось), еще более увеличился. И от того яркого света и твое, и их войско стало совсем ясно видимо.

Пробужденные тем светом, достигавшим самих небес, сонмы богов, о царь, толпы гандхарвов, якшей, асуров и сиддхов, а также апсары - все явились туда. И заполненное богами и гандхарвами, сонмами лучших из якшей и асуров и толпами апсар, а также убитыми героями, готовыми вознестись на небо, то поле битвы стало выглядеть подобно самим небесам. Кишащее колесницами, конями и слонами, ярко освещенными от светильников, с разгневанными воинами и с конями, израненными и бредущими как попало, то обширное войско, с воинами, сражающимися на колесницах, конями и слонами, выстроенными в боевые порядки, стало подобно боевому строю богов и асуров, (противостоявших друг другу). И в той битве, происшедшей ночью между богоподобными людьми, густой поток дротиков заменял свирепый ветер, огромные колесницы - облака, грохот колесниц и ржание коней - раскаты грома, потоки стрел служили ливнями, а кровь (воинов и животных) заменяла водяные потоки. И в том (сражении) первейший из брахманов, благородный (Дрона¹⁵⁹), подобно могучему пламени опаляя пандавов, напоминал полуденное солнце на исходе дождливой поры, сжигающее все своими лучами, о владыка людей!

Так гласит глава сто тридцать восьмая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 139

Санджая сказал:

Когда мир, окутанный перед этим тьмою и пылью, был таким образом освещен, герои сошлись тогда, жаждя убить друг друга. И сражаясь в битве, о царь, те воины, вооруженные копьями, мечами и другим оружием, взирали друг на друга под влиянием взаимно испытываемых обид. С тысячами светильников, пылающих со всех сторон, поле битвы сияло тогда блистательно, подобно небосводу, усеянному звездами, о потомок Бхараты! С сотнями горящих факелов земля выглядела чрезвычайно красиво. В самом деле, земля, казалось, была охвачена пожаром, как это бывает при гибели мира¹⁶⁰. Все стороны света пылали от тех светильников, расположенных кругом, и казались подобными деревьям, усеянным светлячками вечером в период дождей. Воины-герои тогда сходились один на один с такими же героями, слоны сталкивались со слонами, всадники со всадниками¹⁶¹, а воины на колесницах сходились с лучшими из таких же воинов, преисполненные радости, той страшной ночью по приказанию твоего сына. Затем Арджуна, о великий царь, с большой стремительностью начал сокрушать войско кауравов, опрокидывая всех царей.

Дхритараштра сказал:

В то время как неодолимый Арджуна, воспаленный гневом и неспособный перенести (подвигов кауравов), проник в войско сына моего, каково было тогда состояние ваших мыслей? Что подумали воины, когда тот мучитель врагов вторгся в (их ряды)? И о чем также подумал Дурьйодхана, дабы можно было предпринять в первую очередь¹⁶²? И кто (из воинов) вступил в сражение против того героя, усмирителя врагов? Кто охранял правое колесо Дроны и кто - левое колесо его колесницы? Кто из героев находились в тылу того сражавшегося героя? И кто были те, которые следовали впереди него, когда тот сокрушал врагов в сражении¹⁶³? Тот могучий и непобедимый лучник, который проник в ряды панчалов, тот тигр среди людей, исполненный великой отваги, который, как бы приплясывая по пути следования своей колесницы, спалил своими стрелами целые скопления колесниц панчалов, точно яростный огонь, - каким образом, увы, тот Дрона нашел свою смерть? Ведь ты всегда говоришь о врагах моих как о невозмутимых и непобедимых. Однако же о моих воинах ты сообщаешь лишь, что они убиты, удручены и обращены в бегство, а о воинах, сражающихся на колесницах, только одно: что они лишены своих колесниц во всех битвах, (где они сражаются)!

Санджая сказал:

Поняв намерение Дроны, желающего сражаться, Дурьйодхана той ночью, о великий царь, обратившись к своим послушным братьям: Викарне, Читрасене и Махабаху - Каураве, Дурдхарше и Диргхабаху¹⁶⁴, и всем тем, которые следовали за ним, сказал: "О герои, преисполненные великой доблести, все вы защищайте старательно Дрону с тылу! Сын же Хридики будет охранять правое колесо, а Шалья - левое колесо его колесницы!" С этими словами твой сын побудил выступить впереди всех тех храбрых и могучих воинов на колесницах из строя тригартов, которые остались после своего поражения. И он сказал им:

"Ведь наставник весьма решителен (в сражении), пандавы тоже сражаются с большим рвением. Защищайте же его весьма старательно, в то время как он сокрушает врагов в сражении. Ведь Дрона могуч в битве; он обладает большой ловкостью рук и преисполнен великой отваги. Он может победить самих богов в сражений, - а что уж говорить о Партхах вместе с сомаками! Все вы, однако, о могучие воины на колесницах, защищайте Дрону от царевича Панчалийского - Дхриштадьюмны, могучего воина на колеснице! Среди войск пандавов я не вижу, кроме Дхриштадьюмны, такого воина, который сможет победить Дрону в сражении, о цари! Я считаю поэтому, что нам необходимо всей душою защищать того сына Бхарадваджи! Охраняемый (нами), он несомненно убьет сомаков и сринджаев вместе с их царевичами. И когда будут убиты все сринджайи во главе войска (пандавов), сын Дроны убьет без сомнения Дхриштадьюмну в сражении. Тогда и Карна, могучий воин на колеснице, победит Арджуну в бою. И сам я тоже, облаченный в доспехи, одержу победу над Бхимасеной в сражении. И совершенно очевидно, что эта победа моя будет на долгие времена. Поэтому защищайте в сражении Дрону, о могучие воины на колесницах!"

Сказав так, о лучший из рода Бхараты, сын твой Дурьйодхана дал затем приказание своему войску (выступить) в той кромешной темноте. И тогда разыгралась ночью страшная битва, о бык из рода Бхараты, между обоими войсками, жаждавшими каждое победы над другим. Арджуна начал изматывать войско кауравов, а кауравы стали жестоко мучить Арджуну, осыпая взаимно друг друга различным оружием. Сын Дроны - царя панчалов, а сам же сын Бхарадваджи¹⁶⁵ - сринджаев покрывали в сражении прямыми стрелами. И в то время как войска пандавов и панчалов (с одной стороны) и войска кауравов - (с другой), о достойнейший, уничтожали друг друга, поднялся страшный шум (на поле брани). И битва, которая произошла той ночью, была столь страшной и свирепой, что подобной никогда раньше не было видано ни нами и ни теми, кто предшествовал нам.

Так гласит глава сто тридцать девятая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 140

Санджая сказал:

Меж тем как происходила так страшная ночная битва, о владыка народов, несущая гибель всем существам, сын Дхармы Юдхиштхира, обратившись к пандавам и панчалам вместе с сомаками, сказал: "Подступайте смелее¹⁶⁶ и нагряньте на самого Дрону с намерением убить его!" И по приказанию царя, о царь, панчалы и сомаки ринулись против самого только Дроны, издавая страшные крики. Охваченные неистовым гневом, и мы сами, громко крича в ответ, ринулись против них, в меру своей доблести, отваги и мощи, в сражении. Критаварман, сын Хридики, нагрянул на Юдхиштхиру, в то время как тот стремился ударить в Дрону, - подобно тому как возбужденный от течки слон бросается на возбужденного слона. Против внука Шини, сеявшего повсюду тучи стрел, двинулся, о царь, Каурава Бхури на головном участке сражения. Сахадеву, сына Панду, могучего воина на колеснице, о царь, сдерживал Карна, сын Викартаны, когда тот подступал, чтобы схватить Дрону. А против Бхимасены, нападавшего подобно всесокрушающему богу смерти с разверстой пастью, ринулся в той битве сам Дурьйодхана.

Шакуни, сын Субалы, о царь, действуя стремительно, сдерживал лучшего из воинов Накулу, искусного во всех приемах ведения боя. А Шикхандина, наилучшего из воинов, сражающихся на колесницах, когда он устремлялся на своей колеснице, сдерживал, о царь, Крипа, сын Шарадвана, в том сражении. Пративиндхью, решительно подступавшего на своих конях, мастью подобных павлинам, сдерживал, о великий царь, сражаясь усердно, Духшасана. Сына Бхимасены (Гхатоткачу), искушенного в применении сотни иллюзий¹⁶⁷, когда он рвался вперед, сдерживал Ашваттхаман, проявляя уважение к своему отцу¹⁶⁸. Вришасена же сдерживал в сражении могучего воина на колеснице Друпаду вместе с его войском и последователями, пытавшегося захватить Дрону. Царь мадров, сильно разгневанный, сдерживал, о потомок Бхараты, Вирату, когда тот быстро нападал с целью убийства Дроны. Шатанику же, сына Накулы, неистового в сражении¹⁶⁹, сдерживал Читрасена, быстро (отражая) стрелами, в то время как тот упорно рвался вперед с намерением убить Дрону. А Арджуну, могучего и превосходнейшего из воинов на колесницах, устремлявшегося вперед, сдерживал, о великий царь, Аламбуса, владыка ракшасов.

Далее, Дхриштадьюмна, царевич Панчалы, с веселым видом сдерживал могучего лучника Дрону, так сокрушавшего врагов в сражении. Равным образом других могучих воинов, сражавшихся на колесницах на стороне сынов Панду и выступавших (против Дроны), сдерживали, о царь, с большой силой другие твои воины на колесницах. Сражающиеся со спин слонов, быстро ошибаясь с воинами же на слонах в той свирепой битве, казались сражающимися друг с другом сотнями и тысячами. Глубокой ночью, о царь, кони, стремительно наскакивая друг на друга, выглядели подобно крылатым горам. Всадники сходились со всадниками один на один¹⁷⁰, о великий царь, вооруженные копьями, дротиками и мечами и издавая громкие крики. Там множество людей сражались толпами, разя друг друга булавами и палицами и другим различным оружием.

Критаварман, сын Хридики, воспаленный гневом, сдерживал сына Дхармы Юдхиштхиру, подобно тому как берег морской сдерживает вздымающийся океан. Юдхиштхира, однако, пронзив сына Хридики пятью стрелами, снова еще пронзил его двадцатью и крикнул: "Стой, остановись!" Но тут Критаварман, воспылав гневом, о достойнейший, рассек лук сына Дхармы стрелой с серповидным острием и пронзил его самого семью стрелами. Тогда, взяв другой лук, сын Дхармы Юдхиштхира поразил сына Хридики в обе руки и в грудь десятью стрелами. И тот воин из рода Мадху, пронзенный так сыном Дхармы в сражении, о достойнейший, задрожал от гнева и жестоко поразил (Юдхиштхиру) семью стрелами. Партха же, рассекши его лук, а равно и кожаный нарукавник, послал в него, о царь, пять острых стрел, (хорошо) отточенных на камне. И те свирепые стрелы, пробив драгоценный его панцирь, сверкающий золотом, вошли в землю, точно змеи - в муравейник.

В одно мгновение ока Критаварман, взяв другой лук, пронзил Пандаву шестьюдесятью стрелами и возницу его - десятью. С неизмеримой душою, Пандава, положив свой огромный лук на колеснице, о лучший из рода Бхараты, метнул в него дротик, напоминающий собою змею. И тот огромный дротик, сверкающий золотом, пущенный Пандавой, пронзив насквозь правую руку (Критавармана), вошел в землю. Но в это самое время Партха, взяв снова свой лук, покрыл сына Хридики (тучею) прямых стрел. Тогда храбрый (Критаварман), первейший воин на колеснице среди вришниев, менее чем в мгновение ока¹⁷¹ лишил в том сражении Юдхиштхиру коней, его возничего и колесницы. Вслед за темстарший сын Панду взял меч и щит. Но тот отпрыск рода Мадху в пылу сражения раздробил¹⁷² их острыми стрелами.

Тогда, взяв неотразимую пику с древком, украшенным золотом, Юдхиштхира всражении том быстро послал ее в сына Хридики. И ту пику, пущенную из рук царя справедливости и стремительно несущуюся на него, сын Хридики, обнаруживая большую ловкость рук, рассек на две части, улыбаясь при этом. Затем он осыпал сына Дхармы сотнею стрел в том бою и, воспаленный гневом, рассек его панцирь острыми стрелами. И тот панцирь благородного (Юдхиштхиры), рассеченный стрелами сына Хридики в сражении, распался на куски, (упав с него), о царь, подобно россыпи звезд, скатившейся с небосвода. С луком рассеченным, с доспехами распавшимися, лишенный колесницы и жестоко мучимый стрелами (противника), сын Дхармы Юдхиштхира поспешно удалился с поля брани. Критаварман же, преисполненный могучей силы, победив Юдхиштхиру, сына Дхармы, снова стал охранять колесо колесницы Дроны.

Так гласит глава сто сороковая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 141

Санджая сказал:

Бхури, о царь, в сражении том сдерживал внука Шини, лучшего из воинов на колесницах, упорно подступавшего к нему, подобно слону ради утоления жажды. Но вот Сатьяки, воспаленный гневом, быстро пронзил ему грудь пятью острыми стрелами. И у него потекла кровь. Точно так же и Каурава пронзил в пылу бил вы грудь внуку Шини, одержимого в бою, десятью острыми стрелами. Оба они, о великий царь, с глазами, красными от гнева, натягивая с яростью свои луки, принялись жестоко терзать друг друга стрелами. И меж тем как оба они, исполненные гнева и подобные всеразрушителю Яме, метали свои стрелы, о великий царь, ливень этих стрел был весьма ужасен. Покрывая друг друга стрелами, о царь, оба они стояли друг перед другом в том сражении. И только на самое короткое время битва та была как будто равной. Тогда, о великий царь, внук Шини, пылая гневом и улыбаясь в то же время, рассек в пылу сражения лук благородного Кауравьи. И рассекши его лук, он быстро затем пронзил ему грудь девятью острыми стрелами и крикнул: "Стой, остановись!"

Глубоко пронзенный могучим врагом своим, тот усмиритель врагов, взяв другой лук, пронзил в ответ воина из рода Сатвата. И пронзив героя из рода Сатвата тремя стрелами, о владыка народов, Бхури рассек его лук очень острой стрелою с серповидным наконечником, улыбаясь в то же время. Лишившись так своего лука, о великий царь, Сатьяки, обезумевший от гнева¹⁷³, метнул дротик, отличающийся большой стремительностью, в грудь своему противнику. И с телом, пронзенным тем дротиком, тот упал с превосходнейшей колесницы, весь окрашенный кровью, будто ярколучистое (солнце), случайно скатившееся с небосвода. И увидев того героя убитым, могучий воин на колеснице Ашваттхаман ринулся стремительно против внука Шини в том сражении и окатил его потоком стрел, подобно тому как облако поливает ливнем (гору) Меру. И к нему, яростно устремлявшемуся к колеснице внука Шини, обратился могучий воин на колеснице Гхатоткача, о царь, испустив громкий рев: "Стой, остановись, о сын Дроны! Ты не уйдешь от меня живым! Я убью тебя сегодня, как повелитель Сканда (убил демона) Махишу¹⁷⁴! Сегодня на поле брани я изгоню из тебя всякое желание битвы!"

Сказав так, тот ракшас, губитель вражеских героев, с глазами, медно-красными от гнева, обрушился в ярости на сына Дроны, подобно тому как лев бросается на царя слонов. И Гхатоткача окатил дождем стрел, размером в ось колесницы, сына Дроны, быка среди воинов на колесницах, точно облако исторгает ливни дождя. Но тот ливень стрел, обрушившийся на него, сын Дроны быстро рассеял в сражении стрелами, напоминающими ядовитых змей, усмехаясь при этом. Затем он осыпал того владыку ракшасов Гхатоткачу сотнями острых, быстролетных стрел, способных проникать в самые жизненно важные места, о усмиритель врагов! И усеянный так его стрелами, ракшас на головном участке боя выглядел красиво, о великий царь, будто дикобраз, усеянный иглами. Тогда доблестный сын Бхимасены, преисполненный ярости, принялся терзать сына Дроны лютыми стрелами, проносящимися со свистом, точно раскаты грома. Он (поражал его) стрелами с бритвообразным острием и с наконечником в виде полумесяца, и длинными, и с острием в виде лягушки, а также с наконечниками в виде кабаньего уха и копьеобразными, и острыми, и с колючкообразным острием¹⁷⁵.

И как ветер рассеивает могучие тучи, сын Дроны, преисполненный великой мощи, без малейшего расстройства своих чувств уничтожил в гневе своими страшными стрелами, наделенными с помощью мантр силой дивного оружия, тот невыносимый и несравнимый ливень оружия, непрестанно падающий на него и своим шумом напоминавший раскаты грома. И казалось тогда, будто в воздушном пространстве происходило другое сражение между стрелами (вместо ратников), страшное видом, о великий царь, и увеличивающее радость воинов. От искр, вспыхивающих при столкновении оружия (в воздухе), небосвод выглядел тогда красиво, словно усеянный светлячками при наступлении ночи. Покрыв все стороны света тучами своих стрел, сын Дроны затем осыпал ими ракшаса, дабы сделать приятное твоему сыну. И когда среди ночи вновь возобновилась битва, между сыном Дроны и ракшасом произошла схватка, как (некогда) - между Шакрой и Прахрадой. Тогда Гхатоткача, сильно разгневанный, ударил в пылу сражения его в грудь десятью стрелами, напоминающими разрушительный огонь в конце юги. И пронзенный ракшасом теми метко настигающими стрелами, могучий сын Дроны зашатался в сражении, подобно дереву, поколебленному ветром. И, прислонившись к древку знамени, он впал в беспамятство.

Тогда все войско твое, о повелитель людей, издало крики "Ой! Ай!". Ибо все воины твои подумали, что сын Дроны убит, о владыка народов! Напротив же, увидев Ашваттхамана в таком состоянии, панчалы и сринджайи в том сражении издали львиный клич. Обретя вновь сознание, могучий Ашваттхаман, сокрушитель врагов, сильно натянув тогда лук левой рукой вплоть до самого уха, быстро выпустил из него страшную, превосходнейшую стрелу, подобную жезлу самого Ямы, целясь в Гхатоткачу. И та превосходнейшая стрела, свирепая и хорошо оперенная, пронзив насквозь грудь ракшаса, вошла в землю, о владыка земли! Глубоко пронзенный сыном Дроны, высокомерным в битве, о великий царь, тот владыка ракшасов, наделенный могучей силой, присел на площадке колесницы. Видя сына Хидимбы лишившимся чувств, возница его, охваченный смятением, с большой поспешностью удалил его с поля боя, увозя подальше от сына Дроны. Пронзив так в сражении владыку ракшасов Гхатоткачу, могучий сын Дроны издал пронзительногромкий клич. И высокочтимый твоими сыновьями и всеми воицами, о потомок Бхараты, он сверкал телесною красою, подобно полуденному солнцу.

Что до Бхимасены, сражавшегося впереди колесницы сына Бхарадваджи, то царь Дурьйодхана сам пронзил его (множеством) острых стрел. Бхимасена тоже пронзил его в ответ девятью стрелами, о достойнейший! Дурьйодхана же в свою очередь пронзил его двадцатью стрелами. Так покрываемые взаимно стрелами на поле брани, оба они выглядели подобно солнцу и месяцу, заволоченным сетью облаков на небосводе. Тогда царь Дурьйодхана пронзил Бхиму пятью оперенными стрелами, о лучший из рода Бхараты, и крикнул: "Стой, остановись!" Но тут Бхима, рассекши лук его и знамя девятью стрелами, пронзил самого (царя), превосходнейшего из кауравов, (выпустив в него) девяносто прямых стрел¹⁷⁶. Тогда Дурьйодхана, преисполненный гнева, о достойнейший, метнул в ответ в Бхимасену множество стрел, о царь, на глазах у всех воинов. Отразив те стрелы, выпущенные из лука Дурьйодханы, Бхима поразил царя кауравов двадцатью пятью короткими стрелами. Дурьйодхана, однако, сильно разгневанный, о достойнейший, рассек лук Бхимасены стрелой с бритвообразным острием и пронзил его самого в ответ десятью стрелами.

Тогда, взяв другой лук, могучий Бхимасена быстро пронзил царя семью острыми стрелами. Но даже и этот лук его мгновенно рассек (Дурьйодхана), обнаруживая большую ловкость рук. Равным образом (рассек он) и второй, и третий, и четвертый, и пятый лук (своего противника). И каждый лук, какой ни брал Бхима, о великий царь, всякий раз рассекал твой сын, неистовый от возбуждения и жаждущий победы, о высокий повелитель¹⁷⁷! Меж тем как один за другим каждый лук его был рассекаем все снова и снова. Бхима метнул тогда в пылу сражения сверкающий дротик, целиком сделанный из железа. И дротик тот, прежде чем он смог достичь его, царь кауравов рассек на три части на глазах у всех воинов и самого, Бхимы благородного. Тогда Бхима, о великий царь, закружив¹⁷⁸ тяжелой, сильно блещущей палицей, метнул ее с большой силой в колесницу Дурьйодханы. И та тяжелая палица стремительно сокрушила коней и возницу твоего сына в сражении, о бык из рода Бхараты! Сын же твой, о царь царей, быстро вскочил со своей украшенной золотом колесницы на колесницу благородного Нандаки¹⁷⁹.

