Беседа Туладхары и Джалали (Вайшья поучает брамина; вариант повести «Беседа брамина и охотника» из «Беседы Маркандеи»). Главы 262-266.

Махабхарата

Шантипарва (Книга об умиротворении)

Главы 262-266

Беседа Туладхары и Джалали (Вайшья поучает брамина; вариант повести «Беседа брамина и охотника» из «Беседы Маркандеи»)

ГЛАВА 262

Бхишма сказал:

Об этом тоже такую древнюю быль повествуют
Про беседу Туладхары с Джаджали о дхарме:

Некий брамин, отшельник, по имени Джаджали, пребывал в пуще,
Придя на взморье, там великий подвижник много лет совершал умерщвление плоти;

Носил рубище, шкуру лани, косы самообузданный постник,
Обмазывался грязью и морской пеной мудрый муни.

Владыка земли! Однажды тот риши-певец, (телом) в воде пребывая.
Могучий блуждал по мирам, (силой йоги) с быстротой мысли их обозревая¹.

И, пребывая в воде, подумал тот муни, обозревая море
До его пределов и землю с её рощами, лесами:

«Нет мне подобного в мире среди подвижных и неподвижных!
Кто б ещё мог, пребывая в воде, подобно мне, и в воздухе парить одновременно?»

Он говорил, находясь в воде, для ракшасов незримый.
Тогда ему сказали упыри (пишачи): «Так говорить тебе негоже!

(На что уж) добродетелен многославный купец из Варанаси² Туладхара,
Но даже ему не подобает так говорить, как ты (говоришь), брамин превосходный!»

Так молвили бхуты; великий подвижник Джаджали им ответил:
«Как бы мне увидать того премудрого, преславного Туладхару!»

Так риши молвил; подняв его из моря, ракшасы³ сказали:
«Иди, придерживаясь этой дороги, о, дваждырождённый!»

Вот как указали духи Джаджали, и тогда он пошёл, ошеломлённый.
В Варанасе, приблизясь к Туладхаре, он молвил⁴...

Юдхиштхира сказал:

Отец, какое прежде совершал Джаджали трудновыполнимое дело,
Что им он достиг высшего совершенства? Это скажи мне, Прадед!

Бхишма сказал:

Ужасному, чрезвычайному подвигу он предавался;
Постоянно, утром и вечером, совершал омовения великий подвижник.

Заботился об огне, также и об изучении Писания (тот) дваждырождённый.
Зная правила для отшельника⁵, Джаджали воссиял счастьем.

В лесу пребывал подвижник, не пренебрегая долгом;
В дожди лежал под небом, зимой входил в воду.

Ветру и зною подвергался летом, но всё же не находил (нужного) обета;
(Выдерживал) разные трудные лежания, на земле валялся,

Затем, случалось, муни в дожди стоял под (открытым) небом,
Каждое мгновение из воздуха принимал на голову воду.

Тогда сплетённые его косы намокали, владыка;
От постоянного странствования по лесу, незапятнанный, он загрязнился.

Временами совсем не ел и только воздухом питался великий подвижник;
Не озираясь, стоял столбом, не шевелясь нисколько.

На его голове, пока он стоял, как столб, неподвижно, Бхарата,
Свила гнездо пара птиц — сорокопутов, раджа!

Брахмариши терпеливо сносил⁶ ту пару,
Вьющую гнёздышко из стебельков травы там, в (его) косах.

Пока не шевелился, стоя столбом, великий страстотерпец
Те счастливо отдыхали и счастливо там жили.

Когда же прошло время дождей и наступила осень,
Доверчиво, по закону Владыки существ, опьяненная страстью

Пара пернатых, раджа, на (его) голове отложила яйца.
Это понял тот могучий певец, заостряющий обеты,

И, поняв, тот многосильный Джаджали не шевелился: выполнять дхарму
Он постоянно стремился — беззаконие было ему неугодно.

Так проходил день за днём; на его голове те две птицы
Доверчиво тогда существовали и радовались, владыка!

Затем, когда насижены были яйца, вылупились птенчики, (Бхарата),
И там подрастали, но Джаджали не шевелился.

Так он сберёг яйца четы сорокопутов, суровый в обетах,
Праведный, в себя погружённый, недвижный.

Затем с течением времени (птенцы) оперились,
И понял тот муни, что у сорокопутников отросли крылья.

Когда усердный в обетах увидал, что они оперились,
Очень был доволен из мудрецов наилучший.

Пока наблюдал он, как они вырастали, радовались (жизни),
Пара птиц с их выводком безбоязненно там проживала.

Он видел: оперившись, то улетали, то вновь возвращались
Под вечер яйцерождённые, а певец Джаджали не шевелился.

Временами улетали, но всегда вновь возвращались,
Пока не оставили их мать и отец, а Джаджали не шевелился.

Днём улетали, вечером возвращались снова
Эти птички к нему для ночёвки, раджа!

Иногда на пять дней улетали птицы,
А на шестой возвращались, но Джаджали не шевелился.

Очень много дней назад не прилетали птицы,
Так (постепенно) у них возрастали жизненные силы.

Наконец, улетев, в течение месяца не возвращались птицы,
Тогда лишь Джаджали стал двигаться, раджа.

После того, как они разлетелись, Джаджали самому себе изумлялся:
«Я достиг совершенства!» Так он раздумывал, и поднялась в нём гордыня.

Убедясь, что птицы не возвращаются, преданный обетам,
Он восхищался собой и, восхищаясь, был очень собой доволен.

