Миф о сражении Шакры с Вритрой (Вариант эпизода III книги). Главы 282-283.

Махабхарата

Шантипарва (Книга об умиротворении)

Главы 282-283

Миф о сражении Шакры с Вритрой (Вариант эпизода III книги)

ГЛАВА 282

Юдхиштхира сказал:

Велико благочестие, отец, безмерно великолепного Вритры!
Беспримерно его познание и такова же его преданность Вишну!

Труднопознаваем путь, батюшка, безмерно могучего Вишну;
Как же, тигр-раджа, он тот путь мог постигнуть?

Непоколебимо верю тому, что поведал владыка,
Но, усматривая неясность, возбуждается еще больше мой разум.

Как, тур-человек, Шакра мог низвергнуть Вритру,
Знающего суть пути, пребывающего в дхарме, поклонника Вишну?

Мне, вопрошающему, разъясни это сомненье, тур-Бхарата!
Как, тигр-раджа, Вритру мог победить Шакра?

И как произошла (эта) битва, расскажи подробно,
О, долгорукий, ведь я очень хочу это знать, прадед!

Бхишма сказал:

Некогда в окружении сонма богов ехал Индра на колеснице
И увидал насупротив стоящего гороподобного Вритру.

На пятьсот йоджан он вверх уходил, врагов крушитель,
И свыше трехсот йоджан он был в обхвате.

Труднооборное для трех миров, такое тело Вритры
Увидев, струсил и не мог успокоиться дэва.

Раджа, тогда у Шакры затряслись поджилки
От страха перед Вритрой, когда он вдруг увидал (его) огромное тело,

Тогда раздался рёв и звучанье музыкальных приладий
Всех богов и асуров; разразилась битва.

У Вритры же, Каурава, увидевшего перед (собой) стоящего Шакру,
Не возникло никакого колебания, заботы, страха.

Тогда разыгралось сраженье, три мира повергшее в трепет,
Между махатмой Шакрой и Вритрой, владыкой асуров.

Пращи, булавы, мечи, копья, стрелы, косы,
Разнообразные камни, громкозвучащие луки,

Взмёты огня, различное дивное оружье,
Ратники дэвы и асуры наполнили всё (пространство).

Тогда все сонмы богов¹ во главе с предком
И причастные великой участи риши пришли посмотреть на битву.

Совершенные, махараджа, на превосходных колесницах, тур-Бхарата,
И гандхарвы с апсарами на превосходных колесницах явились.

Тогда с поднебесья Вритра, лучший из блюстителей дхармы,
Градом камней владыку богов молниеносно осыпал,

А разъярённые толпы богов стали стрелы метать, отовсюду
Каменный дождь отбивая, обрушенный Вритрой в битве.

А многосильный Вритра, великий чародей, тигр-Каурава,
Владыку богов чарами совсем одурманил в сраженье;

Тогда Индру, теснимого чародейным оружием Вритры,
Образумил Васиштха (заклятьем) «Рашхантара».

Васиштха сказал:

Превосходнейший из богов, владыка богов, крушитель дайтьев, асуров,
Силы трёх миров обладатель, что же ты унываешь, Шакра?

Вот Брама, Вишну, Шива, владыка преходящего мира,
И бог, владыка Сома, — все великие риши.

Как трус какой-то, не ползи малодушно, Шакра,
Облагородив мысль, рази врагов в сраженье, владыка суров!

Вот учитель мира, Трехглазый², чтимый всем миром,
Он на тебя взирает, владыка, покинь заблужденье, повелитель суров!

Вот брахмариши во главе с Брихаспати
Дивными песнопеньями, Шакра, восхваляют тебя, суля победу!

Бхишма сказал:

У вразумлённого так махатмой Васиштхой
Превеликолепного Васавы очень много прибавилось силы.

Тогда, образумившись, воспитатель Паки,
Причастный великой йоге, развеял те чары.

Затем благой сын Ангираса (Брихаспати) и те высшие риши,
Увидев отвагу Вритры, пришли к Махэшваре.

Желая благо мирам, они просили о гибели Вритры;
Тогда мощь чтимого владыки мира, став горячкой,

Ужасная вселилась во Вритру, владыку дайтьев.
А святой бог Вишну, почитаемый всем миром,

Вступил в перун Индры, радуясь охраненью мира.
Затем премудрый Брихаспати вошёл к Шатакрату,

А великолепный Васиштха и все высочайшие риши,
Приблизясь к чтимому всем миром подателю даров Васаве,

Единодушно сказали: «Владыка, убей Вритру!»