Тогда Бхима, сочтя сына твоего, могучего воина на колеснице, убитым, издал громкий львиный клич, как бы устрашая кауравов. Твои воины также считали царя убитым. И все они подняли со всех сторон крики "Ой! Ай!". Услышав вопли тех перепуганных воинов всех п услышав также, о царь, клич благородного Бхимасены, царь Юдхиштхира тоже решил тогда, что Суйодхана убит, и стремительно направился туда, где был Врикодара, сын Притхи. А панчалы, кекайи, матсьи и сринджайи, о владыка народов, ринулись всей мощью своей против Дроны из желания сразиться с ним. И там произошла ужасно свирепая битва между Дроной и его врагами. И окутанные кромешною тьмою¹⁸⁰, воины (с обеих сторон) разили и убивали друг друга.

Так гласит глава сто сорок первая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 142

Санджая сказал:

Карна, сын Викартаны, о владыка народов, сдерживал в той битве Сахадеву, быстро подступавшего, чтобы схватить Дрону, о потомок Бхараты. Но тут Сахадева, пронзив сына Радхи девятью быстролетными стрелами, снова пронзил его десятью острыми, прямыми стрелами. В ответ Карна пронзил его сотнею прямых стрел и, обнаруживая большую ловкость рук, мгновенно рассек его натянутый лук. Тогда, взяв другой лук, доблестный сын Мадри пронзил Карну двадцатью стрелами. И (зрелище) то казалось весьма удивительным! Но тут Карна, убив коней Сахадевы прямыми стрелами, быстро отправил его возницу стрелой с серповидным острием в обиталище Ямы. И лишенный колесницы, Сахадева взял тогда меч и щит. Но даже и то оружие раздробил¹⁸¹ Карна своими стрелами, улыбаясь при этом. Тогда Сахадева в пылу сражения послал в колесницу сына Викартаны огромную, увесистую палицу, сверкающую золотом. Но ту стремительно несущуюся на него палицу, пущенную Сахадевой, Карна отразил своими стрелами и заставил ее упасть на землю.

Увидев свою палицу сокрушенной, Сахадева с большой поспешностью метнул в Карну дротик. Но и тот дротик его он рассек своими стрелами. Быстро соскочив тогда с превосходнейшей своей колесницы, о великий царь, и с гневом взирая на Карну, стоящего перед ним, Сахадева схватил колесо колесницы и бросил его в колесницу сына Адхиратхи. И то колесо, стремительно несущееся на него, подобно поднятому колесу смерти¹⁸², сын возницы рассек многими тысячами стрел. Когда же колесо (в своем назначении) оказалось напрасным из-за действий того благородного (героя), Сахадева, сдерживаемый его стрелами, покинул поле боя. Преследовав его короткое время, сын Радхи, о бык из рода Бхараты, сказал Сахадеве, слегка улыбаясь, о владыка народов, такие слова: "Не сражайся, о герой, в битве с воинами на колесницах, превосходящими тебя! Сражайся с равными себе, о сын Мадри! Не сомневайся же в словах моих!" Затем коснувшись его концом лука, он промолвил опять: "Вон Арджуна ревностно сражается в битве с кауравами. Ступай туда, о сын Мадри, или возвращайся домой, если тебе угодно!"

Сказав ему так, Карна, лучший из воинов, сражающихся на колесницах, улыбаясь, двинулся на своей колеснице против войск панчалов и пандавов. И тот губитель врагов, могучий воин на колеснице, верный данному слову, не убил сына Мадри, хотя он уже и был обречен на смерть, помня, о царь, о словах Кунти¹⁸³. А Сахадева тогда, упавший духом, мучимый стрелами, о царь, и терзаемый жалами слов Карны, проникнулся отвращением к жизни¹⁸⁴. И в пылу сражения том могучий воин на колеснице с большой поспешностью взошел на колесницу Джанамеджайи, благородного царевича Панчалы.

(Между тем) царь мадров¹⁸⁵ покрывал тучами стрел Вирату, могучего лучника, вместе с его войском, быстро следовавшего, чтобы схватить Дрону. И между обоими упорными лучниками на поле брани произошла битва, о царь, подобная той, какая происходила некогда между Джамбхой и Васавой. Царь мадров, о великий царь, стремительно ударил в Вирату, повелителя войска, сотнею острых стрел. Но его пронзил в ответ царь (Вирата) восемью острыми стрелами и затем снова - семьюдесятью тремя и опять еще - сотнею стрел. Но тут повелитель мадров, убив в сражении его коней колесничных, поверг возницу и знамя его с площадки колесницы. Быстро, однако, соскочив с колесницы, кони которой были убиты, (Вирата), могучий воин на колеснице, стоял, натягивая свой лук и выпуская острые стрелы. При виде брата, лишенного своих коней, Шатаника быстро примчался к нему на колеснице на глазах у всех воинов. Но заметив Шатанику, подступающего в пылу жестокой битвы, царь мадров пронзил его множеством стрел и отправил в обиталище Ямы.

Когда же был убит тот герой (Шатаника), Вирата, первейший из воинов, сражающихся на колесницах, быстро взошел на колесницу (павшего) героя, украшенную знаменем и гирляндами. И широко раскрыв глаза, с отвагой, удвоенной от гнева, он стремительно покрыл колесницу царя мадров пернатыми стрелами. Тогда повелитель мадров, преисполненный ярости, сильно поразил в грудь Вирату, предводителя войска, сотнею прямых стрел. Глубоко пронзенный ими, о великий царь, Вирата сел на площадке колесницы и впал в беспамятство, о бык из рода Бхараты! И возница, (видя его), израненного стрелами в сражении, вывез его оттуда. Тогда обширное то войско, о потомок Бхараты, обратилось в бегство той ночью, сотнями стрел уничтожаемое Шальей - украшением битвы.

Увидев, что войско то разбегается, Васудева и Дхананджая помчались туда, о царь царей, где находился Шалья. Но тут, о царь, против тех обоих (героев) выступил владыка ракшасов Аламбуса, стоя на превосходнейшей колеснице о восьми колесах¹⁸⁶, запряженной страшными на вид пишачами с лошадиными мордами, снабженной пропитанным кровью знаменем и украшенной красными гирляндами, сделанной из черного железа¹⁸⁷, страшной и огромной, покрытой медвежьими шкурами, со стягом над ней, устремленным ввысь и красующимся ужасным на вид, пестрокрылым царем стервятников с широко раскрытыми глазами и неустанно кричащим. И тот ракшас, о царь, выглядел красиво, подобно массе растертой глазной мази. И он сдерживал подступавшего Арджуну, как царь гор (Меру) - ураганный ветер, сея сотнями тучи стрел, о царь, на голову Арджуны. И битва при столкновении человека с ракшасом была чрезвычайно свирепой и вызывала у всех зрителей восхищение, о бык из рода Бхараты!

Арджуна ударил в Аламбусу целой сотней пернатых стрел н затем рассек девятью острыми стрелами его высокое знамя. Тремя другими стрелами он рассек возницу его, еще другими тремя - его тройное бамбуковое дышло¹⁸⁸, и еще одной стрелой - его лук, а четырьмя другими скосил четырех его коней. Наконец, когда Аламбуса был лишен колесницы, он рассек надвое поднятый меч его. Затем, о бык из рода Бхараты, Партха жестоко уязвил¹⁸⁹ владыку ракшасов четырьмя острыми стрелами. И пронзенный так, он убежал в страхе. Победив его, Арджуна быстро проследовал в направлении Дроны, сея тучи стрел, о царь, в людей, слонов и коней. Убиваемые, о великий царь, прославленным Пандавой, воины падали на землю как деревья, поваленные ветром. И меж тем как они уничтожались так благородным Пхальгуной, все войско сыновей твоих разбежалось, о владыка народов!

Так гласит глава сто сорок вторая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 143

Санджая сказал:

Шатанику (сына Накулы¹⁹⁰), быстро сжигающего твое войско своими стрелами, сдерживал твой сын Читрасена, о потомок Бхараты! Но тут сын Накулы жестоко уязвил Читрасену длинной стрелою. А тот пронзил его в ответ десятью острыми стрелами. И снова Читрасена, о великий царь, в пылу битвы поразил Шатанику посередь груди девятью острыми стрелами. Сын Накулы тогда прямыми стрелами снес его доспехи с туловища его. И (зрелище) то казалось весьма удивительным! Лишенный своих доспехов, сын твой, о царь, выглядел чрезвычайно красиво, подобно змее, о великий царь, сбросившей свою обветшалую кожу в подходящее время. Затем сын Накулы рассек острыми стрелами его знамя и лук, о великий царь, в то время как он усердно прилагал усилия в сражении. Лишенный своего лука в сражении и без доспехов, тот могучий воин на колеснице, о великий царь, взял другой лук, способный сокрушать любого врага.

Тогда Читрасена, могучий воин на колеснице среди бхаратов, разгневанный в сражении, стремительно пронзил сына Накулы девятью стрелами. Но тут Шатаника, наилучший из мужей, преисполненный ярости, о достойнейший, убил четырех коней Читрасены н затем его возницу. Соскочив с той колесницы, Читрасена, могучий воин, сражающийся на колеснице, наделенный огромной силой, жестоко поразил сына Накулы двадцатью пятью стрелами. И в то время как он совершал сей бранный подвиг, сын Накулы стрелою с наконечником в виде полумесяца рассек в сражении лук его, украшенный жемчугами. Лишенный своего лука и колесницы, потеряв убитыми коней и возницу, Читрасена тогда быстро взошел на колесницу благородного сына Хридики¹⁹¹.

Тем временем Вришасена ринулся с большой стремительностью, сея сотни стрел, против могучего воина на колеснице - Друпады, вместе со своим войском стремившегося схватить Дрону. И Яджнясена в сражении том пронзил обе руки и грудь у сына Карны, могучего воина на колеснице, шестьюдесятью стрелами, о безупречный! Но тут Вришасена, сильно разгневанный, поразил стоявшего на колеснице Яджнясену множеством острых стрел посередь груди. И те оба воина, с телами, израненными стрелами, и в сражении покрытые сами колючками стрел, выглядели красиво, о великий царь, подобно двум дикобразам с их торчащими иглами. В доспехах, иссеченных стрелами с прямыми остриями и золотым оперением, залитые потоками крови, оба они выглядели блистательно в той свирепой битве. В самом деле, они представлялись на поле брани двумя сверкающими блеском зрелищами, точно это были два необычайных кальпаврикши¹⁹² или два дерева киншука, распустившихся цветами. Тогда Вришасена, о царь, пронзив Друпаду девятью стрелами, снова пронзил его семьюдесятью и опять еще - тремя другими стрелами. И выпуская тысячи стрел, сын Карпы, о великий цари, выглядел тогда красиво, подобно облаку, исторгающему ливни дождя.

И вот, когда наступила страшная ночь, о царь, войско Друпады, где ратные доспехи были иссечены стрелами (врагов), пустилось в бегство с поля брани. И из-за сверкающих светильников, брошенных повсюду волнами, земля, о царь, выглядела красиво, словно безоблачное небо, усеянное планетами и звездами. А от упавших браслетов ангада земля выглядела блистательно, о великий царь, подобно грозовой туче во время дождей, озаренной вспышками молний. Напуганные сыном Карны, сомаки тогда разбежались (во все стороны), подобно тому как (некогда) данавы, перепуганные от страха перед Индрой, (обратились в бегство) при сокрушении (демона) Тараки. Так мучимые жестоко Вришасеной в сражении и убегающие (оттуда), сомаки, о великий царь, освещенные светильниками, выглядели чрезвычайно красиво. И победив их в бою, сын Карны блистал величаво, подобно жарколучистому солнцу, когда оно достигло полудня, о потомок Бхараты! Среди тысяч тех царей с твоей и вражеской стороны только, доблестный Вришасена один стоял, сверкая величаво. Победив в сражении (многих) героев и (всех) могучих воинов на колесницах среди сомаков, он поспешно направился туда, где находится царь Юдхиштхира.

Против разгневанного Пративиндхьи¹⁹³, разящего врагов в сражении, выступил сын твой, Духшасана, могучий воин на колеснице. Сражение, происходившее между ними обоими, о царь, являло красивое зрелище, точно это было (столкновение) между Будхой и Бхаргавой¹⁹⁴ в безоблачном небе. И вот Пративиндхью, совершавшего трудновыполнимый подвиг в бою, Духшасана поразил тремя стрелами в лоб. Глубоко пронзенный могучим лучником, сыном твоим, он, могучерукий, выглядел красиво, подобно горе, украшенной гребнем. Но тут Пратпвпндхья, могучий воин на колеснице, пронзив в сражении Духшасану девятью стрелами, снова пронзил его семью. Тогда, о потомок Бхараты, сын твой совершил там трудновыполнимый подвиг, ибо повалил коней Пративиндхьи свирепыми стрелами. Другой стрелой с серповидным острием он уложил его возницу и знамя. Затем, о царь, он разнес на сотни кусков колесницу того лучника. Воспаленный гневом, сын твой, о владыка, разорвал на мелкие клочья прямыми стрелами и флажки, колчаны, тетивы и постромки (у вражеской колесницы).

Но лишенный колесницы, справедливый Пративиндхья стоял с луком в руке и продолжал сражаться с твоим сыном, сея многие сотни стрел. Тогда (Духшасана) стрелою с бритвообразным острием рассек лук его, обнаруживая большую ловкость рук. Затем он жестоко поразил его, лишенного лука, десятью стрелами с серповидным острием. Увидев его там без колесницы, братья его, могучие воины на колесницах, устремились туда в большой поспешности вместе с огромным войском. Тут он вскочил на сверкающую колесницу Сутасомы¹⁹⁵. И взяв, о великий царь, другой лук, он стал пронзать (стрелами) твоего сына. Но тутвсе воины твои в сопровождении обширного войска устремились в битву, окружив твоего сына, (чтобы вызволить его). И тогда разыгралась битва между твоими и их (войсками), о потомок Бхараты, в страшный полуночный час, увеличивающая (население) царства Ямы.

Так гласит глава сто сорок третья в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 144

Санджая сказал:

Против Накулы, сокрушавшего в битве твое войско, выступил со всей стремительностью сын Субалы (Шакуни), преисполненный гнева, и крикнул ему: "Стой, остановись!" Оба пылая взаимной враждою, оба жаждущие убить друг друга, те два героя разили друг друга стрелами, выпущенными из (лука), натянутого до предельной возможности¹⁹⁶. С какой быстротой метал ливни стрел сын Субалы, такую же именно ловкость, о царь, обнаруживал в битве и Накула. Оба унизанные колючками стрел в сражении, о великий царь, они тогда выглядели красиво, подобно двум деревьям шальмали¹⁹⁷ с их торчащими колючками. Бросая друг на друга косые взгляды, о царь, с широко раскрытыми и покрасневшими от гнева глазами, оба они, казалось, сжигали друг друга. Но вот шурин твой, преисполненный гнева и улыбаясь в то же время, пронзил грудь сыну Мадри тонко отточенной стрелою с колючкообразным острием. И глубоко пронзенный тем лучником, шурином твоим¹⁹⁸, Накула опустился на площадке колесницы н впал там в обморочное состояние. Увидев своего надменного противника, заклятого врага своего, оказавшегося в таком состоянии, Шакуни, о царь, издал громкий рык, как рокочет облако на исходе жаркой поры.

Обретя сознание, Накула, отпрыск Панду, ринулся снова против сына Субалы, будто сам Разрушитель с широко разверстой пастью. Воспламененный гневом, он пронзил Шакуни шестьюдесятью стрелами, о бык из рода Бхараты, и опять еще сотнею длинных стрел - посредине груди. Затем он рассек лук его вместе с (возложенной на него) стрелой у самой рукояти. Срубив потом мгновенно его знамя, он заставил упасть его с колесницы на землю. Глубоко пронзенный, Шакуни, о великий царь, опустился на площадке колесницы. Увидев шурина твоего, свалившегося без сознания, о безупречный, возница его поспешно вывез его на колеснице с головного участка битвы. И тогда Партхи и все их приверженцы издали громкие клики. И победив своих врагов в сражении, Накула, усмиритель врагов¹⁹⁹, сказал, разгневанный, вознице своему: "Вези меня к войску Дроны!" Услышав те слова мудрого сына Мадри, возница отправился к тому месту на поле брани, о царь, где²⁰⁰ сражался Дрона.

(Тем временем) против Шикхандина, стремившегося (перехватить) Дрону в сражении, о владыка народов, выступил решительно Крипа, сын Шарадвана, с большой стремительностью. Но того усмирителя врагов, сына Гаутамы, быстро подступавшего к нему вблизи Дроны, Шикхандин пронзил, улыбаясь при этом, девятью стрелами с серповидным острием. Наставник же (Крипа), благодетель сыновей твоих, о великий царь, пронзив его пятью быстролетными стрелами, снова еще пронзил двадцатью. И битва, происходившая между ними обоими, была чрезвычайно страшной на вид, о владыка народов, подобно той, что происходила между Шамбарой и царем бессмертных во время великой битвы между богами и асурами²⁰¹. Оба те могучих воина на колесницах покрыли небосвод сетью своих стрел. И сам по себе мрачный видом, он сделался тогда еще более мрачным. И ночь, о лучший из рода Бхараты, пока воины были заняты битвой, стала подобна ночи при гибели мира, страшной на вид и внушающей ужас.

Тут Шикхандин, о великий царь, рассек стрелою с наконечником в виде полумесяца огромный лук сына Гаутамы вместе с натянутой тетивой и (возложенной на него) стрелой. Воспаленный же гневом Крипа, о царь, метнул в него страшный дротик, с золотым древком и непритупленным острием, гладко обточенный кузнецом²⁰². Но тот летевший на него дротик Шикхандин рассек множеством стрел. И сверкающий, он упал на землю, озаряя (все вокруг) ярким блеском. Тогда, взяв другой лук, сын Гаутамы, наилучший из воинов на колесницах, покрыл, о великий царь, Шикхандина (тучею) острых стрел. И покрываемый так в сражении прославленным сыном Гаутамы, Шикхандин, наилучший из воинов на колесницах, опустился в изнеможении на площадке колесницы. Увидев его совсем изнеможенным, Крипа, сын Шарадвана, в пылу битвы ударил в него множеством стрел, желая убить его, о потомок Бхараты! (И Шикхандин тогда был увезен с поля боя своим возницей).

Видя, что сын Яджнясены, тот могучий воин на колеснице, отвернулся от битвы, панчалы и сомаки окружили его со всех сторон, (чтобы вызволить его). Точно так же и твои сыновья окружили выдающегося из дваждырожденных (Крипу) вместе с обширным своим войском. И тогда битва разыгралась вновь. И в то время как в сражении, о царь, колесницы набегали одна на другую, поднялся страшный шум, словно от рокочущих облаков. И когда всадники и слоны, о владыка народов, устремлялись друг против друга, поле битвы, о царь, выглядело очень страшным. От топота ног стремительно идущих пехотинцев стала дрожать земля, подобно женщине, перепуганной от страха. Многие колесницы, настигая вражеские колесницы, проносились с еще большей стремительностью, подхватывая (и опрокидывая) их, о царь, подобно тому как вороны хватают летучих насекомых (в воздухе). Равным образом и могучие слоны, сильно исходящие течкой, (обрушиваясь) на подобных же слонов, схватывались с неистовым упорством на том же самом месте, о потомок Бхараты! Точно так же и всадник, наталкиваясь на всадника, и пехотинец - на пехотинца, в ярости не проходили мимо друг друга в сражении.

И там. глубокой ночью, шум от убегавших и нападавших воинов, а также и возвращавшихся вновь стал оглушительным. И горящие светильники, помещенные на колесницах, слонах и конях, казалось, напоминали, о великий царь, огромных метеоров, падающих с неба. Та ночь, о первейший из рода Бхараты, озаренная теми светильниками, выглядела подобно дню, о царь, на головном участке битвы. Как тьма кромешная во всем мире, соприкоснувшись с солнцем, рассеивается полностью, так и густой мрак был уничтожен там, будучи озарен горящими светильниками. Блеск оружия, панцирей и драгоценных камней благородных (героев) повсюду потускнел от яркого света тех светильников. И в то время как происходила та свирепая и невероятно шумная битва пред лицом ночи, отец в пылу сражения убивал сына, о превосходнейший из рода Бхараты, сын в ослеплении убивал отца и друг убивал друга, родственник - родственника, а дядя по матери - сына сестры; свои убивали своих, враги тоже убивали своих же, один другого. И битва, разыгравшаяся ночью, была ужасной, наводящей страх (на воинов) и не знающая границ нравственного свойства.

Так гласит глава сто сорок четвёртая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 145

Санджая сказал:

Меж тем как происходила та свирепая и приводящая в ужас битва, Дхриштадьюмна, о великий царь, двинулся против Дроны. Сжимая свой превосходнейший лук и натягивая тетиву все снова и снова, он устремился к колеснице Дроны, украшенной золотом. И Дхриштадьюмну, выступившего с намерением сокрушить Дрону, окружили тогда, о великий царь, панчалы вместе с пандавами. Увидев Дрону, наилучшего из наставников, теснимого так (врагами), сыновья твои, старательно прилагая усилия в сражении, стали защищать Дрону со всех сторон. И те два моря войск сошлись тогда (одно с другим) пред лицом ночи, словно два страшных океана, вздымаемые ветром, со всеми живущими в них существами, сильно взволнованными. И тут царевич Панчалы, о великий царь, быстро пронзил Дроне грудь пятью стрелами и издал львиный клич. Дрона, однако, о потомок Бхараты, пронзив его в ответ двадцатью пятью стрелами в сражении том, рассек другой стрелой с серповидным острием лук его. сильно блещущий. И жестоко пронзенный Дроной, Дхриштадьюмна, о бык из рода Бхараты, поспешно отбросив лук свой, сильно закусил (нижнюю) губу.