Искупавшись в реке, пожирателя жертв он насытил,
И восходящее Солнце почтил великий подвижник.

Выпестовав на голове чатак⁷, превосходный шептун⁸ Джаджали
Воскликнул в пространство: «Я выполнил дхарму!»

Тогда раздался в поднебесье голос, Джаджали, его услышал
«Джаджали, ты праведностью Туладхаре не равен!

Многопознавший Туладхара живёт в Варанасе;
Но даже ему не подобает говорить так, как ты говоришь, дваждырождённый!»

Попав под власть раздраженья, желая видеть Туладхару, раджа,
Муни странствовал по земле, располагаясь на ночлег там, где (его) заставал вечер.

В город Варанаси он прибыл через долгое время
И увидал Туладхару, (там) продающего товары.

Увидев приближающегося певца, живущий куплей-продажей,
Очень обрадованный встал и почтил его приветом.

Туладхара сказал:

(Еще), до твоего прихода, брамин, ты был мне известен, конечно;
Выслушай слово, что я скажу, лучший из дваждырождённых:

Придя на берег моря, ты совершал великое умерщвление плоти,
Но долго никак не мог достичь познания дхармы.

Тогда, певец, усовершенствовавшись в подвиге, скоро
Ты выпестовал птенчиков, на твоей голове рождённых.

Затем, когда они оперились и стали порхать (на воле),
Ты вообразил, брамин, что пестование чатак и есть дхарма!

(В ответ) на своё восклицание, брамин, ты обо мне услышал,
И, попав во власть гнева, сюда ты прибыл, о, дваждырождённый!

(Теперь) скажи, брамин превосходный, что тебе угодное могу исполнить?

Такова в великой «Махабхарате» в «Книге об умиротворении» двести шестьдесят вторая глава - БЕСЕДА ТУЛАДХАРЫ И ДЖАДЖАЛИ

ГЛАВА 263⁹

Бхишма сказал:

Тогда на эти слова премудрого Туладхары ответил
Джаджали, превосходнейший из шептунов, (такими) словами:

Джаджали сказал:

Сын купца, всякими притираниями, благовониями торгуя,
Лесными великанами, их корнями, зеленью, плодами,

Ты достиг конечного познания. Откуда оно к тебе явилось?
Всё полностью мне, многомудрый, об этом поведай.

Бхишма сказал:

На эти слова преславного брамина (отвечал) купец Туладхара,
Знающий сущность и цель дхармы, поведал о сокровенной¹⁰ дхарме;

Он, насыщенный знанием, (молвил) столпнику Джаджали, раджа¹¹.

Туладхара сказал:

Джаджали, я знаю сокровенную, древнюю, вечную дхарму —
Благой, дружественный для всех существ (долг); его изначальным считают люди.

Относиться к существам без кривды или по возможности с меньшей кривдой —
Такое поведение есть высочайший долг (дхарма), Джаджали, ему следую в жизни.

Из срезанных деревьев и соломы этот, кров (себе) я сделал.
Красный лак, утонченные и крепкие благовония, дерево тунга, падмака,

Много различных, но не пьянящих соков, певец-риши,
Купив с чужих рук, (их) перепродаю безобманно.

Кто всегда ко всем дружелюбен, кто рад всеобщему благу
Делом, мыслью, словом, Джаджали, тот знаток дхармы.

Я никому не потворствую, ни с кем не враждую,
Не вожделею, не ненавижу; со всеми я одинаков, Джаджали, обет мой постигни!

(Стрелку) весов я для всех одинаково ставлю;
Чужие поступки я не хвалю, Джаджали, но и не порицаю.

Как с поднебесья, Индра певцов, я на суетность мира взираю;
Таким, Джаджали, здесь меня знай: ко всему миру

Я одинаков, превосходный певец, к золоту, кому (земли), камню.
Как слепой, глухой, слабоумный всегда при крайней (опасности) спокойны,

Так как боги закрыли двери их (чувств), так и я, хоть и зрячий,
Как старик, больной, истощённый, равнодушен к предметам (соблазна),

Так у меня к богатству и наслажденью отпало влеченье.
Кто сам ничего не боится и ни у кого не вызывает страха,

Кто не желает, не ненавидит, тот достигает Брахмо.
Кто ни против одного существа не злоумышляет

Ни делом, ни словом, ни мыслью, тот достигает Брахмо.
Не было, нет и не будет какого-либо иного долга (дхармы¹²).

Кто ни одному существу не внушает страха, тот (и сам) достигает безопасного места,
А тот, перед кем трепещет мир, как перед пастью смерти,

Чья речь груба, кто мстит жестоко, тот (и сам) в большую беду, попадает.
Древнее поведение старцев, с нашими внуками, сыновьями

Мы ставим себе в пример тех махатм, никому не вредивших.
Утратилась древняя дхарма, затемнена пустосвятством,

Поэтому знатоки Вед, суровые подвижники, находятся в заблужденье;
Праведностью, Джаджали, мудрец достигает быстро (выполнения) дхармы.

Вот как святые достигают самообуздания; (только) тогда (и) можно странствовать с неозабоченной мыслью.
Как здесь по реке бревно уплывает случайно.

И с другим каким-то бревном сталкивается случайно,
И брёвна здесь наплывают одно на другое,

Трава и поленья, всякий валежник¹³...
Кто никогда, никаким образом существ не тревожит,

Тот и сам никаких существ не боится, муни¹⁴.
Тот же, встретясь с которым, все люди, как перед волком, трепещут,

Или как всё, живущее в воде, перед рёвом приближающегося к берегу (зверя¹⁵).
Вот то поведение, которого так или иначе нужно держаться.