Махэшвара³ сказал:

Шакра, вот великий Вритра, облечённый великой силой,
Чародей всеодушевляющий, могучий, вездесущий, знаменитый.

Этим превосходным асуром, трудноодолимым даже для тройственного мира,
Здесь, находясь в йоге, не пренебрегай, владыка суров!

Ведь он ради укрепления (своей) силы шестнадцать тысяч лет совершал умерщвление плоти,
И Брама ему избрать дар предоставил, о, владыка бессмертных.

Величие йогинов и великую (власть) чародейства,
Огромную силу и высочайшее великолепие, о, владыка суров,

Но моё могущество проникло в тебя, Васава,
Так порази перуном этого тигра-данаву!

Шакра сказал:

О тур (среди) суров, твоей милостью очень трудноодолимого сына Дити
Перед твоими очами я повергну перуном, о, владыка!

Бхишма сказал:

Когда в дайтья, великого асура, проникла горячка,
Раздался мощный восторженный клич богов и рйшей.

Затем могучий звук раковин, литавров,
Бесчисленных⁴ труб и бубнов раздался.

Асуры совсем потеряли память,
И мгновенно погибли их могучие чары.

Тогда, узнав, что Вритра упал, возликовали
Риши и боги, восхваляя властелина Шакру.

Облик махатмы Шакры, стоящего на колеснице во время битвы,
Восхваляемого (великими) ришами, был весьма трудно переносим для взора⁵.

Такова в великой «Махабхарате» в «Книге об умиротворении» двести восемьдесят вторая глава - УБИЕНИЕ ВРИТРЫ

ГЛАВА 283

Бхишма сказал:

Услышь от меня, махараджа, какие телесные знаки
Были у Вритры, полностью охваченного горячкой.

Он страшно побледнел, его рот воспалился,
Сильная дрожь охватила тело, весьма участилось дыханье;

Вздыбились волоски на теле, он быстро и тяжко дышал⁶, владыка;
Как признак беды, из его рта появилась ужасная шакалка:

То выпала его страшная память, Бхарата;
Пожаром полыхающее пламя из его боков вырывалось.

С ужасным криком коршуны, канки, цапли
Вокруг Вритры метались, над его головою взвиваясь.

На колесницу взойдя, Шакра двинулся в битву,
Перун воздев в руке, дэва взирал на того дайтью.

Тогда раздался нечеловеческий крик того великого асура:
Разинув зев, (он кричал), охваченный тяжкой горячкой, о, владыка раджей

И в его раскрытую пасть перун вонзил Шакра;
Очень был ярок блеск того перуна, видом пламени смерти подобен.

Мгновенно огромное тело дайтьи Вритры упало;
Тогда вновь раздались возгласы отовсюду;

(Восклицали) боги, узрев низвергнутого Вритру, тур-Бхарата!
Магхава же, многославный враг данавов, при содействии Вишну,

Убив Вритру перуном, отправился на небо.
Тогда, о Каурава, выскочила из тела Вритры

Преужасная, жестокая, мир устрашающая смерть браминов⁷ (Брахмавадхья),
Пугающая, уродливая чёрно-жёлтая, с выступающими клыками.

Страшноглазая, с растрепанными космами, о, Бхарата,
Увенчанная черепами, как ведьма, тур-Бхарата,

Кровожадная, одетая в лохмотья рогожи, о, праведный (раджа),
В таком страшном виде, о, Индра царей, она вышла

И стала преследовать Громовника, тур-Бхарата!
Некоторое время убийца Вритры, о, радость Куру,

Желая блага миру⁸, бежал по направлению к небу.
Но, увидав, что ускользает многосильный Шакра,

Смерть ухватила владыку богов и крепко в него вцепилась.
Он же, перепугавшись Брахмавадхьи, смерти браминов,

Запрятался в почку лотоса и много лет там пробыл.
Но смерть браминов его преследовала усердно,

О, Каурава, захваченный (ею), он (совсем) обессилел;
Её стряхнуть настойчиво пытался Шакра,

Но владыке богов не удалось Брахмавадхью сбросить:
(Крепко) она вцепилась; (тогда) владыка богов, тур-Бхарата,

Приблизясь к праотцу, головой пред ним склонился земно.
Узнав, что Шакра захвачен смертью дваждырождённых,

Стал размышлять тогда Брама, о, превосходный Бхарата,
И сказал той Брахмавадхье долгорукий предок

Медвяным голосом, как бы ублажая её, о, Бхарата:
«Владычица, пусть будет свободен владыка тридцатки, сделай мне эту приятность!

Молви, что мне для тебя ныне сделать? Какое исполнить желанье?»