И преисполненный гнева, о великий царь, доблестный Дхриштадьюмна взял тогда другой превосходнейший лук с намерением сокрушить Дрону. Натянув свой сверкающий лук вплоть до самого уха, тот губитель вражеских героев выпустил ужасную стрелу, способную причинить гибельный конец Дроне. И та страшная стрела, выпущенная могучим (героем) в свирепой битве, осветила все войско, подобно взошедшему солнцу. Увидев ту ужасную стрелу, боги, гандхарвы и люди промолвили, о царь, такие слова: "Благополучие да будет Дроне в сражении!" Ту стрелу, однако, не достигшую еще колесницы наставника, Карна, о царь, обнаруживая большую ловкость рук, рассек на двенадцать частей. И рассеченная, о царь, на множество частей сыном возницы, о достойнейший, стрела та быстро упала (на землю), сбитая стрелами Карны. И рассекши в сражении ту стрелу своими прямыми стрелами, Карна пронзил в пылу битвы самого Дхриштадьюмну десятью стрелами. И пятью стрелами пронзил его сын Дроны, а сам Дрона - семью; Шалья пронзил девятью стрелами и Духшасана - тремя. И Дурьйодхана пронзил его двадцатью, также и Шакуни - пятью. И действительно, все те могучие воины на колесницах быстро пронзили царевича Панчалы.

Так он был пронзен семью героями в том сражении, (усердно старавшимися) ради вызволения Дроны. Однако и Дхриштадьюмна, о царь, не дрогнув, пронзил в ответ всех их тремя стрелами каждого. И (среди них) он пронзил самого Дрону и сына Дроны, также Карну и сына твоего. Пронзенные тем лучником, они снова в пылу той битвы, лучшие из воинов на колесницах, быстро пронзили Дхриштадьюмну пятью стрелами каждый в отдельности. Друмасена²⁰³ же, сильно разгневанный, о царь, пронзил его пернатой стрелою, затем быстро - тремя другими стрелами и крикнул ему: "Стой, остановись!" Но Дхриштадьюмна в ответ пронзил его в пылу битвы тремя острыми, неуклонно летящими стрелами с золотым оперением, гладко обточенными на камне и способными оборвать жизнь (своей жертвы). Затем другой стрелой с серповидным острием он, исполненный могущества, снес голову с туловища Друмасены, украшенную сверкающими золотыми серьгами. И голова та, со впадиной от закушенной в пылу сражения (нижней) губы, упала на землю, точно созревший плод ²⁰⁴, отпавший под действием сильного ветра. Пронзив снова тех героев остро отточенными стрелами, герой (Панчалы) рассек стрелами с серповидным острием лук сына Радхи, искушенного в различных приемах ведения боя.

Но Карна не смог перенести того, что был рассечен лук его, подобно тому как свирепейший лев не в состоянии вынести отсечения своего хвоста. Взяв другой лук, он с глазами, красными от гнева, и тяжело дыша, покрыл (как дождем) могучего Дхриштадьюмну тучами стрел. Увидев Карну, сильно разгневанного, герои те - шестеро быков среди воинов, сражающихся на колесницах, быстро окружили царевича Панчалийского с намерением убить его. И (при виде) Дхриштадьюмны, оказавшегося впереди шестерых выдающихся воинов твоих, мы сочли его уже попавшим в пасть самой Смерти. В это самое время Сатьяки из рода Дашарха, сея (на пути своем) стрелы, примчался навстречу доблестному Дхриштадьюмне. Но того могучего лучника Сатьяки, несокрушимого в бою, сын Радхи пронзил десятью неуклонно летящими стрелами. В ответ и Сатьяки, о великий царь, пронзил его десятью стрелами на глазах у всех героев и, обратившись к нему, сказал: "Не убегай, а стой (передо мной²⁰⁵)!" И схватка, происшедшая между могучим Сатьяки и благородным Карной, была ужасной, подобна той, (что происходила некогда) между Бали и Васавой.

Приводя в ужас кшатриев шумными хлопками ладоней рук своих, тот бык среди кшатриев Сатьяки еще раз пронзил в ответ лотосоглазого Карну (множеством стрел). Сотрясая землю звоном своего лука, могучерукий сын возницы, о великий царь, состязался в битве с Сатьяки. И Карна пронзил в ответ внука Шини различными стрелами - длинными, с колючкообразным острием и железными, с наконечником в виде телячьего зуба и с бритвообразным острием, а также сотнями других стрел. Точно так же и Ююдхана, выдающийся воин на колеснице среди вришниев, дождил Карну своими стрелами. И битва та была равной (для обеих сторон). Но тут сыновья твои, о великий царь, и сын Карны, облаченный в доспехи, быстро пронзили Сатьяки острыми стрелами со всех сторон. Отражая своим оружием оружие их всех и Карны, о владыка, Сатьяки, воспаленный гневом, пронзил Вришасену посередь груди. И пронзенный той стрелою, доблестный Вришасена, о владыка народов, упал на колеснице в замешательстве, выпустив свой лук.

Тогда Карна, могучий воин на колеснице, решив, что Вришасена убит, преисполнился мучительной скорби о сыне и принялся теснить жестоко Сатьяки. Но мучимый так Карной, Ююдхана, могучий воин на колеснице, с большой стремительностью пронзил Карну еще и еще раз множеством стрел. Пронзив снова Карну десятью стрелами и Вришасену семью, тот герой из рода Сатвата рассек луки их обоих вместе с их кожаными нарукавниками. Тогда оба те героя, натянув тетивою другие луки, способные внушать ужас врагам, стали пронзать Ююдхану со всех сторон острыми стрелами. Меж тем как происходило то сражение, столь губительное для выдающихся героев, послышался громко, о царь, могучий звон лука гандивы. Услышав тогда грохот колесницы (Арджуны), равно как и звон лука гандивы, сын возницы, о царь, сказал такие слова Дурьйодхане:

"Убив всех шиби и главнейших из воиноз, тех быков среди мужей, а также могучих лучников среди пауравов²⁰⁶, (Арджуна) оглашает (все окрэст) могучим звоном лука гандивы. Слышится также грохот его колесницы, точно это мчится с грохотом сам Васава. Совершенно очевидно, Пандава совершает подвиги, достойные себя. Это войско бхаратийское, о царь, расчленяется им на множество частей! Многие наши боевые отряды уже рассеяны! И нигде уже они не стоят в битве. И в самом деле, (войско наше) совсем рассеивается, подобно густой сети облаков, разгоняемых ветром. Сталкиваясь с Савьясачином, о царь, оно разбивается, словно лодка в океане. Слышатся, о царь, громкие вопли первейших из воинов, убегающих с поля или сотнями пронзенных стрелами, выпущенными из лука гандивы, напоминающие (раскаты) грома глубокой ночью на небосклоне. Слушай, о тигр среди царей, громкие вопли скорби и крика, зычные львиные кличи и другие различные звуки вблизи колесницы Арджуны!

Вон это стоит среди нас Сатьяки, подлейший из сатватов. Если он - цель наших стараний - будет взят тут силой нами, то мы сможем тогда победить всех наших врагов! А это - сын царя Панчалы, схватившийся в битве с Дроной. Он окружен со всех сторон воинами, о царь, превосходнейшими из мужей. Если мы сможем убить Сатьяки и Дхриштадьюмну, сына Паршаты, то без сомнения, о великий царь, победа непременно будет за нами! Окружив обоих этих героев, могучих воинов на колесницах, как было поступлено нами с сыном Субхадры²⁰⁷, мы постараемся, о великий царь, убить, их - и отпрыска из рода Вришни, и сына Паршаты. Савьясачин, находясь впереди нас, подступает к войску Дроны, о потомок Бхараты, зная, что Сатьяки занят здесь в схватке с многочисленными воинами, быками из рода Куру. Пусть многие из выдающихся и наилучших воинов на колесницах отправятся туда, пока Партха не знает, что Сатьяки окружен множеством воинов. И пусть герои те поторопятся выпустить тучи стрел с такой стремительностью, чтобы сей отпрыск рода Мадху мог быстро отправиться в потусторонний мир!"

Узнав мнение Карны, сын твой, обратившись к сыну Субалы в сражении, как Индра, о царь, обращался к прославленному Вишну, сказал ему: "Окруженный десятью тысячами слонов, неотвращающихся в битве, и десятью тысячами колесниц, выступай против Дхананджайи! Духшасана, Дурвишаха, Субаху и Душпрадхаршана²⁰⁸ - эти будут сопровождать тебя, окруженные многочисленными пехотинцами! Убей, о могучерукий, обоих Кришн и царя справедливости, о дядя мой, также Накулу, Сахадеву и Бхимасену, о потомок Бхараты! Моя надежда на победу зиждется на тебе, как у богов (она зиждется) на их владыке Индре. Убей, о дядя, каунтеев²⁰⁹, как сын Паваки (Карттикея) убил асуров!"

После таких слов, сказанных ему сыном твоим, (Шакуни), сын Субалы, двинулся против партхов вместе с огромным войском, а также твоими сыновьями, о владыка, желая сжечь потомков Панду ради услужения сынам твоим. И тогда началась битва между твоими воинами и врагами. И когда сын Субалы, о царь, выступил (так) против войска пандавов, сын возницы в сопровождении могучего войска поспешно двинулся против героя из рода Сатвата²¹⁰, сея многие сотни стрел. Равным образом и пандавы окружили Сатьяки, (чтобы оказать ему помощь). И тогда произошла ночью свирепая битва между Дроной благородным с одной стороны, о потомок Бхараты, и храбрым Дхриштадьюмной и панчалами - с другой.

Так гласит глава сто сорок пятая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 146

Санджая сказал:

И вот все герои те, одержимые в битве и сильно разгневанные, посрешно ринулись против колесницы Ююдханы, не будучи в состоянии перенести (его подвигов). И на колесницах, о царь, хорошо снаряженных, украшенных золотом и серебром, и в сопровождении всадников и слонов, они окружили героя из рода Сатвата. Окружив его²¹¹ со всех сторон, те могучие воины на колесницах издали тогда львиные кличи и стали угрожать Сатьяки. Исполненные великой отваги, они быстро окатили, как дождем, острыми стрелами Сатьяки, воистину отважного, жаждя убить того отпрыска из рода Мадху. Увидев их, столь стремительно обрушивающихся на него, могучерукий внук Шини, губитель вражеских героев, схватил в ответ множество стрел и метнул их (в своих врагов). И там храбрый и могучий лучник Сатьяки, неистовый в бою, отсек множество голов своими лютыми, прямыми стрелами. Также много хоботов слонов и конских шей, а также рук с зажатым в них оружием поверг у твоих воинов тот отпрыск рода Мадху своими стрелами с бритвообразным острием. И от упавших опахал из буйволовых хвостов и белых зонтов, о потомок Бхараты, земля стала почти переполнена, будто небосвод, (усеянный) звездами, о владыка!

И в то время как воины те сражались с Ююдханой в битве, о потомок Бхараты, звук от воплей их был столь пронзителен, как от вопящих громко злых духов - претов²¹² (в аду). И тем громким криком наполнилась земля, и ночь стала мрачной на вид и еще более наводила страх. Видя свое войско, терзаемое стрелами Ююдханы и разрываемое на части, и слыша также страшный шум в глухую полночь, заставляющий подниматься от содроганья волоски на теле, сын твой, о царь, лучший из воинов на колесницах, сказал тогда своему вознице, обращаясь все снова и снова: "Гони коней туда, откуда доносится этот шум!" И понуждаемый им, возница его погнал тогда превосходнейших коней навстречу колеснице Ююдханы. И вот Дурьйодхана, твердый лучник, победивший усталость²¹³, наделенный большой ловкостью рук и сведущий в различных приемах ведения боя, разгневанный ринулся против Ююдханы. Но тут Мадхава пронзил Дурьйодхану двенадцатью стрелами, пожирающими мясо и кровь, выпущенными (из лука), натянутого до предельной возможности²¹⁴. Так будучи первым мучительно им потревожен стрелами, Дурьйодхана, негодующий гневно, пронзил в ответ внука Шини десятью стрелами.

Тем временем битва, разгоревшаяся между панчалами и всеми воинами из рода Бхараты, стала чрезвычайно свирепой. Внук Шини тогда, преисполненный ярости в сражении, пронзил твоему сыну, могучему воину на колеснице, грудь восемьюдесятью стрелами, о потомок Бхараты! Затем другими стрелами он в пылу сражения отправил его коней в обиталище Ямы. И еще другой стрелой он быстро поверг возницу противника своего с колесницы. Стоя на колеснице, лишенной коней, сын твой, о владыка народов, метнул свои острые стрелы в колесницу внука Шини. Однако те пятьдесят стрел, выпущенных в том сражении сыном твоим, внук Шини рассек, о царь, обнаруживая большую ловкость рук. Затем другой стрелою с серповидным острием он, столь неистовый в сражении²¹⁵, рассек огромный лук твоего сына у самой рукояти, о достойнейший! Лишенный колесницы и лука, тот могущественный владыка всех людей быстро взошел тогда на сверкающую колесницу Критавармана. И когда Дурьйодхана повернул обратно, внук Шини рассеял своими стрелами и обратил в бегство твое войско в глухую полночь, о владыка народов!

Шакуни между тем, о царь, окружив Арджуну со всех сторон многими тысячами колесниц и тысячами слонов, а также тысячами коней, начал отовсюду яростную битву. Многие из воинов метали в Арджуну различные виды мощного дивного оружия. И в самом деле, кшатрии те сражались с Арджуной, понуждаемые самой смертью. Однако Арджуна, неистовый (от гнева), сдерживал те тысячи колесниц, слонов и коней, причиняя всеобщую гибель. И тогда в пылу сражения Шакуни, храбрый сын Субалы, пронзил Арджуну острыми стрелами, улыбаясь при этом. И снова сотнею стрел он воспрепятствовал движению его огромной колесницы. Но тут Арджуна пронзил его двадцатью стрелами в той битве, о потомок Бхараты! Затем он пронзил тех могучих лучников тремя стрелами каждого. Отразив всех их тучами стрел в той битве, о царь, Дхананджая убил тех воинов твоих, как Громодержец (убивает) асуров. Усеянная отрубленными руками, о великий царь, и тысячами тел, земля там выглядела будто покрытая цветами.

Пронзив еще раз Шакуни пятью прямыми стрелами, (Бибхатсу) поразил также Улуку²¹⁶ тремя стрелами и еще тремя - длинными, железными. Также и Улука, пронзив его. ударил жестоко в Васудеву и издал громкий клич, наполняя им всю землю. Но тут Арджуна, быстро нагрянув, рассек лук Шакуни п отправил четырех его коней в обиталище Ямы. Тогда, соскочив с колесницы, сын Субалы, о бык из рода Бхараты, быстро взошел на колесницу Улуки, о владыка народов! И оба те могучих воина, сражающихся на колесницах, отец и сын, стоя вместе на одной колеснице, поливали стрелами Партху, как два поднявшихся облака поливают гору. Но пронзив их обоих, о великий царь, острыми стрелами, Пандава разметал твое войско на сотни частей своими стрелами и обратил его в бегство. Подобно тому как облака разгоняются во все стороны ветром, о царь, так и твои войска были рассеяны повсюду, о владыка народов! И в самом деле, то войско, о первейший из рода Бхараты, уничтожаемое так глубокой ночью, разбежалось во все стороны, озираясь, мучимое страхом. Многие, покинув своих упряжных животных, а другие, погоняя (как можно быстрее), в смятении кружили в той страшной темноте. И победив в сражении воинов твоих, о бык из рода Бхараты, Васудева и Дхананджая затрубили радостно в свои раковины.

Между тем Дхриштадьюмна, о великий царь, пронзив Дрону тремя стрелами, быстро рассек тетиву его лука острой стрелою. Положив тот лук на сиденье колесницы, храбрый Дрона, сокрушитель кшатриев, взял другой лук, еще более тугой и мощный. Пронзив затем Дхриштадьюмну семью быстролетными стрелами, Дрона пронзил также его возницу, о царь, пятью стрелами в сражении том. Но быстро сдержав его своими стрелами. Дхриштадьюмна, могучий воин на колеснице, стал уничтожать войско кауравов, (повергая воинов) сотнями и тысячами. И в то время как уничтожалось войско сына твоего, о достойнейший, начала течь ужасная река, чью стремнину заменяли потоки крови. И текла она между двумя войсками, унося своим потоком людей, коней и слонов, подобно Вайтарани, о царь, текущей в столицу царства Ямы. Рассеяв и обратив в бегство твое войско, доблестный Дхриштадьюмна, преисполненный скрытой мощи, блистал чрезвычайно, будто Шакра среди сонмов богов. И тогда затрубили в огромные раковины Дхриштадьюмна и Шикхандин, также оба близнеца (Накула и Сахадева) и Врикодара, сын Панду. Победив тысячи воинов твоих, сражающихся на колесницах, пандавы, могучие воины на колесницах, кичащиеся победой²¹⁷ и неистовые от возбуждения, издали громкие львиные рыки и кличи на глазах у твоего сына и Карны, а также храброго Дроны и сына Дроны, о владыка народов!

Так гласит глава сто сорок шестая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 147

Санджая сказал:

Увидев свое войско обращенным в бегство, когда оно было уничтожаемо благородными (героями), сын твой, охваченный сильной яростью, о владыка народов, быстро примчавшись к Карне и Дроне, наилучшему из побеждающих, поддавшись влиянию неистового гнева²¹⁸, сказал, хорошо сведущий в речи, такие слова: "Это сражение здесь было предпринято вами обоими под влиянием гнева, после того как увидели вы правителя Синдху убитым в бою Савьясачином! Вы оба смотрите (равнодушно), словно бессильные, как мое войско уничтожается войском пандавов, хотя на самом деле и вполне способны оба победить его. Если я теперь должен быть покинут вами обоими, то не следовало тогда вам, о милостивые, говорить мне еще в самом начале (такие слова): "Мы оба победим сыновей Панду в сражении!" Услышав еще тогда эти слова ваши, одобренные мною²¹⁹, я вызвал вражду с пандавами, столь губительную для воинов! А если я не достоин быть покинут вами, о быки среди людей, то сражайтесь тогда в соответствии с подлинной мерой вашей отваги, о наделенные великой отвагой!"

Так принуждаемые стрекалами слов сыном твоим, оба героя те вновь вступили в битву, подобно двум змеям, потревоженным (палкой). И тогда оба превосходнейших воина на колесницах, оба те лучника над всеми лучниками во всем мире, ринулись в пылу сражения против партхов, предводительствуемых внуком Шини и другими. Точно так же и партхи, объединившись вместе, в сопровождении своего войска выступили против тех обоих героев, издававших поминутно зычные рыки. Тогда могучий лучник Дрона, наилучший из всех носящих оружие, воспылав гневом, быстро пронзил (Сатьяки), быка из рода Шини, десятью стрелами. Карна тоже пронзил его десятью стрелами, сын твой - семью и Вришасена - десятью, также и сын Субалы - семью. И все они, о Каурава, в пылу той битвы окружили внука Шини. При виде Дроны, уничтожающего войско пандавов в сражении, сомаки быстро пронзили его со всех сторон ливнями стрел. Но в ответ Дрона стал отнимать жизни у кшатриев, о владыка народов, подобно тому как солнце, о царь, своими лучами отнимает у окружающей его темноты присущее ей свойство²²⁰, о потомок Бхараты!

Тогда стал слышен громкий шум среди панчалов, жалобно призывающих друг друга, о владыка народов, в то время как они истреблялись Дроной. Некоторые, покидая сыновей своих, другие - отцов, иные - братьев, некоторые - дядей по матери, другие - сыновей своих сестер, еще другие - друзей, а еще иные - своих родных и родственников, поспешно убегали прочь ради спасения своих жизней. Другие же, совсем сбитые с толку, бежали в замешательстве навстречу самому Дроне. И в самом деле, многие воины из войска панданов отправились в пылу сражения в потусторонний мир. Так уничтожаемое благородными (героями), войско пандавов той ночью, о царь, обратилось в бегство, побросав тысячами свои пылающие факелы, на глазах у Бхимасены, Виджайи и Ачьюты, обоих близнецов²²¹, сына Дхармы и сына Паршаты. И меж тем как мир весь был окутан темнотой, ничего уже нельзя было различить²²². Но благодаря свету, пробивавшемуся среди войск кауравов, можно было видеть бегущих врагов. И то бегущее войско сокрушали с тылу Дрона и Карна, могучие воины на колесницах, о царь, сея многочисленные стрелы. И в то время как панчалы терпели полное поражение и всюду обращались в бегство, Джанардана, с душою опечаленной, сказал так, обратившись к Пхальгуне:

"Дрона и Карна - эти могучие лучники, объединившись вместе, жестоко разят стрелами сына Паршаты (Дхриштадьюмну) и Сатьяки²²³, а также панчалов. От ливня стрел обоих этих (героев) наши могучие воины на колесницах потерпели полное поражение²²⁴. Хотя и делается (нами) попытка удерживать войско (от бегства), о Каунтея, оно все еще не способно стоять твердо, (сплотившись вновь). Со всем войском, хорошо построенным в боевые порядки, мы оба с поднятым оружием выступаем (даже теперь) против Дроны и сына возницы, чтобы противостоять им! Ведь эти два могучих героя, искусные во владении оружием и кичащиеся победой, если будут прснебрежены нами, то, разгневанные, они уничтожат этой ночью (наше) войско. Вон Бхима, свирепый, устремляется сюда, вновь отразив (вражеское) войско!" И при виде Врикодары, приближающегося к ним, Джанардана, вновь обратившись (к Арджуне), о царь, сказал, как бы радуя Пандаву: "Это Бхима, всегда восхваляющий битву, окруженный сомаками и пандавами, разгневанный, подступает с большой стремительностью к Дроне и Карне, наделенным могучей силою! Соединившись с ним, а также с панчалами - могучими воинами на колесницах, сразись теперь, о отпрыск Панду, ради поощрения всех войск твоих!" И тогда те оба тигра среди людей - Мадхава и Пандава, подступив к Дроне и Карне, твердо стали на головном участке боя.