У кого есть друзья, богатство, тот причастен великой доле
И превосходен; таких-то вещие в Писаньях восхваляют.

Славя тех, кто мало тревожится сердцем, начитан, чья мысль совсем безмятежна.
То, чего достигают мудрые умерщвлением плоти, жертвами, дарами,

Получает и обеспечивающий (существам) безопасность, он такой же плод вкушает.
Кто обеспечивает существам безопасность, как дар за жертву (дакшину),

Тот, как бы совершая все виды жертвоприношений, получает (и сам) безопасность, как дар за жертву¹⁶.
Нет лучше долга (дхармы), чем существам неврежденье,

Тот, перед кем ни одно существо никогда не трепещет;
Достигает бесстрашия перед всеми существами, великий муни!

А тот, перед кем трепещет мир, как перед змеёй, заползшей в жилище,
Ни в этом, ни в ином мире не достигает дхармы.

Тот, для кого Атман всех существ стал собственным Атманом, целокупность существ прозревает;
Он следует бесследному Следу, с его пути сбиваются даже боги.

Из даров дар безопасности всем существам именуют наивысшим даром,
Джаджали, этому верь! Я говорю тебе правду.

Кто был причастен великой доле, становится обездоленным снова;
Видя, что плохи его дела, от него отвращаются люди.

Джаджали, не лишена обоснования дхарма, хотя весьма утонченной¹⁷ бывает.
Дхарма провозглашалась здесь (на земле) ради настоящего и будущего мира.

Разноречивый вследствие (своей) утонченности закон трудно познаваем,
Но внутренне восприняв иные нравы, его можно постигнуть¹⁸.

(Люди) оскопляют (быков), продевают (им) через нос верёвку,
Нагружают их тяжкой поклажей, вяжут и укрощают.

Убив существа, лакомятся их плотью; разве такие не заслуживают порицанья?
Люди людей обращают в рабов, угнетают,

В узах, в неволе, побоями день и ночь заставляют работать,
А ведь по себе знают, как тяжки побои, узы¹⁹!

В (существах), обладающих пятью органами, обитают все боги:
Адитья (Солнце), Месяц, Ветер, Брама, Прана, Крату, Яма;

Уж если ими живыми торгуют, кто с ними мёртвыми станет считаться?
Огонь — Овен, Варуна — бык, Солнце — конь, Земля-Вирадж — это корова,

А телёнок — Сома; не преуспевает тот, кто ими торгует.
Но что плохого, брамин, (в торговле) сезамовым и топлёным маслом, мёдом, лечебными корнями?

В стране без оводов и мух счастливо скот плодится;
Но приходят люди, связывают (его) потомков, материнских любимцев,

Гонят в страну, где стаи оводов кишат, где очень грязно;
Иные томятся в тяжкой, мучительной, противозаконной²⁰ упряжке.

Даже плодоубийство не хуже таких поступков, так полагаю;
Считается, что землепашество свято, но и это — жестокое дело²¹,

Землю и живущие в ней существа рог сохи повреждает.
Джаджали, также о запряженных быках подумай!

«Агхнья» (неубиваемая) называют корову, кто убить её посмеет?
Великую неправедность совершает приносящий в жертву быка или корову,

Риши, отшельники-яти²² так укоряли Нахушу:
«Корову, да ещё мать, ты убил и (воплощение) Праджапати — телёнка!

Ты совершил преступленье, Нахуша²³, из-за тебя мы пострадаем!
Сто одну хворость на все существа навлекли эти (жертвы)!

Джаджали, причастные великой доле, риши при (всём) народе
Плодоубийцей назвали Нахушу и не вкушали²⁴ от его жертвы хавио.

Так изрекли те махатмы, прозревающие цель дхармы;
Риши, отшельники-яти, умиротворённые подвигом, его укоряли:

«Джаджали, подобные неблагие, жестокие нравы здесь (средь людей)
Тебе как благонравие преподали, лишь поэтому ты их не осуждаешь.

Дхарму нужно рассматривать с (её) обоснованья, а не следовать слепо человеческим нравам.
Заметь, Джаджали: и тот, кто стал бы меня убивать, и тот, кто хвалил бы,

Для меня одинаковы оба, ибо нет у меня приязни
Иль неприязни. Мудрые восхваляют такую дхарму,

Ибо она обоснована, и обоснованно её самообузданные соблюдают»
Закономерное поведение искушённые испытуют постоянно».

Такова в великой «Махабхарате» в «Книге об умиротворении» двести шестьдесят третья глава - БЕСЕДА ТУЛАДХАРЫ И ДЖАДЖАЛИ

ГЛАВА 264

Джаджали сказал:

О, держащий весы, эта, выполняемая тобою дхарма
Препятствует развитию, существ и (достижению) врат неба.

Пищу²⁵, которой ты живешь, землепашество производит.
О, сын купца, ведь смертные живут скотоводством, корнями!

Отсюда же происходит жертва; значит, ты, как отрицатели²⁶, болтаешь!
Ведь этот мир²⁷ не развивался б, если бы полностью от промыслов оторвался.

Туладхара сказал:

Я разъясню, Джаджали, моё поведение, оно не (такое, как) отрицателей, дваждырождённый!
Ведь я не отрицаю жертвы, но весьма трудно найти (настоящего) знатока жертвы!