Брахмавадхья сказала:

Угодное создателю трёх миров, богу, почитаемому тремя мирами,
Я считаю уже исполненным. Укажи мне (иное) жилище!

Ты сам положил этот запрет⁹ ради благополучия мира,
И это величайшее установление ты сам же снимаешь!

Лишь в угоду тебе, знаток дхармы, царь в повелитель всего мира,
Я отстану от Шакры, но да будет мне указана обитель!

Бхишма сказал:

«Да будет так!» — сказав тогда праотец той Брахмавадхье.
Таким образом он отогнал Смерть от Шакры.

Затем самосущий Махатма сюда вызвал Агни.
Приблизясь к Браме, он тогда молвил слово:

«Владыка-бог, я предстал, о, безупречный, пред твоими очами.
Что должен я сделать, боже, да благоволит мне сказать владыка!»

Брама сказал:

«На много частей хочу разбить эту смерть браминов.
Ныне прими её четвёртую часть ради освобожденья¹⁰ Шакры!»

Агни сказал:

Какой срок моего освобождения, Брама? Подумай об этом, владыка.
О, почитаемый миром, хочу это знать достоверно!

Брама сказал:

Если какой-нибудь человек приблизится к тебе, когда ты сияешь,
И окутанный тьмой не принесёт жертву соками, зерном, плодами,

На того быстро переидет и в нём поселится Брахмавадхья;
Да покинет кручина сердце твоё, о, Жертвоносец!

Тогда святого Праотца изреченное слово, владыка,
Принял вкуситель жертв богам и предкам; так оно и сталось.

Тогда деревья, корни, травы призвал Прародитель,
Чтобы созванным сказать о том же деле, махараджа.

Он высказал всё, как есть, деревьям, корням и травам;
Подобно Агни, затрепетали они и молвили такое слово Браме.

«Какой же срок (пробудет) у нас Брахмавадхья, о, Праотец мира?
Нас и так судьба пришибла, бить нас снова тебе не подобает.

Мы ведь зной, холод, дождь, подхлёстываемый ветром,
Постоянно выносим, боже, а потом нас режут, колотят.

(Повинуясь) приказу владыки, эту Брахмавадхью ныне
Мы принимаем, царь трёх миров, но всё же о нашем освобождении да помыслит владыка!»

Брама сказал:

По наступлении праздника новолуния кто срезать и колотить вас станет
По заблуждению она (от вас) переселится в такого человека.

Бхишма сказал:

Затем после тех слов махатмы деревья, корни, травы,
Браму почтив, отправились туда, откуда явились.

Тогда бог, Праотец мира, апсар (к себе) вызвал;
Как бы их ублажая, медвяное слово он молвил, Бхарата:

«Прекрасностанные, той Брахмавадхьи, от Индры изъятой,
Четвертую часть по моему слову примите!»

Апсары сказали:

Владыка богов, по твоему веленью мы принять готовы,
Но как нам избавиться от (такого) сожительства, обдумай, Предок.

Брама сказал:

Если кто во время кровей сойдётся с женою,
(Брахмавадхья) быстро на того перейдёт; да не войдёт печаль в ваше сердце!

Бхишма сказал:

«Да будет гак!» — с сердечной радостью сонмы апсар сказали
И в свои обители отправились веселиться, тур-Бхарата.

Тогда великий подвижник, бог, сотворивший три мира,
Подумал о водах, и по мысли его они также явились.

Явясь к безмерномощному Браме, все (воды)
Такое слово сказали, перед Предком склоняясь, раджа:

«Вот собрались мы, боже, пред твоим взором, врагов покоритель,
По твоему веленью, властитель, (волю свою) нам поведай, владыка мира.

Брама сказал:

Изойдя из Вритры, эта ужасная Брахмавадхья
Завладела многопризываемым (Индрой); её четвертую часть принять вам нужно.

Воды сказали:

Да будет так, властелин, как ты сказал, нам, владыка мире,
Но от сожительства освобожденье наше благоволи обдумать!

Ведь ты, владыка богов, высочайший путь всего мира,
Кто другой (нам окажет) милость, кто нам в беде поможет?

Брама сказал:

Если человек с затемнённым рассудком помыслит:
«Они ничтожны» и осквернит вас калом, мочой, мокротой,

В такого она переселится и жить там будет,
А вы тогда освободитесь, говорю вам правду!

Бхишма сказал:

Тогда Брахмавадхья, освободив владыку богов, Юдхиштхира,
Только вышла — отправилась в те обители по велению бога.

Так о Шакре и Брахмавадхье закончена повесть, владыка народа:
Отпущенный Предком, он совершил ашвамедху¹¹.