И вот то обширное войско Юдхиштхиры вновь возвратилось к бите. Тогда Дрона и Карна принялись крушить своих врагов в бою. И глубокой ночью произошло великое и ужасное столкновение, будто между двумя океанами, о царь, вздымающимися при восходе луны. Тогда, выпустив из рук своих пылающие светильники, воины из твоего войска сражались исступленно в кромешной темноте. В ту ужасно страшную (ночь), когда мир был окутан мраком и пылью, (воины), домогающиеся победы, сражались, только перекликаясь именами и названиями своих родов. Ибо слышались там имена, объявляемые царями, сражающимися в битве, как это бывает, о великий царь, при сваямваре. Внезапно воцарялось молчание (на поле брани лишь на минуту), и затем снова поднимался громкий шум среди разгневанных ратников, побеждающих и побеждаемых. Всюду, где виднелись ярко горящие светильники, о первейший из рода Куру. - туда всюду устремлялись те герои, как насекомые (в пылающий огонь). И пока сражались так друг с другом пандавы, о царь царей, н кауравы, глубокая ночная тьма еще более сгустилась вокруг них.

Так гласит глава сто сорок седьмая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 148

Санджая сказал:

Тогда Карна, губитель вражеских героев, увидев в сражении сына Паршаты, поразил его в грудь десятью стрелами, способными проникать в жизненно важные места. Также и Дхриштадьюмна быстро пронзил его в ответ, о достойнейший, пятью стрелами и, обрадованный, сказал ему: "Стой, остановись!" Покрывая друг друга в сражении (тучами) стрел, оба те наиболее могучих воина на колесницах снова пронзали один другого стрелами, выпущенными из (луков), натянутых до предельной возможности. Тогда Карна в пылу сражения пронзил возницу и четырех коней Дхриштадьюмны, первейшего воина среди панчалов. Затем он рассек острыми стрелами превосходнейший лук своего противника ц стрелою с серповидным острием поверг его возницу с его сидения на колеснице. Однако лишенный своей колесницы, Дхриштадьюмна, чьи кони и возница были убиты, взяв страшное, (заостренное железом) бревно²²⁵, сокрушил коней Карны. Хотя и был он пронзен многочисленными его стрелами, подобными ядовитым змеям, он пешком направился тогда к войску Юдхиштхиры и взошел на колесницу Сахадевы, о достойнейший!

А тем временем возница Карны впряг в его колесницу других коней, масти (белой), как раковины²²⁶, наделенных большой быстротою, происходящих из страны Синдху и хорошо выезженных. И вот сын Радхи, метко разящий в цель, в сильном неистовстве принялся жестоко мучить своими стрелами могучих воинов на колесницах среди панчалов, подобно тому как облако (своими ливнями заливает) горы. И изматываемое так Карной, то огромное войско панчалов бежало, сильно перепуганное, как лань, встревоженная львом. Там и сям виднелись на земле воины, стремглав упавшие с коней, слонов и колесниц. В той ужасной битве Карна отсекал стрелами с бритвообразным острием руки у бегущих воинов и головы, украшенные серьгами. У других, находившихся на слонах или спинах коней, о владыка народов, или стоявших на земле, он отсекал бедра, о достойнейший! Многие могучие воины на колесницах, в то время как убегали прочь, не чувствовали, что их тела отсечены или повреждены их упряжные и верховые животные в том сражении. Так убиваемые в сражении, те панчалы вместе со сринджаями даже из-за шуршания соломы (столь сильно пугались, что) принимали его за сына возницы. Бесчувственные, они даже своего же воина, бегущего л сражении, принимали за Карну и в страхе убегали прочь от него.

Те разбитые п бегущие войска, о потомок Бхараты. Карпа быстро настигал с тылу, сея повсюду стрелы. Оглядываясь друг на друга, совсем сбитые с толку и бесчувственные, они но способны были противостоять (ему), преследуемые благородным героем. Поражаемые Карной, о царь, при помощи мощных стрел, а также Дроной, панчалы разбегались, озираясь на все стороны. Тогда царь Юдхиштхира, видя свое войско бегущим (с поля) и решив, что отход (войска вполне оправдан), сказал Пхальгуне такие слова: "Посмотри на могучего лучника Карну, стоящего там с луком в руке (и сжигающего все вокруг), подобно палящему солнцу, в этот страшный час, глубокой ночью! Это слышатся непрестанно, о Партха, громкие вопли твоих друзей, что жалобно кричат, как беззащитные, теснимые стрелами Карны! Я вижу его, столь доблестного в победе, как он накладывает стрелы п мечет их, - и он несомненно уничтожит нас! И то, что, по твоему усмотрению, должно быть непосредственно вслед за этим и в подходящее время сделано для убиения Карны. - то и сделай теперь, о Дхананджая!"

После таких слов, обращенных к нему (Юдхиштхирой), могучерукий Партха сказал тогда Кришне: "Царственный сын Кунти боится чрезмерной доблести сына Радхи! И в то время как войско Карны в подходящее время действует так (в отношении нас) все снова и снова, ты быстро прими решение, (что тут нужно предпринять), ибо войско наше бежит! Для его (отрядов), разбитых п теснимых стрелами Дроны, о сокрушитель Мадху, п устрашаемых Карной, нет возможности остановиться! И я вижу также Карну, рыскающего бесстрашно и поливающего первейших из наших воинов на колесницах, бегущих (с поля), своими острыми стрелами. Я не могу перенести, как змея - прикосновения ноги (человека), сего зрелища, как рыщет он на головном участке боя, перед моими глазами, о тигр из рода Вришни! Отправляйся поэтому скорее туда, где находится Карна, могучий воин на колеснице! Или я убью его, или он - меня, о сокрушитель Мадху!"

Васудева сказал:

Я вижу Карну, о Каунтея, того тигра среди людей, наделенного сверхчеловеческой отвагой, рыскающего в сражении, подобно самому царю богов! Нет никого другого, способного выступить против него в сражении, о Дхананджая, кроме тебя, о тигр среди людей, и ракшаса Гхатоткачи! Пока же, однако, я не считаю, о безупречный, своевременной твою встречу, о могучерукий, с сыном возницы в сражении! Ведь сверкающий дротик, подобный могучему метеору, данный Васавой²²⁷, находится еще при нем! И ведь ради тебя, о могучерукий, он принимает (теперь) страшный вид! Но пусть могучий Гхатоткача выступит против сына Радхи! Наделенный доблестью самих богов, он ведь рожден могучим Бхимой! У него различные виды дивного оружия, а также и те. что применяются ракшасами и асурами. И к тому же Гхатоткача постоянно предан вам и желает вам блага! Он победит Карну в сражении. Тут у меня нет сомнения!"

Санджая сказал:

Сказав так Партхе, могучерукий (Кришна), с глазами, как лепестки лотоса, вызвал того ракшаса. И он вскоре предстал перед ним. облаченный в панцирь, вооруженный мечом, стрелами и луком, о владыка народов. И приветствовав затем Кришну и Дхананджаю, сына Панду, он радостно сказал первому: "Вот и я, приказывай мне!" Тогда отпрыск рода Дашарха, обратившись к сыну Хидимбы, внешностью своей подобному облаку²²⁸, с пылающей пастью и сверкающими серьгами, сказал, улыбаясь при этом: "О Гхатоткача, внемли, что я скажу тебе, о сынок! Наступило уже время для проявления доблести твоей, а не кого-либо другого! Ты служишь, подобно парому, (спасением) для тонущих родственников! У тебя есть различные виды оружия и сила иллюзии, присущая ракшасам! Посмотри, о сын Хидимбы, на войско пандавов, теснимое Карной на головном участке битвы, как стадо коров, гонимое пастухом!

Вон могучий Карна, наделенный рассудительным умом и стойкой отвагой, уничтожает быков-кшатриев среди войск пандавов. Мучимые жестоко жгучим пламенем стрел, воины пандавов не способны противостоять тому твердому лучнику, исторгающему мощные ливни стрел. Теснимые сыном возницы глубокой ночью ливнями стрел, эти панчалы бегут, как лани - из страха перед львом. И нет никого другого, кроме тебя, о грозный в своей отваге, способного противостоять сыну суты, столь возвеличившемуся в сражении! Соверши же, о могучерукий, подвиг, достойный тебя самого, а равно всей скрытой мощи и силе оружия дядей твоих по матери²²⁹ и отцов! Ведь именно ради этого, о сын Хидимбы, люди желают сыновей (при мысли): как ведь они могли бы вызволить нас из бедствия! Так спаси же теперь родственников своих!

Ведь мощь твоего оружия страшна и сила иллюзии непревзойденна у тебя, когда ты неустанно сражаешься в битве, о отпрыск Бхимы! Будь же спасительным берегом для пандавов, наголову разбитых Карной при помощи острых стрел и теперь тонущих среди (океана) войск сына Дхритараштры, о усмиритель врагов! Ведь ночью ракшасы вновь набираются неизмеримой отваги и становятся весьма могучими и храбрыми. Они проявляют (в такой час) высочайшую доблесть и становятся совершенно неодолимы. Убей Карну, могучего лучника, этой глубокой ночью в сражении при помощи своей иллюзии! А Партхи, предводительствуемые Дхриштадьюмной, убьют Дрону!" Услышав эти слова Кешавы, Бибхатсу тоже, о Кауравья, обратился к ракшасу Гхатоткаче, усмирителю врагов, (с такими словами): "О Гхатоткача, и ты сам, и долгорукий Сатьяки, и Бхимасена, сын Панду, по моему мнению, - (наиболее выдающиеся) среди всех воинов! Отправляйся же и сразись с Карной в поединке на колесницах этой ночью! Сатьяки, могучий воин на колеснице, будет тебе защитником с тылу. Убей храброго Карну в сражении, имея союзником героя из рода Сатвата, как некогда Индра убил (асуру) Тараку с помощью Сканды!"

Гхатоткача сказал:

Я ровня Карне, я ровня и Дроне, о превосходнейший, а также другим благородным кшатриям, искушенным во владении оружием! Сегодня ночью я дам сыну возницы такое сражение, о котором люди будут говорить, пока будет держаться земля! И тут я не оставлю (в живых) ни храбрых, ни робких и ни тех, кто со сложенными ладонями рук молят (о пощаде)! Всех я убью, следуя обычаю ракшасов!

Санджая сказал:

Сказав так, могучерукий сын Хидимбы, губитель вражеских героев, ринулся против Карны в той свирепой битве, устрашая твое войско. Но того (героя), нападающего в гневе с пылающей пастью подобно змею, перехватил, меча (стрелы), тот превосходнейший лучник, сын суты. И тогда между обоими - Карной и ракшасом, громко кричащими друг на Друга, разгорелась битва в ночи, о тигр среди царей, подобная той, что (происходила некогда) между Шакрой и Прахрадой.

Так гласит глава сто сорок восьмая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 149

Санджая сказал:

Увидев Гхатоткачу, о царь, стремительно приближающегося к колеснице сына суты с намерением убить Карну в сражении, твой сын²³⁰ сказал Духшасане такие слова: "Сей ракшас, видя неистовую отвагу Карны в бою, быстро устремляется на него! Останови же того могучего воина на колеснице! Окруженный огромным войском, отправляйся туда, где могучий Карна, сын Викартаны, жаждет сразиться с ракшасом в битве! Окруженный войском и усердно прилагая усилия, защищай Карну в сражении, о милостивый!" Между тем, о царь, могучий сын Джатасуры²³¹, лучший из разящих, подойдя к Дурьйодхане, сказал ему: "О Дурьйодхана, по твоему повелению я хочу убить твоих известных врагов вместе с их последователями - пандавов, трудноодолимых в бою! Мой отец - Джатасура был предводителем ракшасов. Еще раньше он был убит презренными Партхами, после того как ими был совершен (через заклинания) обряд убиения ракшасов. По твоему приказанию, о владыка, я хочу ринуться (в битву), чтобы учинить за него расплату (врагам)!" Ему сказал тогда обрадованный царь, обращаясь все снова и снова: "Вместе с Дроной, Карной и другими я вполне способен сокрушить своих врагов! Однако же по моему приказанию отправляйся на битву и убей Гхатоткачу!"

Сказав "хорошо" и вызвав на битву Гхатоткачу, сын Джатасуры, огромный телом, осыпал сына Бхимасены различными видами оружия. Однако сын Хидимбы один (без чьей-либо помощи) стал изматывать Аламбалу²³² и Карну, а также неприступное войско кауравов, подобно тому как могучий ветер (треплет) облака. Увидев тогда колесницу, созданную иллюзией (своего противника), Аламбала стремительно ударил в Гхатоткачу потоками различного вида стрел. И пронзив сына Бхимасены многочисленными стрелами, Аламбала принялся жестоко теснить потоками своих стрел войско пандавов. И жестоко гонимые им отряды пандавов, о достойнейший, глубокой ночью были рассеяны, как тучи, гонимые ветром. Точно так же и войско кауравов, жестоко теснимое стрелами Гхатоткачи, пустилось в бегство глубокой ночью, о царь, тысячами бросая свои факелы. Аламбала тогда, воспаленный гневом, ударил сына Бхимасены в пылу свирепой битвы острыми стрелами, подобно тому как (погонщик бьет) стрекалами огромного слона. Но тут Гхатоткача разнес на мелкие части колесницу его, возницу и все виды оружия и испустил ужасающий рев. Затем он, как облако исторгает ливень на гору Меру, окатил потоками стрел Карну, Аламбалу и других кауравов тысячами.

Тогда, изматываемое ракшасом, войско кауравов стало волноваться все сильнее и сильнее. И составляющие его четыре рода войск начали давить и крушить друг друга. И вот сын Джатасуры, лишенный колесницы и потеряв убитым возницу своего, о великий царь, сильно ударил, разгневанный в сражении, Гхатоткачу кулаком. И получив от него удар кулаком, Гхатоткача зашатался, подобно горе вместе с ее чащами дерев и зарослями кустарников во время землетрясения. Тогда, (размахнувшись) рукою, подобной заостренному бревну и убивающей полчища врагов, сын Бхимасены сильно ударил тоже кулаком сына Джатасуры. Затем, избив его в ярости, сын Хидимбы быстро бросил его и обеими руками, подобными шестам знамени Индры, стал прижимать его к земле. Аламбала тоже, бросая и подбрасывая ракшаса Гхатоткачу в пылу сражения, принялся в гневе придавливать его к земле. И битва, происходившая между обоими героями необычайных размеров - Гхатоткачей и Аламбалой, ревущих друг на друга, стала весьма свирепой и заставляла подниматься (от содрогания) волоски на теле.

Пытаясь получить перевес один над другим при помощи своей чудодейственной силы²³³, оба они, наделенные силой иллюзии и огромной мощью, сражались друг с другом, как Индра с сыном Вирочаны²³⁴. То превращаясь в огонь и океан, то снова в Гаруду и Такшаку²³⁵, то опять в облако и сильный ветер, то вновь в слона и тигра и затем снова в Сварбхану²³⁶ и Солнце, они таким образом вызывали сотню различных видов иллюзии, страстно желая убить друг друга. В самом деле, Аламбала и Гхатоткача сражались весьма удивительно! Оба они поражали друг друга заостренными дубинами и булавами, пиками, молотами и бердышами, палицами и вершинами скал. То на конях или на слонах, то снова пешими или на колесницах, они, первейшие из ракшасов, оба наделенные большой силой иллюзии, сражались друг с другом в битве. Тогда Гхатоткача, о царь, движимый желанием убить Аламбалу, взмыл вверх в сильной ярости и затем низринулся стремглав, подобно коршуну. И схватив огромного телом владыку ракшасов Аламбалу, он поднял его и ударил о землю, как (некогда) Вишну - (асуру) Майю²³⁷ в сражении. Затем извлекши необычайный видом меч, Гхатоткача отсек от туловища его страшную и безобразную видом голову.

Схватив ту окрашенную кровью голову за волосы, ракшас Гхатоткача быстро направился к колеснице Дурьйодханы. И приблизившись (к царю кауравов), могучерукий ракшас, улыбаясь при этом, бросил на его колесницу ту голову с безобразным лицом и волосами и испустил устрашающий рев, подобно (громовым раскатам) облаков во время дождей²³⁸. И обратившись затем к Дурьйодхане, о царь, он сказал такие слова: "Этот союзник твой убит теперь, - его отвагу ты видел сам! Ты увидишь и гибель Карны, а затем и свою собственную!" Сказав так, он устремился тогда к Карне, о владыка людей, меча и сея сотни острых стрел на голову Карны. И битва, происшедшая тогда при столкновении человека с ракшасом, была, о великий царь, страшной на вид, весьма свирепой и потрясающей²³⁹!

Так гласит глава сто сорок девятая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 150

Дхритараштра сказал:

Как происходила та битва, когда глубокой ночью Карна и ракшас Гхатоткача сразились друг с другом? И как велась битва тем свирепым ракшасом? Какая у него была колесница, какова была сила иллюзии и какие виды различного оружия? Какой величины были кони его, какой - знамя его колесницы и лук его? Каковы были его доспехи и латы, защищающие шею? Спрошенный мною, расскажи об этом, ибо ты искусен (в умении повествовать), о Санджая!

Санджая сказал:

С кроваво-красными глазами, (Гхатоткача) был огромен телом, с лицом медного цвета и впалым брюхом. Волоски у него на теле всегда были подняты (от возбуждения). Он был с рыжей бородой, стрельчатыми ушами и могучими челюстями. Рот у него был растянут вплоть до ушей. Зубы у него были острые, хотя (иные из них) и были тронуты порчей. Язык и губы у него были очень длинные и медно-красного цвета, брови широко простертые, а нос был толстый. С телом иссиня-темным и красной шеей, ростом высокий как гора, он был ужасен на вид. Громадных размеров, могучерукий и с огромной головой, он был наделен великой мощью. Плешивый, грубый при прикосновении, с безобразно выдающимися задними частями²⁴⁰, с широкими бедрами и глубоко скрытым пупом, он был громадного роста, хотя и слабо упитан. Равным образом и украшения на руках у него были (соразмерны). Наделенный огромной силой иллюзии, он был также украшен браслетами ангада. Он носил на груди золотое украшение нишку, будто гора, носящая на себе (в виде украшения) огненный круг. На голове его красовалась чудесная, сверкающая диадема, сделанная из золота, прелестная и соразмерная во многих частях и напоминающая арку. Он носил серьги, сияющие подобно утреннему солнцу, и гирлянду, сделанную из золота и сильно сверкающую, а также огромный панцирь из желтой меди, излучающий сильный блеск.

Он стоял на громадной колеснице, оглашаемой позвякиваннем сотни колокольцев и осененной кроваво-красным знаменем и флагами. Огромная, размером в нальва²⁴¹, она была покрыта вся медвежьими шкурами. Она была снабжена всеми видами отборнейшего оружия и украшена высоким стягом и гирляндами. Она имела восемь колес и издавала грохот, глубокий, как рокот облаков. Впряженные в нее кони, подобные слонам, с красными глазами и ужасным видом, везли (его на битву). Они были различной масти, принимаемой по желанию (их владетеля), и отличались огромной быстротой и мощью. Ракшас со страшными глазами, с пылающей пастью и сверкающими серьгами был возницей его. Поводьями, сияющими как лучи солнца, он сдерживал коней в сражении. Вместе с тем возницей он²⁴² стоял на колеснице своей, как Солнце в сопровождении Аруны²⁴³ (своего возницы). Подобно высокой горе, окутанной могучим облаком, возвышалось на его колеснице страшно высокое знамя, касаясь небес. Плотоядный и очень ужасный стервятник, с огромным кровавокрасным телом (сидел на нем). Уверенно натягивая свой лук с тетивою весьма тугой, чей звон напоминал гром Васавы и который имел двенадцать локтей в длину и один локоть в ширину²⁴⁴, и покрывая все стороны света стрелами величиною в ось колесницы, ракшас (Гхатоткача) в ту ночь, уносящую героев, ринулся против Карны.

И в то время как он натягивал свой лук, надменно стоя на своей колеснице, слышался звон его лука, напоминающий раскаты грома. Устрашенные им, все войска твои, о потомок Бхараты, затрепетали, словно громадные волны океана. Увидев того ужасного (ракшаса) со страшнобезобразными глазами, обрушивающегося на него, сын Радхи, как бы улыбаясь, стремительно отвратил его. Затем Карна ринулся против разящего противника, разя его в ответ совсем поблизости, как слон против слона или как вожак стада быков против вожака другого стада. И столкновение, которое произошло между ними обоими, о владыка народов, между Карной и ракшасом, о царь, стало ужасно свирепым, как (некогда) между Индрой и Шамбарой. Оба они, взяв свои чрезвычайно тугие луки, издающие страшный звон, покрывали друг друга, жестоко истязая, мощными стрелами. И выпущенными из (луков), натянутых до предельной возможности, прямыми стрелами они отражали друг друга, пронзая у противника панцири из желтой меди. Словно два тигра когтями или как двое слонов клыками (терзают один другого), оба они жестоко истязали друг друга дротиками, соразмерными с осью колесницы²⁴⁵.