Брамин, я почитаю жертву, (приносимую) людьми, постигшими (суть) жертвоприношенья.
Свой способ жертвы покинув, брамины в кшатрийском способе жертвоприношения утвердились.

Брамин, отрицателями приносимая жертва, жадными, стремящимися к богатству,
Лишь из-за незнания слова Вед кажется праведной, она нечестива (на деле).

«Это следует дать, то следует дать», — так говорят (брамины) и такую жертву хвалят.
Джаджали, подобное (требование) в безобразие и грабёж²⁸ переходит!

Но, хорошо выполненной жертвой хавис²⁹ удовлетворяются боги;
В преклонении³⁰, (равноценном) остаткам жертвы хавис, в (равноценном) кореньям изучении Закона

Должно состояться богопочитание, так Писание учит.
Неправедные (всё же) порождают дурное потомство, соблюдая жертвы, обряды.

От жадного рождается жадный, от равнодушного рождается равнодушный;
Каковы приносящие жертву и её совершающий жрец, таково и потомство³¹.

Существа возникают от жертвы³², как от неба — незагрязненные воды.
В огонь ввергается жертва, брамин, и восходит к солнцу.

От солнца рождается дождь, от дождя — пища, отсюда—потомство,
Так твёрдо стоящие (в законе) предки всё желанное получали.

Невспаханная земля по молитве (всё) взращивала и к зрелости приводила:
Но те, древние, ни для жертвователя³³, ни для себя никакого плода не ожидали,

А те, что, ожидая плодов, совершали разные жертвы,
Рождаются нечестивцами, жадными, привязанными к богатствам;

Те, нечестиво поступающие люди, пойдут к злодеям,
Которые за отсутствием мерила неблагое себе избирают мерилом.

Брамин, здесь (на земле) злободушный всегда несовершенен в познаньи,
«Устав есть (только) устав» — дваждырождённый такого знания не боится.

Он, как брамин, (ещё) в миру остается, но не выполняет уставы.
Впрочем, неблагому делу (в Ведах) провозглашается «победа³⁴» — так мы слыхали.

Убиению³⁵ всевозможных существ (для жертвы) и стремлению к плодам дела.
Жертвоприношение правдой, жертвоприношение самообузданием насыщает тех, кто отказался от жадности к богатству.

На (огне) деятельности (приносят жертву) все отрешённые люди, подавившие самость,
Вполне устойчивы знающие поле, познающие поле (дживу) и сущность (приносимой им) жертвы:

Они изучают (возвещенное) Ведами Брахмо и других радуют (этим ученьем).
Вся полнота божественности есть Брахмо, покоится в Брахмо.

Насыщением насыщаемого³⁶, Джаджали, они богов удовлетворяют.
Как насыщенный всеми лакомствами уже не наслаждается ими,

Так насыщенный познанием всегда счастьем и прочим насыщен.
Носители дхармы счастливы дхармой и полностью разрешили сомненья.

«Воистину, нам принадлежит Высшее», — так считает мудрый.
Иные, осуществляя знание, наивысшим считают знание и к Запредельному стремятся.

К Святейшему, освещающему, объединяющему рождённых от чистого (корня);
Вошедшие туда не потрясаются, не колеблются, не тоскуют.

Ясные уже здесь достигают той обители Брахмо;
Небес они не желают, великолепные богатства не приносят в жертву.

Следуя по стопам праведных, они кровавых³⁷ жертв не приносят.
Им ведомы³⁸ великаны леса (деревья), травы, плоды, корни.

Жадных жрецов, действующих ради плодов, к жертвоприношению они не допускают,
Но, преследуя присущие им цели, совершают жертвоприношения (истинные) брамины,

Вполне утвердясь в деятельности, объединения существ желая.
Поэтому тех жрецов, осквернённых людей, (лишь) жадные допускают к жертве.

Исполнением долга (люди) приводят своё потомство на небо.
Джаджали, такова моя мысль, я следую ей -всегда неуклонно.

В зависимости от того, что здесь приносят в жертву туры-брамины,
Они направляются по следу пути богов, великий муни!

Иные подлежат возвращенью³⁹ сюда, для мудрых же нет возвращенья.
Джаджали, как бы дорогой богов идут и те, и другие.

(Для них) быки запрягаются сами собой и везут (их),
(Для них) доятся сами коровы по совершенному желанию сердца;

К жертвенным столбам коровы сами подходят, сама собой совершается жертва, принимается плата (дакшина).
Кто себя так подготовит, тот может брать корову⁴⁰.

Итак, брамин, надлежит подобным людям растения приносить в жертву,
Предварительно отрекшись (от мира). Я расскажу тебе об этом.

Кто от мечтаний свободен, от начинаний, от преклонений и восхвалений,
Кто не гибнет с гибелью (своих) дел, того боги признают брамином,

Не изучая Вед, не принося жертв, не одаряя браминов,
Каким путём, Джаджали, идёт предавшийся желанному образу жизни?

Он ведь становится божеством, раз он сам принимает жертву.

Джаджали сказал:

От мудрецов мы не слыхали об этой правде, о ней, сын купца, я тебя вопрошаю, (понять) её трудно.
Не обсуждали её древнейшие риши, а последующие не утверждали.

Если по своей воле скот принимает участие в праздничной жертве,
То какими же делами, купец, можно достигнуть счастья?

О, многопознавший, дай мне услышать об этом, я полностью тебе доверяю.