Так, по преданию, махараджа, Брахмавадхья завладела Васавой,-
Но затем через жертвоприношение коня он достиг очищенья.

(Тот) бог, тысячи-врагов повергнув, вкусил радости (царства);
Васава достиг несравненного счастья, о, земли повелитель.

Из крови Вритры возникли «хохлатые¹²», Партха,
Их нельзя есть посвященным, богатым подвигами браминам.

Во всяком случае, ты угождай тем дваждырождённым,
Ведь они на земле считаются богами, радость Куру.

Так хитростью-мудростью Шакра убил великого асура,
Надлежащим способом убит непомерносильный Вритра.

Вот и ты, Каунтея, среди земнородных непобедимым будешь,
Будешь как бог, губитель врагов, Шатакрату.

Те дваждырождённые, что сказание о Шакре каждый лунный праздник
Сказывать будут среди певцов, не совершат проступка¹³.

Такова эта чудесная, великая быль о Вритре и Шакре.
Это деяние, сынок, тебе поведано. Что еще хочешь слышать?

Такова в великой «Махабхарате» в «Книге об умиротворении» двести восемьдесят третья глава - УБИЕНИЕ ВРИТРЫ¹⁴

ОКОНЧЕНО «МИФ О СРАЖЕНИИ ШАКРЫ С ВРИТРОЙ»

1 Все сонмы богов — несообразность, возникшая вследствие трафаретного описания появления в подходящих случаях небесного кордебалета.

2 Трёхглазый — эпитет Шивы.

3 Махэшвара — текст разумеет здесь Вишну, хотя, как правило, эпитет Махэшвара (великий владыка) прилагается к Шиве. Особенно строго это соблюдают позднейшие тексты. Уже в «Махабхарате» отнесение эпитета Махэшвара к Вишну встречается настолько редко, что Дейссен вводит в перевод пояснительное слово: «Вишну».

4 Бесчисленных — букв. «тысячами звучали».

5 Для взора — здесь заканчивается миф о сражении Шакры и Вритры.

6 Дышал — изучая «Махабхарату», не перестаёшь удивляться необычайной точности и наблюдательности древних творцов поэмы в описании психофизиологических реакций. Например, как точно и тонко описаны сложные картины вегетативных реакций! Описания эти полностью соответствуют современным учениям о вегетативной нервной системе.

7 Смерть браминов — точнее, убийство браминов.

8 Миру — желал благо миру, так как считал себя его благодетелем и защитником.

9 Этот запрет — запрет убивать браминов. Олицетворение этого запрета — Брахмавадхья. Брама не мог повелеть Брахмавадхье оставить Шакру, так как этим нарушил бы им самим установленный закон, но даже просьба Брамы вызывает возмущенье Брахмавадхьи.

10 Освобожденья — Дейссен добавляет: «от греха», но этого слова в подлиннике нет.

11 Ашвамедху — таким образом он утвердил свои суверенные права.

12 Хохлатые — сikhanda, значит узлом связанные волосы, хохол, хвост павлина. Для этой шлоки БПС даёт значение: «известное растение». Дейссен оставляет слово без перевода, отмечая, что ни Нилаканта, ни другие комментаторы этого слова не объясняют. Пратап Чандер Рой переводит: «хохлатые петухи», Якоби — «петухи».