Пронзая тела (друг друга) и накладывая стрелы (на тетиву), ведь оба они, намереваясь спалить (один другого) тучами стрел, не в состоянии были даже взглянуть (друг на друга). С телами пронзенными и всюду искалеченными и залитыми потоками крови, оба они выглядели подобно двум горам из красной глины, заливаемым водою. Ослепительные блеском, сражающиеся с большим рвением, оба пронзая друг друга, все же не смогли заставить один другого трепетать. Долгое время та ночная битва, возникшая при столкновении между Карной и ракшасом, словно игравших самой жизнью, о царь, казалось, была равной. Меж тем как Гхатоткача накладывал острые стрелы и метал их словно сливавшимися одна с другой, были тогда звоном его лука перепуганы свои и чужие. В то время Гхатоткачу Карна не мог превзойти, о царь! И тут он, лучший из знатоков оружия, вызвал к действию небесное оружие. Видя небесное оружие, нацеленное на него Карной, ракшас Гхатоткача, отпрыск Панду, проявил (в ответ) могучую силу своей иллюзии. И он (казался тогда) окруженным огромным войском ужасных видом ракшасов, вооруженных пиками и молотами, со скалами и деревьями в руках.

При виде его, подступающего с поднятым громадным луком, подобно Сокрушителю всех существ²⁴⁶, держащему грозный роковой жезл, все цари, (бывшие там), страшно встревожились. Испуганные львиным ревом, изданным Гхатоткачей, слоны стали испускать мочу, а воины (все) задрожали от страха. И тогда посыпался со всех сторон мощный, густой ливень из скал и камней, (непрестанно) исторгаемый силою ракшасов, обретающих в полночь еще большую силу. Железные колеса и бхушунди, дротики, копья и пики, шатагхни и бердыши также начали падать непрестанно. Видя ту свирепую и весьма ужасную битву, цари все, а также сыновья твои и воины, перепуганные, разбежались совсем. Только один Карна среди них, восхваляющий силу своего оружия и горделивый, не дрогнул и своими стрелами уничтожил ту иллюзию, вызванную Гхатоткачей. Но когда иллюзия была рассеяна, Гхатоткача в сильной ярости начал метать страшные стрелы, и они вонзились в сына суты. И затем стрелы те, смоченные кровью, пронзив насквозь Карну в той свирепой битве, вошли в землю подобно разгневанным змеям.

Но тут доблестный сын возницы, преисполненный гнева и наделенный большой ловкостью рук, беря перевес²⁴⁷ над Гхатоткачей, пронзил его десятью стрелами. И пронзенный сыном суты в жизненно важные места, Гхатоткача, испытывая сильную боль, схватил дивное колесо, имеющее тысячу спиц. Края его были остры, как бритва. Обладающее блеском утреннего солнца, оно было украшено драгоценными камнями и жемчугом. И разгневанный сын Бхимасены метнул то колесо в сына Адхиратхи, желая убить его. И пущенное с огромной силой, оно было отброшено стрелами Карны и упало на землю, оказавшись напрасным (в своей цели), подобно надеждам и намерениям обездоленного. Воспылав гневом при виде того колеса, сброшенного (на землю), Гхатоткача покрыл Карну своими стрелами, подобно тому как Раху²⁴⁸ закрывает Солнце. Сын возницы, однако, наделенный отвагой Рудры, или младшего брата Индры²⁴⁹, пли же самого Индры, бесстрашно покрыл в одно мгновение оперенными стрелами колесницу Гхатоткачи. Тогда Гхатоткача, сильно разгневанный, закружив булавой, украшенной золотыми браслетами, метнул ее (в Карну). Но и она также, сбитая стрелами Карны, упала (на землю).

Тогда взмыв в воздух и издавая низкий рев, подобно рокоту грозового облака²⁵⁰, огромный телом (ракшас) обрушил с небосвода настоящий ливень из деревьев. Но тут Карна своими стрелами пронзил в небе сына Бхимасены, одаренного силой иллюзии, подобно тому как солнце пронзает своими лучами густое облако. Убив затем всех его коней и сокрушив также колесницу его на сто частей, Карна стал дождить в него стрелами, подобно облаку, исторгающему ливни дождя. И на теле Гхатоткачи не было даже места в два пальца шириною, которое оставалось бы непронзенным (стрелами Карны). И в одну минуту он уже выглядел словно дикобраз, усеянный (торчащими) иглами²⁵¹. Он так плотно был окутан потоками стрел, что мы не могли больше видеть в сражении ни коней, ни колесницы его, ни знамени и ни самого Гхатоткачи. Сокрушая своим оружием дивное оружие Карны, он, наделенный силой иллюзии, начал сражаться с сыном возницы путем применения силы иллюзии. И в самом деле, он сражался тогда с Карной при помощи иллюзии и проявлял большую ловкость, паря невидимым в небе среди частых сетей стрел.

Наделенный силой иллюзии, сын Бхимасены затем, о лучший из рода куру, стал создавать иллюзию, сбивая с толку (кауравов) при помощи своей чудодейственной силы, о потомок Бхараты! Ужасный видом, изменяя свою пасть в безобразносвирепые формы, он начал поглощать силою той иллюзии различные виды небесного оружия сына суты. И вскоре опять он, громадный телом, пронзенный в сотне мест, казался упавшим с неба (и лежащим) на поле брани, утратившим пыл, словно безжизненный. И считая Гхатоткачу убитым, быки из рода Куру издали громкий крик (радости). Затем он снова был виден во всех направлениях принимающим различные новые формы. И опять он (показывался), огромный телом, с сотней голов и сотней животов, и выглядел, могучерукий, подобно горе Майнаке. И снова, приняв размеры большого пальца, тот ракшас то двигался в поперечном направлении, то взмывал вверх подобно вздымающимся волнам океана. Врываясь в землю (и опять поднимаясь на поверхность), он снова затем погружался в воду. То иногда он был виден там, то вновь возносился в другом месте. Затем, спустившись (с небосвода), он вновь стоял, облаченный в доспехи, на колеснице, украшенной золотом, проникая землю и небо и все страны света силой своей иллюзии.

Приблизившись затем к колеснице Карны, Гхатоткача, с лицом, украшенным качающимися серьгами, бесстрашно промолвил, о владыка народов, такие слова сыну суты: "Постой же, о сын возницы! Теперь ты не уйдешь от меня живым! Сегодня на поле брани я изгоню из тебя всякое желание битвы²⁵²!" Сказав так, ракшас, свирепый в своей отваге, с глазами, медно-красными от гнева, взмыл в воздух и засмеялся пронзительногромко. И принялся он разить Карну, как лев терзает вожака слонов. Гхатоткача дождил в Карну, того быка среди воинов на колесницах, стрелами величиною в ось колесницы, словно облако потоками своих ливней (заливает гору). Но тот ливень стрел Карна уничтожил еще на далеком расстоянии. И видя, что иллюзия его разрушена Карной, о бык из рода Бхараты, Гхатоткача тогда вновь создал иллюзию и сделался невидимым. Он обратился в высокую гору со (множеством) вершин, изобилующих деревьями. И громадная, она исторгала потоки копий, дротиков, мечей и палиц. Увидев ту гору, подобную скопищу глазной мази²⁵³, несущую в себе целые потоки страшного оружия, Карна не пошевельнулся вовсе. Улыбаясь в то же время, Карна тогда вызвал к действию небесное оружие. И отброшенная тем оружием, та владычица гор была уничтожена.

Тогда Гхатоткача, свирепый чрезвычайно, обратившись в синее облако с радугой на небосводе, стал поливать сына возницы ливнями камней. Но возложив (на лук свой) оружие ваявья, наилучший из знатоков оружия, Карна, сын Викартаны, (прозываемый также) Вриша²⁵⁴, уничтожил то грозовое облако. Покрыв затем все стороны света тучами стрел, Карна, о великий царь, сокрушил оружие, посланное в него Гхатоткачей. Тогда сын Бхимасены могучий, засмеявшись громко в сражении, снова вызвал всемогущую иллюзию против Карны, могучего воина на колеснице. Видя вновь Гхатоткачу, наилучшего из воинов, сражающихся на колесницах, бесстрашно подступающего на колеснице, окруженного многочисленными ракшасами, подобными львам и тиграм и наделенными отвагой возбужденных слонов, едущими кто на слонах, кто на колесницах, а кто на спинах коней, страшными, носящими различного рода оружие и облаченными в разнообразные панцири и украшения, видя Гхатоткачу, окруженного теми свирепыми (приспешниками его), словно Ва сава - Марутами, Карна начал сражаться с тем ракшасом.

Тогда Гхатоткача, пронзив Карну пятью быстролетными стрелами, испустил страшный рев, пугая всех царей. И снова, оружием анджалика²⁵⁵, Гхатоткача быстро рассек огромный лук в руке Карны и (отразил) поток стрел, им исторгнутый. Взяв тогда другой лук, еще более тугой и способный выдерживать большое напряжение, громадный как лук Индры, Карна натянул его изо всей силы. Затем, о великий царь, Карна послал разящие врагов стрелы с золотым оперением в тех несущихся по небу ракшасов. Жестоко мучимое его стрелами, то полчище широкогрудых ракшасов казалось сильно встревоженным, как стадо лесных слонов, преследуемое львом. Изматывая своими стрелами тех ракшасов вместе с их конями, возницами и слонами, могущественный (Карна) испепелил их, подобно тому как божественный Агни сжигает существа при гибели мира²⁵⁶. И сокрушив войско ракшасов, тот отпрыск возницы выглядел блистательно, как некогда бог Махешвара на небе, сжегши город (асуров) Трипуру.

Среди тех тысяч царей на стороне пандавов, о достойнейший, никто не мог даже взглянуть на Карну, о царь земной, кроме могучего Гхатоткачи, владыки ракшасов, одаренного страшною мощью и силой и разъяренного, о царь, подобно сыну Вивасвана. Из глаз его, охваченного гневом, казалось, исходило огненное пламя, точно сверкающие масляные капли из двух огромных пылающих факелов. Ударяя ладонью о ладонь и кусая нижнюю губу, ракшас снова (показался) стоящим на колеснице, созданной его иллюзией, запряженной вместо коней ослами, подобными слонам и с мордами пишачей. И разгневанный, он сказал своему вознице: "Вези меня к сыну возницы!" И он, лучший из воинов, ведущих бой с колесниц, отправился на своей ужасной видом колеснице, чтобы вновь сразиться в поединке на колесницах с сыном суты, о владыка народов! И вот преисполненный гнева, ракшас метнул в сына возницы оружие ашани, снабженное восемью дисками²⁵⁷, очень страшное, созданное самим Рудрой.

Однако, соскочив со своей колесницы, Карна, оставив на ней свой лук, схватил то оружие и метнул его обратно в самого Гхатоткачу. А тот тем временем (быстро) выпрыгнул из своей колесницы, (прежде чем оружие могло достичь его). И то (оружие), наделенное ослепительным блеском, превратив в пепел колесницу (ракшаса) вместе с конями, возницей и знаменем, вошло в землю, пробив ее глубоко²⁵⁸. И боги там пришли в изумление. И тут Карну почтили все существа, так как он, легко соскочив (со своей колесницы), схватил могучее оружие ашани, созданное самими богами. Совершив такой подвиг в сражении, Карна снова взошел на свою колесницу. И затем сын суты, усмиритель врагов, стал метать свои длинные стрелы. В самом деле, никем другим среди всех существ, о милостивый, не может быть сделано то, что совершил тогда Карна в том грозном сражении. И поражаемый стрелами (Карны), будто гора - потоками дождя, Гхатоткача вновь исчез из виду, как призрачный город в небе²⁵⁹. (Сражаясь) таким образом, тот сокрушитель врагов, обладающий всемогущей силой иллюзии, уничтожил, проявляя большую ловкость, при помощи той чудодейственной силы те виды небесного оружия (Карны). И когда все то оружие его было уничтожено ракшасом с помощью своей иллюзии, Карна бесстрашно продолжал сражаться с тем ракшасом.

Тогда, о великий царь, могучий сын Бхимасены, воспаленный гневом, разделил себя на множество частей, пугая повелителей людей (в войске кауравов). И вот со всех сторон стеклись (на поле битвы) львы, тигры и гиены, змеи с огненными языками и птицы с железными клювами. А (что до Гхатоткачи), то он, застилаемый острыми стрелами, выпущенными из лука Карны, представляясь то в виде города, то горы, то леса, исчезал тут же из виду. А ракшасы и пишачи, ятудханы²⁶⁰ и ощетинившиеся волки²⁶¹ ринулись отовсюду к Карне, намереваясь сожрать его. И своим ужасным воем принялись они устрашать его тогда. Но каждого из них поодиночке Карна пронзил множеством быстролетных и страшных, метко пущенных стрел, обагрившихся их кровью. И наконец уничтожив своим дивным оружием ту иллюзию ракшаса, он затем прямыми стрелами убил его коней. И сокрушенные, они, с телами искалеченными и со спинами, рассеченными его стрелами, рухнули на землю, на глазах у того ракшаса. Тогда сын Хидимбы, чья иллюзия была рассеяна, сказав Карне, сыну Викартаны: "Вскоре я причиню тебе кончину!", снова исчез из виду.

Так гласит глава сто пятедесятая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 151

Санджая сказал:

Меж тем как происходила та битва между Карной и ракшасом, доблестный Алаюдха, владыка ракшасов, появился (на поле брани). Сопровождаемый огромным войском, он приблизился к Суйодхане. Окруженный тысячами безобразных ракшасов, различных видом и преисполненных геройства, он (появился там), помня свою прежнюю вражду (с пандавами). Ведь родственник его, отважный Бака, пожиравший брахманов, а также Кирмира, наделенный великой мощью, и друг его Хидимба²⁶² были убиты (Бхимой). Он выжидал в течение долгого времени, все думая о своей прежней вражде. И узнав теперь о ночной битве, он (явился), жаждя убить Бхиму в сражении. Как возбужденный от течки слон или как разгневанная змея, он, жаждущий битвы, сказал Дурьйодхане такие слова: "Тебе известно, о великий царь, как были убиты Бхимой ракшасы Хидимба, Бака и Кирмира, родственники мои. Чего же более? - он совершил некогда насилие над девицей Хидимбой²⁶³, пренебрегши нами и другими ракшасами! Я явился сам, о царь, чтобы убить его вместе с его свитой, конями, колесницами и слонами, а также и сына Хидимбы вместе с приверженцами его. Убив сегодня всех сыновей Кунти, с Васудевой и другими, идущими впереди, я сожру их вместе со всеми их последователями. Прикажи всему войску твоему отвратиться (от битвы). Мы сразимся с пандавами!"

Услышав те слова его, Дурьйодхана обрадовался тогда. И почтив его в ответ, он, окруженный своими братьями, сказал такое слово: "Поставив тебя вместе со свитой впереди, мы сразимся с врагами! Ибо мои войска не будут стоять (безучастно), обратившись мыслями на окончание вражды!" И промолвив царю "Да будет так", тот бык среди ракшасов поспешно двинулся против Бхимы в сопровождении своих людоедов. С сияющим видом (Алаюдха мчался) на колеснице, сверкающей блеском солнца, точь-в-точь подобно той, на которой (ездит) Гхатоткача. И грохот ее был столь же несравненным, как и у его (колесницы), и была она украшена многочисленными арками. Покрытая вся медвежьими шкурами, та огромная колесница была размером в нальва²⁶⁴. Такие же, (как и у Гхатоткачи), в нее были впряжены сто быстрых коней, с туловищами, подобными слонам, и с голосами, как у ослов. Громадные размерами, они питались мясом и кровью. Точно так же, (как у его противника), колесница его издавала грохот, глубокий, как рокот громадного облака. Так же, как у его (противника), лук его был огромен и еще более мощным, с тетивою столь же тугой. Также и стрелы его были величиною в ось колесницы, с золотым оперением и отточенные на камне. И сам герой тот был таким же могучеруким, как и Гхатоткача.

Точно так же и знамя у него, блеском равное солнцу или огню, было, как и у (противника) его, усажено стервятниками и воронами. А видом своим он был более красив, чем Гхатоткача, с лицом, возбужденным от гнева и пылающим. В сверкающих браслетах ангада, в сверкающей диадеме и гирляндах, покрытый цветочными венками и тюрбаном и опоясанный мечом, вооруженный булавой, бхушунди, палицей и плугом, луком и стрелами, с телом твердым, как у слона, (мчась) на той колеснице, наделенной блеском огня, и обращая в бегство войско пандавов, он выглядел блистательно в сражении, подобно блуждающему облаку на небосводе, украшенному вспышками молний. Равным образом (с появлением ракшаса) и все первейшие цари - те выдающиеся герои из войска пандавов, наделенные великой мощью, облаченные в доспехи и вооруженные (мечами и) щитами, вступили там в сражение со всех сторон, о царь, преисполненные радости.

Так гласит глава сто пятьдесят первая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 152

Санджая сказал:

Увидев Алаюдху, вершителя подвигов, явившегося на битву, все кауравы твои сыновья, возглавляемые Дурьйодханой, страшных преисполнились восторга . Равным образом и (сильно обрадовались), как (радуются) люди, лишенные плота, желающие переправиться через океан, когда находят плот. В самом деле, цари тогда (в войске кауравов), считая себя точно вновь родившимися (после смерти), почтили своим приветствием Алаюдху, владыку ракшасов. Меж тем как происходила та нечеловеческая и страшная битва ночью между Карной и ракшасом²⁶⁵, - битва, хотя и ужасная, но привлекательная для взора, - панчалы вместе с другими кшатриями, улыбаясь, взирали на нее как зрители. И тогда же твои воины, о царь, с трепещущими сердцами - Дрона и сын Дроны, Крипа и другие издавали там и сям громкие вопли: "Все погибло²⁶⁶!" Увидев тот подвиг сына Хидимбы на поле брани, все проникнулись смятением. Все было повергнуто в великой расстройство. Издавая горестные восклицания "Ай! Ой", все почти лишились чувств. И войско твое, о великий царь, потеряло надежду на жизнь Карны.

Но тут Дурьйодхана, видя Карну, попавшего в величайшую беду, позвал тогда Алаюдху, владыку ракшасов, и сказал ему: "Вон сын Викартаны, Карна, сражаясь с сыном Хидимбы, совершает величайшие подвиги в битве, во всем достойные его! Посмотри на этих храбрых царей, убитых сыном Бхимасены, сраженных различными видами оружия и (лежащих на земле), подобно деревьям, поломанным слоном. Среди всех царственных воинов моих (пусть будет) это и твоей долей в сражении, назначенной мною с твоего же дозволения, о герой! Проявив свою доблесть, убей того (ракшаса)! Этот злостный Гхатоткача, мучитель врагов, опираясь на силу своей иллюзии, вскоре измучит совсем²⁶⁷ Карну, сына Викартаны!" После таких слов, обращенных к нему царем, ракшас тот, свирепый в своей отваге и могучерукий, сказав "хорошо", ринулся против Гхатоткачи. Тогда и сын Бхимасены тоже, о владыка, отпустив Карну, начал жестоко терзать подступающего к нему противника стрелами. И битва, разгоревшаяся между теми обоими владыками ракшасов, была подобна той, что (происходит) между двумя возбужденными слонами в лесу из-за слонихи.

Освободившийся тогда от ракшаса, Карна, выдающийся из воинов, сражающихся на колесницах, ринулся против Бхимасены на колеснице, наделенной блеском солнца. Увидев, однако, Гхатоткачу, жестоко теснимого Алаюдхой в сражении, подобно вожаку (стада) быков - львом, Бхима, лучший из разящих, пренебрегая нападающим на него Карной, двинулся к колеснице Алаюдхи на своей колеснице, видом подобной блеску солнца, сея тучи стрел. Видя, что тот подступает к нему, Алаюдха тогда, о владыка, оставив Гхатоткачу, вызвал на битву самого Бхимасену. И тут Бхима, истребитель ракшасов, стремительно бросившись к нему, о владыка, окатил того владыку ракшасов вместе со свитой его ливнями стрел. Точно так же и Алаюдха, усмиритель врагов, о царь, снова и снова поливал, как дождем, сына Кунти прямыми стрелами, отточенными на камне. Также и все другие ракшасы, страшные видом и вооруженные различным оружием, обрушились на Бхимасену, желая победы твоим сыновьям. Жестоко теснимый ими, преисполненными сил, могучий Бхимасена пронзил каждого из всех пятью острыми стрелами. И те ракшасы с ослиной утробой, убиваемые Бхимой, издали пронзительные вопли и разбежались во все стороны.