Туладхара сказал:

Жертвоприношение или не жертвоприношение это празднество, но коровам оно не нужно;
Топлёное масло, молоко, простоквашу можно целиком, без остатка приносить в жертву,

Шерсть, рога, копыта коровы приносятся при торжественной жертве,
Таким образом (жертвователь) как бы являет и заменяет супругу⁴¹.

Угождающий божеству (жертвователь) как за (действительное) жертвоприношение
Получает (награду). Все животные годны для принесения в жертву,

Все реки — Сарасвати, все горы святы;
Джаджали, Атман — (святая) криница; иной страны не будь гостем.

Кто эти подробно указанные обязанности здесь выполняет
И до первоосновы исследует дхарму, Джаджали, тот прекрасных миров достигает.

Бхишма сказал:

Эти подробно (изложенные) обязанности Туладхара восхваляет;
Хорошо обоснованные, они всегда соблюдаются благими.

Такова в великой «Махабхарате» в «Книге об умиротворении» двести шестьдесят четвёртая глава - БЕСЕДА ТУЛАДХАРЫ И ДЖАДЖАЛИ

ГЛАВА 265

Туладхара сказал:

Благие иль неблагие путь этот держат, тебе нужно
Выяснить это наглядно, и тогда его суть ты постигнешь.

Вон много птиц повсюду порхает; они возрастали
На твоей голове — соколы и другие породы.

То там, то здесь они садятся, призови их, великий муни!
Посмотри, как лапы, крылья они к (своим) телам прижимают!

В тебе отца они приветствуют, ведь тобой воспитаны эти птицы!
Так призови сыновей, Джаджали, ты их отец, несомненно!

Бхишма сказал:

И Джаджали тогда стал скликать (легко) крылых,
Они возвысили голос, чтобы полностью возвестить дхарму⁴²...

Дело, творимое без (желания), не повредит здесь и в потустороннем мире,
Убивает веру, о, брамин; убитая, она убивает того человека.

Уравновешенными, благочестивыми, самообузданными, благомыслящими
Принесенная жертва (чиста), нежелательной такая жертва не бывает.

Вера (Шраддха) происходит от Вивасванта, она дочь Сурьи, о, дваждырождённый.
Спасительница она произрождает во вне слово, (пребывающее) в сердце⁴³;

Вера оберегает возникшее из речи (слово), равно как и возникшее из манаса, Бхарата,
(Благочестие) вера, слово и манас спасают, а жертва⁴⁴ (никого) не спасает,

Древние мудрецы об этом вещают в священных песнях, это славословят брамины:
Приношение чистого, но неверующего и нечистого, но преисполненного веры

Во время жертвы одинаково оценивают боги;
(Приношение) щедрого ростовщика и скупого знатока Писаний

Боги, взвесив, одинаково расценили,
Но Праджапати им молвил: «Неправедно вы поступили!»

Приношение щедрого очищено верой; не таково неверного (приношенье),
Приношение щедрого можно вкушать, а (приношение) скупого и ростовщика — не подобает.

Ибо воистину они неблагочестивы и недостойны свершать богам возлияние хавис,
Такую пищу нельзя вкушать; это знают постигшие дхарму.

Нечестие — великое зло, благочестие от зла спасает;
Сбрасывает зло благочестивый, как змея обветшавшую кожу.

Лучше всего очищает отвращение (от зла) и вера:
Чист благочестивый, отступившийся от порочных нравов.

Зачем ему благое поведение, зачем ему самость⁴⁵, зачем умерщвление плоти?
Человек состоит из веры, он сам таков, какова его вера⁴⁶.

Так благие, прозревшие цель закона (дхармы), возвещают о дхарме,
И мы, стремящиеся к познанию, от (этого) поучения восприняли дхарму.

Соблюдай благочестие, многопознавший, так ты запредельного достигнешь;
Джаджали, благочестивый (осуществляет) веру и дхарму!

Кто следует своему пути, Джаджали, тот превосходен!

Бхишма сказал:

Затем через недолгое время Туладхара и тот (муни),
Оба многопознавшие, отправились на небо и там пребывали в блаженстве,

Каждый достиг состояния сообразно (своим) поступкам.
Такова была речь Туладхары, (преследовавшая) многие цели,

Полностью возвещена и воспринята вечная дхарма.
Того могучего Туладхары слова разъясненья услышав,

Дваждырождённый достиг умиротворения, сын Кунти.
Такова глубокомысленная речь, сказанная Туладхарой,

(Преподанная) путём уподобления⁴⁷. Что еще слышать (желаешь?)

Такова в великой «Махабхарате» в «Книге об умиротворении» двести шестьдесят пятая глава - БЕСЕДА ТУЛАДХАРЫ И ДЖАДЖАЛИ

ГЛАВА 266

Бхишма сказал:

Об этом еще такую древнюю быль повествуют
О том, что ради сострадания к существам спел раджа Вичакхью:

Рассечение станового хребта увидел и великий вопль коров (услышал)
Тот владыка народа при убийстве коров во время жертвоприношенья,

Также творимые восклицания: «Счастье да будет в мирах коровам!»
Ибо, когда совершается это смертоубийство, (предписывается) (произносить) такое благословенье.

(Вичакхью сказал):

Безудержные, обезумевшие, отрицающие (благочестие) люди,
Сомневающиеся в себе, неразвитые, такое врежденье восхваляют!

(Соблюдать) невреждение во всех делах заповедал знаток дхармы Ману,
Но люди пред алтарём убивают животных ради собственной пользы.

Поэтому, тонко распознавая, выполнять нужно дхарму.
Невреждение всем существам считается превосходнейшим из всех уставов.