13 Проступка — таким образом, это сказание предназначено для браминов, чтобы предостеречь их от «проступка». Так как сказание рекомендуется читать каждый лунный праздник, когда совершается особо торжественное жертвоприношение, и так как одним из запретов, указанных в мифе, является запрещение рубить и колоть дрова, а они необходимы для совершения ритуала, то, надо думать, что миф создан с целью оправдать установленное табу и предупреждает браминов, что нарушение запрета влечёт за собой вселение в нарушителя «Смерти браминов». Интересен мотив прицепившейся к Шакре Брахмавадхьи. Нужно думать, что наиболее древний вариант мифа тот, который находится в III книге; там всё ясно; это так называемый натуралистический миф, где роли распределены чётко: громовник — Индра, бурный вихрь — Вритра, «кости Дадхичи» — так называемые «чёртовы пальцы», части раковин ископаемого моллюска, часто находимые в песках, происхождение которых мифологически объясняется ударами стрел Громовника («Илья пророк чертей молнией бил», — так объясняли на Украине появление в песке «чёртовых пальцев»). Обращение Индры к Нараяне в варианте третьей книги явно приделано после. В «Мокшадхарме» даётся три варианта: эпизод с Дадхичи выделен особо и развит в самостоятельный миф. Простой натуралистический миф о грозе, вихре очень усложнён теософическими спекуляциями вишнуитов и запутан настолько, что противоречия его и тогда уж бросались в глаза и выразились в недоумённом вопросе Юдхиштхиры: как могло статься, что рьяного поклонника Вишну и возвышенного философа могла постичь такая страшная участь? Ответ Бхишмы нисколько не разъясняет дела, а только запутывает его. Вритре придаются самые противоречивые черты без сколько-нибудь серьёзной попытки примирить их. Дело запутывается ещё больше введением двух богов соперников: Вишну и Шивы, как подсобников Индры в его сражении. Вишнуитская редакция «Мокшадхармы» сказывается в том, что Шиве отводится подчинённая роль, и этим ещё больше подчёркивается странная вражда Вишну к своему поклоннику. Вишну, как бог Солнца, не очень-то дружил со всякими сомнительными духами туманов, вихрей и прочее. Такие духи, всякая нежить — исконное окружение Рудры-Шивы. И если принять, что к ним принадлежал и Вритра, то становится понятно и отношение Вишну: вражда к поклоннику есть лишь замаскированная вражда к суверену — Шиве, но Шива — представитель браминов, а Вишну и Индра — кшатриев. Тогда становится понятным развитие и направление мифа. В период сложной борьбы каст кшатриев и браминов, символически выразившейся в борьбе двух богов, представителей каст, был использован старый натуралистический миф, и в него влито новое, уже социальное содержание, причём вишнуитская редакция, ad mayorem Dei gloriam, превращает Вритру в поклонника Вишну и последователя вишнуитской Санкхьи. Но старые художественные формы не поддавались полностью переработке и создавали угловатости и противоречия. Дело ещё усложнялось тем, что в период компромиссного примирения нужно было по возможности загладить следы борьбы Вишну и Шивы (кшатриев и браминов), и миф подвергается новой переработке уже с шиваитско-браманической тенденцией: соперничавшие боги становятся союзниками в борьбе, усиливаются отрицательные черты врага, ставшего их общим врагом. По-новому выдвигается новая социальная проблема — вопрос о прерогативе юрисдикции. Брамины стремятся сохранить за собой судейское право (это хорошо видно в беседе Сатьявана и Дьюматсены о смертной казни, гл. 268). К старой основе натуралистического мифа приделывается ещё новый мотив уголовной ответственности: из тела убитого Вритры выскакивает «Брахмавадхья» — «Убийство браминов», как высшее уголовное преступление, по которому определяется тяжесть других преступлений. Таким образом, Индра, убив Вритру, убил брамина; это говорит в пользу высказанного предположения, что Вритра первоначально символизировал поклонников Шивы, а не Вишну. Брахмавадхья вцепилась в Индру, как Эринии в Ореста. Аналогичность образов слишком разительная, чтобы можно было предположить простую случайность. Совершенно ясно, что миф художественно выражает чрезвычайно важный социальный вопрос, до которого дошло развитие создающегося государства: вопрос об уголовной ответственности и о праве государственной юрисдикции. В зависимости от хода развития индийского и греческого обществ тождественный по сути вопрос диалектически разрешается в разных формах, так как разрешается в разных социальных плоскостях. Конфликт Ореста есть конфликт отживающего матриархального права и утверждающегося патриархального права. И разрешается страшная микенская трагедия иначе. В Греции теократия была выражена слабо, и поэтому полностью очистить Ореста от греха матереубийства не смог ни Аполлон, ни его хтонический антипод Дионис; сколько не добивались Дельфы, где находились алтари обоих богов, жрецам не удалось сколько-нибудь прочно утвердить в Греции теократию наподобие египетской или индийской. Для получения полного очищения Орест должен был обратиться к демократии Афин, и высшая юрисдикция утверждается за акропольским ареопагом. Иначе протекает этот социальный процесс в Индии: переход от матриархата к патриархату совершается мягче, по-видимому, длительней. Микенская трагедия с её потрясающими страстями претворяется в медленно протекающую драму с её приглушёнными тонами. Между Орестом и Чиракарином, между Агамемноном и брамином, между Клитемнестрой и женой брамина — психологическая пропасть, хотя социальный вопрос тождественен. «Махабхарата» разрешает социальный конфликт в теократическом духе: юрисдикция передаётся Браме, ярко выраженному браминскому божеству, очищение преступника совершается ритуально: Индра очищается ашвамедхой, утверждая этим свой суверенитет. Жертвоприношение приобрело такое самодовлеющее значение, что даже не возникает вопроса, кому приносится жертва.

14 Концовка главы «Убиение Вритры», так в калькуттском издании. Дейссен даёт иное название главы, более соответствующее внутреннему её содержанию «Распределение Брахмавадхьи».