Видя тех (приверженцев своих), устрашаемых Бхимой, могучий ракшас, стремительно ринувшись против него, осыпал его стрелами. Тогда и Бхимасена в пылу сражения принялся изнурять его своими тонко заостренными стрелами. Алаюдха же быстро рассек некоторые из тех стрел, посланных в него Бхимой, а другие перехватил в сражении. Тогда Бхима, наделенный страшным могуществом, глядя (пристально) на того владыку ракшасов, метнул в него с большой силой булаву, подобную своей стремительностью удару грома. Но ту палицу, быстро несшуюся, охваченную огненным пламенем, ракшас ударил своей палицей, и та булава (отразив первую), полетела к Бхиме. Вслед за тем сын Кунти покрыл владыку ракшасов ливнями стрел. Но и те его (стрелы) ракшас сделал тщетными (в их назначении) своими острыми стрелами. Тогда и все те ракшасы-воины, страшные видом своим, тоже (сплотившись вновь), начали, по приказанию своего владыки, уничтожать боевые колесницы и слонов (в вэйске Бхимы). Панчалы и сринджайи, кони и громадные слоны, жестоко мучимые ракшасами, не находили там покоя.

Видя столь ужаснейшее зрелище, наблюдаемое в том свирепом сражении, (Васудева), превосходнейший из людей, промолвил Дхананджае такие слова: "Посмотри на Бхиму, подпавшего под власть владыки ракшасов! Быстро отправляйся по следам его²⁶⁸ и не раздумывай ни о чем, о Пандава! А (тем временем) Дхриштадьюмна и Шикхандин, Юдхаманью и Уттамауджас, а также сыновья Драупади - пусть эти могучие воины на колесницах, объединившись вместе, выступят против Карны! Пусть Накула и Сахадева и доблестный Ююдхана по твоему повелению, о Пандава, убьют других ракшасов! Что же до тебя самого, о могучерукий, то ты сдерживай войско, возглавляемое Дроной! Ибо, о тигр среди людей, велика опасность, угрожающая нам!" После таких слов, сказанных Кришной, те могучие воины на колесницах, как было приказано, двинулись против Карны, сына Викартаны, и против других ракшасов, (сражавшихся) на поле битвы. И тогда стрелами, подобными ядовитым змеям и выпущенными (из лука), натянутого до предельной возможности, доблестный владыка ракшасов рассек лук Бхимы. И вслед за тем (другими) острыми стрелами могучий (ракшас) убил в пылу сражения его коней и возницу на глазах у самого Бхимасены, о потомок Бхараты!

Лишенный коней своих и возницы, Бхима тогда, сойдя с площадки колесницы²⁶⁹, издал зычный рык и метнул в своего врага страшную увесистую булаву. И ту огромную булаву, устремлявшуюся на него с жутким шумом, ужасный ракшас сокрушил своею палицей и испустил затем громкий рев. Видя тот удивительный, страшный подвиг владыки ракшасов, Бхимасена, возрадовавшись душою, быстро схватил²⁷⁰ (другую) булаву. И битва, происходившая между человеком и ракшасом, стала яростной. Гулом от падения своих палиц оба они заставляли сильно сотрясаться землю. Отбросив затем свои палицы, оба они ошиблись вновь друг с другом. Они били друг друга кулаками, обрушивающимися с треском грома. Неистовые от гнева, они разили (друг друга) колесами колесниц, ярмами и осями, боевыми площадками²⁷¹ и всякими принадлежностями, используя все, что попадалось на их пути. Так нападая друг на друга, оба они, истекая кровью, сшибались все снова и снова подобно двум громадным слонам, одержимым течкой. И на ту (битву) взирал Хришикеша, всегда преданный благу пандавов. И для защиты Бхимасены он побудил тогда отправиться сына Хидимбы.

Так гласит глава сто пятьдесят вторая в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 153

Санджая сказал:

Увидев в сражении Бхиму, жестоко теснимого ракшасом, Васудева тогда, приблизившись к Гхатоткаче, сказал ему такие слова: "Посмотри, о могучерукий, на Бхиму, жестоко теснимого ракшасом почти на глазах у всех войск и тебя самого, о наделенный великим блеском! Оставив пока Карну, быстро убей Алаюдху, владыку ракшасов, о могучерукий! Потом ты сможешь убить Карну!" Услышав эти слова отпрыска рода Вришни, могучий Гхатоткача отпустил тогда Карну и сразился с тем владыкой ракшасов, братом (людоеда) Баки. И битва, которая произошла ночью между теми обоими ракшасами, была свирепой и яростной. Тем временем Ююдхана, могучий воин на колеснице, во всеоружии, преисполненный гнева, а также Накула и Сахадева пронзили острыми стрелами воинов Алаюдхи - тех ужасных видом и храбрых ракшасов, которые, вооружившись луками, стремительно нападали на них. А носящий диадему Бибхатсу, о царь, в сражении том, меча стрелы во все стороны, начал опрокидывать всех (воинов), тех быков среди кшатриев. Также и Карна в том сражении, о царь, стал обращать в бегство царей и могучих воинов на колесницах среди панчалов, возглавляемых Дхриштадьюмной, Шикхандином и другими.

Видя их, убиваемых (Карной), Бхима, преисполненный отваги, внушающей страх (врагам), стремительно ринулся к Карне, сея стрелы в сражении. Тогда и те (воины) тоже - Накула и Сахадева и Сатьяки, могучий воин на колеснице, убив ракшасов, отправились туда, где находился сын возницы. И все они вступили в сражение с Карной, в то время как панчалы сражались с самим Дроной. А между тем Алаюдха, воспаленный гневом, ударил Гхатоткачу, усмирителя врагов, по голове огромнейшим заостренным бревном²⁷². И от того удара могучий сын Бхимасены, всегда отличающийся доблестью, казалось, впал немного в обморочное состояние и оставался неподвижным. Затем, (придя в сознание), он в сражении том метнул в своего противника украшенную золотом палицу, увешанную сотнею колокольцев и видом подобную сверкающему огню. Выпущенная с большой силой вершителем страшных подвигов, она, издавая громкий шум, разнесла в куски коней и возницу Алаюдхи и колесницу его. И когда кони его были убиты, когда колеса, ось и дышла его колесницы были сломаны и знамя разорвано, он, прибегнув к иллюзии ракшасов, быстро соскочил со своей колесницы.

Полагаясь на силу своей иллюзии, ракшас тот исторгнул обильные ливни из крови. И небо тогда, казалось, стало покрытым черными тучами и было озаряемо вспышками молний. Затем обрушились грозовые ливни в сопровождении ярких молний и глубоких раскатов грома. И громкий гул звуков "чата-чата²⁷³" раздавался там, в свирепом сражении. Видя ту иллюзию, созданную ракшасом, ракшас, сын Хидимбы, взмыв ввысь, уничтожил ее при помощи своей иллюзии. А обладающий чудодейственной силой, Алаюдха при виде своей иллюзии, разрушенной такой же иллюзией врага, начал извергать оглушительный ливень из камней на Гхатоткачу. Но тот страшный ливень камней доблестный Гхатоткача рассеял во все стороны ливнем своих стрел. И все это казалось весьма удивительным!

Затем оба они принялись поливать друг друга различным оружием: железными дубинами²⁷⁴ и копьями, булавами, палицами и молотами, трезубцами и мечами, пиками, дротиками и дрекольями²⁷⁵, острыми стрелами - длинными и с серповидным острием, обычными стрелами, дисками и секирами; железными шарами²⁷⁶ и короткими дротиками, оружием с наконечниками наподобие коровьей головы, а также палками из дерева Удумбара²⁷⁷. И в сражении том они били друг друга разнообразными широковетвистыми деревьями, вырывая их с корнем, такими, как щами, пилу и карира, а также шамьяка²⁷⁸, о потомок Бхараты, ингуда, бадари и цветущими ковидара, палаша и аримеда²⁷⁹, могучими плакша, ньягродха и пиппала²⁸⁰, а также разнообразными горными вершинами, покрытыми различными минералами. И гул от их (столкновения) был сильно оглушителен, как от раскалывающихся громовых ударов. И в самом деле, битва, которая разыгралась между сыном Бхимы и Алаюдхой, о повелитель, была подобна той, что происходила некогда, о царь, между Вали и Сугривой²⁸¹, двумя владыками обезьян.

Сражаясь различными видами страшного оружия, а равным образом и стрелами и хватаясь также за острые мечи, оба они разили друг друга. Затем они, оба огромные телом, наделенные могучей силой и мощью, бросившись друг на друга, схватили руками за волосы один другого. С телами израненными, оба громадных размеров, о повелитель людей, они истекали потом и кровью, словно это были две огромные горы, орошаемые дождем. Обрушившись потом со всей стремительностью на ракшаса и закружив его высоко (над головой), сын Хидимбы бросил его с большой силой и отрубил его огромную голову. И взяв ту голову, украшенную двумя серьгами, он, преисполненный могучей силы, испустил тогда оглушительный рев. Увидев громадного телом родственника Баки, того усмирителя врагов, убитым, панчалы и пандавы стали издавать львиные рыки.

После того как был повержен тот ракшас, пандавы ударили в тысячи барабанов и затрубили в десять тысяч раковин. И та ночь явно была для них победоносной. Окаймленная со всех сторон светильниками, она сияла ярко и выглядела весьма блистательно. И тогда могучий сын Бхимасены бросил бесчувственную голову Алаюдхи перед самим Дурьйодханой. Царь же Дурьйодхана, увидев, что Алаюдха убит, сильно встревожился вместе со всем своим войском, о потомок Бхараты! Ведь Алаюдха явился к нему по своей доброй воле, помня прежнюю вражду, и дал обещание ему, что он убьет Бхимасену в битве. И царь решил, что тот будет несомненно им убит, и счел также, что жизнь его братьев будет долговечной. Видя же, что Алаюдха убит сыном Бхимасены, он счел клятвенное обещание Бхимасены (убить его самого п братьев его) уже исполненным.

Так гласит глава сто пятьдесят третья в Дронапарве великой Махабхараты.

ГЛАВА 154

Санджая сказал:

Убив Алаюдху, ракшас Гхатоткача возрадовался душою. Стоя во главе войска, он начал издавать всевозможные кличи. Услышав тот громкий, неистовый рев, приводивший в трепет слонов, воины твои, о великий царь, проникнулись паническим страхом. Но при виде могучего сына Бхимасены, занятого (в битве) с Алаюдхой, могучерукий Карна ринулся против панчалов. Он пронзил Дхриштадьюмну и Шикхандина - каждого десятью крепкими и прямыми стрелами, выпущенными (из лука), натянутого до предельной возможности²⁸². Затем другими мощными длинными стрелами он заставил трепетать Юдхаманью п Уттамауджаса, и Сатьяки, выдающегося из воинов на колесницах. И меж тем как они тоже метали в ответ там (стрелы) налево и направо, луки их всех казались точно сомкнутыми кругами, о повелитель людей! Звон от их тетивы и хлопков в ладони п грохот ободов колес их колесниц, (смешиваясь вместе), стал оглушителен в ту ночь, как рокот облаков в конце жаркой поры.

То (ночное) сражение представлялось облаком, о царь! Звон тетивы и грохот ободов колес колесничных заменяли ему громы. Луки (воинов) составляли для него вспышки молний, а верхушки знамен - светящийся круг (над облаком), потоки же стрел заменяли ему грозовые ливни. Стоя неколебимо, как утес, обладая мощью, равной огромной горе, тот сокрушитель полчищ врагов, сын Викартаны, о владыка царей, уничтожил в битве тот обильнейший ливень (из стрел, обрушившийся на него). Преданный благу сыновей твоих, благородный Вайкартана начал тогда в пылу сражения разить своих врагов острыми стрелами с красивым золотым оперением, несравненными, равными по силе ударов громовым стрелам. Вскоре знамена у некоторых (воинов) были разорваны и срублены сыном Викартаны, у других тела были пронзены и истерзаны его стрелами, иные были лишены своих возниц, а еще другие - своих коней. Не находя надежного прибежища в том сражении, они примкнули тогда к войску Юдхиштхиры. Видя их разбитыми и вынужденными отвратиться (от битвы). Гхатоткача впал в неистовую ярость. Стоя на превосходнейшей своей колеснице, расцвеченной золотом и драгоценными камнями, он испустил львиный рев²⁸³ п, приблизившись к Карне, сыну Викартаны, пронзил его стрелами, по силе подобными грому.

Оба они стали застилать небесный свод стрелами с колючкообразным острием, длинными стрелами и с наконечником в виде лягушки, копьеобразными и жезлообразными стрелами и с острием в виде телячьего зуба, стрелами с наконечником в виде кабаньего уха и заостренными в виде слоновьих клыков и рогов скота, а также ливнями стрел с бритвообразным острием. И небосвод, покрытый потоками тех стрел, выглядел блистательно в том сражении благодаря (вереницам стрел²⁸⁴) с золотым оперением и сверкающих блеском, проносящихся горизонтально через него, словно он был увешан гирляндами из красивых цветов. И оба они, в равной мере наделенные несравненной отвагой, одинаково разили друг друга мощнейшим оружием. Ибо в сражении том никто не мог заметить п признака превосходства ни в одном из обоих выдающихся героев. В самом деле, битва та между сыном Солнца²⁸⁵ и сыном Бхимы, отличавшаяся густым и страшным потоком оружия, выглядела в высшей степени красиво и представляла чрезвычайное зрелище, точно жаркая схватка между Раху и Солнцем в небе. Когда же Гхатоткача оказался не в состоянии превзойти Карну, о царь, тогда он, лучший из знатоков оружия, вызвал к действию страшное и мощное оружие. И тем оружием ракшас убил сначала коней Карны, а затем и возницу его. И тут уже сын Хидимбы быстро сделался невидимым.

Дхритараштра сказал:

Когда ракшас тот, сражающийся обманными средствами, исчез таким образом, что было задумано предпринять воинами моими? О том расскажи мне, о Санджая!

Санджая сказал:

Заметив, что ракшас тот исчез, все кауравы громко воскликнули: "Невидимый в битве и сражающийся с применением обмана, сей ракшас непременно убьет²⁸⁶ Карну!" Тогда Карна, сражающийся различным оружием с удивительной ловкостью, покрыл все стороны света сетями своих стрел. И небосвод был так густо окутан темнотою, созданной стрелами, что ни одно существо не могло спуститься оттуда²⁸⁷. Из-за большой ловкости сына возницы невозможно было увидеть, когда он прикасается пальцами к обоим своим колчанам, когда берет стрелы, когда накладывает их на тетиву и (целясь, мечет их). Так он покрывал весь небосвод своими стрелами. Тогда ракшасом была создана на небосводе иллюзия, страшная, грозная и наводящая ужас. Мы увидели там зрелище багрового облака, напоминающее свирепое пламя сверкающего огня. Там из него исторгались вспышки молний, а также пылающие головешки, о владыка кауравов! Затем раздался оттуда ужаснейший гул, точно (грохот) от тысяч барабанов, ударяемых сразу.

Затем оттуда посыпались стрелы с золотым оперением, дротики и копья, палицы и другое подобного рода оружие, секиры и мечи, смазанные маслом, бердыши со сверкающими лезвиями и пики; остроконечные дубинки, ярколучистые, и красивые булавы, сделанные из железа, и длинные копья с отточенными остриями, увесистые палицы, украшенные золотом и обвитые тесемками, и шатагхни показывались отовсюду. Огромные камни падали там и сям и тысячами - громовые стрелы в сопровождении сильного грохота; также колеса, оснащенные многими сотнями бритв, сверкающих блеском огня, показывались там. И тот обрушивающийся обильный и сверкающий ливень дротиков, камней и секир, метательных копий, мечей, громовых стрел и молотов Карна не смог сокрушить ливнями своих стрел. От падающих коней, убитых стрелами, от падающих слонов, сраженных громовыми стрелами, и от падающих с колесниц могучих воинов, убиваемых камнями, страшный поднялся тогда шум и грохот. Жестоко теснимое Гхатоткачей со всех сторон ужаснейшими ливнями разнообразного оружия, то войско Дурьйодханы выглядело мечущимся и блуждающим в мучительном горе (по полю брани). С горестными криками "Ай! Ой!" и с сильно удрученным видом, то блуждающее (войско), казалось, стало таять. Однако главенствующие среди воинов из чувства благородства не поворачивались в то время лицами вспять.

При виде того ужаснейшего и неистового ливня могучего оружия, вызванного (иллюзией) ракшаса и обрушивающегося (на поле битвы), и при виде полчищ войска своего, повергаемых непрестанно, сыновей твоих обуял великий страх. И шакалы с языками, пылающими как огонь, со страшным воем стали сотнями завывать там. И увидев толпы ревущих ракшасов, воины владыки людей очень сильно удручились. И те ужасные (ракшасы) с огненными языками и пылающей пастью, с острыми зубами л с телом, подобным горе, проносясь по небу с дротиками, сжатыми в руках, исторгали потоки оружия, как облака - ливни дождя. Жестоко поражаемые теми лютыми стрелами, дротиками и копьями, палицами и сверкающими остроконечными дубинками, громовыми стрелами, трезубцами и дисками, наносящими молниеносные удары, а также крушимые оружием шатагхни, те (воины кауравов) начали падать. Железные пруты, бхушунди, каменные шары²⁸⁸ и шатагхни, стхуны²⁸⁹, сделанные из черного железа и обвитые бечевкой, посыпались на войско твоего сына. И тогда всех охватило страшное замешательство. С вывалившимися внутренностями, с головами отсеченными и телами разорванными, храбрые воины, (пав на поле брани), оставались лежать там. И от падающих скал гибли кони и погибали слоны и в щепы разлетались колесницы.

Те ятудханы, страшные видом, созданные там Гхатоткачей силой своей иллюзии, исторгая так могучий ливень оружия на поле битвы, совсем не щадили ни тех, кто перепуган, ни просящих о пощаде. Во время того страшного побоища героев кауравов, вызванного самой смертью, во время гибели кшатриев, те кауравы все внезапно потерпели полное поражение и пустились в бегство, громко крича: "Бегите, о кауравы! Все погибло²⁹⁰! Сами боги с Индрой во главе убивают нас ради пандавов!" И в то время как тонули (в бедствии) те воины из рода Бхараты, никто не мог там стать прибежищем для них. Когда происходил тот оглушительный шум, когда войско кауравов терпело поражение и таяло²⁹¹, когда подразделения войск теряли свои очертания, ни кауравов, ни противников невозможно было распознать (друг от друга). Во время того панического бегства, когда (воины) переступали границы дозволенного, все стороны (поля битвы), будучи обозреваемы, казались пустыми. Только одного Карну, о царь, я мог видеть там, утопающего грудью в том ливне оружия. И тут Карна покрыл небосвод своими стрелами, соперничая с дивной иллюзией ракшаса. Сын возницы, наделенный скромностью, совершая трудновыполнимый и благородный подвиг, вовсе не потерял сознания в том сражении. И все сайндхавы²⁹² и бахлики, о царь, испуганно взирали на Карну, не сбитого с толку в битве. И все они почтили его, взирая в то же время на победу ракшаса.

Тогда выпущенное Гхатоткачей оружие шатагхни, снабженное восемью колесами, убило сразу всех четырех коней (Карны). И они упали коленями на землю безжизненные, лишенные зубов, глаз и языков. Однако, спрыгнув с колесницы, лишенной коней, и обратив внимание на бегущих кауравов и на дивное свое оружие, сокрушаемое иллюзией (ракшаса), Карна не впал в замешательство и начал размышлять о том, что следует делать дальше²⁹³. И тогда кауравы все, при виде Карны и той страшной иллюзии (ракшаса), воскликнули громко: "Убей немедленно, о Карна, ракшаса сегодня своим дротиком! Эти кауравы и сыновья Дхритараштры находятся уже на краю гибели! И что нам сделают еще Бхима и Партха? Убей ночью этого ракшаса, сжигающего нас! Тот из нас, кто избавится от этого страшного оружия теперь, тот сможет сразиться с Партхами в битве! Поэтому убей этого ужасного видом ракшаса дротиком, данным тебе Васавой! Пусть кауравы все, подобные самому Индре, не погибнут, о Карна, вместе с воинами этой ночью!"

Жестоко уязвляемый ракшасом, о царь, глубокой ночью, Карна, видя войско свое гибнущим и слыша громкие вопли кауравов, принял решение метн,уть дротик. Воспаленный гневом, как разъяренный лев, он не в состоянии был вынести того ответного удара и взял превосходнейший дротик, невыносимый и несущий победу, желая убить наконец Гхатоткачу. И тот дротик, о царь, который в течение многих лет был им храним и почитаем для убиения Пхальгуны в бою, тот превосходнейший дротик, который Шакра дал сыну суты в обмен на его серьги, тот самый дротик, точно шевелящий жалом²⁹⁴ и сверкающий, обвитый тесемкою, напоминающий Ночь Разрушителя (Ямы²⁹⁵) или сестру самой Смерти и подобный ярко светящемуся метеору, Вайкартана (теперь) послал в ракшаса. Увидев тот превосходнейший и сверкающий дротик, способный пронзить тело любого врага, в руках сына возницы, ракшас пустился бежать в страхе, о царь, увеличивая тело свое до размеров подножия горы Виндхья. В самом деле, увидев дротик в руках Карны, все существа в небе подняли громкий крик, о владыка царей! Начали дуть свирепые, неистовые ветры, о царь, и громовые удары со страшным шумом стали обрушиваться на землю!