Постник, блюдущий обеты, покидает предписанное Ведами поведенье,
Так (говоря): «Это не есть (настоящее) благонравие — действующие ради плодов жалки».

Если, обращаясь к жертвенным столбам (к мясу), священным деревьям,
Люди отвращаются (только) от иного какого-либо мяса, то это нельзя хвалить как дхарму,

Водку, рыбу, мёд, мясо, сезамовое масло, пьяную брагу
Употребляют недостойные (люди, всё) это запрещают Веды⁴⁸.

Из гордости, безумия, жадности к подобному возникла охота.
(Единого) Вишну познают во всех жервоприношениях брамины;

По преданию, молоко и цветы ему следует приносить в жертву,
Также годные для жертвы деревья, указанные в Ведах,

Или что-либо иное, хорошо предуготованное, годное (для) приношенья.
(Могут предлагать) вполне просветлённые, чистые сердцем; всё это угодно богу.

Юдхиштхира сказал:

Отказавшимся от вреждения препятствуют потребности тела.
Как, не нанося вреда⁴⁹, обеспечить телесные нужды?

Чтобы не увяло тело и не попало во власть смерти,
Так нужно выполнять дела, посильно соблюдая дхарму.

Такова в великой «Махабхарате» в «Книге об умиротворении» двести шестьдесят шестая глава - ПЕСНЬ РАДЖИ ВИЧАКХЬЮ

ОКОНЧЕНО «БЕСЕДА ТУЛАДХАРЫ И ДЖАЛАЛИ»

1 Обозревая — в силу способности йогинов отвлекать сознание от телесных ощущений при самоистязании и погружаться в самадхи — в мир глубочайшей интраверсии.

2 Варанаси — Бенарес; тогда этот город назывался обычно Каши или Кеши. Мнение о позднем происхождении названия «Бенарес» не подтверждается данным текстом.

3 Ракшасы — так в тексте. Разные виды бхутов не очень строго отделялись один от другого, и текст здесь путает: в 7 шл. сказано, что Джаджали был невидим для ракшасов и разговор с ним начали пишачи, в 9 шл. говорится о бхутах вообще, в 10 шл. — о ракшасах, и чёткой границы между всеми этими понятиями не удаётся провести.

4 Молвил — здесь обрывается один вариант рассказа, и начинается другой, как это видно не только из дальнейшего повествования, но также из того, что Юдхиштхира как бы прерывает рассказчика, что считалось большим нарушением вежливости.

5 Правила для отшельника — см. Ману, VI.

6 Сносил — Дейссен переводит: «duldete es aus Mitleid»; но текст не даёт такого эмоционального тона: один из глаголов текста ikы+upapra означает «проглядывать», «пропускать», «пренебрегать», «не обращать внимания», «переносить». Второй глагол damy — «делить», «разделять», «принимать участие»; придавать здесь смысл «сострадать» можно лишь с натяжкой. За этим, казалось бы, второстепенным смысловым оттенком скрывается момент, далеко не второстепенный: Джаджали не ощущает участия к живым существам (птицам), он остаётся неподвижным не для того, чтобы не спугнуть их, а для того, чтобы не нарушить обета. Факт остаётся фактом, но его психологическая ценность существенно меняется при учёте побудительных мотивов действия. Факт стоит вне проблемы ценностей, акт же полностью входит в эту проблему. Это важно знать для понимания идеи невреждения (ахимсы): даже грамматически слово «ахимса» выражает «отрицание», «антитезис», слово Mitleid — «сострадание» — выражает тезис основного бинера проблемы ценностей.

7 Чатак — выше птицы назывались «кулинга» (сорокопуты). Эта редакционная ошибка также наводит на мысль, что в данном тексте механически соединены 2 варианта.

8 Шептун — шепчущий мантры (молитвы) (ср. гл. 197 и следующие).

9 — в калькуттском издании ошибка в счёте шлок на 10.

10 О сокровенной дхарме — букв. «тончайшей», то есть скрытой от взора незнающих. Перевод Дейссена «die Feinheiten der Pflichterfüllung» философски можно считать вольным. Нет ни внутренней, ни формальной необходимости переводить dharma как «выполнение обязанностей»; Джаджали и сам знаток обрядовых тонкостей, и, конечно, не за разрешением вопросов обрядности он пришёл к купцу: брамин пришёл за разрешением вопроса о сущности дхармы, и на этот вопрос отвечает ему купец, развивая учение в духе Упанишад. Не случайно «Махабхарата» неоднократно затрагивает тему о поучении брамина членом более низкой касты. В «Мокшадхарме» на эту тему есть два варианта (данный и «Повесть о собирателе колосьев»), в «Беседе Маркандеи» — «Беседа брамина и охотника»; есть и ещё более мелкие варианты. Все они проникнуты одной мыслью: брамины, коснея в обрядности, утратили знание духовной истины, хранителями которой оказались более низкие касты, от которых брамины должны вновь научиться духовной жизни. Вся «Махабхарата» проникнута реформистской идеей, которая выражена в поэме весьма многообразно.

11 Раджа — эта полушлока довольно неуклюже связана с предыдущей; её нет в бомбейском издании (указание Дейссена), и она производит впечатление интерполяции.

12 (Дхармы) — хотя здесь и не говорится прямо о Ведах, однако шлока косвенно делает явный выпад против них совсем в духе буддизма: аскеза бесполезна, равно и обряды, надо достичь уравновешенности во всём, найти «средний путь» и поставить себе первым и основным долгом невреждение. По существу это и есть «символ веры» буддистов.