Разрушив ту иллюзию ракшаса и пронзив насквозь грудь его, тот сверкающий дротик взвился ввысь, блистая в ночи, и вошел в сферы созвездий (на небосводе). Сразившись различными видами красивого, дивного оружия со (многими) мужами-воинами и ракшасами, герой тот испустил разноголосый страшный рев и (пал), лишенный дротиком Шакры дорогой для себя жизни. А это еще другой чудесный, весьма удивительный подвиг, который он совершил ради уничтожения своих врагов: в то время как его жизненно важные места были пронзены дротиком, он сиял блистательно, о царь, уподобляясь горе, окутанной облаком. И вот, приняв огромную форму, Гхатоткача, тот владыка ракшасов, упал с небосвода на землю безжизненный, с пронзенным (насквозь) телом, со свернутой назад головой, с онемевшими членами и лишенный языка. И в самом деле, приняв этот грозный и ужасный вид, сын Бхимасены, вершитель страшных подвигов, рухнул вниз. Даже убитый так, он (при падении) смял часть твоего войска, приводя в ужас кауравов. Тогда, смешиваясь со львиными кличами, затрубили раковины и загремели разные барабаны и литавры. И право же, увидев иллюзию ракшаса разрушенной, а самого ракшаса убитым, кауравы, обрадованные, издали громкие клики. Затем Карна, почитаемый кауравами, словно Шакра - Марутами после убиения (асуры) Вритры, взошел вслед за твоим сыном на его колесницу и, тоже обрадованный, вступил в свое войско.

Так гласит глава сто пятьдесят четвертая в Дронапарве великой Махабхараты.

1 Т. е. Арджуной.

2 Каунтея (kaunteya) — букв. «сын Кунти», «Кунтиевич» — то же, что и Партха или Кунти (см. примеч. 98 к гл. 3), — прозвище, даваемое любому из трех сыновей Кунти. Обычно же оно относится к Юдхиштхире или, как в данном случае, к Арджуне.

3 Забылся в минуту слабости, (оттого что был измучен сильно) (daśadharma-gatena vai, определение к mayā) — букв. «отдавшийся десяти отличительным странностям (слабостям)». Нилакантха поясняет: daśadharma-gatena — duravasthāgatena. В скобках добавлено на основании толкования Девабодхи: avasthā-atiśayena pīḍitatvād (см.: Critical Notes, p. 1155).

4 Здесь еṣа (он) — Крипа, а не Дрона, как у Нилакантхи (еṣа— droṇaḥ, по-видимому, опечатка).

5 Т. е. Карна.

6 Сына Сомадатты (somadatteḥ). — Здесь так в тексте вместо saumadatteḥ, очевидно, по требованиям метрического размера.

7 Т. е. Дхриштадьюмной и Шикхандином.

8 Дротик... данный ему Васавой (vāsavī). — Слово «дротик» здесь прибавлено согласно Нилакантхе: vāsavī — śaktir iti śeṣaḥ.

9 Т. е. Юдхаманью и Уттамауджас.

10 Героем, на чьем знамени изображение жертвенного столба (yūpa-ketunā), т. е. Бхуришравасом.

11 Прародитель (pitāmaha) — эпитет Брахмы, верховного божества индуистского пантеона.

12 Тоном ришабха (ārṣabhena) — букв. «бычачий тоном или тоном, издаваемым коровами». Ришабха (rṣabha) — второй из семи тонов индийской музыкальной гаммы.

13 Т. е. Гаруды.

14 Кашьяпея (kāśyapeya) — букв. «потомок (мудреца) Кашьяпы» — прозвище Даруки, возницы Кришны.

15 Т. е. Дурьйодхане.

16 Не желая нарушить (rakṣan) — букв. «(желая) сохранить, уберечь, сдержать».

17 Безразличными ко всякому шуму (sarva-śabda-atigaiḥ) — ср. выше, гл. 26, шл. 5; ср. также ниже, гл. 137, шл. 3.

18 Т. е. Абхиманью.

19 Добавлено в скобках на основании толкования Нилакантхи: vṛsasenaṃ te — tava putram iti śeṣaḥ.

20 В затмении рассудка (buddhi-mohena). — Нилакантха поясняет: buddhi-mohena — buddhi-bhrameṇa.

21 На головном участке боя (saṃgrāma-śirasi) — ср. выше, гл. 104, шл. 6, и гл. 120, шл. 19 (rana-mukhe).

22 (Предводитель) войск богов (deva-sena) — букв. «войско богов», по-видимому, так из-за требований метрического размера; по смыслу, однако, здесь скорее подразумевается deva-senāpati, как и переведено с добавлением в скобках.

23 Шри (śrī) — букв. «преуспеяние, счастье», почетная приставка, прибавляемая к именам богов и высокопоставленных лиц как выражение их величия и достоинства.

24 Оружием, наступательным и оборонительным — śastraiś са... āyudhaiś ca eva.

25 Шейными (жемчужными) нитями— kaṇṭha-sūtraiḥ. В словарях такого значения нет. У Роя оставлено без перевода: Kanthasutras (p. 342).

26 Т. е. вместе с воинами войска пандавов.

27 Покровитель владык богов (tridaśeśvara-nātha) — букв. «покровитель владык тридцати (богов)», т. е. покровитель главенствующих богов. Под tridaśaiśvara подразумевается каждый из четырех «хранителей мира» (loka-pāla): Шакра (Индра), Агни, Варуна и Яма (śakro 'grir vāruṇo yamaḥ).

28 Хома (homa) — жертвенный обряд, совершаемый посредством возлияния па священный огонь топленого масла.

29 К твоему высочайшему «Я» (taṃ paramam). — Нилакантха поясняет: tat paramam — sarva-utkṛṣṭam ātmānam.

30 Т. е. Бхишма.

31 Своего старшего наставника (guruṃ jyeṣṭham), т. е. старшего брата Юдхиштхиру.

32 Т. е. Критаварман.

33 См. примеч. 235 к гл. 85.

34 Т. е. Индра.

35 Т. е. Васудеву-Кришну.

36 Я не смею... очиститься (pātura ātmānam). — Здесь наблюдается смешение между глагольными корнями pā и pū. Форма pātitum является попыткой общеизвестного текста к исправлению; но правильная форма, по-видимому, будет pavitum (см : Critical Notes, p. 1155).

37 Т. е. Ямы.

38 Т. е. какой теперь для меня смысл в жизни? (jivitārtho 'dya ko mama).

39 Т. е. Бхуришравас.

40 Т. е. обречено уже.

41 Кришна (kṛṣṇa) — букв. «темная», основное имя прекрасной Драупади, царевны панчалийской, дочери царя Друпады и общей супруги пятерых братьев-пандавов, главных героев Махабхараты.

42 Перевод сделан с учетом толкования Нилакантхи. У Роя: Know that all this is but little, for in the next world dire consequences yet will be thine! (p. 349).

43 Облаченных в антилоповые щкуры (raurva-ajina-vāsasas) — букв. «в одеждах из шкур антилоп породы Руру».

44 По-видимому, в последних словах Дроны содержится намек на то, что Дхриштадьюмна успешно предводительствует войсками пандавов.

45 Рискуя своей жизнью (jīvitaṃ parirakṣatā) — букв. «защищая, оберегая, спасая свою жизнь».

46 Здесь говорится о взаимоотношении трех основных факторов (trivarga), или ценностей, в жизни человека. Эти три ценности — закон, польза и любовь — должны находиться в постоянном равновесии, но при этом один из этих факторов должен быть ведущим. Согласно предписаниям ортодоксального индуизма, как это наблюдается в Махабхарате, ведущим является закон (dharma). Однако, согласно положениям Артхашастры Каутильи, главенствует польза (artha) или выгода (artha eva pradhānaḥ), ибо закон и любовь или наслаждение (kāma) основаны на пользе (artha-mūlau hi dharma-kāmau) (см.: Артхашастра, с. 22).

47 Злосчастие (nirguṇatam) — собств. бесталанность.

48 Т. е. всесильный.

49 Речь идет о неудавшейся попытке Дурьйодханы сжечь в смоляном доме юных пандавов вместе с их матерью Кунти, преднамеренно отправленных им в город Варанавату (см. об этом подробно: Адипарва, с. 364—392).

50 Перевод сделан с учетом толкования Нилакантхи. У Роя: Between thee and them, both striving to the best of your prowess, even Fate may prove auspicious to that party which excels the other (p. 352).

51 Т. е. доброго или дурного.

52 Полуденное солнце (madhyaṃdina-gataṃ sūryam, Accus. sing ) — точнее: как солнце, достигшее полудня.

53 Т. е. Юдхиштхиру.

54 Т. е. Юдхиштхира.

55 Пущенными с большой силой (samyag-astaiḥ).— Нилакантха поясняет: samyag astair dṛḍhaṃ prakṣiptaiḥ.

56 Воспрянувший (hṛṣṭaḥ) — букв. «обрадованный». У Роя: recovering his senses (p. 354).

57 Безмерно истребительная (bhūri-vardhanaḥ) — так, согласно Нилакантхе: bhūri-vardhanaḥ — bahu-cchedanaḥ.

58 Вceгда пренебрегающему моими приказаниями (śāstra-atigam). — Нилакантха поясняет: śāstra-atigaṃ, śāstram— ajña, т. е. слово śāstra (наставление) — в значении приказа.

59 Сын Накулы.

60 В ту ночь (rajanī-mukhe) — букв. «перед лицом ночи».

61 Мрак был рассеян (tamo 'bhyagāt) — так, согласно Нилакантхе: tamo 'bhya-gān nāśam iti śeṣaḥ, т. е следует еще добавить: к уничтожению. Таким образом, вся фраза: мрак пришел к уничтожению (рассеиванию), т. е. был рассеян иди отступил.

62 Ср. выше, гл. 126, шл. 1.

63 Ср. выше, гл. 129, шл. 1, а также примеч. 58.

64 См. примеч. 147 к гл. 6.

65 Дхрува (dhruva) — брат царевича страны Калинги. Упоминается, однако, еще и другой Дхрува в гл. 133, шл. 37 (см.: Critical Notes, p. 1155).

66 Джаярата (jayarata) — воин кауравов (см.: Sorensen, p. 363).

67 Мечом, впитавшим в себе масло (tailapāyinā).— У Роя: with a shaft that had drunk oil (p. 358), хотя значения стрелы в словарях нет. В Словаре Бётлингка: vielleicht Schwert, т. е., возможно, меч; в словаре Монье-Вильямса: oil drinker. Очевидно, следует понимать как меч, смазанный маслом для сохранения от ржавчины.

68 Дурмада и Душкарна (durmada, duṣkarṇa) — сыновья царя Дхритараштры (см. ниже текст).

69 Т. е. Варуна и Солнце.

70 О лучший из царей (nṛpavara) — это слово следует читать отдельно как Vocativ, а не как компонент сложного слова nṛpavara-yuddham, ибо тогда не будет согласования с mahātmanām.

71 См. примеч. 496 к гл. 118.

72 Бхуришравас и Шала — сыновья Сомадатты, убитые героем Сатьяки.

73 Стопами обоих Кришн (kṛṣṇa-caraṇaiḥ) — Нилакантха поясняет: kṛṣṇa-caraṇaiḥ — kṛṣṇayoś caraṇaiḥ.

74 Расположился... строем (vyavasthitaḥ), т. е. занял позицию.

75 Врага (pratyamitram) — или: противника. С. К. Де дает пояснение этому слову: opposed as an enemy, hostile (см.: Critical Notes, p. 1155).

76 Существами, подобными слонам (gajanibhair vahaiḥ). — Нилакантха считает их пишачами, т. е. злыми духами, и поясняет: kintu piśācaiḥ, т. е. не слонами, а пишачами.

77 Железные колеса (āyasāni ca cakrāṇi) — сверкающие метательные снаряды со множеством спиц и с тонко заостренными краями. См. описание ниже в самом тексте, гл. 131, шл. 40—41.

78 Бхушунди (bhuśuṇḍi, bhuśuṇḍī) — согласно Артхашастре (с. 586), род оружия, представляющего собой приспособление из кожи для метания камней. Очевидно, разновидность пращи, что здесь явно не подходит. В данном случае, по-видимому, вид метательного снаряда.

79 Пики с серповидным острием (pattiśāḥ) — или: бердыши (см. примеч. 454 к гл. ИЗ).

80 Подобный... глазной мази (añjana-caya-upamaḥ). — Глазная мазь черного цвета приготовляется из сурьмы и употребляется для смазывания (подведения) глаз с целью украшения. Сравнение с цветом глазной мази — один из распространенных приемов в произведениях санскритской литературы.

81 Анджанапарван (añjanaparvan) — сын Гхатоткачи, приходящийся внуком Бхимасене.

82 Т. е. Ашваттхаман.

83 Упендра (upendra) — «младший Индра» (по рождению), эпитет Вишну-Кришны, приходящегося младшим братом Индре в своем пятом воплощении (аватаре) в виде карлика.

84 Внук Хидимбы (haiḍimbasūnunā, Instr. sing.) — букв. «сыном (отпрыском) сына (ракшаси) Хидимбы» (которая была временной супругой Бхимасены), т. е. Анджанапарваном.

85 Сын Агни (agni-stitaḥ), т. е. Карттикея (см.: Critical Notes, p. 1055 и примеч. 120 к гл. 5).

86 Ашваттхаман и пандавы были как братья, так как оба — ученики Дроны. Гхатоткача поэтому, будучи сыном Бхимы, был братним сыном Ашваттхамана (см. примеч. к переводу Роя на с. 363).

87 Сын дочери Гаутамы (gautami-nandana) — здесь gautami вместо gautamī f. по требованию метрического размера; т. е. сын Крипи (дочери Шарадвана) — Ашваттхаман, то же, что и сын дочери Шарадвана (см. примеч. 520 к гл. 120).

88 Среди перечисленных здесь имен — большею частью сыновья Дхритараштры и доблестные воины кауравов.

89 Саубала (saubala) — «сын Субалы» (в санскритском звучании), т. е. Шакуни (см. примеч. 301 к гл. 13). Мы сознательно сохранили здесь звучание оригинала, чтобы избежать повторения слова «сын».

90 Широко заостренной стрелою (añjalikena... mārgaṇena) — букв. «стрелой с острием в виде сложенных вместе ладоней», т. е. с широким наконечником.

91 В конце юги (yuga-kṣaye), т. е. при гибели мира.

92 Ракшасы-иайрриты, или просто найрриты (nairṛtāḥ) — букв. «происходящие от Наррити (божество бедствия)», особый разряд демонов ракшасов, отличающихся большой свирепостью.

93 Оружие ашани (aśanī) — мифическое молниеносное оружие, наделенное силой грома. Рой считает, что ашани, буквально означающие гром, вероятно, некий вид железной палицы (см. примеч. Роя на с. 366).

94 Т. е. Рудрой-Шивой (см. выше текст, шл. 103).

95 Т. е. Арджуны и Кришны.

96 Все трое (Баланика, Джаяника и Джаяшва) также являются сыновьями царя Друпады.

97 Шрутахвая (śrutāhvaya) — доблестный воин, сражавшийся на стороне пандавов.

98 Пришадхра и Чандрадева (pṛṣadhra, candradeva) — герои-воины, сражавшиеся на стороне пандавов.

99 Из-за... ракшасов (kṣaṇa-caraiḥ)— букв. «ночебродов», демонов.

100 Героя кауравов (kauravam), т. е. Сомадатту, сражавшегося на стороне кауравов.

101 Паригха (parigha) — кол или бревно с заостренным железным концом, особая булава. Позже получило значение ударного тарана. См.: Reddy Y. Gopal. The Art of War-fare under the Kakatlyas of Warangal // J. Orient. Inst. Baroda, 1969. Vol. 19. Mos. 1—2. P. 129.

102 Сын Пратипы (prātipīya), т. е. царь Бахлика, который, как и Шантану, происходил от Пратипы (Парьяшраваса), царя Лунной династии.

103 Т. е. Шакуни и др. (см. ниже текст).

104 Шатачандра (śatacandra) — воин-герой, сражавшийся на стороне кауравов убит Бхимасеной.

105 Как поясняет С. К. Де, текст (131.21) говорит о пяти братьях Шакуни, но на самом деле дает имена только трех. Дополнительный отрывок 1136 * в Калькуттском издании добавляет имена остальных двух: Субхага и Бханудатта (subhago bhānudattaś са) (см.: Critical Notes, p. 1055).

106 Васатикн (vasātikāḥ)— название племени или народности, по-видимому, близкородственной с васати; местонахождение не выяснено.

107 Яудхейи, аратты. — Яудхейи (yaudheyāḥ)— название племени или народности, населявшей одноименную страну Яудхею (yaudheya,) включенную в пределы Срединной страны (madhyadeca), центральной области Индостана. Аратты (araṭṭāḥ) — племя, населявшее одноименную страну Аратту (см. примеч. 29 к гл. 35).

108 Ямья (уаmуа) — название мифического оружия, которое будто бы находилось под покровительством Ямы, бога смерти и правосудия.

109 Савитра (sāvitra) — название мифического оружия, будто бы находившегося под покровительством Савитара, божества Солнца.

110 Т. е. стремясь выполнить его.

111 Оружие айндра и праджапатья. — Айндра (aindra) — название мифического оружия, которое будто бы находилось под покровительством Индры; то же, что и оружие Шакры. Праджапатья (рrājaрātуа) — название мифического оружия, будто бы находившегося под покровительством божества Праджапати, владыки созданий.

112 Верховный покровитель рода Куру (patiḥ kurūṇām) — т. е. Юдхиштхира.

113 Махендра (mahendra) — то же, что и оружие Шакры и айндра (см. примеч. 71 к гл. 68)

114 Т. е. Юдхиштхиру.

115 Сатваты (sātvatāḥ), т. е. потомки рода Сатвата (см. примеч. 212 к гл.9).

116 Кайкея, кайкейи (kaikeya) — название народности, то же, что и кекайи.

117 Т. е. Сканда Карттикея, бог войны и предводитель войск богов.

118 Не знающий промаха (amogham) — букв. «ненапрасный, верный». У Роя: fatal (p. 371).

119 Речь идет о сражении, когда Арджуна вступил в битву с кауравами, чтобы возвратить похищенный ими скот у царя Вираты, правителя матсьев, при дворз которого пандавы провели тринадцатый год, оставаясь неузнанными (см. об этом: Виратапарва, с. 83—106).

120 Выказывают свое превосходство (śūrāḥ) — букв. «храбры» (как verbum finitum), выказывают свою храбрость, ведут себя героями.

121 Призрачными желаниями (manorathaiḥ) — или: одними желаниями, взлелеянными в мыслях. У Роя: by the castles he builds in the air (p. 372).

122 Среди перечисленных имен — сыновья Друпады, царя Панчалы, и герои-воины из лагеря пандавов.

123 Среди перечисленных имен — младшие братья Вираты, царя матсьев, и герои-воины из лагеря пандавов.

124 Не будут в состоянии владеть Землею (па śakṣyanti mahīṃ bhoktum). — Ср. в Артхашастре (с. 21): bubhujate ciraṃ mahīm — «долго обладали (владели) Землею». У Роя: will newer be able to enjoy the (sovereignty of the) Earth (p. 373).

125 Гаутама (gautama), т. е. сын Гаутамы (Шарадвана), Крипа. Это имя в обоих значениях звучит одинаково.

126 Здесь Бхури — сын Сомадатты, также упоминающийся в M.VII.36.5; 140.6 и 141.1—12 (убитый героем Сатьяки) (см.: Critical Notes, p. 1155—1156).

127 Геройски пав на поле брани, — поясняет Рой в примечании (с. 174).

128 Т. е. Крипу, на чьей сестре Крипи был женат Дрона, отец Ашваттхамана.

129 Лежит великая обязанность (mahat, kāryaṃ samāyattam). — У Роя: resteth a great burthen! (p. 375). Однако здесь «тяжкое бремя» слишком далеко от текста.

130 По-видимому, Юдхиштхирой.

131 Ср. выше, гл. 131, шл. 36.

132 Доброжелатель (piprīṣuḥ) — букв. дезидеративноз прилагательное от глагольного корня prī: «желающий доставлять удовольствие, радость». Здесь подразумевается Карна.

133 Город Вайвасваты (vaivasvata-pura), т. е. обиталище бога смерти Ямы, сына Вивасвана.

134 Ср. выше, гл. 108, шл. 40.

135 Едва ли... в безопасности (durlabham) — букв. «труднодостижимой», едва ли будет невредимой, т. е. будет в опасности.

136 У Роя перевод по несколько отличной редакции текста (с. 378).

137 Т. е. Юдхиштхира.

138 Простых воинов (anyair) — букв. «иных, прочих, остальных».

139 Ср. выше, гл. 109, шл. 8.

140 Букв. «когда окончится эта безрассветная ночь».

141 Не дрогнул (па akampata).— Ср. выше, гл. 134, шл. IV: па vivyathe.

142 Ватики (vātikāḥ) — в индийской мифологии разряд воздушных, надземных существ, встречающихся наряду с сиддхами и чаранами (см.: Sorensen, p. 720).

143 Ср. выше, гл. 120, шл. 71.

144 Подобно двухвершинным горам (dvi-śṛṅga iva). — Здесь с вершинами гор сравниваются бивни поверженных слонов.

145 И другими планетами (ādyair grahaiḥ), т. е. звездами.

146 Т. е. Дроны.

147 Ср. выше, гл. 122, шл. 79.

148 (Заостренное железом) бревно (parigham) — или просто: паригха (в санскритском звучании) (см. примеч. 101).

149 Кожаный нарукавник (hastāvāpam). — Ср. выше, гл. 96, шл. 34, и гл. 99, шл. 24.

150 Ср. выше, гл. 137, шл. 16.

151 Ср. выше, гл. 85, шл. 30, и гл. 92, шл. 27.