13 Валежник — здесь мысль явно обрывается, как в сутрах, где мнемонистически даётся лишь начало фразы с предположением, что она вся известна читателю. Дейссен заканчивает фразу так: «Так обстоит дело с традицией благонравия». Но возможно, что здесь иной образ: столкнувшись, как брёвна в воде, люди вновь расходятся, каждый идёт своим путём и близость их — воображаемая. Во всяком случае подобный образ встречается в «Махабхарате» не раз. Шлоки 23б—25а производят впечатление интерполяции, попавшей не на место и разбивающей последовательность изложения.

14 Муни — эта и последующая шлоки повторяют в слегка изменённом виде мысль шлок 18—20; чувствуется довольно неуклюжая редакция, объединившая 2 варианта.

15 (Зверя) — текст опять обрывается, изложение путается. Мысль нужно закончить: «такой и сам всех боится» или что-нибудь в этом роде.

16 За жертву — здесь очень сказывается буддийское влияние, и автор явно ищет компромисса: не отрицая в корне ритуализма, он стремится «влить новое вино в старые меха». Такая тенденция не случайна, она характерна для замечательного периода истории культуры всего Древнего Востока в V—IV вв. до н. э. Это — время Будды и Эпоса в Индии; время Сократа, Платона, Перикла, Праксителя, Фидия и Софокла в Греции. В Египте — время «открытия дверей» в таинственный для соседних народов духовный мир страны пирамид, когда ветшающий Египет передавал своё богатое наследство. В Иудее — это век великих патриотов-пророков, век Исаи, провозгласившего переоценку ценностей формулой: «Милости хочу, а не жертвы» (Iishayohu 6, 6). В Китае — это век Кон-фу-цзы и Лао-цзы. В Индии зажглось неугасимое пламя Гиты.

17 Хотя весьма утончённой — так букв. (Sukṣma hi). Дейссен даёт пояснительный перевод: «Sie ist schwer zu verstehen».

18 Постигнуть — предельно сжатая мысль этой шлоки производит впечатление медитационной формулы, на которые особенно щедр буддизм с его до тонкости разработанной системой медитаций. «Утончённость» закона дхармы состоит в том, что преследуя одну цель — Освобождение и поэтому оставаясь единым, то есть безусловным по содержанию, он может быть противоречив, учитывая феноменологическую множественность, а потому — относительность. В этом — центр древнеиндийской традиционной этики, блестяще разработанной диалектически. Европейская мысль по существу и до сих пор не справилась с этой задачей. Наглядным, непревзойдённым примером диалектического понимания этики является Гита, с беспощадной последовательностью и остротой выявляющая проблему ценностей и дающая полный нуменальный синтез феноменологической множественности этических максим.

19 Узы — из литературы других древних народов я не смогу привести примера столь высокого гуманизма. Это место весьма интересно для истории индийской культуры. Известно, что некоторые индийские историки отрицают существование рабства в древней Индии, но это место, а также некоторые другие места «Махабхараты» настолько недвусмысленно говорят о рабстве, что не считаться с такими свидетельствами нельзя, тем более при недостаточности памятников материальной культуры.

20 Противозаконной — то есть нарушающей законы невреждения (ахимса). Дейссен понимает: «противный закону богов».

21 Дело — вся эта аргументация типична для джайнистов, которые по таким мотивам отказываются от земледелия и занимаются ремёслами, торговлей. Туладхара — типичный джайнист по убеждениям и деятельности. Знаменательно, что крайности практики невреждения привели джайнистов к диалектической противоположности. Отрицая производство материальных ценностей и прежде всего продуктов питания, джайнисты в экономике обратились к использованию капитала и вскоре из купцов превратились в ростовщиков. Думается, что для историка процесс экономического развития джайнистов представляет своеобразный интерес.

22 Яти — текст настойчиво называет отшельников «яти», как назывались буддийские монахи.

23 Нахуша — так в тексте, хотя правильней: «Ты навлёк» (убив для жертвы корову). Эта история о Нахуше, по-видимому, не браминского происхождения. В браминских версиях Нахуша прославляется именно за свои бесчисленные жертвы, сопровождаемые щедрыми дарами.

24 Не вкушали — Дейссен переводит: «объявили, что они не могут приносить в жертву его жертвенный напиток». Глагол yam+upa в некоторых случаях можно понимать как «отдавать», «жертвовать», но первичное его значение — «брать», «принимать», «присваивать», да ещё особенно в медиальном залоге, как он употреблён в этой шлоке.

25 Пищу — слово anna значит «варёный рис», а потом пища вообще (ср. «хлеб»).

26 Отрицатели — nāstika — шлока содержит явный выпад против буддизма.

27 Мир — здесь в смысле народ, государство. Шлока обращает на себя внимание чёткой формулировкой экономической базы общества.

28 Грабёж — трудно охарактеризовать более резко поведение жрецов. Такие тексты убедительно свидетельствуют об острой борьбе двух высших каст во времена создания Эпоса.

29 Хавис — жертва хавис состояла в возлиянии в огонь топлёного масла, значит, была бескровной, как этого требовал вишнуизм, вопреки ведической и шиваитской практике.

30 В преклонении — такое символическое жертвоприношение провозглашалось уже Упанишадами, например, замена агнихотры дыхательными упражнениями (ср. Кауш. уп., II, 5), ритуальным питанием (Пранагнихотра уп.). Учение о символическом принесении жертвы (упасана) особенно развито в тантризме.