152 Занял место в тылу Бхимы (bhīmasya... pārṣṇiṃ jagrāha). — У Роя: took up the flank of Bhīma (p. 385).

153 Т. е. Дхриштадьюмна.

154 Неспособные ничего видеть в. темноте (andhe tamasi) — так, согласно Нилакантхе: andhe — āndhya-hetau, букв. «по причине слепоты в темноте».

155 Перевод сделан в соответствии с пояснением Нилакантхи.

156 Ср. выше, гл. 117, шл. 37.

157 При сражениях (воинов) (vyāyacchatām). — Здесь, по-видимому, усеченный Genetivus absolutus (от р. рг. activi от глагольного корня vyāyam «прилагать старания, сражаться»). Ср. выше, гл. 104, шл. 33; см.: Critical Notes, p. 1153.

158 Способное наносить повреждения телу (tanudruhāṇi). — Ср. выше: tanucchidāḥ, гл. 29, шл. 37, и гл. 93, шл. 9.

159 Ср. выше, шл. 16, и гл. 139, шл. 13, где также говорится о Дроне. У Роя (с. 388) вместо Дроны — Ашваттхаман, что здесь явно не подходит.

160 При гибели мира (lokānām abhāve) — так, согласно Нилакантхе: lokānām abhāve — pralaye iva.

161 Всадники со всадниками (turagāḥ saha vājibhiḥ) — букв. «кони с конями». Нилакантха поясняет: turagās — turaga-sādinaḥ, т. е. turagāḥ — сидящие верхом на конях.

162 Ср. выше, гл. 97, шл. 52.

163 Ср. выше, гл. 130, шл. 5.

164 Все перечисленные — сыновья Дхритараштры и братья Дурьйодханы.

165 Т. е. сам Дрона.

166 Подступайте смелее (abhyadravata). — По форме здесь Imperfect, употребленный, по-видимому, из-за требований метрического размера вместо требуемого по смыслу Imperativ'a abhyādravata.

167 Искушенного в применении сотни иллюзий (māyā-śata-viśāradam) — или: искушенного в сотне различных приемов (видов) волшебства. Ср. выше, гл. 29, шл. 15.

168 Т. е. к Дроне.

169 Неистового в сражении (rabhasaṃ raṇe).— Ср. выше, гл. 82, шл. 21; гл. 90, шл. 41, и гл. 98, шл. 29 (rabhasaṃ yuddhe).

170 Один на один (pṛthak-pṛthak).— Ср. выше, гл. 139, шл. 6.

171 Менее чем в мгновение ока (nimeṣa-ardhāt) — или: в одно мгновение ока (букв. «в половину мгновения ока»). Ср. выше, гл. 134, шл. 44.

172 Раздробил (vyadhamat). — Ср. у Пушкина: «уже мечи раздроблены» (Руслан и Людмила. Бой Руслана с Рогдаем).

173 Обезумевший от гнева (krodha-mūrchitaḥ). — Ср. выше, гл. 51, шл. 18; гл. 67, шл. 40; гл. 98, шл. 46, и гл. 164, шл. 51.

174 Махиша, или Махишасура (mahiṣa, или mahiṣāsura) — могучий асура, или демон, убитый Скандой-Карттикеей, который одновременно пронзил гору Краунча в Хималаях (см. примеч. 434 к гл. 109). Интересно отметить, что город Майсур называется именем асура Махиши (Махиша-асуры).

175 Стрелами... с колючкообразным острием (vikarṇibhiḥ) — точнее: с острием в виде растопыренного уха.

176 (Выпустив в него) девяносто прямых стрел (navatyā nata-parvaṇām). — В скобках прибавлено из-за невозможности передать по-русски числительное «девяносто» в творительном падеже, как это передано по-санскритски (ср. выше, гл. 98, шл. 46).

177 О высокий повелитель (mahārāja) — букв. «о великий царь». Переведено так во избежание повторения с предыдущим словом maharaja — «о великий царь».

178 Закружив (āvidhya). — Ср. выше, гл. 114, шл. 47 и 51.

179 Нандака (nandaka) — сын Дхритараштры и брат Дурьйодханы.

180 Окутанные кромешною тьмою (ghore tamasi magnānām) — букв. усеченный Genetivus absolutus: «в то время как были погружены в кромешной тьме».

181 См. выше примеч. 172.

182 Колесо смерти (kālacakra) — то же, что и колесо времени.

183 Речь идет о словах Кунти, обращенных к Карне с просьбой щадить ее сыновей (см. примеч. 464 к гл. 114).

184 Проникнулся отвращением к жизни (jīvitān niravidyata). — Ср. выше, гл. 107, шл. 16.

185 Т. е. Шалья.

186 На восьми колесах (aṣṭa-cakra-samāyuktam). — См. также гл. 150, шл. 12. Восьмиколесные колесницы, как поясняет С. К. Де, редко упоминаются; но эти имеют специальное отношение к ракшасам Аламбусе и Гхатоткаче (см.: Critical Notes, p. 156).

187 Сделанной из черного железа (kārṣṇāyasa-mayam), т. е. из вороненой стали. Ср. выше, гл. 87, шл. 35; гл. 102, шл. 55, и гл. 131, шл. 26; см. также примеч. 290 к гл. 87.

188 Тройное бамбуковое дышло (tri-veṇukam). — Ср. выше, гл. 35, шл. 5, и гл. 131, шл. 47.

189 Жестоко уязвил (ardayat). — Ср. выше, гл. 140, шл. 2/, и ниже, гл. 143, шл. 2.

190 Ср. выше, гл. 142, шл. 26—27, где упоминается другой Шатаника, младший брат Вираты, убитый Шальей, царем мадров; см. также примеч. 342 к гл. 15.

191 Т. е. Критавармана.

192 Кальпаврикша (kalpavṛkṣa) — «древо желаний», легендарное дерево, исполняющее любое желание, то же, что и кальпадрума (kalpadruma).

193 Т. е. сына Юдхиштхиры.

194 Будха и Бхаргава (budha, bhārgava) — два божественных мудреца. Первый, Будха, олицетворяет планету Меркурий, а второй, Бхаргава, или Шукра, — планету Венеру.

195 Т. е. сына Бхимасены.

196 Ср. выше, гл. 108, шл. 30.

197 Шальмали (śālmali) — хлопчатниковое дерево, с колючками и красными цветами, Salmalia malabarica.

198 Т. е. Шакуни, сыном Субалы.

199 Аллитерация здесь сознательная, как в тексте оригинала.

200 К тому месту. . . где (tena. .. yena). — Сочетание tena. . . vena здесь соответствует tatra. . . yatra (см. примеч. к переводу Роя на с. 401).

201 Ср. выше, гл. 134, шл. 22.

202 Ср. выше, гл. 121, шл. 11.

203 Друмасена (drumasena) — царевич, воин-герой, сражавшийся на стороне кауравов, убитый Дхриштадьюмной.

204 Пальмовое дерево (tāla) — или (в санскритском звучании): дерево тала, род пальмы, пальмира (Borassus flabelliformis).

205 Не убегай, а стой (передо мной) (māgās tiṣṭha iti) — следует читать: māgās tiṣṭha iti (где mā gās — аорист без аугмента с запретительной частицей mā) (см.: Critical Notes, p. 1156).

206 Пауравы (pauravāḥ) — букв. «происходящие из рода Пуру», потомки или представители рода Пуру, к которому принадлежали также кауравы и пандавы.

207 Т. е. с Абхиманью, сыном Арджуны от Субхадры.

208 Все перечисленные здесь воины суть сыновья Дхритараштры.

209 Т. е. сыновей Кунти.

210 Т. е. против Сатьяки.

211 О кружив его (koṣṭhakīkṛtya). — Ср. выше, гл. 90, шл. 18.

212 Преты (pretāḥ) — букв. «усопшие», тени или души усопших, которые представляются в виде скелетов, согласно верованиям индийцев; души усопших пребывают в состоянии претов обычно временно, до нового рождения, за исключением душ больших грешников, кои остаются претами навсегда. Они представляются злыми духами.

213 Победивший усталость (jitaklamaḥ). — Ср. выше, гл. 26, шл. 5, и гл. 110, шл. 3.

214 Ср. выше, гл. 108, шл. 30; гл. 144, шл. 2; и ниже, гл. 148, шл. 3; гл. 150, шл. 24; гл. 152, шл. 48, и гл. 154, шл. 4. См. также примеч. 429 к гл. 109.

215 Ср. гл. 82, шл. 21; гл. 90, шл. 41; гл. 98, шл. 29, и гл. 140, шл. 15.

216 Улука (ulūka) — сын Шакуни, носящий также прозвище Кайтавья — «сын игрока или знатока игральных костей» (см.: Sörensen, p. 688), который перед сражением был послан кауравами с ответным посольством к пандавам (см.: Удьйогапарва, с. 313— 320).

217 Кичащиеся победой (jita-kaśinaḥ). — Ср. выше, гл. 139, шл. 4, и ниже, гл. 147, шл. 26.

218 Поддавшись влиянию неистового гнева (amarṣa-vaśam āpannaḥ). — Ср. выше, гл. 101, шл. 36.

219 Собств.: согласованные, одобренные (мною) вместе с вами (bhavadbhyām аnusaṃmatam).

220 Т. е. устраняет мрак.

221 Т. е. Накулы и Сахадевы.

222 Ср. выше, гл. 71, шл. 10; гл. 73, шл. 53, и гл. 129, шл. 19.

223 Нилакантха поясняет: sātyakī iti dvitīyāntam, т. е. в слове Sātyakī окончание Accusativ'a, у Роя же — в значении Nominativ'a.

224 Потерпели полное поражение (prabhagnāḥ).— Ср. выше, гл. 93, шл. 32.

225 Ср. выше, гл. 137, шл. 25. См. также примеч. 101.

226 Масти (белой), как раковины (śaṅka-varṇān). — Ср. выше, гл. 108, шл. 33.

227 Дротик. . . данный Васавой (vāsavī) — здесь слово «дротик» восстанавливается по разночтению: śaktis tiṣṭhati vāsavī. (См. аппарат Критического издания текста, с. 850).

228 Внешностью... подобному облаку (megha-saṅkāśam), т. е. темно-синего цвета.

229 Т. е. ракшасов Хидибмы и др., поскольку матерью Гхатоткачи была ракшаси Хидимба, сестра ракшаса Хидимбы, который приходился ему дядей.

230 Т. е. Дурьйодхана.

231 Джатасура (jaṭāsura) — ракшас, который, приняв облик брахмана, похитил Юдхиштхиру, Накулу, Сахадеву и Драупади во время их жительства в лесу в изгнании, но был пойман и убит Бхимасеной. Сын Джатасуры (jatāsurasuta) — ракшас Аламбала (см. след, примеч.).

232 Аламбала (alambala) — ракшас, сын ракшаса Джатасуры, убитый впоследствии Гхатоткачей.

233 При помощи... силы (māyābhiḥ) — букв. «силою иллюзии»; так — во избежание повторения.

234 Т. е. демоном Бали (см. примеч. 57 к гл. 20).

235 Такшака (takṣaka) — мифический царь змей, один из главных змеев-нагов Паталы, подземного царства, сын Кашьяпы и Кадру. Из-за Такшаки, смертельно ужалившего Парикшита, царь Джанамеджая устроил жертвоприношение змей, дабы истребить всех их на земле.

236 Сварбхану (svarbhānu) — букв. «сияющий блеском», в индийской мифологии демон-данава, который причиняет затмения солнца и луны. Сварбхану отождествляется с Раху.

237 Майя (maya) — в индийской мифологии зодчий демонов-асуров, подобный Вишвакарману — зодчему богов.

238 Здесь ракшас Гхатоткача сравнивается с грозовым облаком по издаваемому грохоту и реву.

239 Потрясающей (vismāpanam) — букв. «удивительный, изумительный», или: поразительной, ошеломляющей (ср. выше, гл. 129, шл. 32).

240 Перевод сделан с учетом пояснения Нилакантхи.

241 Нальва (nalva) — мера длины в 400 локтей (400 хаста). Так, согласно Нилакантхе: nalvo — hasta-catuḥ-śatam; хаста равна около 45 см (или 24 añgula, или 18 дюймам). Следовательно, нальва составляет около 18 м.

242 Т. е. Гхатоткача.

243 Аруна (aruṇa) — букв. «красный, багряный», первый сын Винаты и старший брат Гаруды. Согласно мифологическим представлениям индийцев, Аруна почитается возницей Солнца и олицетворяет собой зарю.

244 Локоть (в тексте aratnī и kiṣku — то же, что и hasta) — мера длины, равная около 45 см (см. выше, примеч. 241). Следовательно, 12 локтей составляют длину около 5.5 м.

245 Дротиками, соразмерными с осью колесницы (rathaśaktibhiḥ) — так, согласно Нилакантхе: rathaśaktibhiḥ — rathākṣa-mātrair iti prāyuktaiḥ, rathākṣatulyair ity arthaḥ. Однако rathaśakti означает также особый дротик, метаемый с колесницы (см. примеч. 326 к гл. 93, а также ср. выше, гл. 93, шл. 23; гл. 102, шл. 92; гл. 114, шл. 47, и гл. 118, шл. 26).

246 Сокрушитель всех существ (bhūtantaka) — то же, что и Разрушитель.

247 Беря перевес (atikramya). — Ср. выше, гл. 114, шл. 41, с viśeṣayan.

248 В тексте Сварбхану (svarbhānur iva). — Ср. выше, гл. 149, шл. 26, а также см. примеч. 236.

249 Или, в санскритском звучании, Упендры, т. е. Вишну-Кришны.

250 Ср. выше, гл. 131, шл. 50.

251 Ср. выше, гл. 141, шл. 20.

252 Ср. выше, гл. 141, шл. 15.

253 Ср. выше, гл. 142, шл. 37.

254 Т. е. Бык (см. примеч. 91 к гл. 47).

255 Оружие анджалика (añjalika) — стрела с заостренным наконечником в виде сложенных ладоней (см. выше, гл. 131, шл. 94).

256 При гибели мира (yugakṣaye) — или: в конце юги. Вся эта фраза звучит совершенно одинаково с той, что встречается ранее, в гл. 131, шл. 97.

257 См. выше, гл. 131, шл. 103, где совершенно аналогичная фраза; см. также примеч. 93.

258 См. выше, гл. 131, шл. 104—105, где также совершенно аналогичная фраза.

259 Как призрачный город в небе (gandharva-nagara-ākāraḥ) — букв. «как воображаемый город гандхарвов» (см. примеч. 31 к гл. 18), т. е. как мираж или марево.

260 Ятудханы (yātudhānāḥ, или ятурдханы: yāturdhānāḥ) — то же, что яту (yātu), — букв. «идущие, выступающие против», особый разряд злых духов или демонов, наделенных силой колдовства.

261 Ощетинившиеся волки (śalā-vṛkāḥ). — В этом сложном слове śala означает иглу дикобраза, а также самого дикобраза. Едва ли здесь сложное слово типа Dvandva, так так дикобраз (каковое значение требовалось бы для подобного слова) не пожирает людей, а относится к семейству млекопитающих грызунов. Поэтому мы рассматриваем данное сложное слово как Tatpuruṣa, а слово śala как определение к vṛkāḥ. Долгота же ā в слове śalā вызвана, по-видимому, требованиями метрического размера.

262 Бака (baka), Кирмира (kirmira) и Хидимба (hidimba) — демоны-ракшасы, убитые Бхимасеной. Бака и Кирмира приходились родственниками жестокому демону-ракшасу Алаюдхе, а Хидимба был другом его, а также братом ракшаси Хидимбы, от которой Бхима произвел сына Гхатоткачу.

263 Т. е. над сестрой ракшаса Хидимбы. Подробно об этом см.: Адипарва, с. 393— 401.

264 См. гл. 150, шл. 11, где аналогичная фраза.

265 Т. е. Гхатоткачей.

266 «Все погибло» (na idam asti iti). — Нилакантха поясняет: idam — asmat-sainyam — это (все), т. е. наше войско (уже не существует).

267 Вскоре измучит совсем (purā. . . karśayati). — Здесь частица purā придает настоящему времени (karśayati) значение будущего.

268 Т. е. Бхимы.

269 С площадки колесницы (rathopasthād). — Ср. выше, гл. 131, шл. 22; гл. 137, шл. 41; гл. 141, шл. 36, и гл. 144, шл. 7.

270 Схватил (parāmṛśat, Imperfect от parāmṛś). — Ср. выше, гл. 108, шл. 20, и гл. 114, шл. 47.

271 Боевыми площадками (adhiṣṭhānaiḥ)— букв. «местами для стояния воинов на колесницах» (ср. выше, гл. 65, шл. 28).

272 Ср. выше, гл. 148, шл. 6, и гл. 149, шл. 27; а также см. примеч. 101 и 148.

273 Звуки «чата-чата» (caṭa-caṭa-śabdaḥ) — собств.: бряцание, лязг (оружия), гул, грохот (Böhtlingk); или можно выразить описательно: громкий гул от лязга (оружия) (ср. гл. 129, шл. 21).

274 Железными дубичами (āyasaiḥ parighaiḥ) — или (в санскритском звучании): паригхами (см. примеч. 101).

275 Дрекольями (kampanaiḥ). — Ср. выше, гл. 27, шл. 17; гл. 35, шл. 24, и гл. 48, шл. 26.

276 Железными шарами (ayoguḍaiḥ). — Ср. выше, гл. 29, шл. 16. См. также примеч. 42 к гл. 170.

277 Палками из дерева удумбара (ulūkhalaiḥ). — Удумбара (uḍumbara) — название дерева, вид индийской смоковницы (Ficus glomerata). Рой оставляет слово ulūkhalaiḥ без перевода: and Ulukhalas (p. 426).

278 Пилу, карира и шамьяка. — Пилу (pīlu) — вид дерева (Сагеуа arborea или Salvadora persica). Карира (karīra) — колючее растение (Capparis aphilla) пустынь, служит пищей для верблюдов. Шамьяка (śamyāka) — по-видимому, дерево из породы шами (см. примеч. 42 к гл. 37).

279 Ингуда, бадари, ковидара, палаша и аримеда. — Ингуда (iṅguda, или iṅgudī) — вид лекарственного дерева (Terminalia catappa), а также орех этого дерева. Бадари (badarī) — дерево ююбы. Ковидара (kovidara) — вид дерева (Bauhinia variegata). Палаша — см. примеч. 414 к гл. 106. Аримеда (arimeda) — вид дерева (Vachellia farnesiana).

280 Плакша, ньягродха и пиппала. — Плакша (plakṣa)— вид индийской смоковницы (Ficus infectoria). Ньягродха (nyagrodha) — название индийского фигового дерева (Ficus Indica). Пиппала (pippala) — вид священной индийской смоковницы (Ficus religiosa).

281 Вали и Сугрива (vāli, или bāli, sugrīva) — персонажи «Рамаяны», эпической поэмы Вальмики. Оба — родные братья, цари обезьян, царствовали в Кишкиндхе. Между ними происходила борьба из-за престола. Во время отсутствия Вали, старшего брата Сугривы, последний овладел престолом. По возвращении Вали прогнал Сугриву, лишив его царства. Он помышлял убить Сугриву, завладев царством и даже его супругой. Будучи в изгнании, Сугрива оказывает помощь Раме в его борьбе с демоном Раваной, похитившим его супругу Ситу. В ответ за оказанную помощь Рама убивает своею стрелою Вали, и престол опять возвращается к Сугриве.

282 Ср. выше, гл. 108, шл. 30; гл. 144, шл. 2, и гл. 146, шл. 15, а также примеч. 429 к гл. 109.

283 Испустил львиный рев (siṃha iva unnanāda) — букв. «заревел как лев».

284 В скобках прибавлено согласно Нилакантхе: tiryag-gatābhir iṣu paṅktibhir iti śeṣaḥ, т. е. следует еще добавить: благодаря вереницам стрел.

285 Сын Солнца (ravi-sūnu) — эпитет Карны, который был рожден Кунти от бога Солнца до ее замужества (см. примеч. 32 к гл. 1).

286 Непременно убьет (kathaṃ na ... hanyāt) — букв. «как же не сможет убить». Здесь через отрицание при форме Optativ'a усиленно подчеркивается уверенность в предполагаемом действии.

287 По-видимому, здесь подразумеваются существа, обитающие, согласно мифологическим представлениям индийцев, в небесных сферах.

288 Каменные шары (aśmaguḍāḥ).— Ср. выше: железные шары (гл. 153, шл. 23).

289 Стхуны (sthūṇāḥ) — очевидно, вид металлического оружия цилиндрической формы (sthūṇa — букв. «столб», «колонна»). Ср. sthūṇakarṇa — стхунакарна, метательное оружие с ухообразными остриями (см. примеч. 11 к гл. 156).

290 Ср. выше, гл. 152, шл. 6.

291 Когда. .. таяло (līyamāna). — Ср. выше (шл. 32): saṃlīyamānam — «стало таять».

292 Сайндхавы (saindhavāḥ) — название народа, обитавшего в области Синдху.

293 Букв, «в подходящее время» (prāpta-kālam).

294 Точно шевелящий жалом (lelihānām) — букв. «постоянно лижущий» (p. praes. intensivi от гл. корня lih — «лизать»).

295 Ночь Разрушителя (Ямы) (antakasya rātri) — здесь Ночь в олицетворенном виде, как богиня, очевидно, сестра Ямы, что явствует из последующего сравнения. Ср. также kāla-rātri — «сестра Ямы».