31 Потомство — по верованиям древних, принесением жертвы можно было умилостивить богов и вымолить у них потомство. В тексте ошибка, исправляемая Дейссеном: не ātmānam, но ātmānaр.

32 От жертвы — ср. «Бхагавадгита», III, 14 и сл.

33 Для жертвователя — Дейссен переводит: «для жертвы», очевидно, имея в виду учение браминов о том, что жертвенное животное наслаждается райским блаженством (ср. Агнихотра уп., 28).

34 Победа — нельзя не отметить резкого выпада против жрецов-браминов жадных и нечестных и против Вед: то, что в Ведах провозглашается особенно благочестивым и похвальным, наш текст объявляет «неблагим», греховным. По резкости тона и страстности, взволнованности высказывания текст можно было бы рассматривать как религиозно-философский памфлет, острота которого особенно усиливается введением социального момента: брамина, великого подвижника, достигшего высот йоги, беспощадно отчитывает вайшья, торговец, живущий в городе, вайшья, которому полагается смиренно склоняться перед представителем касты, претендующей на безусловную власть и авторитет. В литературе как-то замалчивались подобные места «Махабхараты», тогда как для историка культуры они представляют исключительный интерес.

35 Убиению — весьма знаменательно, что критика Вед ведётся не с теологоонтологических позиций, а с этических, с позиций проблемы ценности, то есть с позиции Будды. Высокий этический пафос красной нитью проходит через все традиционные философские школы Индии.

36 Насыщением насыщаемого — Дейссен указывает на параллелизм этого места с Чханд. уп., V, 19 и сл., где говорится, что всякая пища, полученная санньясином, годна для жертвоприношения (вопреки требованиям ритуала). Кладя эту пищу себе в рот санньясин насыщает огонь Ахавания и т. д. Таким образом санньясин, насыщая себя, насыщает богов, покровителей органов. Маханирванатантра советует по вкушении пищи произносить шлоку Гиты IV, 24, считающуюся самой священной.

37 Кровавых — букв. «вредоносных».

38 Им ведомы — подразумевается: для жертвы. Эти выпады против кровавых жертв, нередко встречающиеся в «Махабхарате», интересны как следы борьбы вишнуизма с кровавым ритуализмом Вед и шиваизма (ср. «Бхагавадгита», IX, 23 и сл.).

39 Возвращенью — Дейссен замечает, что это утверждение противоречит Упанишадам. В тексте что-то спутано, так как «Махабхарата» чётко различает «путь богов», с которого нет возврата, и «путь предков», с которого возврат неизбежен (ср. «Бхагавадгита», VIII, 23 и сл.). За редакционную неточность говорит ещё и то, что вторая полушлока у Дейссена опущена.

40 Брать корову — так букв.; возможно примыслить: «как дакшину за совершение обряда». Дейссен переводит вольно: «...der mag sogar eine (nur gedachte) Kuh opfern», но как бы ни переводить шлоку, нужно признать, что речь в ближайших шлоках идёт о практике садханы, то есть мысленного совершения ритуала.

41 Супругу — выражение очень туманное. Дейссен считает, что речь идёт о жене жертвователя, и в скобках поясняет: «auch wenn keine solche vorhanden ist». Замена человеческого жертвоприношения животным практиковалась некоторыми народами древности: например, принесение Авраамом в жертву своего сына с подменой его агнцем, подмена Ифигении козой, указания вавилонских таблиц о замене человеческого жертвоприношения агнцем и прочее. В ведические времена если и совершались человеческие жертвоприношения, то лишь как редчайшее исключение. Они совершались в неарийских ритуалах, в частности в ритуалах богини Кали (эти ритуалы явно неарийского происхождения). Здесь же речь идёт о ведическом ритуале, что ставит под сильное сомнение толкование Дейссена. Может быть, проще принять, что здесь под супругой разумеется корова, такое словоупотребление вполне допустимо и разрешило бы загадку данной шлоки. Единственным серьёзным доводом за существование человеческих жертвоприношений в ведическом ритуале является сказание о жертвоприношении Пушана в гимне Ригведы X, 90, но вопрос этот подлежит особому разрешению (ср. «Беседа Маркандеи», [98], 189, 54 и соотв. примечание).

42 Дхарму — здесь текст, по-видимому, обрывается, так как дальнейшее поучение явно даётся не от лица птиц, а от лица Туладхары.

43 В сердце — в манасе. Дейссен переводит: bahis (вовне) ist erhaben и, чувствуя натяжку своего перевода, приводит в скобках санскритский термин. Повидимому, в переводе правильнее сохранить наречие, а причастное прилагательное prasavitri перевести через личную форму глагола.

44 Жертва — так букв. (yajna). Дейссен переводит: Werke.

45 Самость — в подлиннике kim ātmanā, букв.: «что ему в себе». Дейссен переводит решительно: «wozu den Ātman», что не согласуется с текстом, который учит об Атмане. Понимание Дейссена уводит слишком далеко в сторону буддизма и джайнизма, тогда как общий тон текста гораздо умеренней.

46 Вера — полушлока из Гиты, XVII, 3.

47 Уподобления — небрежность стиля и непоследовательность изложения этой главы позволяет её рассматривать как редакционную вставку при обработке двух вариантов рассказа.

48 Запрещают Веды — эти запрещения относительны, так как мёд и медовые печения употребляются в ритуале приёма почётного гостя; шиваиты едят рыбу, приносимую как жертвенную пищу богине Кали; сезамовое масло употребляется как повседневная пища.

49 Не нанося вреда — букв. «без начинаний».